– Какой дурак снабжает деньгами тех, с кем воюет?
– Снабжает Пятую колонну в них.
– Детальнее причины, сволочь! Дай мне причины с фактами!
– Причины крысы, которую загнали в угол.
После войны Людендорф имел разговор с князем Жеваховским и объяснил ему ту ситуацию.
Недир прикрыл глаза, стал излагать строки, тавром впечатанные в память:
«Германия была истощена к 16-му году и не могла продолжать войну. Мы трижды обращались к вам, просили мира, поскольку вопрос уже давно уже шел не о выгодах и потерях, а жизни и смерти самой Германии, германской нации. Мы были согласны на самые тяжкие условия. Но Николай II и слышать не хотел о мире.»
– Он что, такой болван, не видел своих выгод? Выходит, мы шлепнули его не зря со всеми выродками.
– Николай II подвержен был давлению. Распутин, Вырубова, Трепов, Великие князья, французский посол Палеолог, «Союз русского народа», банкир – советник Симонович – все звали к продолжению войны, к разгрому Deutschland, к репарациям от побежденных.
– И что Германия?
– Здесь гениальная подсказка. Темнейший князь, целую его ручки, вмешался сам. Он подсказал тупице Людендорфу тактику и лиц, через которых Deutschland может не только выиграть войну, но пятикратно возместить затраты на нее. И Людендорф стал действовать, включив в работу министерство финансов. Они проделали хорошую работу. Появился документ.
– Какой? – спросил Ежосиф.
– Документ №60 от 23 февраля 16-го года.
«От министра финансов всем группам немецких банков; по соглашению с Австро-венгерским правительством «австрийскому кредитному отделу»; центральной конторе «НИА – Банкен» в Стокгольме; «Дойче – банк»; представителю «Дисконто-гезельшафт» г-ну Киршу; представителю «Немецкого банка» в Швейцарии Свенсен-Бальцеру; г-ну Фюртсенбергу в Женеве; банкирам Д. Рубинштейну, Максу Варбургу, Парвусу Гельфанду.
Настоящим уведомляем: заключены соглашения между Имперским банком и русскими революционерами Зиновьевым, Луначарским, Лениным, Троцким. Они берут на себя обязанность: по изготовлению прокламаций и листовок революционного содержания; возбуждению социальных беспорядков и забастовок в России, проистекающих из них революционных акций и переворотов.
Кроме того: пропаганду разоружения среди солдат и уход с фронтов. Подстрекательство к сепаратизму отдельных частей государства, а также организация гражданской войны среди крестьян и рабочего сословия.
Расходы по проведению этих действий не ограничены. Деньги от германского правительства Ленин и другие революционеры получают в Стокгольме от Свендсона при германском посольстве и Фюрстенберга. Свендсон уполномочен мною выдавать дополнительно к деньгам чеки для австрийских, швейцарских и русских банков. В случае необходимости могут быть открыты кредиты для вышеназванных лиц, которые будут погашены полностью, как только вы отправите требование в Берлин.
Министр Марк Риссер».
Его рукой – рукой министра, гениально водил Темнейший Князь. Вы это сделали неподражаемо!
– Товарищ Сталин – подрагивая от дикости услышанного воззвал к вождю Ежосиф: пригибало к истине фамилиями, стилем и совокупной точностью нюансов в документе немецкого министра: о закупке с потрохами неприкасаемых, сияющих вождей.
– Товарищ Сталин… он говорит, что этот документ состряпан при подсказке Князя… какой-то темный князь… что за князь, паскудник, отвечай?
– Зачем тебе какой-то князь? Веди допрос, Ежов – сказала кавказоидная Тьма над креслом – не обращай внимание на бред сивой кабылы.
– И где эта писуля, что ты цитировал, мать твою?! – продолжил, оживая, комиссар – и кто ее держал в руках?
– Позвольте привести еще ряд документов. Я полностью проинформирую про все эти бумаги в конце, Ваше первосвященство.
– Чего-о-о?
Еще раз свистнула плеть, впечатываясь в спину Недира.
– Какое еще на х… «Первосвященство»? Вдолби в свои жидовские мозги: «Гражданин комиссар»! Ко мне так обращаться, только так!
– Слушаюсь, гражданин комиссар.
В тоскливой ярости изнемогало сердце Недира: что происходит? Кто он и где? Еще вчера, каких-то мизерных полсотни лет назад, он Яша – Кесарь – исполнительный директор KI. Его с благоговением и страхом ждали финансовые монстры, президенты. Его, чье слово сбрасывало в нищету, в могильный тлен строптивых королей и принцев, чья воля оплодотворяла мир и войны, выдавливая из них сверхгешехт, его бьет плетью с наущения Князя взбесившийся, тупой ублюдок из туземцев.
Когда все это опрокинулось, перевернулось? За что, мне это, Архонт?!
«За дело, Яша. Ты пожелал судью для нашего процесса? Чтобы судить тебя с Темнейшим? Ты получил судью» – упало на него венцом терновым его нахрапистая наглость, впиваясь длинными шипами в голову.
– Мне можно продолжать для вас, гражданин комиссар?
– Короче, падаль! Какие документы?
– Документ № 61.
«Стокгольм 16-го сентября 1916 года.
Г-ну Рафаэлю Шолан.
Контора банковского дома Макс Варбугр открыла в соответствии с телеграммой от президента Рейнско-фальского синдиката счет для предприятия товарища Троцкого. Поверенный агент Козловский закупил оружие и доставил его в Лулео и Вардье для последующей переправы в Россию.
Я. Фюрстенберг».
«Документ №62. Женева 16 июня 1917 года.
Г-ну Фюрстенбергу, Стокгольм.
По просьбе г-на Каца было заплачено за прокламации, листовки и антибуржуазные памфлеты о семье Романовых тридцать две тысячи (восемьдесят две тысячи) франков. Уведомите телеграммой Деккера о получении отправленных памфлетов, номера квитанций, багажа и дата получения.
Отто Крик, немецкий банк».
«Документ №63. Копенгаген, 18 июня 1917 года.
Г-ну Руффенеру Гельсинфорс.
Сер! Уведомляю, что со счета «дисконто-гезельшафт» переведено триста пятнадцать тысяч марок на счет господина Ленина в Кронштадте по распоряжению синдиката. Сообщите о получении.
Ниландвей, 98, Копенгаген, В. Ханзен и К.
Свенсон».
«Документ № 65. Стокгольм 12 сентября 1917 года.
Г-ну Форсену, Кронштадт (через Гельсинфорс).
Паспорта и указанную сумму в двести семь тысяч марок по заказу господина Ленина отправил упомянутым в вашем письме лицом. Выбор одобрен его превосходительством послом. Подтвердите получение.
Свенсон».
«Документ №66. Лулео 2 октября 1917 года.
Г-ну Антонову, Хапаранда.
Просьба т –ща Троцкого выполнена, со счета синдиката и министра были взяты четыреста тысяч крон и переданы товарищу Соне, которая передаст вам указанную сумму с этим письмом.
Я. Фюрсенберг».
«Документ № 68. Берлин, 14 июля 1917 года.
Г-ну Миру, Стокгольм.
Переведено на ваше имя через г-на И. Рихвергена для Ленина сто восемьдесят тысяч марок. Инженер Штейнберг переведет сто сорок тысяч марок Ленину для расхода его путешествия в Финдляндию. Баланс будут в вашем распоряжении для агитации против Англии и Франции и активизации гражданской войны.
Парвус».
«Документ №…
– Закрой пасть! – воющим надрывом вырвалось у комиссара.
Устои революции, ее блистающий и жертвенный фундамент змеился трещинами, расползался под прессом пронумерованных писулек.
– Их… еще… много? – спросил Недира комиссар.
– Шестьдесят восемь. За два года: с июня 1916 по сентябрь 1918 товарищ Ленин с Троцким получили на революцию и гражданскую войну сорок миллионов пятьсот восемьдесят тысяч девятьсот девяносто семь золотых марок от Парвуса, Фюрстенберга и Крика Свенсона. А также сорок три миллиона марок от Ризлера, который сменил убитого посла Мирбаха.
Кроме того, на личные счета вождей в 1920 году была перечислена оплата за сделанную в России работу.
Ленину в Швейцарский банк – восемьдесят миллионов франков; Троцкому в банк США – девяносто миллионов швейцарских франков. Зиновьеву шестьдесят миллионов, Гонецкому – Фюрстенбергу – шестьдесят миллионов, Урицкому сорок миллионов.
– Ты врешь все, падаль! – непосвященную шестерку в ранге комиссара трясла неудержимая дрожь. – Откуда вылупились эти документы? Кто их видел?! И, если ты меня не убедишь, я перережу тебе глотку, как барану, вот здесь и сразу же!
– Мне убеждать его, товарищ Сталин? – спросил Недир: сжималось сердце, он видел, куда, к какому водопаду его несет стремнина ситуации.
– У нас, у русских на Кавказе говорят: «Коль взялся за гуж – тяни, ишак, арбу до самой смерти», – ответил трубочно-усатый прокуратор.
– Те документы, что я перечислил, добыл все тот же янки Сиссон. Правительство Советов переезжало из Смольного в Москву. И в ноябре 1918 года Сиссон с Биллардом явились в Смольный вечером, пустили слух среди охранников и матросов, что в ящиках, которые грузились на подводы – золото. Эти двое уже знали от своих агентов, что в ящиках на самом деле. Матросы раздолбали ящики и взвыли в бешенстве – там лежали россыпи каких-то бумаг! Они не стали ни собирать их, ни заносить обломки в Смольный, оставили все на снегу. И Сиссон с Биллардом ночью, заплатив охранникам, перевезли все документы в Норвежское посольство и вывезли в Нью-Йорк.
– И ты, паскудник, хочешь убедить нас про дурь германских финансистов? Кто отпускает такие документы от себя. Как те немецкие секретные бумаги оказались в Смольном?!
– Была договоренность Парвуса и Шифа с Лениным, что все расписки будут переданы Советам, как только Россия рассчитывается с репарациями по Брестскому миру, преподнесенному Германии Лениным и Троцким. Россия заплатила за тот «похабный мир» два с половиной миллиарда золотых рублей по курсу 1913 года. Плюс – три вагона с золотыми слитками. Кроме того, вывезла до ноября 1918 года два миллиона пудов сахара, девять тысяч сто тридцать два вагона хлеба, восемьсот сорок один вагон леса, два миллиона пудов льна, тысячу двести восемнадцать вагонов мяса и двести девяносто четыре вагона пушнины.
Триста тридцать миллионов марок уплачены Германией и США за революцию в России, вернулись к ним тремя миллиардами. Попутно в дребезги разбились три главных врага всемирного кагала, стравленные друг с другом, три европейские династии: Габсбургов, Гогенцоллеров и Романовых.