А теперь пора задавать вопросы. Тегеранские канаты были достаточно узкими, передвигаться там можно было только согнувшись или вовсе ползком. Отправлять на задание террориста-одиночку означает многократно увеличивать риск неудачи, а большой группе там будет, прямо скажем, тесновато. Если задача состояла в убийстве «Тройки», то в случае успеха, использовать канаты как путь отступления — чистое безумие. А если вспомнить слова Скорцени о том, что Гитлер хотел бы заполучить Рузвельта живым и невредимым, совершенно непонятно, каким образом удалось бы протащить по канатам господина президента.
В любом случае, если канаты были запасным вариантом, то должен существовать и основной. Но о нём в открытых источниках нет ни строчки. Показательно, что в конце 2003 года по случаю 60-летия встречи «Большой тройки» в Тегеране, в пресс-бюро Службы внешней разведки была устроена пресс-конференция и некий генерал поведал журналистам только о том, как была ликвидирована первая группа головорезов Скорцени. О том, каким образом диверсант № 1 собирался выполнить свою задачу не было сказано ни слова. И, судя по всему, рассчитывать на то, что они когда-нибудь будут произнесены, не приходится…
Посвящённые хранят молчание и 80 лет спустя, предлагая широкой общественности довольствоваться официальной версией. На то, что в обозримом будущем будут рассекречены документы, связанные с этой историей, рассчитывать не приходится — глубоко внедрённая резидентура может состоять из нескольких поколений разведчиков, передающих эстафету друг другу, и дезавуировав «отцов» можно поставить под угрозу деятельность «внуков», а иногда и «правнуков».
Глава 11ТАСС не был уполномочен
Человек с золотым пером
Юрий Соломин и Вахтанг Кикабидзе неотразимы, но разведчик Славин побеждает гнусного шпиона Глэбба
Вопреки расхожему мнению, возникшему во многом благодаря усилиям самого писателя, Юлиан Семёнов не был штатным сотрудником КГБ. Но друзья у него там имелись — силовые ведомства всегда поддерживали авторов, чьи произведения работали на их имидж. Так что, когда генерал Виталий Бояров, руководивший операцией по обезвреживанию агента ЦРУ Александра Огородника, предложил Юрию Владимировичу Андропову сделать эту историю достоянием широкой общественности, он знал, кто лучше всех сможет справиться с такой задачей. Устроить публичный процесс над разоблачённым предателем было невозможно — во время задержания тот принял смертельный яд. Впрочем, даже если бы его никчёмную жизнь удалось спасти, открытое судебное разбирательство устраивать, скорее всего, не стали бы. А рассказать об этой операции стоило…
С деталями операции Семёнова познакомил генерал Вячеслав Кеворков, в недавнем прошлом начальник одного из отделов Второго главного управления КГБ СССР, а тогда заместитель генерального директора ТАСС. В воспоминаниях Вячеслава Ервандовича, опубликованных на сайте Юлиана Семёнова, история написания романа изложена так: «Увиделись мы с ним в ресторане «Узбекистан», что недалеко от Лубянки, и я рассказал ему всю историю. Юлиан моментально загорелся об этом написать. Андропов, который к нему прекрасно относился, сразу дал добро. Через несколько дней Юлиан зашёл ко мне в Комитет. Я подготовил три тома дела и говорю: «Вот, посмотри, а я отойду в столовую». Прихожу через сорок минут. Его нет. Спрашиваю секретаря: «Зина, а где же Семенов? — Сказал, что всё прочёл, и ушёл». Я опешил — мы три года писали, а он за сорок минут прочёл?! При следующей встрече Юлиан мне объяснил: «Документы я просмотрел, но мне легче выдумать, чем следовать за всеми этими «подслушками» и «наружками». Автор — хозяин положения». Через три недели вернулся ко мне в кабинет, положил на стол объёмную папку и спросил: «Где тут телефон Андропова?» Я показал. Юлиан решительно снял трубку, его сразу соединили, и я услышал знакомый голос («Кремлёвка» очень хорошо была слышна):
— Андропов слушает.
— Юрий Владимирович, Семёнов докладывает. Роман «ТАСС уполномочен заявить» написан за 18 дней.
На том конце провода воцарилась долгая тишина, а потом Андропов спросил:
— Юлиан Семёнович, так быстро? Не за счет качества, я надеюсь?
А Юлиан в ответ:
— Да что вы, разве Семёнов пишет плохие романы?! Будете зачитываться.»
Семёнов действительно всегда работал с невероятной быстротой — сказывался солидный репортерский опыт. Тем более, что сюжет романа можно было строить очень близко к подлинным событиям. Оставалось изменить имена и фамилии действующих лиц, не упоминать некоторых, слишком пикантных фактов биографии пойманного с поличным шпиона, и получше замаскировать место действия. События переместились из Южной Америки в Африку. Александр Огородник, он же агент Трианон (в книге — Умный), стал Сергеем Дубовым. Резиденту ЦРУ, выходившему с ним на контакт в Москве, автор изменил не только имя, но и пол — Марта Петерсон превратилась в Роберта Лунса.
Местом действия пришлось сделать даже другой континент, но не из соображений секретности, а как раз наоборот. Огородника завербовали в Колумбии, но особо острым противостояние СССР и США было не в Южной Америке, а в Африке. Актуальность была для писателя одним из главных источником вдохновения. В начале 80-х интересы двух сверхдержав СССР и США скрестились в раздираемой гражданской войной Анголе. У Семёнова она стала Нагонией. А основным плацдармом Соединённых Штатов в борьбе за Анголу являлась ЮАР, которую зашифровали под именем Луисбурга (явная отсылка к столице страны Йоханнесбургу). В романе страна и её столица — тёзки, в фильме государство назовут Тразиландом.
«ТАСС уполномочен заявить» — тот редкий случай, когда с прототипами основных действующих лиц всё яснее ясного. Генерал Фёдоров (в фильме его играет Михаил Глузский) — это начальник Главного управления контрразведки КГБ СССР Григорий Григоренко. Генерал Константинов (Вячеслав Тихонов) — первый заместитель начальника контрразведки Виталий Бояров, разрабатывавший и руководивший многоходовкой по дезавуированию этой операции ЦРУ. Полковник Славин (Юрий Соломин) — это друг Семёнова Вячеслав Кеворков (однако, сходство тут скорее психологическое, чем фактологическое — к делу Трианона он прямого отношения не имел. А журналист Степанов (Эдуард Марцевич) — сам автор.
Когда действие разворачивалось в Москве, Семёнов старался придерживаться подлинного хода событий. Зато, когда события переносились за границу, писатель давал своей фантазии развернуться: все тамошние головоломные приключения выдуманы им от начала и до конца. Как и трагичная история Айвена Белью, он же Иван Белый, роль которого так пронзительно и искренне сыграл Георгий Юматов. Никакого бывшего власовца, занесенного судьбой так далеко от потерянной Родины, и стремящегося хоть чем-то искупить свою вину перед ней, в действительности не существовало. И письмо через ограду нашего диппредставительства никто не подбрасывал. Информацию о том, что третий секретарь посольства в Боготе весело проводил время в «Хилтоне» с некой столь же ослепительной, сколь и подозрительной красоткой, органы госбезопасности получили по своим каналам — от одного из агентов-нелегалов, внедренного в структуру ЦРУ.
Александра Огородника разоблачили летом 1977 года. Однако опубликовать роман по горячим следам не удалось: разведка и контрразведка всегда соперничали между собой и очередные лавры, достававшиеся одному управлению, надолго лишали сна сотрудников другого. Книга вышла только в 1979-м. Юлиана Семёнова печатали огромными тиражами, но и в самой читающей стране мира телезрителей было всё-таки больше, чем читателей.
Идея снять по роману фильм, и хорошо бы многосерийный, тоже принадлежала генералу Боярову: в условиях «холодной войны» обе стороны считали кино одним из самых эффективных видов оружия (достаточно вспомнить ту же бондиану). Так почему бы тандему Семёнов-Лиознова не повторить успех «Семнадцати мгновений весны» и не представить зрителю отечественного «Бонда»? Желая видеть в новом фильме своего рода продолжение штирлицианы, решили, что одну из главных ролей сыграет популярнейший Вячеслав Тихонов.
К сожалению, на съёмках саги о Штирлице между ними возник конфликт из-за сценария, существенно переделанного Татьяной Михайловной. Оба — и сценарист, и режиссёр — были натурами властными и жёсткими, не выносившими малейшего вмешательства в своё творчество. Самолюбие Семёнова было уязвлено столь глубоко, что он и слышать не хотел о том, чтобы картину по его новому роману снимала Лиознова. Юлиана Семёновича уговаривали его комитетские друзья, увещевало руководство управления, но он был непреклонен — кто угодно, только не она!
Без права на провал
Киностудия им. Горького пошла навстречу писателю и рекомендовала в качестве режиссёра Игоря Шатрова. Шестисерийная телесага «И это всё о нём», снятая им по мотивам одноимённого романа Виля Липатова, пришлась по душе зрителям. Успех был если и не гарантирован, то весьма и весьма вероятен. Но не тут-то было. Сценарий, как и всегда, Семёнов писал сам. И как всегда очень быстро. Не удивительно, что ситуация с «Мгновениями» повторилась и с «ТАССом»: Шатров, прочитав авторский сценарий, обнаружил в нём немало слабых мест — пары недель для политического детектива, требующего тщательной проработки и аккуратного сведения всех сюжетных линий, явно недостаточно. При разработке сценария режиссёрского позволил себе кое-что исправить и даже переписать некоторые сцены. Гневу Семёнова и на сей раз не было предела. Киногруппу Шатрова закрыли ещё на стадии подготовительного периода. Строптивый автор предложил отдать картину Борису Григорьеву, с которым уже работал прежде — экранизации романов «Петровка, 38» и «Огарева, 6» получились более чем удачными.
У Григорьева, успевшего хорошо изучить характер Юлиана Семёнович, никаких претензий к сценарию не было. За год съёмок было отснято четыре серии, но увы, черновой вариант картины не понравился никому — ни Семёнову, ни худсовету студии Горького, ни высокому «заказчику». У режиссёра получился не столько шпионский, сколько милицейский детектив, более подходивший для кино, чем для телеэкрана: монтаж рваный, погонь с перестрелками много, а крупных планов и развернутых диалогов мало, отчего характеры персонажей получились слишком схематичными, что для многосерийного фильма вещь непростительная.