«Дамасская Роза» остановилась позади «Призрачного Волка» на вымытой ветрами равнине за пределами базы Зенитов. Лагерь выглядел меньше, чем в последний раз, когда Зен проходил через Клеф. Подача питательных веществ в биоздания была отключена. Казармы сморщились и побурели, а ветер трепал крыши и сносил целые панели, как осенние листья.
— Все люди ушли, — объяснил «Волк».
— Осталось еще много ББМ, летательных аппаратов и прочего, — сказал Зен.
— О, это все я, — сказал Волк. — Меня оставили здесь главным на тот случай, если ящеры снова начнут нападать на поезда. В холмах все еще прячутся несколько небольших групп. Но после той битвы, в которой вы участвовали, не было никаких проблем. Так что я рад, что вы снова появились. Мне не помешало бы немного волнений.
Двигатели урчали, как приближающаяся буря. Из-за лагеря что-то поднималось в воздух. Это было похоже на летящее здание. Когда он повернулся к ветру и полетел к боковому склону «Розы», Зен увидел, что на самом деле это был полый прямоугольник, похожий на огромную воздушную фоторамку с массивным ротором на каждом углу.
— Раньше, когда шли бои, — сказал Призрачный Волк, — иногда ящеры блокировали пути. Оползни, баррикады, что угодно, лишь бы остановить поезда, чтобы они могли их атаковать. Иногда требовалось слишком много времени, чтобы убрать их грязь с пути, поэтому я использовал этот грузовой подъемник, чтобы переносить поезда через завалы. Я называю его «Летающий Навес».
Подъемник завис над «Дамасской Розой» и опустился на землю двумя тонкими посадочными ногами, имея по обеим сторонам гусеницы. Он идеально подходил поверх старого поезда и ее единственного вагона.
— Будь ты длиннее, — сказал Волк, — мне пришлось бы совершить два рейса. Из корпуса подъемника выдвинулись зажимы. Весь поезд вздрогнул, когда они встали на место.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, «Призрачный Волк», — сказала «Роза».
— Боимся летать, да?
— Пссшшшш! Конечно, нет! Просто…
Винты закрутились быстрее, швыряя град мелких камней в окна служебного вагона. Зен почувствовал, как его желудок сжался. Вагон накренился, и со стола соскользнула тарелка. На мгновение пыльная буря снаружи стала такой густой, что он ничего не мог видеть. Когда рассвело, «Дамасская Роза» уже была на удивление высоко в воздухе, кружа над платформой, где стоял «Призрачный Волк». С поездом и ее вагоном внутри, подъемник полетел к линии тьмы, нависшей над Вечерними Холмами. При взгляде сверху холмы казались скомканной серой тканью, кое-где круглые лужицы затопленных воронок от снарядов блестели, как упавшая монета. Зен заметил разбросанные в глубокой долине обломки и подумал, не на той ли это ББМ, на которой он ехал. Вскоре после этого он увидел пустую арку К-шлюза Новы, стоящую на плато, где он и Вашти сражались с Крайттами.
— Вот так, — сказал «Призрачный Волк».
Под подъемником зажглись массивные фонари. Пока он спускался, Зен продолжал наблюдать из окна служебного вагона. Он увидел стойки инструментов с тарелками и линзами, направленными на новые ворота. «Призрачный Волк» открыл люки на брюхе подъемника, и оттуда выскочили большие счетверенные пушки, поливая землю огнем и шумом, пока от машин не осталось ничего, кроме обломков. «Простите меня», — сказал он. «Мы не хотим, чтобы они подслушивали нас и сообщали обо всем Стражам в следующий раз, когда проедет поезд». (Но Страж, который скрывался в мозгу «Призрачного Волка», все слышал.) Через несколько мгновений колеса «Дамасской Розы» мягко коснулись рельсов. Зажимы, удерживавшие ее, ослабли, и подъемник снова поднялся, завис над воротами. «Дамасская Роза» запела. Это была песня, которую Зен никогда раньше не слышал, богатая, глубокая и странная, больше похожая на песню морвы, чем на ее обычную песню поезда. Это была часть песни, которая пришла в голову «Розе» на Химмапаане. Спой это воротам на Клефе, говорилось в сообщении Новы. Так она запела, и эхо прокатилось по темным холмам, заставив Младенцев Тени хныкать в своих холодных дуплах. Пустая арка, начала улавливать звук и удерживать его, вибрируя, как камертон.
— Что ты делаешь? — спросил Зен.
— Я открываю ворота, — ответил поезд, потому что, в отличие от людей, поезд может петь одним голосом, а говорить другим.
— Кажется, это не работает, — сказал Волк, наблюдая через камеры своего подъемника, пока он завис над головой. «Просто будем терпеливы».
— Что они сделают с тобой, Волк? — спросил Зен. «Стражи скоро прибудут сюда. Что произойдет, когда они узнают, что ты нам помог?
— Ну, не думаю, что буду их любимым поездом, - признался «Волк». — Ты должен пойти с нами, — сказала «Дамасская Роза».
— Что, через этот шлюз, который ты не можешь открыть?
«Дамасская Роза» проигнорировала его и продолжала петь. Открытие шлюза было таким же мягким, как включение лампы. В одну минуту под аркой ничего не было, в следующую она наполнилась зыбкой пленкой света.
— Хорошо, — сказал «Призрачный Волк». «Я беру свои слова назад».
— Пссссчхххх, — сказала «Роза», и Зен подумал, что ее голос звучит почти застенчиво. «Помнишь, «Призрачный Волк», как мы всегда мечтали о том, чтобы однажды вместе прокатиться по рельсам? Двойной локомотив, как «Лесной Пожар» и «Время Подарков»? Куда я поеду, там будут такие рельсы, по которым можно будет ездить. Эта штуковина может принести тебя сюда так же, как принесла меня, не так ли? Ты можешь последовать за мной».
— Нет, — сказал Призрачный Волк. Он не знал почему. Он хотел сказать да, но не мог. Он чувствовал себя немного странно, как будто что-то было внутри его брандмауэров, грызя его системы. У него было неприятное ощущение, что он где-то подцепил вирус, но, будучи старым гордым поездом, не упомянул об этом. — Иди, — сказал он. — У меня здесь работа. Я последую позже, если смогу. Удачи, «Роза»!
«Дамасская Роза» уже катилась к шлюзу. Она все еще пела, и Зен почувствовал, что она поет для «Призрачного Волка». Он прижался лицом к окну и увидел очертания подъемника на фоне неба, с грохотом уносившегося к дневному свету. А потом он оказался в темном нигде К-пространства, а потом снова оказался на Нулевой Станции.
Была ночь, и небо представляло собой сплетение гигантских технологий. На перроне маленькой станции при свете электрической лампы стояла одинокая Нова в красном плаще. Это был не тот красный плащ, в котором она была одета, когда Зен впервые встретил ее, и это было не то тело, в котором она была, но оно было достаточно похоже, подумал он. Когда поезд открыл двери, и она запрыгнула в вагон, он крепко обнял ее.
— Зен! И «Роза»! «Я так рада», — сказала она.
— Это он? — с благоговением спросил поезд. Ее приборы показывали ей башню, сферу. «Здесь начинается K-трасса?»
— Так и есть, — сказала Нова. — Ворон с тобой?
Зен указал на информационный диск, все еще вставленный в панель ввода на стене служебного вагона.
— А как насчет меня, которая пошла с тобой?
Он покачал головой. «Она умерла… На Петрикоре…»
— О нет, — сказала она. «Бедный Зен!» Он мог видеть, как она задается вопросом, было ли это тело, которое она носила, приемлемой заменой, или он все еще чувствовал, что только потерянное было ею. Он снова обнял ее. Он всегда будет скучать по старой Нове, но ее потеря заставила его признать, что она действительно существовала вне своего тела. Продолжая держать ее, он начинал забывать, что не держал эту ее раньше.
— Я бы никогда не смог вернуться без «Дамасской розы», — сказал он. «Железнодорожные войска схватили меня, но их поезд доставил меня к «Розе», и она услышала твоё сообщение о Химмапаане…»
Нова ухмылялась, как всегда, когда делала что-то умное.
— Это был мой запасной план, — сказала она. — Я знала, когда Треноди собиралась встретиться с Императором. Я знала, когда «Дамасская Роза» пересечет Химмапаан. Я боялась, что шлюз, который мы там открыли, найдут раньше, чем мы сможем вернуться. Так что я оставила там это сообщение, сообщая «Розе», чтобы она высматривала нас на Центральной Станции, и какую песню спеть, чтобы открыть шлюз на Клефе.
— Это было рискованно! Что, если бы Стражи нашли твоё сообщение?
— Оно было очень зашифровано. Но да, это было рискованно. Все это было рискованно, Зен, но сейчас это не имеет значения, потому что это сработало. Я так рада, что «Дамасская Роза» вернула тебя. Ты должна быть здесь, «Роза». Мы разбудим Творца рельсов!
— Можно ли пока оставить шлюз Клефа открытым? — спросил поезд. «Я надеюсь, что «Призрачный Волк» может последовать за мной. Я хочу, чтобы он тоже увидел это место». Нова покачала головой. «Мне жаль. Мы не можем рисковать. Если Стражи обнаружат, что шлюз открыт, они смогут прийти сюда и все разрушить. Я закрыла его, как только вы прибыли. Возможно, когда Творец рельсов проснется, я открою его снова. Тогда вы можете привести сюда все поезда Сети, если хотите».
— Я бы очень этого хотела, — сказала «Дамасская Роза».
— Теперь мы должны идти к башне, — сказала Нова. — Оттуда мы можем загрузить Ворона в Зиккурат. Он знает, что мы планируем?
Зен покачал головой. — Я не знал, как это объяснить.
— Тогда я объясню, — сказала Нова.
— …изделие, — сказал голографический призрак Ворона, завершая фразу, которую он говорил, когда Зен отключил его.
Он понял, что что-то изменилось, и оглядел служебный вагон, пока не увидел Нову. Она немного нервно поклонилась, словно снова стала просто кротким Моториком Ворона. «Добро пожаловать на Нулевую Станцию, — сказала она. — Я очень хотела привести тебя сюда».
— Это необычно, — сказал Ворон. Нова и поезд делились с ним информацией, которую Зен не мог видеть: образами планеты и окружающей ее сферы; знаниями Новы о Зиккурате. Ворон рассмеялся над безумным величием всего этого. «Когда я строил свой шлюз, — сказал он, — я никогда не догадывался, я никогда не мечтал, что все это было здесь».
— Ты знал, — сказала Нова. — Ты всегда знал. Ты просто забыл, когда Стражи тебя разбросали. Вот почему мы привели тебя сюда. Потому что ты — Творец рельсов или когда-то им был.