– Вы с этим Питером встречались когда-нибудь? Он говорил, что вы встречались с его отцом.
– Все правильно. В те годы сам Питер был жокеем, и очень талантливым. На его счету масса побед в самых престижных скачках по всему миру. В Англии, как правило, в конном спорте работает вся семья. И эти люди не представляют для себя другой жизни. Разувайфф не исключение. У тренера в жокеях можно встретить сына, племянника, брата. Кто-то трудится на конюшне. Я все это видел. И я слышал, что из Питера получился талантливый менеджер. Он хорошо знает конный бизнес. Изнутри знает. Бегунов правильно сделал, наняв его управляющим.
– А Питер правильно сделал, что пошел на него работать?
– Наверное, да. Бегунов явно хорошо платит. Питер занимается тем делом, которым хочет заниматься, и, вероятно, имеет свободу принятия решений, что тоже немаловажно. Привел к Бегунову своих родственников. Насколько мне известно, до Бегунова он поработал на арабских шейхов. Но с Бегуновым, наверное, проще. Или интереснее? Не уверен, что сейчас в Англии выгодно быть владельцем конюшни, в смысле небольшой конюшни. Нужен размах. Во всех сферах жизни идет укрупнение. А русские всегда действуют с размахом, и показали это всему миру. Арабы другие. Наверное, Питеру Разувайффу понятнее цели Бегунова. Своей конюшни у его семьи давно нет. Маленькие предприятия исчезают, их поглощают синдикаты, транснациональные компании. Да ты все это и без меня знаешь.
– Но кто копает одновременно под Ивана и Питера?
– А может, просто совпадение?
– Вы верите в такое?
– Кто-то просто мог использовать арест Ивана в России. Например, для убедительности. Выжидал почти два года. Я правильно понял, что кобыла родила не на прошлый Новый год, а на предыдущий?
– Но этот кто-то знал про их родство!
– Мог узнать. Это несложно. И ждал подходящего момента. Любого. Не обязательно связанного с Иваном.
Я вопросительно посмотрела на Симеона Даниловича.
– Вся семья Разувайфф никогда не скрывала русского происхождения. Информация о них есть в открытом доступе – на английском языке. Они гордятся тем, что их предок предусмотрительно вывез из России деньги и ценности. Ведь в Англии требуется объяснять происхождение богатства.
– И нашим олигархам?
Симеон Данилович усмехнулся.
– В сложные времена Разувайффы выставили на «Сотбис» пару вещичек Фаберже. Документов на них не было. Вот и рассказывали всем, как Петенька с мамой Анной сбегали от революции. В Англии документально можно подтвердить открытие счетов и аренду сейфов в конце позапрошлого века. И ведь банкиров устроили предъявленные Анной и Петенькой документы. Они все получили законно, пусть и без экспертной бумажки на каждую вещь, без купчей, без чего-либо. Анна привезла вещи еще до рождения Петеньки и разместила по разным хранилищам. О том, что первый Разувайфф, поселившийся в Туманном Альбионе, – незаконнорожденный потомок русского графа, в Англии может легко выяснить каждый. Там, кстати, представлялась версия, что графа убили бомбисты.
– А родство с Иваном?
– Я его легко проследил. Вон Бегунов проследил, то есть нанятые им частные детективы. Не вижу проблемы.
– Значит, это кто-то из наших? В смысле действовал из России?
– Не знаю. Вообще думаю, что этот бланк, где фиксировалось рождение жеребенка, изначально хотели использовать против Бегунова, а не Питера. Вполне может быть засланный казачок в его конюшне. На какой-то мелкой должности, где на человека не обращают внимания, а он может многое увидеть и услышать. Предполагаю, что специально пытался выяснить, как там мухлюют с лошадьми.
– В смысле допинга?
– Даша, я в этом не понимаю. Но, наверное, что-то делают, раз олигарх вознамерился стать первым по лошадям в Англии. Королем конного спорта. Ведь вознамерился? Ему нужны победы. Его явно мало волнуют способы их достижения – только чтобы все шито-крыто было. Может, это был представитель какой-то организации по защите животных или против жестокого обращения с лошадьми. Я слышал, что в Англии практически невозможно организовать договорной заезд, чтобы победила конкретная лошадь, – не договариваются там. Да и нереально это со всеми участниками. Там же много лошадей в каждом участвуют. Но что-то сделать можно. Это же наш человек! Наш человек, жаждущий побед. С другой стороны, у них очень серьезно работает британское Управление конного спорта – следит за его чистотой. Может, это был их агент.
И он свою задачу выполнил. Только решил использовать полученную информацию в свою пользу. Хотя что же молчал почти два года? У человека, прихватившего бланк из мусорного ведра, проблем не возникнет? За то, что не сообщил сразу же соответствующим британским службам? В управление это или еще куда-то. Хотя ему деньги нужны… Он верит в то, что ему заплатят. А послать бланк можно и по почте, как и скан с заведенного как раз для этой единственной отправки почтового ящика. Попробуйте вычислить отправителя.
– Что вы думаете про версию Бегунова про родство с Романовыми? Рождение графа от Александра Третьего?
– Ничего не думаю. Глупость. И никто из воспитанников Аполлинарии Антоновны не состоял в родстве с монаршими особами. Ты же читала ее дневники! Если бы родство имелось, она на него хоть как-то намекнула бы. И откуда ему взяться?!
– Что будем делать дальше? – спросила я.
– Ждать. Повторяю: ты должна быть очень осторожной. Это не шутки, Даша! Мне не нравятся все эти смерти! Ты чудом не погибла в том самолете. Но погиб Артамонов.
– Симеон Данилович, неужели вы считаете, что самолет взорвали преднамеренно? Ради Артамонова и меня? Простите, но это же…
– Попахивает психическим заболеванием? Манией преследования? Даша, я о тебе беспокоюсь!
– Всех потомков воспитанников Аполлинарии Антоновны устранить невозможно. У того же Артамонова их сколько!
– Но можно сократить количество конкурентов.
– А Иван здесь с какого бока?
– С того же. Он тоже хотел наследство, предназначенное потомкам воспитанников Аполлинарии Антоновны, условия получения которого будут раскрыты через пятьдесят лет после смерти наследодателя. Пятьдесят лет подходят к концу.
– Так кто остался из наследников? И кто из оставшихся может пытаться устранить остальных?
– Не наследник. Но притворяющийся им. В прошлом сотрудник КГБ, потом ФСБ, а теперь частный детектив Валерий Павлович Васильев с сыном.
– Но он же не из потомков! Ребенок того Васильева и девушки, выданной за старика, умер!
– Это мы с тобой знаем точно. Вообще я точно узнал из дневников, которые ты нашла. Поэтому я и велел тебе их хорошо спрятать. И не хочу знать, где ты их спрятала.
Я моргнула.
– Васильев представляется…
– Загляни на его странички в социальных сетях. Про любовь пишет просто потрясающе. Странно, что еще не начал писать любовные романы. Или шпионские с сильной любовной линией.
– Какая любовь?!
– Девушки, выданной замуж за старика, и его «предка» Васильева, за которого девушку не выдали. Но любовь все равно смела все преграды. Они не могли не быть вместе. Но ребенка пришлось отдать на воспитание в чужую семью, чтобы сохранить ему жизнь.
– Так его же рогатый муж отдал!
– Это ты, опять же, знаешь из дневников. А Валерий Павлович не знает. Он знает только, что Васильев погиб в Гражданскую. Муж-рогоносец прожил долгую жизнь, умер своей смертью. Молодая жена, как мы знаем, «зачахла» – так писала в своих дневниках Аполлинария Антоновна. Я тут сканы заново перечитал. Она физически не могла никуда ходить или ездить – даже для того, чтобы передать ребенка Аполлинарии Антоновне. Она уже не встала после родов, и ее давно не выпускали из дома.
– По завещанию родство нужно будет доказывать?
– Родство всегда нужно доказывать, чтобы получить наследство. Но я еще в советские времена предоставил все данные, которые смог собрать – после того, как меня об этом попросили. Ты все это знаешь. Потом досылал. Ты числишься в наследниках. Из Салтыковых только ты. Еще есть я, Разуваевы, то есть Разувайффы, Артамоновы и Евгений Луговской из потомков певицы Каролины. Алину я не нашел. Английских Разуваевых и без моей помощи отследят, русским ничего не предусмотрено. По оставшимся Артамоновым при желании несложно собрать информацию: они на виду. С баритоном я тоже никогда проблем не видел: он тоже на виду. Больше никого нет.
– И кто будет собирать информацию на момент оглашения завещания?
– Я не знаю таких деталей. Возможно, серьезное детективное агентство. Не наше, но имеющее филиал у нас. На это явно предусмотрено выделение средств. Нацелилась на получение наследства?
– Отказываться, конечно, не буду. Но и убивать неизвестно за что тоже не стану. Вообще не буду никого убивать. Ни за что. Я не понимаю, как можно убить человека!
Симеон Данилович погладил меня по руке.
В этот момент у меня зазвонил телефон. Номер был незнакомый, но определился. Опять журналисты?! Хотя благодаря журналистам я получаю хорошие деньги, например за рекламу. На каком-то этапе мне очень нравилось быть в центре внимания, но теперь я от этого внимания устала. Я же не думала, что мне придется столкнуться с убийствами! Что все получится так, как получилось – с Алиной, ее дочерью, Евгением Луговским, которого я видела только мертвым, с охотниками… Хотя все равно я буду и дальше появляться во всех передачах, в которые меня пригласят. Мне семью содержать надо и еще платить адвокату. Я даже не думала, что адвокатские услуги обходятся так дорого!
Глава 22
– Авдотья Андреевна? – спросил незнакомый мужской голос. Голос был официальный. – Из полиции беспокоят. Капитан Измайлов Андрей Михайлович.
– Что еще случилось?! – вырвался из меня крик души. Симеон Данилович смотрел вопросительно.
Капитан Измайлов как-то странно крякнул.
– Вы где сейчас находитесь? – спросил он.
Я сказала. Он предложил мне подъехать в отделение полиции в Невском районе, назвал улицу, про которую я даже не слышала. Слава богу, теперь есть навигатор.