однимались сквозь ядовитые океаны, пока почти не достигали поверхности, где их плотность становилась больше, чем у моря, и мягко опускались обратно, чтобы снова начать путешествие. Какой-то древний Зенит, поняв, что его семья владеет самой большой в галактике природной лавовой лампой, заказал генно-инженерные бактерии, которые жили в воске и реагировали на изменение температуры свечением. Так что в течение нескольких коротких недель моря вокруг семейного подводного дворца были наполнены мягко меняющимися пузырьками и воздушными шарами света. Треноди подумала, что это самые прекрасные вещи, которые она когда-либо видела, когда ее впервые приветствовали в приемной с большими окнами. Но вскоре она увидела кое-что еще более прекрасное, потому что Прия стояла перед самым большим окном, освещенная внешним светом, одетая в элегантное шелковое платье, которое пульсировало таким количеством разных цветов, что Треноди даже не знала, как его описать. Ей казалось, что она во сне, когда она шла к ней. Она боялась, что проснется, но не проснулась. И когда она подошла поближе, Прия повернулась и посмотрела на нее своими большими темно-сиреневыми глазами с длинными ресницами и спросила: «Так кто этот ребенок?»
— Всего лишь твоя сводная сестра из рода Малапет, — ответила одна из женщин, стоявших рядом с ней.
И Прия сказала: «Ух», и пошла поговорить с людьми в дальнем конце комнаты. Когда она пришла домой, Треноди нашла другие фотографии, чтобы поместить их в свои любимые рамки, и она перестала искать Прию на сайтах сплетен. Она не видела ее снова, пока ее не пригласили на поезд Зенитов, в год ее помолвки с Коби Чен-Тулси. Ее отец, представляя их, сказал: «Вы познакомились однажды летом на Бхате, разве вы не помните?» Но Треноди знала, что Прия этого не помнит, поэтому она притворилась, что и она не помнит.
Императрица Сети ждала своих посетителей в Зале Аудиенций, где Императоры Сети и Императрицы веками встречали послов из внешних миров. Она стояла у крытой лагуны, где плавали большие кувшинки. Солдаты Прелла и Железнодорожных войск в великолепной форме выстроились позади нее, высокопоставленные чиновники Империи с обеих сторон. На Прие было платье, сделанное из плоскостей голографического света, которые тянулись за ней, как яркие остаточные изображения, когда она двигалась, и раскрывались, как хвост павлина, когда она стояла неподвижно. Она смущающе выглядела как более красивая версия Треноди. Она буквально родилась, чтобы стать императрицей. Если она и была недовольна тем, что ей пришлось выйти замуж за Илона Прелла, чтобы, наконец, занять свое законное место на троне-платформе, она этого не показала.
— Император уехал, — сказала она, приветственно сложив руки и грациозно, но не слишком низко поклонившись. — Он охотится на плезиозавров в Лазурном море и вернется завтра. Он попросил меня поприветствовать вас и передать свои извинения.
Треноди поклонилась в ответ. Она знала, что извинения Императора были не более искренними, чем приветствие Прии, но скрыла свои чувства и с теплой улыбкой подошла к сводной сестре. Медиа дроны Преллов мурлыкали над головой, транслируя отснятый материал в новостные ленты. Автоэксперты будут следить за Треноди в поисках любых признаков грубости или агрессии, которые Преллы могут использовать против нее.
— Сестра, — сказала Прия, на мгновение взяв Треноди за руку. Ее большие сиреневые глаза скользнули по лицу и одежде Треноди так же пренебрежительно, как в тот день на Бхате, а затем посмотрели мимо нее на небольшую свиту, которую она привела с «Дамасской Розы». Треноди хотелось, чтобы с ней было больше людей. Прию поддерживали десятки охранников и придворных. У Треноди было всего несколько КоДес, ее консультант по социальным сетям П.К. Зенит и Флекс, которые на самом деле не считались. Но П.К. Зенит очень низко поклонился, когда императрица взглянула на него, и взгляд ее упал на Скара, который стоял сразу за ним.
— О! — сказала она и чуть не сделала шаг назад, прежде чем обрела самообладание.
Треноди ощутила легкое удовлетворение.
— Это Скар, — сказала она. «Это воин Крайтт, которого я взяла себе на службу после того, как он спас меня от убийцы на Галатаве… Но я уверена, что вы уже должны знать об этой попытке убийства и о том, как она закончилась».
— Как увлекательно, — сказала Прия, глядя на Скара.
«Неужели вы действительно натравите таких зверюг на своих собратьев-людей? Или их нужно использовать только против ваших инопланетных врагов?»
— У нас нет инопланетных врагов, — сказал Треноди. — Нам также не нужны враги среди людей. Вот почему я здесь, чтобы посмотреть, сможем ли мы достичь соглашения, которое позволило бы всем нам разделить богатства новых миров.
«Правда?» Прия отвела взгляд от Крайтта и снова посмотрела на Треноди свысока. — Я думала, вы пришли извиниться за свои прошлые преступления и предложить сдать свои станции повстанцев.
— Тогда, должно быть, произошло недоразумение, — сказала Треноди. — Но я уверена, что мы сможем во всем разобраться за столом переговоров.
— Завтра, — сказала Прия. «Все уже устроено. Обсуждения начнутся завтра. Сегодня ты останешься в Голубом доме».
Это было еще одним преднамеренным оскорблением. В императорском дворце, где размещались заезжие послы, были апартаменты размером с городок. Голубой дом был всего лишь старинной био-виллой на берегу озера в квартале Яухексин. Это было такое место, куда императоры помещали бедных родственников, а не почетных гостей.
— Спасибо, — сказала Треноди. — Но сегодня вечером мы останемся в моем поезде.
Прия быстро моргнула, испугавшись, как будто Треноди ударила ее. Прежде чем она успела что-то сказать, Треноди поклонилась, повернулась и вышла из зала аудиенций со своими последователями вокруг нее. Когда они быстро спускались по лестнице снаружи, сквозь молниеносный трепет вспышек дронов папарацци, приветствия и насмешки любопытных зрителей, советник Треноди по социальным сетям сказал: «Я думаю, что вы выиграли этот раунд, леди Треноди. Пятьдесят два процента комментариев в основном массиве данных Центральной Станции согласны с тем, что вы были более естественными и более эффективными, чем Императрица. Большинство негативных комментариев касаются Скара, но даже там мы находим значительное количество людей, которые считают его крутым…» Занятая изучением данных в наушниках женщина, споткнулась, Флекс и Пи Кей остановились, чтобы помочь ей подняться, а Треноди пошла вниз по лестнице туда, где ждали машины, чтобы отвезти их обратно на «Дамасскую розу». Скар был рядом с ней. Зная, что дроны все еще смотрят, она ухмыльнулась, как девчонка, дружившая с офигенными динозаврами, и сказала: «Итак, Скар, что ты думаешь о Центральной Станции?» Крайтт задумчиво закрыл полупрозрачные внутренние веки и сказал: «Ты очень хорошо владеешь собой, матушка. В моем мире, когда Целд Гех встречает свою сестру, только один из них покидает эту встречу живым».
— Конечно, — сказала Треноди. В этом была трагедия Крайтта: эволюция утяжелила его странным инстинктом, который заставлял братьев и сестер женского пола убивать друг друга.
«У людей все по-другому», — объяснила она. Скар слегка дернул головой, крайттовский эквивалент кивка, но у Треноди возникло ощущение, что он был вежлив и что на самом деле он думал, что его вид имеет гораздо больше общего с людьми, чем люди хотели бы себе представить.
— И все же, матушка, — сказал он, — скоро тебе придется убить эту Императрицу Прию. Или она убьет тебя…
Оба солнца сели, а некоторые луны уже всходили к тому времени, когда боевой поезд «Регулятор Убытков» Железнодорожных войск достиг Центральной Станции. Зен к тому времени уже спал. Он не рассчитывал заснуть на жесткой койке, с головой, полной сожаления о случившемся и страха перед тем, что будет дальше, но где-то в высокогорье Бандарпета усталость взяла над ним верх, и он проспал всю ночь. К-шлюз прыгнул на Центральную Станцию. Когда он проснулся, поезд грохотал над какими-то точками за пределами станционного города, и голос, которого он раньше не слышал, разговаривал с ним из решетки на стене кабины.
— Зен Старлинг? — сказал он.
Зен застонал. Во рту был неприятный привкус, а в голове остатки дурных снов. Он снова ехал поездом Зенитов. Во сне он всегда был в поезде Зенитов.
— Кто ты? — спросил он у голоса.
— Это говорит ваш локомотив. Я боевой поезд «Регулятор Убытков».
Зен сел. «Что ты хочешь?»
— Только сообщить вам, что мы прибыли на Центральную Станцию. Мы не будем останавливаться на вокзале. Я получил приказ двигаться дальше через океанский виадук в Такояки.
— Что в Такояки? — спросил Зен, пытаясь вспомнить, было ли это название другой планеты или просто другого района на Центральной Станции.
— Такояки — это черный объект, которым управляет Имперский Суракша, — сказал поезд.
Зен сталкивался с черными сайтами в играх. Секретные тюрьмы, которыми управляют корпоративные спецслужбы и плохие правительства. Места, где людей годами пытали и заключали в тюрьму, настолько далеко от сети, что даже Стражи, вероятно, не могли быть уверены, что происходит за колючей проволокой. В играх иногда приходилось помогать ученому или лидеру сопротивления сбежать из таких мест. В реальной жизни Зен подозревал, что никто не сбежал.
— Что они там со мной будут делать, допрашивать?
— Это неизвестно, Зен Старлинг.
— Я хочу поговорить с Ларией Прелл, — сказал он. — Лария имеет честь, не так ли? Неужели ей понравится доставить беспомощного пленника в тайную тюрьму Суракши?
Но в поезде сказали: «В настоящее время лейтенант Прелл не может ответить».
Зен бросился обратно на койку. Неужели так все должно было закончиться? Остановка на какой-нибудь станции без опознавательных знаков, и он уже никогда не вернется к Нове, и никто никогда не узнает, что сталось с Зеном Старлингом? После всех хлопот, которые его мама и Мика приложили к его воспитанию, всех хлопот, которые он вложил в себя… Пустота и жалость вызывали у него желание плакать. Дверь не заперта. Он перевернулся, чтобы посмотреть, как она открывается. Снаружи никого не было. «Ну что ж, уходите», — сказал «Регулятор Убытков». Зен какое-то время подозрительно смотрел на дверь. Возможно, он даже не собирался добираться до черной площадки. Может быть, они собирались обманом заставить его покинуть камеру, а затем расстрелять за попытку к бегству. Но он был достаточно уверен, что Лария Прелл не допустит такого в своем поезде, поэтому он спустил ноги с койки, встал и осторожно пошел к двери, а затем вышел в пустой коридор. Перед ним открылась еще одна дверь, впуская его в центральный боевой отсек. Экраны закрывали стены. Некоторые показывали вид спереди, где в свете больших лун сияли сложные перекрестки путей. Некоторые отображали информацию из местного Моря Данных, в том числе новостную ленту, которая показывала, как Треноди Зенит спускается по ступенькам возле какого-то большого здания, разговаривая с Крайттом. Это привлекло внимание Зена, но только на мгновение. Его больше интересовал экипаж боевого поезда, который откинулся на спинку сиденья или наклонился вперед, лежа на