– Шесть зим назад к нам прибыли пять морских галер. Они причалили в порту Геллеспонта, входящего в Киммерийскую империю Богумира: тридцать семейств Хабиру с женами, детьми. И здесь остались.
– Что им здесь надо?
– Хабиру привезли товары: рис, пряности, ракушки, ткани, золото. Торговля шла успешно. Но, обменяв товары, они остались зимовать и за зиму, каким-то образом добравшись до столицы Аркаима, сумели выпросить у Богумира разрешение поселиться в Кимерии и заправлять торговлей.
А через две зимы их и прибывших к ним родичей стали встречать в городах и племенах всей Кимерии, в Джемшиде и Семиречье. На торжищах все чаще многие товары стала заменять ракушка. Тех, кто не брал ее, тотчас задабривали золотом и украшениями, поили медовухой, окуривали дымом конопли и мухомора, не допуская стычек и отторжения своих купцов. Купцы, не смешиваясь с коренными, презрев ассимиляцию, образовали диаспоры и стали насаждать на всех торжищах свои порядки и ракушку. Пока она не стала единым заменителем всего, мерилом любых товаров.
– Деньги! Брехливый вор, чье желание исполнилось и здесь! – С тоскливой, ненавистной силой выцедил Энки, – но вы ведь видели, что происходит, зачем Хабиру насаждают деньги, и не вмешались!?
– Наш Совет богов принял решение Сар назад: не вмешиваться в дела людей. На вашем континенте это предстоит позже.
– Тебе было поручено исследовать Хабиру?
– Мне поручили исследовать генезис наиболее пассионарных особей – главарей диаспор. И сделать выводы о последствиях их пребывания у нас. Я это сделал.
– Как?
– Я временно изъял из среды обитания несколько инбридинговых и инцестных пар и усыпил. Затем – цитогенетика и биохимия, фиксация и стимулирование геномных и хромосомных мутаций с помощью флюрометрии и радиоиммунологии. Мне не хватало отпущенного времени…
– И ты стимулировал митозы фитогемагглютенином?
– Да. И добавлял колхицин для остановки митоза на стадии метафазы. Затем вырезал отдельные хромосомы и дифференцированно их окрасил. Построил социо-идиограммы с проекцией на перспективу.
– Я этого еще не постиг, – с волнением и грустью признал Энки.
– Постигнешь, – отстраненно пообещал циклоп, – для этого скоро будет много времени.
– Что показали исследования?
– Я получил опасный и тревожный результат. При гаплоидии, или одинарном наборе хромосом, и анеуплоидии жизнеспособность простейшего биоорганизма всегда снижается, особенно при смене геосреды. Для человека и млекопитающегося– это вообще летальная мутация или гибель.
Но у Хабиру, то и другое непостижимым образом перетекало в положительную мутацию. В итоге, вопреки всему – у них повышалась жизнеспособность у новорожденных. У двух развились четырехкамерные сердца, и увеличилось количество альвеол в легких.
– Вопреки всем биозаконам, – напряженно подтвердил Энки
– Я стал искать причину. И кажется, нашел. При изучении быта в диаспорах Хабиру мы обратили внимание на жесткое, вплоть до изгнания и смерти, табу: среди своих у них запрещено отдавать иль продавать аборигенам наш полевой хвощ и голубую глину. То и другое ценится среди Хабиру дороже золота, ракушек, пищи и оружия. То и другое тайно употребляют в пищу. Но их эскулапы распространяют средь аборигенов слух, что хвощ и голубая глина – яд и долгодействующая отрава. Что надо держаться от них подальше, как от мухоморов и поганок.
– В пищу употребляют глину?!
– Хвощ и глину ежедневно. Каждый.
– Зачем?
– Спектроанализ показал: там концентрация кремния и экокремния. Нигде, ни в чем на территориях Киммерии нет столько кремния, как в голубой глине и хвоще. И нам давно известно: четыре миллиарда клеток мозга, что составляют в нас банк информации и генератор энергетики, не могут сосуществовать в единстве со Вселенским энергоинформполем без кремния. Он преобразовывает в нас любой вид энергии, стабилизирует обмен веществ, усваивает микроэлементы и совершенствует иммунную систему. Вокруг переломов костей накапливается кремния в пятьдесят раз больше нормы.
Но главное – без кремния в нас невозможна передача по наследству генома опыта пра– поколений. Он – пьезоэлемент для генотипа. В здоровом организме киммерийца кремния 3-4%. В Хабиру концентрация его достигла 6% – это предел, включающий на генном уровне механизмы регенерации и положительных мутаций. Но главное – многократно усиливается рефлекс приспособлений к любой агрессии среды.
– Бесценное познание о роли кремния – на уровне богов. Но как в него проникли низшие – Хабиру? Кто подсказал?
– Ты! – упало громом с высоты.
– Я не причастен к этому, – ошеломило обвинение Энки.
– Ты, вместе с Иргилем, когда скрестили аборигена Междуречья с геномом Сим-Парзита – аскариды. В отличие от вас с Иргилем, мы создавали мутантные гибриды в пределах первой трофической цепи: всеядные, растительноядные, плотоядные. Вторая цепь – сапрофиты, не в счет, ее обитатели разлагают умерших.
Но вы вторглись в неизвестное вам, скрестили первых с третьими – паразитариями. В геномы человека вы внедрили хромосомы паразита аскариды, чья основная цель – истощить сильного, питаясь его соками, и умертвить слабого. Тем самым вы спустили с цепи двуногое чудовище, запрограммированное на истребление самых сильных и эволюционно перспективных.
Введение подобных Хабиру в ФСС повергло в шок всех нас.
– ФСС?
– Фантастические сновидения – состояния. Галлюцинация при ФСС. Я их сканировал и показал Верховному Совету Асуров. После чего мне поручили пригласить тебя.
– Я сознаю свою вину, Полифем – в раскаянии корчилось естество Энки.
– У всех без исключения Хабиру, кто был ввергаем в ФСС транслировались на экран четыре абсолютно схожих целенаправленных процесса:
внедрение в пищепоставляющую среду;
подбор наиболее подходящих субъектов из этой среды – носителей для вызревания и размножения;
миграционный выход из организма для отложения вне него диаспор из яичек и личинок;
и, наконец, стадия диаспорного роста завершало новое внедрение в поставщика энергопищересурсов. В геометрической прогрессии!
Часами мы наблюдали в ФСС видения подопытных Хабиру, которые ощущали себя телом своего прапредка – паразита. Перед нами на экране клубились, спаривались аскариды и фасциоллы, кривоголовки и филярии, острицы, клонорхи и трихомонады. Прожорливые спирохеты, веретена, жгуты и ленты, внедрившись в организм, дырявили стенки сосудов, цеплялись крючьями, присосками к желудку, вгрызались в печень, железу, в мозг и почки. Вольготно копошились, блаженствуя в застойных экскриментах, откладывали там яйца, размножались, выделяли яды, подтачивая, обессиливая организм.
Особенно страшны трихомонады: белесый жгутик дырявил плоть, жрал эритроциты с лейкоцитами, точил скелет и мышцы. Созревшая самка выделяла полторы – две тысячи личинок. Те лезли в мозг и сердце. И организм бессилен против них, его иммунная система не в состоянии их различить – любая трихомонада искусно рядится под атипичные лимфоциты, наклеивая их на себя, как маскировочный халат.
И все они, все без исключения пожирали и копили в себе кремний! Они сосали из организма то, без чего он дебилизируется, теряет память, остроту мышления, возможность подключаться к информполю. А главное –способность противостоять их полчищам.
Гельминтам кремний нужен для того, чтобы передать потомству свой опыт паразитаризма. Диаспоры яиц их сохраняются годами, в почве, в шерсти животных, рыбе и моллюсках. Но, дождавшись своей энергобазы и, попадая внутрь ее, микроскопический грабитель пробуждается со сверстанной на базе кремния программой – как высосать у своего носителя все силы без остатка. Чтобы затем найти другого.
Теперь ты понял, откуда страсть у всех Хабиру: любой ценою напитываться кремнием? Им передано это знание той самой пра-аскаридой, которую вы с Иргилем внедрили в человека.
– Теперь мне многое понятно: аналогичность кремния и денег. Я был недавно в стойбище Ича в Междуречье, – признался с горечью Энки, – необоримый инстинкт гельминтов накапливать кремний, толкнул Хабиру к поискам такого же всевластного вещества в туземном социуме. И подсказка моего брата Энлиля легла на унавоженную почву: внедрить в их социум деньги. Сначала ракушку, потом золото.
С их помощью они реализуют вложенную в них программу всевластия и ослабления сильных, лишают их возможности сопротивляться рабству, используя при этом высочайшую способность к маскировке. Для охранительных систем они везде похожие, свои, как те трихомонады.
– Мне нечего добавить, – устало обронил циклоп, – осталось согласовать программы действия. Вы уже знаете о приближении Нибиру. Ее орбита, нацеленная между KI и Венерой, несет всем нам Потоп и сдвиг земной оси. У нашей расы достаточно возможностей пережидать все это: здесь много гор, где мы уже построили пещеры, гроты со входом на высоте не менее чем две мили. Там есть все для автономного существования не только нас, асуров и гипербореев, но и достаточного количества ариев Богумира. Они берут с собой био – виды фауны и флоры, в оптимальном количестве для быстрого воспроизводства после Потопа, когда схлынет вода. Естественное, главное условие Богумиру: не взять с собой ни одной паразитарной особи. Он занят ныне тщательным отбором лучших. Стерилизация арийской расы сейчас, перед Потопом – залог здоровья и божественной гармонии в их Яви потом, после Потопа. Жестокая, но вынужденная мера, мы не в состоянии спасти всех.
– У нас вдоль Нила, Тигра и Ефрата нет гор, – измученно сказал Энки, неподъемным грузом гнула к земле близость катастрофы.
– У нас нет гор, – повторил он, – поэтому возможность спасти своих – LULU, хамитов, зулусов, суахили, даже самых лучших, практически равна нулю. Мой мозг кипит от перегрева последние часы, когда летел к тебе. Перебираю сотни вариантов. Пока нет столь же эффективного, как в вашей Киммерии.
– Мы изучали возможности вашего материка, – замедленно и осторожно тронул тему циклоп, – есть вариант «окна». Через него проникнут в бытие после потопа отборные хамиты, зулусы, суахили. Как арии у нас. И мы готовы помочь тебе в создании такого «окна». Вы изготовите его по нашим чертежам. Но при условии…