— Той, по поводу которой ты подарил Силиной кольцо, — процедила я сквозь зубы, прикидывая, куда все-таки лучше заехать ему, чтобы не сильно навредить после ранения.
Иван вытаращил глаза. Застыл на несколько секунд, шокировано разглядывая меня, а потом запрокинул голову и начал ржать.
Глава 41
Я даже опешила. Ожидала чего угодно, но только не такой вот реакции, для которой вроде бы не было ни единого логичного объяснения. Захотелось приложить руку к его лбу, снова проверяя, не начался ли жар. Иначе с чего бы так себя вести? Смешного я ничего не сказала, самой вообще плакать хотелось от происходящего. Разумеется, после того, как разберусь с этим наглецом.
— Ир, тебе сколько лет? — просмеявшись, Климов уставился на меня. — Большая уже девочка, а в сказки до сих пор веришь.
Сдерживаться, чтобы не заехать ему по физиономии стало еще сложнее. Уже готова была и глаза закрыть на недавнее ранение, лишь бы поставить на место. Нашел над чем смеяться. Я места себе не находила последнее время, а он развлекается.
— Да просто сказочники слишком часто на пути попадаются! — стиснула пальцы в кулаки, чтобы сдержать кипящие эмоции, так и рвущиеся наружу. — Я смотрю, тебе легче уже. Если не хочешь в больницу, тогда сейчас вызову тебе такси. Отправляйся домой и там сам решай свои проблемы. Как хочешь и с кем хочешь.
— Вот так возьмешь и выгонишь полуживого человека на улицу? — он приподнял бровь.
Если бы не излишняя бледность и не жуткие следы на моих обоях, и не заподозрить было, что что-то не так. Обычные кривляния, ухмылки и самолюбование. Корчил из себя непонятно кого, уверенный, что все вокруг должны растекаться в лужицу.
— Не такой уж ты полуживой. Вполне себе бодро хохмишь. Обойдешься без помощи, моей, так точно.
Хотела встать и отойти, но Иван с неожиданной прыткостью перехватил мою руку, удерживая за запястье. Потянул к себе, прижимаясь к коже холодными губами.
Меня окатило волной раздражения — даже в таком состоянии умудрялся флиртовать! — но это ощущение тотчас сменилось иным. Дурманящим жаром, слишком контрастно воспринимающимся после его холодящего прикосновения. Будоражащими мурашками, вмиг затанцевавшими по телу. Жгучей, почти нестерпимой потребностью опуститься рядом с ним на пол, уткнуться в плечо и ощутить то, что он рядом. И принадлежит не Томке, не какой-то другой девице, откровенно пускающей в его адрес слюни, а мне.
И ведь доказывала столько раз и подруге, и себе самой, что ничего подобного не хочу. Даже верила в это. Но разве с Климовым могло сработать? Он ведь, гад такой, заполнил собою всю мою жизнь. Работа — и та на нем во многом циклилась.
Хотя думала, что буду именно работать, без всяких там глупостей. Без отношений с такими вот американскими горками. Вообще без отношений. Мне Белова с головой хватило. А Иван — худший из всевозможных претендентов на что бы там ни было! С ним же как на пороховой бочке: никогда не знаешь, чего ждать в следующее мгновенье.
— А если не обойдусь? — он легонько прихватил губами кожу на запястье. Лизнул сплетение вен, снова посылая по телу разряды тока.
— Может, мы это… по-быстрому?
Я выдернула руку, резко поднимаясь на ноги.
— Климов, ты совсем сдурел? У тебя в боку рана свежая. И швы, можно сказать, в полевых условиях наложены. Лежать надо и лучше под капельницей с антибиотиками. Поэтому по-быстрому не будет. Вообще никак не будет! Даже думать забудь!
— Жестокая женщина! — притворно горестно выдохнул он. — Я, может быть, стресс испытываю острый. После ранения. Мне положительные эмоции положены.
— К Тамаре обратись! — не удержалась я. — Она тебе что угодно обеспечит! И стресс снимет, и любви накапает, сколько пожелаешь!
Выпалила на одном дыхании и тут же отвернулась, смущенная собственной несдержанностью. Совсем не обязательно было демонстрировать ему, что я чувствую — и так самомнение зашкаливало.
Реакция, разумеется, не замедлила. Иван снова засмеялся, делая попытку подняться вслед за мной. И у него получилось, правда, не так быстро. Скривившись на мгновенье от боли, он все-таки выпрямился и, опираясь на стену, сделал шаг ко мне.
— С ума сойти! Не думал, что ты такая ревнивая.
— Обойдешься! И не собиралась ревновать! — фыркнула я слишком поспешно, выдавая себя с потрохами. И, кажется, покраснела, потому что щеки ощутимо обдало жаром. Хотела отвернуться, но Климов на удивление бодро двинулся на меня, сжимая плечи и притягивая к себе.
— Может, и не собиралась, но ревнуешь. Я только понять не могу, Ириш, как ты могла в этот бред поверить? Ну, нафантазировала она что-то там непонятно зачем, я-то здесь при чем? Ты бы хоть спросила, прежде чем во враги народа меня записывать. Уж думал, не дождусь помощи, так и помру, истекая кровью непонятно за какие грехи.
— Значит, повод дал ей такие шутки шутить… — продолжала я бурчать, хотя сковывающее напряжение постепенно отступало. Уходило, тая в ласкающих касаниях мужчины. — Отстань, Климов! Ты ранен, и тебе лежать надо. Так и быть, можешь переночевать на диване. Но никаких приставаний, понятно?
— Надо разобраться, кто еще к кому пристает… — проговорил он, оставляя на моей шее дорожку из поцелуев.
— Чего тут разбираться, — засмеялась, пытаясь увернуться от настойчивых губ. — Я-то не умираю от нехватки секса.
Иван рассмеялся в ответ, добираясь до застежки на моей блузке.
— Это тебе так только кажется.
Глава 42
Не знаю, что и как сказал Климов Тамаре, но после того вечера в моей квартире, когда я дрожащими руками штопала его рану, Силина перестала откровенно вешаться ему на шею. Да, жалостливо-восторженные взгляды никуда не делись, а в мою сторону она смотрела злобно и почти воинственно. Но вслух ничего не говорила. И кольцо с ее пальца тоже пропало, будто и не было.
А я перестала врать самой себе, что Иван — просто временное увлечение. И что нужен мне исключительно для физической разрядки. Да, секс с ним был шикарным, этот мужчина умудрялся завести меня так, как не заводил никто и никогда. Но переживаемое наслаждение как-то очень скоро перешло на совсем другой уровень.
Когда насыщались тела, внутри будто просыпался и начинал урчать маленький пушистый котенок, отчаянно нуждающийся в ласке. Хотелось в буквальном смысле прилипнуть к Климову и не размыкать объятий. Не только с наступлением утра. Осознать, наконец, что с ним мне гораздо лучше, чем без него. В постели, просто дома, на работе. Везде.
Наверно, это и была любовь, незаметно подкравшаяся ко мне и вскружившая голову. Любовь, от которой щемило сердце и было тесно в груди. Странное, такое непривычное для меня чувство, но без которого я уже и не знала, как обходиться. Как и без того, кто стал причиной всего этого.
Начинала отчаянно скучать, когда Иван дежурил и проводил ночь в больнице. Могла бы, конечно, договориться о том, чтобы оказаться в одной с ним смене, но, к счастью, здравости пока хватало этого не делать. Я почему-то была категорически против того, чтобы афишировать наши отношения, которые все-таки случились.
Дину убеждала, что просто перестраховываюсь. Что он ненадежный, распущенный, и все это может оказаться очень кратковременным. И потому коллегам вовсе не обязательно знать о конце того, и про начало чего они не слышали. Прошла любовь — и что там завяло? Пережили — и двигаемся дальше.
Подруга не верила, лишь подшучивая надо мной, а я не решалась признаться, что на самом деле причина в другом. Просто боялась спугнуть счастье, нежданно пришедшее в мою жизнь и кажущееся таким хрупким. Не хотела ни завистливых взглядом, ни осуждений служебного романа.
Иван в ответ на мои старания все скрыть то посмеивался, то злился, но открыто не возражал. И этим тоже здорово нервировал. Я предпочла бы, чтобы он грохнул однажды кулаком по столу и запретил мне выдумывать все эти ухищрения. Или сам всем обо всем рассказал. Заявил, что мы вместе. Предъявил бы какие-то права на меня. Но не выходил молча из машины, когда мы по утрам приезжали на моей и я останавливалась на соседней от больницы улице, чтобы нас случайно не увидел вдвоем кто-то из сотрудников.
Не могла понять, почему он так себя ведет. С одной стороны, не скрывает своего интереса ко мне и расставаться явно не собирается. С другой, дает катастрофически мало. Да, удовольствие для тела. Да, невероятное тепло, от которого я превращалась в маленькую девочку, получившую желанный и долгожданный подарок. Но этого все равно не хватало. А на большее он то ли не был готов, то ли попросту не хотел что-то кардинально менять.
Глава 43
— Тебя ждут, — стоило войти в кабинет, как Лика подняла глаза от бумаг, внимательно оглядывая меня с ног до головы. Что-то в ее тоне заставило напрячься: я поняла, что женщина говорит явно не о пациентах. В глазах искрила усмешка, а губы, хоть и не улыбались, но слегка подрагивали, показывая, что она с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться открыто.
И вроде бы не было для этого повода. Мы уже давно не говорили с ней о Климове, да и вообще общались исключительно по рабочим вопросам. Она, разумеется, сделала какие-то выводы. Наверное, единственная из отделения догадывалась о наших с Иваном отношениях. Что-то еще, конечно, знала и Тамара, но о той я старалась не думать.
Каверина же располагала к себе. Я не первый раз думала о том, что не отказалась бы иметь такую подругу, да только не получалось у нас выйти на какой-то другой уровень. И откровенности тоже не получалось последнее время. Будто, осудив меня за нерешительность, Лика одновременно поставила крест на так и не начавшейся нашей дружбе. Это можно было изменить, но только стоило ли? Я не знала. Слишком много других, насущных и важных вопросов вертелось в голове, чтобы озадачиваться еще и этим. Возможно, когда-нибудь потом…
Я тряхнула головой, заставляя себя прийти в чувство. Еще раз посмотрела на коллегу, понимая, что пытаться угадать ее мысли бесполезно.