Ставка на стюардессу — страница 44 из 52

– Но почему сейчас, а не раньше? – спросила я. – Если бы он убил несколько человек на протяжении нескольких лет, это не привлекло бы внимания.

– А чье внимание это привлекло сейчас, кроме вашего, Даша, и вашего, Симеон Данилович? – спросила Зинаида Степанова. – Я человек со стороны. Я впервые слышу про эту историю. Кто может связать смерти Алины и Артамонова в самолете? Если они вообще связаны. Если вы не ошиблись. Алину и этого ее родственника – баритона из Мариинского театра – связать можно. Тем более что они были убиты в одну ночь. Но с остальными – нет. Вы вообще знаете, что связывало Алину и этого певца? Да там что угодно могло быть! Вы, Даша, были знакомы с Алиной всего несколько дней, с Евгением не были знакомы вообще, видели его только мертвым. Симеон Данилович лично не общался. Да они чем угодно могли на пару заниматься!

– Кстати, а Васильева, случайно, не связали со смертью певца? – посмотрела я на Зинаиду Степановну. – «Доброжелатель», который смонтировал фильм с камер видеонаблюдения о перемещениях Васильева в направлении дома Ивана, что-то предоставил по поводу его перемещения в направлении квартиры, которую Алина покинула?

Она покачала головой.

– Насколько я понимаю, по тому убийству у полиции вообще ничего нет. Но его вполне могут повесить на Васильева.

Зинаида Степановна помолчала, потом снова заговорила.

– Кто знает про мотив, кроме вас, теперь еще меня? Откуда полиции, прокуратуре, Следственному комитету, занимающимся делами об убийстве Алины, Евгения Луговского, взрыве самолета (это, кстати, ФСБ), похищении детей, знать про наследство из Франции? И делами, насколько я понимаю, занимаются разные люди. Это разные районы, разные ведомства. Кто все это сможет связать воедино?

– Иван Разуваев, – сказал Симеон Данилович.

Глава 25

Синеглазов рассказал, что был еще один человек, который знал про потенциальное получение наследства из Франции, кроме него и семейки Васильевых. И этот человек – его бывший студент и отец моего ребенка (и дочери Алины, и Валерика Разуваева, и старшей сестры Валерика Разуваева).

– Он в свое время подслушал мой разговор с Мещеряковым, звонившим мне из Франции (внуком лесопромышленника), а потом влез в мою квартиру и явно обнаружил кое-какие документы. То есть он знает, кого воспитала Аполлинария Антоновна и кого из потомков я нашел.

Симеон Данилович сказал дамам, что уже давно знала я: он вычеркнул Ивана из своей жизни. А тот быстренько женился на Валентине Смоленской, не зная, что на самом деле она биологически не является Смоленской. Симеон Данилович провел эксперимент: сообщил Ивану об этом – и он развелся. Второй была Алина, третьей – я.

– Ты знала, Даша? – ахнули баба Таня и мать Андрея.

Я кивнула.

– Я отговаривал, – улыбнулся Симеон Данилович. – Но вы же знаете, какая у нас упертая девушка. Она сказала, что хочет все выяснить.

Женщины вопросительно посмотрели на меня. Я развела руками.

– Про фальшивое завещание, которым француз ловил потенциальных взломщиков «на живца», Иван не знает, – продолжал Симеон Данилович. – То есть он не знает про «совершеннолетних потомков» в завещании, а Васильевы явно в курсе. И он решил наделать детей с женщинами, являющимися потомками воспитанников Аполлинарии Антоновны. Он является их отцом и… Думаю, что всем присутствующим понятна выстроенная Иваном логическая цепочка.

– И что дальше? Убить жен и детей?! Ванька? – воскликнула баба Таня.

Мы с Симеоном Даниловичем покачали головами одновременно. Мы на самом деле не думали, что Иван способен на такое. Убить собственных детей?! Нет. Я жила с этим человеком. Он был страшно рад рождению Мишеньки. После развода с Валентиной Смоленской он продолжал заниматься решением проблем их общих сына и дочери. Я думала, что он просто хотел оказаться «при наследстве». Хотя полученное в период брака наследство в случае развода не делится. Но, может, Иван не собирался разводиться с Валентиной Смоленской? А собирался «примкнуть к наследству», положенному жене и двум общим детям?

Хотя я не исключала, что лесопромышленник Мещеряков мог завещать не всем потомкам понемножку (тогда вполне могло получиться уж очень понемножку), а, например, восемь «пакетов» или частей или, я не знаю, как лучше выразиться – по «пакету» каждой группе потомков. Ведь воспитанников у Аполлинарии Антоновны было восемь. Осталось шесть групп – значит, все делится на шесть частей. Осталось четыре – значит, на четыре. А потом делите как хотите внутри семьи.

– Иван Разуваев знаком с Васильевым? С кем-то из Васильевых? – спросила Зинаида Степановна.

– Без понятия, – сказала я.

– Но он про них знает, если знает про всех остальных, – сказал Синеглазов. – Только про то, что ребенок умер в Карелии, знать не может. И про то, что тому есть документальное подтверждение. Но про это и Васильевы не знают. А Васильевы еще и не знают, что Валентина Смоленская не из потомков. Валерий Павлович явно не просто так оказался рядом с Валентиной после того, как с ней развелся Иван.

– Но он даже со своей женой не развелся и детей с Валентиной не заводил, – добавила я. – Значит, у них с Иваном разная информация. Или они сделали разные выводы.

– То есть Алину и Евгения Луговского убил этот бывший кагэбэшник? И взрыв самолета каким-то образом устроил он? И похищение детей организовал он? Накрутил вашего внука и его приятеля? – Мама Андрея посмотрела на Зинаиду Степановну.

– По-моему, мы можем точно говорить только про убийство Алины и похищение детей, – заметила я.

– А кто еще-то? – спросила баба Таня.

«Есть еще версия олигарха Бегунова про родство с Романовыми», – подумала я, но озвучивать ее не стала. И так достаточно беспокойства моим родственникам.

– Я бы наведался к Артамоновым, – объявил Симеон Данилович. – И спросил, не поступали ли им какие-то угрозы. Даша, как ты насчет завтра?

Я кивнула. Зинаида Степановна сказала, что будет держать нас в курсе работы частных детективов. Их работу оплачивает она, а Дворецкий оплатит адвоката для Ивана. Пусть новый человек ознакомится с материалами дела.

– Что вы собираетесь делать с внуком? – спросила я.

Зинаида Степановна вздохнула.

– В лучшем случае опять отправлю в клинику. Но похищение детей – это серьезная статья. Надеюсь, что удастся все свалить на этого Васильева, который задурил двум балбесам головы. Хотя физически действовали они, и ролик, отснятый вашей соседкой, набрал в Сети уже пару миллионов просмотров, а то и больше. А комментарии… Дело получило большой общественный резонанс: два мажора, неоднократно нарушавшие ПДД, похитили двоих детей, чтобы освободить третьего мажора, арестованного за убийство. Все СМИ подали случившееся именно таким образом.

– У вас есть еще родственники? – спросила баба Таня.

– Правнук. Пашка успел ребенка заделать одной своей однокласснице. Ей ребенок не нужен, ее матери внук не нужен. А я надеюсь, что с правнуком получится лучше, чем с внуком. Я Пашке слишком много всего позволяла. Учту ошибки. Пашка его, кстати, очень любит. Говорит, что воспринимает как младшего брата, а не как сына. Да и какой сын? Ему тогда семнадцать лет было. Поэтому когда я узнала, что он участвовал в похищении детей, испытала шок. Пашка любит детей. Но тут он, конечно, был под кайфом… Простите его, Даша. Он был не в себе. Он не понимал, что творил.

На следующий день мы с Симеоном Даниловичем поехали к «нормальным» Артамоновым, как он сам выразился. У ровесника историка был второй сын, которого не понесло в политику и который не претендовал на родство с Крупской, Лениным и Дзержинским. Этот сын преподавал в университете, да и другие родственники из той ветви были из преподавательской среды, поэтому Симеон Данилович без труда нашел его координаты. У них оказалось много общих знакомых.

– Артамонов сразу согласился с нами встретиться? – уточнила я.

– Я спросил у него, поступали ли ему угрозы и предупреждения. Они поступали, и он хотел бы с кем-то посоветоваться, а не бежать в правоохранительные органы. Наши люди не очень-то им доверяют. А тут я. И еще тебя обещал с собой привезти. Про тебя он, конечно, слышал.

– А про Аполлинарию Антоновну?

– Я не спрашивал. Спросим лично.

Как мы узнали, Олег Владимирович Артамонов, достигнув совершеннолетия, сразу же поменял имя Феликс, которым его нарек отец, из-за чего в семье был большой скандал, и новоявленный Олег был буквально вычеркнут из членов семьи и изгнан из дома. По заявлению самого Олега Владимировича и его супруги, милейшей дамы, это пошло ему только на пользу. Хотя проживание до восемнадцати лет вместе с сумасшедшими тоже помогло в дальнейшей жизни – он теперь может общаться с любыми коллегами, студентами и другими людьми, с которыми его сталкивает жизнь. Олег Владимирович оказался человеком с замечательным чувством юмора, занимавшимся тем делом, которым он хотел заниматься, оно же давало ему доход, которого хватало на жизнь и маленькие радости. Он был счастливо женат, имел двух прекрасных детей, а поэтому был доволен жизнью. Смерть брата его, конечно, расстроила, хотя они не общались много лет. Но беспокойство вызвала угроза, поступившая с неизвестного адреса: «Взорвали братца, можем взорвать и тебя, и всех родственников».

Я показала сообщение, которое получила сама. Симеон Данилович пока не получал ничего. И мне, и Артамонову угрозы пришли с одного адреса! Но кто за ним скрывается?

Мы спросили, слышал ли Олег Владимирович когда-нибудь про Аполлинарию Антоновну Пастухову и ее воспитанников. Он сказал, что, может, и слышал в какой-то период до восемнадцати лет, но мало обращал внимания на то, что постоянно обсуждали его отец и брат.

Симеон Данилович вкратце изложил историю Аполлинарии Антоновны и ее воспитанников.

– Значит, мы с вами в некотором роде родственники? – улыбнулся Олег Владимирович.

– Даша, я всем своим подругам теперь буду рассказывать, что мы с вами состоим в дальнем родстве, – добавила его супруга, и Артамоновы дружно рассмеялись.