Она вздрогнула, когда тень головы Илона Прелла, высеченная в облаках, упала на поезд. Она вспоминала, какими опасными они могут быть, эти люди, с которыми ей пришлось иметь дело, и как сильно ей хотелось, чтобы ей вообще не приходилось с ними иметь дело.
— О, смотри, мы по телику, — весело сказала «Дамасская Роза». Она открыла голоэкран в куполе, чтобы Флекс и Треноди могли посмотреть кадры из имперской новостной ленты. Сама «Роза» выглядела как яркая змея, грациозно скользящая по изгибам виадука Хаим-Невек, кадры с дрона перемежались со старым видео Треноди. Текст, прокручивающийся по краям экрана, ничего не говорил о переговорах. Измученная имперскими санкциями и войной с враждебными инопланетянами, объявила она, императрица повстанцев Треноди Зенит пришла предложить свою капитуляцию. Ее примет в Зале аудиенций ее императорское величество императрица Прия.
— Что? — спросила Треноди. — Я думала, что буду разговаривать с Илоном Преллом.
Флекс проверил Море Данных и сказал: «Император задержался на охоте…»
— Намеренно задерживается, — сказала Треноди. — Это тактика, чтобы я казалась менее важной.
— Тем не менее, все может быть в порядке, — ободряюще сказал Флекс. — Леди Прия — ваша сестра, не так ли?
— Сводная сестра, — сказала Треноди. — Это другое.
Команда Железнодорожных войск прибыла в Петрикор на борту небольшого боевого поезда под названием «Регулятор Убытков». Он ждал их на вокзале. Вагонов не было, только длинный бронированный локомотив с боевым отделением за главными двигателями, трюмом, в который прямо въехал штурмовой грузовик группы, и несколькими крошечными кабинками сзади. Зен был заперт в одной из них, и там он лежал на койке, которая была не шире, чем он сам, пытаясь стереть воспоминания о смерти Новы. «Ничего, ничего, — говорил он, — она не умерла, она не совсем умерла». Он старался заставить себя поверить в это. Потому что это было правдой. Она не умерла. Его голова знала это, даже если его сердцу было трудно принять это. Тело, которое он оставил лежать в грязи Петрикора, было телом, с которым он разделил столько приключений, но у Новы были и другие тела, по крайней мере 238, и у каждого из них были одни и те же воспоминания о нем. Когда он был на Нулевой Станции, ему не хотелось верить, что кто-то из них на самом деле была ею, но сейчас ему отчаянно нужно было поверить в это. Если бы он мог просто признать, что все эти другие Новы на самом деле были его Новой, все было бы в порядке. Если бы только он мог найти способ вернуться к ней. Поезд прошел через пять К-шлюзов, прежде чем к нему подошел командир Железнодорожных войск и поговорил с ним. Она принесла ему кофе и расстегнула наручники, чтобы он мог выпить. Она была не совсем дружелюбна, просто вежлива. Почему она была такой знакомой? Она заставила его подумать о Яне Вашти, но главным образом потому, что она была полной противоположностью Вашти: бледная и шикарная, и все по правилам. У нее был какой-то жесткий акцент из Транс-Чибы.
— Мне очень жаль твоего моторика, — сказала она. — Я хотела взять ее живой, если бы могла. Я разговаривала с ней один раз по видеосвязи на Кхурсанди. Она показалась мне хорошим Моториком.
Так вот откуда ее знал Дзен. «Ты Лария Прелл, — сказал он.
— Да, это я. Какое совпадение, встретить вас прямо здесь. Той ночью на Кхурсанди, когда новый шлюз только что был открыт и два интерфейса Близнецов направлялись, чтобы убить Зена и его товарищей, Лария была офицером Прелла, который не подчинился ее приказу и предупредил их об опасности. Зен иногда задавался вопросом, что с ней стало после того, как она вернулась на Центральную Станцию. Теперь он знал. Ее семья выгнала ее, и она сделала то, что сделали многие другие опальные бывшие офицеры КоДес, и присоединилась к Железнодорожным войскам. «Должно быть, для нее это большое падение, — подумал он, — командовать патрульным поездом на ответвлениях».
— Разве Воху Мана не рассердится из-за того, что ты усыпила его охрану и забрала меня с Петрикора? — спросил он.
— Воху Мана — младший из Стражей. Мои приказы исходят от Императора, у которого есть покровительство более могущественных. Я не знаю, что ты делаешь, Старлинг, но некоторые очень важные люди считают очень важным поговорить с тобой.
Они знали, где он был, подумал Зен. Стражи знали, что он был в Черной Зоне. Они хотели бы знать все о Нулевой Станции. Суракша, секретное разведывательное подразделение Илона Прелла, вероятно, умело задавать вопросы, чтобы убедиться, что он им все расскажет.
— Как вы нас нашли? — спросил он.
— Очевидно, кто-то заметил новый К-шлюз на Химмапаане. Спрятаный на дне ущелья высоко в горах. Это вызвало тревогу, и сторожевые роботы, просматривающие записи с камер наблюдения, засекли вас на камере на станции Луна-Верде. Тебе почти все сошло с рук, но твой Моторик тебе подмигнул, а боты были настроены на то, чтобы отмечать все необычное…
Значит, они были обречены еще до того, как достигли Петрикора, подумал Зен. Даже если бы они ушли, пути назад через их шлюз на Химмапаане не было бы. Как он мог теперь вернуться на Нулевую Станцию? Лария Прелл расстегнула сумку на поясе и что-то достала. Когда она подняла его в мерцающем свете из маленького окошка, Зен увидел, что это информационная диск с Медленного Поезда.
— Что это? — спросила она.
— Поверь мне, ты не хочешь этого знать, — сказал Зен. «Что бы ты ни делала, не пытайся открыть файлы на этой штуке». Он нерешительно размышлял, можно ли заинтересовать Ларию диском настолько, что она не сможет удержаться и не взглянет на него. Возможно, когда она это сделает, программа «Ворон» сможет заразить системы этого старого боевого поезда и остановить его, чтобы он смог сбежать.
Но Лария Прелл сказала: «Я не была бы такой глупой. Я предполагаю, что это исходит от какого-то объекта, с которым Воху Мана работает внутри того старого туннеля K-трассы. Мое начальство решит, что с ним делать, когда мы доберемся до ГК».
Она сунула диск обратно в сумку и повернулась, чтобы уйти.
— Нет никаких шансов, что ты сможешь нарушить правила, как в ту ночь на Кхурсанди, и просто отпустишь меня? — спросил Зен.
Она холодно посмотрела на него. Пусть сейчас она всего лишь лейтенант Железнодорожных войск, но все еще гордится тем, что была корпоративной принцессой.
— Я полагаю, ты сожалеешь, что помогла нам, теперь они выгнали тебя, — добавил Зен, чтобы посмотреть, как она относится к своей семье. Может быть, она поможет ему просто назло Преллам.
— Я сожалею об этом каждый божий день, — ответила она.
Ее лицо покраснело, и Зен почувствовал, что совершил ошибку. На мгновение он увидел застенчивую маленькую девочку, которой она когда-то была, неуклюжий подросток. Должно быть, ей нравилось быть частью КоДес Преллов со всеми этими правилами, званиями и положениями, которые означали, что ей никогда не приходилось беспокоиться о том, что сказать, как себя вести или что надеть. Это был ее способ придавать смысл вещам, точно так же как раскрашивание поездов было способом Флекса, а любовь к Нове — способом Зена.
— Моя семья помогла построить эту Империю, — сказала она. — Они давно должны были стать ее правителями. Мы ждали поколения, чтобы увидеть Преллов на Троне-платформе. Но мы должны сохранить нашу честь. Мы не бандиты; мы один из великих домов Килопилы. Так что я не «нарушала правила» той ночью на Кхурсанди, Старлинг, я их соблюдала. Мой дядя и его сообщники хотели убить тебя, и я не могла просто стоять в стороне и позволить им это.
Дверь быстро закрылась за ней, заперевшись с хриплым лязгом. Зен знал, что от нее не может быть никакой надежды на помощь. Вероятно, она планировала доставить его Императору своими руками. Вероятно, она надеялась, что ей вернут прежнюю работу. Промелькнул еще один К-шлюз. Он потерял представление о том, в каком мире сейчас находится, а окно в его каюте было слишком маленьким и высоко, чтобы он мог выглянуть и увидеть. Он снова лег на свою койку, думая о 238 «Новах», ожидающих его на Нулевой Станции, и пытался представить, как он мог бы добраться до них.
Будучи маленькой девочкой, Треноди боготворила свою сводную сестру Прию, но она восхищалась ей издалека. Вероятно, за всю их жизнь было всего полгода, когда обе девушки находились на одной планете. Пока Треноди росла на Малапете со своей матерью, Прия была частью двора их отца, жила во дворце на Центральной Станции и путешествовала по Сети на поезде Зенитов. Треноди наблюдала за ней в новостных лентах и на сайтах документальных фильмов и сохраняла ее изображения в голорамках на прикроватной тумбочке. Она мечтала о том, каково это должно быть для Прии, у которой была такая потрясающая одежда, и чьи гены были изменены имперскими генетиками еще до ее рождения, чтобы ее лицо и фигура были максимально приближены к идеалу красоты центральных миров. Треноди подумала, что, должно быть, замечательно провести свою жизнь, посещая все миры Килопил встречаясь с начальниками станций, сенаторами и трехмерными звездами вместо того, чтобы жить в слишком большом, слишком старом доме с рассеянной художницей вместо матери… Затем, когда Треноди исполнилось одиннадцать стандартных лет, Император пригласил ее присоединиться к его дому на Бхате на Фестиваль светящихся пузырей. (Он сообразил, что однажды Треноди можно было бы с пользой для дела выдать замуж за сына или дочь семьи Чен-Тулси, и он хотел напомнить всем о ее существовании.) Перед поездкой Треноди волновалась несколько недель. Она, наконец, собиралась стать одной из тех гламурных персон из лент сплетен и лично встретить начальников станций и трехмерных звезд! Она собиралась остаться в подводном дворце Императора и увидеть рой светящихся пузырей! Но, что самое приятное, она собиралась встретить свою замечательную сестру… Бхат с его унылыми массивами суши и четыреххлористыми морями не был красивым миром. Но раз в год, когда он приближался к своему солнцу и океаны достаточно прогревались, происходило что-то чудесное. Капли природного воска, просачивающиеся с морского дна, медленно п