а Тарсинде, проезжая через обширную чайную плантацию. В высохших руслах ручьев скапливались опавшие листья. «В сезон дождей, — подумала Треноди, — в реках здесь, должно быть, полно чая». Она чувствовала жажду, просто глядя на это, пока она перебирала возможности того, что ей сказал ее поезд. Только это был, конечно, не ее поезд — если то, что сказала «Дамасская Роза», было правдой, люди должны были перестать так думать о поездах. Больше не ее поезд, но, возможно, могущественный союзник. П.К. Зенит хотел было что-то сказать, но она шикнула на него.
— Я просто пытаюсь продумать все пути, по которым может пойти эта ситуация. Насколько я вижу, большинство из них ведут нас прямо к столкновению с очень разгневанными Стражами».
К ее удивлению, переговорщик не согласился.
— Некоторые думают, что Стражам нравится, когда нам удается их перехитрить, — сказал он. «Они думают, что это показывает дух. Возможно, они следят за нашими маленькими войнами и интригами так же, как мы смотрим мыльную оперу. Им нравится, когда история принимает поворот, которого они не ожидали».
— Значит, вы думаете, что они не накажут нас, если мы нападем на Преллов?
Он пожал плечами. «Думаю, стоит попробовать. Они не наказали Илона Прелла, когда он сбросил вас с трона, леди Треноди. Если бы вы могли вернуть Центральную Станцию и заставить его отречься от престола, я сомневаюсь, что они позволили бы ему дать отпор. Особенно, если «Дамасская Роза» права и сами поезда на твоей стороне…
Кала Танака встретила поезд, когда он прибыл в Галатаву. Ей не нужно было приезжать, потому что «Дамасская роза» прибыла очень поздно на частную платформу семьи Зенит за пределами главного вокзала. Нилеш Зенит и другие члены семейного совета не пришли его встречать, так что никто не мог обвинить Калу в том, что она осталась в постели. Но она знала, что раннее возвращение Треноди означало, что ее визит к Императору прошел плохо, и она хотела знать самое худшее. На станции шел сильный дождь, и ветер с Хана Шань задувал дождь под навес станции. Дежурные с большими красными зонтами торопили Треноди от поезда к машине Калы. На обратном пути бортовые дроны красоты «Дамасской розы» сделали ей новую стрижку: короткую, черную и шелковистую.
— Мы не ждали тебя так скоро, — сказала Кала. — Я так понимаю, Император был не в духе?
— Полагаю, он был в очень хорошем настроении, — сказал Треноди, оглядываясь на поезд. Под станционными фонарями хлопотливые капли дождя казались статичными на экране. «Он охотился на плезиозавров на юге, я его не видела. Вместо этого я поговорила с Прией».
— Тогда почему ты вернулась так внезапно, так скоро? И ваши консультанты по имиджу одобрили эту новую прическу?
К тому времени машина уже тронулась, по крайней мере, так думала Кала. Потом она поняла, что это поезд двигался, отъезжая от платформы, обратно к главной линии.
— Куда идет «Дамасская Роза»? — спросила она.
Треноди наклонилась мимо нее и велела машине открыть одно из окон. Скар стоял на страже снаружи, как геральдический дракон, а Флекс рядом с ним пытался накрыть их обоих одним из красных зонтов. Треноди позвала их. — Скар, сядьте на скорый транспорт в тюрьму КоДес и поговорите там с другими Крайттами. Передайте мои приказы командующему. Скар моргнул, быстро мотнул головой в знак согласия и исчез, пробираясь сквозь ливень широким и легким шагом охотящегося Крайтта.
— Флекс, — сказала Треноди, — мне нужно, чтобы ты предупредил генерала Коробатова и генерала Афшара. Вы должны пойти к ним лично, никаких сообщений в наушниках. Скажи им, чтобы они встретили меня во дворце и как можно скорее подготовили боевые поезда «Теория Ничего» и «Молниеносное Злодеяние» к путешествию в Хаб. Но ни сообщений, ни болтовни — ничто не должно попасть в Море Данных.
Флекс колебался, торжественно глядя на Треноди сквозь дождь, капающий с зонта. Моторик снова стал женщиной, заметила Треноди, и она не одобряла планы Треноди, но кивнула, показывая, что сделает то, о чем ее просили, и подняла руку, чтобы помахать, когда машина тронулась.
— Чем дольше мы сможем скрывать новости от Моря Данных, — объяснила Треноди, — тем дольше у нас будет время до того, как Стражи попытаются вмешаться.
— Треноди… Кала злилась, но Треноди за гневом почувствовала её страх. Дядя Нилеш годами делал все, что ему говорила Кала, и она, должно быть, думала, что Треноди будет так же легко контролировать. Мне придется что-то с ней сделать, подумала Треноди. Но обо всем по порядку.
— Вы не можете отдавать приказы о передвижении боевых поездов без полного собрания семейного совета! — настаивала Кала.
— Но генерал Коробатов и генерал Афшар могут, если возникнет чрезвычайная ситуация, — сказала Треноди.
— Какая чрезвычайная ситуация? Нас атакуют? Что случилось?
— Будет война, — сказала Треноди. — Но не волнуйся. Это будет очень короткая война, и мы выиграем».
«Дамасская Роза» мчалась так быстро, как никогда не проезжала через Кхурсанди к новому шлюзу. Она оставила большую часть своих вагонов на разъезде на Галатаве и теперь тащила только один государственный вагон, в котором с тревогой ждали Зен с П.К. Зенитом и несколькими морскими пехотинцами Корпорации. Говорить было особо не о чем, да и Зену было не до разговоров. Но пока они мчались по станционному городу Кхурсанди, он вспомнил, как проделывал тот же путь с беженцами-Монашьими-роями, и это напомнило ему о Клефе и Вашти. Пережила ли она укус Младенца Тени? Он чувствовал себя виноватым за то, что не подумал о ней раньше. Он попросил «Розу» проверить Море Данных на наличие сведений о ней.
— Субадара Яну Вашти перевели из Клефа в госпиталь КоДес на Галатаве», — сказал поезд. «Ее лечили в отделении ксенопатологии от воздействия неизвестного инопланетного биотоксина. Выписали три дня назад. Хочешь, я отправлю ей сообщение?
— Нет. Я не осмеливаюсь его подписать, чтобы Вашти не узнала, от кого оно».
3D-принтер в черепаховом шкафу в дальнем конце отсека вежливо рыгнул и изготовил серебряный диск с данными, меньшее и более стильный, чем диск из Медленного поезда.
— Вот твоя копия личности Ворона, — сказала «Дамасская Роза».
П.К. Зенит поднял его и подозрительно осмотрел. Зен подумал, что он попробует его на зуб, как пират в старом 3D, проверяющий золотой дублон. Но гарнитура Пи Кея провела проверку за него — зеленый свет вспыхнул на краю диска, когда он проверил файлы, которые там хранились, — и он хмыкнул и сунул диск в карман своей туники размером с шатер. «Хорошо. Наши специалисты по сбору данных создадут автономную виртуальную среду, в которой мы сможем открыть ее, и никто этого не заметит».
Хаб был не так загружен, как в последний раз, когда Зен был там. «Роза» остановилась на платформе, чтобы оставить там компанию Зенитов. Затем, с Зеном в качестве единственного пассажира, она свернула на петлю, которая огибала основание башни, чтобы присоединиться к очереди на Клеф.
— Это сработает? — спросил Зен. — Ты не дала им подделку или что-то в этом роде? Добавила защитный код, который они не смогут взломать?
— Я не вижу смысла, — сказала «Роза». — Пусть откроют свой шлюз. Я надеюсь, что их война пройдет быстро, и они избавятся от этого несчастного Илона Прелла. Он последний человек, которого мы хотим видеть Императором. И даже если их план провалится, по крайней мере, хаос отвлечет внимание от того, что мы с тобой делаем.
— Так думал Ворон, — сказал Зен. «Начни войну, чтобы Стражи смотрели в другую сторону».
— Пссшшшш, — сказала «Дамасская Роза». — Война все равно придет, рано или поздно. Итак, ты уверен, что хочешь открыть нашу собственную копию личности Ворона? Насколько я помню, он был опасным парнем.
— Он нам нужен, — сказал Зен. — Он нужен Нове. Он нужен Творцу рельсов.
По правде говоря, Зену просто нужно было лично убедиться, что Ворон действительно содержится в маленьком диске, который он украл из Медленного поезда. Его переживания в загробной жизни Воху Маны были похожи на сон. Он хотел доказательств того, что ему действительно удалось вытащить Ворона обратно в настоящий мир. Он вставил диск в прорезь одной из панелей управления в деревянных стенах служебного вагона. «Пссссчхххх», — сказала «Дамасская роза», пока ее системы сканировали информацию на нем. Больше ничего не происходило, но когда Зен отвернулся от панели, он увидел, что призрак Ворона уже сидит на сиденье напротив него. Конечно, это была всего лишь голограмма, спроецированная на сиденья проекторами служебного вагона. Сначала он продолжал давать сбои, из-за чего Зен боялся, что с ним что-то не так. Потом заметил, что с каждым глюком изображение менялось. Теперь это был суровый пожилой мужчина, похожий на того Ворона, которого он встретил на Разломе; теперь молодой и красивый; теперь женщина; теперь мальчик, как будто он пробовал все разные лица, которые когда-либо носил Ворон. В конце концов он остановился на Вороне, который был немногим старше Зена, красивом лет двадцати с небольшим, с мышиными волосами и обезоруживающей улыбкой.
— Привет! — сказал он. «Где мы?»
— Просто покидаем Хаб, — сказал Зен.
Призрак Ворона посмотрел в окно.
— Это один из инопланетных миров? За новым шлюзом?
Его глаза расширились, увидев центральную башню Хаба, которая теперь становилась полностью видимой, когда «Дамасская роза» мчалась от нее к стене купола. Он протянул голографическую руку, словно хотел схватить ее. — Я всегда мечтал об этих местах, Зен. Я так долго ждал, чтобы увидеть их своими глазами…»
Поезд ворвался в один из туннелей в стене Хаба, а затем в ослепляющее ничто К-шлюза.
— Здесь почти ничего нет, — сказал Зен, когда снаружи загрохотала чернота. «Это Черная Зона. Там не на что смотреть, пока мы не достигнем каких-нибудь гнездовых миров Ним за пару часов».
— Гнездовые миры… — сказал Ворон, смакуя на вкус слова. — И куда мы едем, Зен?
— В место под названием «Нулевая станция». Ты нужен Нове.