— Никак нет, вообще ничего не написано, вроде как безродный, — поделился городовой.
— В каком смысле? Ну-ка давай сюда дело, сам посмотрю.
Глеб принял из рук Никодима пыльную папку, положил перед собой на стол. Затем открыл и взял в руки верхний лист, прикрепленный к аурографии. Пробежав глазами по чернильным строчкам, выведенным резким угловатым подчерком, будто пишущий нервничал или куда-то торопился, Буянов шумно выдохнул. Перед ним лежали документы о смерти неизвестного бродяги, умершего по естественным причинам. Но не это привлекло его внимание, а витиеватая подпись, что красовалась внизу, сообщая имя следователя, закрывшего дело.
Князев Алексей Леонидович.
Глава 16
Глеб еще некоторое время изучал дело, но ничего нового в нем не нашел. Да, труп неизвестного, найден под мостом. Умер от сердечного приступа. То есть по естественным причинам. Дело закрыто. Ни опроса свидетелей, ни дополнительных аурографий с места происшествия. Сухо, коротко, словно на отвали сделано.
— Что ж, здесь, похоже, ничего нового не найду, — пробормотал Глеб поднимаясь из-за стола. — Никодим, я вроде все аурографии описал, но ты проверь. У тебя всё же опыта больше.
— Больше-то больше, но лучше б я по улицам за бродягами гонялся, чем в этом проклятом месте находится, — вздохнул городовой.
— Суеверия, друг мой, еще никого не довели до добра, — поделился мудростью Буянов.
— Пренебрежение знаками тоже, — отозвался Никодим.
Он за стол сел и хмурясь принялся сверять записи сделанные Глебом. Тот в свою очередь решил, что ему тут больше находится незачем и неслышно покинул кабинет. Итак, он имел две ауры одного неизвестного, умершего десять лет назад. Однако в голове Глеба не укладывалось, как так вышло. Что к аурографии, взятой в квартире госпожи Лукиной, прикреплено фото явно состоятельного мужчины, в то время как аура из старого дела принадлежит бездомному.
— Кто же ты такой и что с тобой случилось? — пробормотал Глеб, разглядывая фото. Название ресторана не было видно, поскольку фото обрезали. Человек на нем радостно улыбался, одной рукой держа большой ключ, а другой опираясь на мраморного льва, сидящего на шаре. Видимо фигура была установлена у входа, что давало надежду найти место. И как знать, вдруг это даст хоть какую-то зацепку?
Увы, названия газеты или даты выпуска на фото не имелось. Но сам факт, что человек мертв вот уже десять лет как, наводил на мысль, что спрашивать надо у тех, кто постарше.
Глеб шел по коридору, когда его перехватил Кузьма Макарович:
— Глеб Яковлевич, вот вы где! Я спросить хотел, вы ведь первым тело Елизаветы Шмит обнаружили?
— Всё так.
— Ничего там не трогали, не двигали? — сыщик замялся. — Вы не обессудьте, но я спросить должен, так сказать по протоколу.
— Прекрасно вас понимаю. Извинения ни к чему, — улыбнулся ему Глеб. — Зашел в палату. Позвал госпожу Шмит по имени, затем дотронулся до ее плеча и увидел, что она не дышит. После чего позвал на помощь.
— А вот цветы там на полу лежали. Ваши?
— Мои, — согласился Буянов.— Хотел порадовать больную, но вот не удалось.
— Так-так. — Сыщик сделал пометку в блокноте. — Спасибо, это я так для дела. А что аурографии, готовы?
— Готовы, Кузьма Макарович, их сейчас Никодим проверяет. Но сразу скажу, Казимир Игнатьевич считает, что смерть от естественных причин. А значит дело скорее всего закроют за неимением состава преступления.
— Ну, может оно и к лучшему. Чего нам, больше заняться нечем? — закивал сыщик. — Благодарю за разговор.
Он хотел было уже уйти, но Глеб его остановил:
— А вот теперь вы мне помогите. Помните аурографии у Дарьи Ивановны?
— Как такое забыть? Мне вообще её дом в кошмарах теперь сниться будет, — усмехнулся Кузьма Макарович.
— Безусловно, но сейчас у меня вопрос вот по этому фото. — Глеб протянул сыщику газетную вырезку. — Скажите, может что-то на этом фото вам кажется знакомым?
— Знакомым? — удивился сыщик. — Да нет, господина точно раньше не видал.
— Понимаю. А вот этот мраморный лев у входа, в Парогорске есть подходящее место с таким украшением?
— Не припоминаю. — Кузьма Макарович почесал затылок.
Глеб кивнул, откланялся и, чувствуя разочарование, направился в морг. Вся надежда была на Казимира Игнатьевича и старик не подвел. Едва взглянув на фото он расплылся улыбке.
— Ну как же, Глеб Яковлевич, голубчик, конечно я помню этого льва, да и саму ресторацию помню. К слову она и сейчас действует, и сразу вам скажу, если решили туда наведываться, обязательно попробуйте у них пожарские котлеты. Ум отъешьте, до чего вкусны.
— И где же мне искать это чудо заведение? — уточнил Глеб.
— Так на Широкой улице, знаете, тогда еще шутили, что на вроде как в столице сделали. С размахом, так сказать.
— Вы очень помогли, — признался Буянов. — Что ж, кажется мне предстоит прогулка на Широкую.
— Не забудьте про котлеты! — напомнил Казимир Игнатьевич.
— Обязательно попробую. Еще раз благодарю.
Попрощавшись Глеб поспешил покинуть участок, радуясь, что Князев куда-то запропастился и он может действовать свободно. В голову пришла мысль позвать на поиски Анну, но Глеб тут же отмел её — сам разыщет и узнает. А уж потом обязательно зайдет и поделится новостями. Пусть видит, что он вполне справляется с работой и без её подначек.
Поймав паромобиль, Глеб направился на Широкую улицу. В этой части города он бывал от силы раза два, да и то проездом. Дорогие ресторации, ателье для тех у кого водятся деньги, ювелирные магазины, в общем, не зря её назвали Широкой, здесь проводили время те, кто привык жить на широкую ногу.
Попросив остановится в начале улицы, Глеб расплатился с водителем и направился вперед, поглядывая по сторонам, чтобы не пропустить нужный ему дом. Жилых домов на Широкой улице не было, а вот гостиницы имелись, да какие! С мраморными колонами у входа, с позолоченными двуглавыми орлами на фасаде. Шустрые носильщики в алых форменных костюмах открывали приезжающим паровикам двери, а после несли за гостями багаж.
Буянов не без зависти посмотрел на высокие резные двери, как бы намекающие на роскошь царящую внутри. Уж наверняка в этих номерах куда лучше, чем в его меблированной комнате. Увы, его жалования хватало лишь на комнату в мансарде в рабочем районе, а о такой роскоши он мог лишь мечтать.
— Ну и ладно, — решил для себя Глеб. — Сюда, поди, и кота не пустят. Уж лучше в компании Порфирия Григорьевича, чем в одиночку, но в шелках.
Он, конечно, лукавил, но лишь слегка, ведь кот и впрямь стал для него лучшим другом в этом мире и без Порфирия Григорьевича Буянов не представлял своей жизни.
Разглядывая сверкающие витрины и роскошные здания, он едва не попустил ресторан. Льва возле входа не было, теперь тут стояла ваза, в которой летом, видимо, цвели розы.
Достав снимок, Глеб внимательно рассмотрел его, сверившись с тем, что видел теперь и решил, что это именно тот ресторан, который ему нужен, а если нет, то прогуляется дальше, не велика проблема.
Швейцар у входа, заметив Глеба, шагнул навстречу, чтобы заслонить дорогу:
— Извините, господин, свободных мест нет.
— Понимаю, — хмыкнул Глеб чувствуя, что не прошел дресс-контроль. — Я из полиции и меня интересует не столик, а ваш главный. Могу я его увидеть?
Швейцар покраснел, а навстречу Глебу уже спешил хостес. Прилизанный малый с тараканьими усиками, он шикнул на швейцара и поправляя брошь бирюзового шейного платка натянуто улыбнулся Буянову:
— Добрый день, я так понимаю вы к Антону Викторовичу? Так он у себя. Давайте провожу, как вас представить?
— Буянов, детектив полиции Парогорска.
Мужчина закивал и быстро зашагал вперед, указывая посетителю дорогу. Проходя мимо дверей ведущих в зал, Глеб окинул его взглядом и скривился. Едва ли половина столиков оказались заняты, но для таких как он мест не имелось.
Служащий тем временем остановился подле лакированной двери с массивной ручкой:
— Обождите момент, — попросил он и постучав отворил дверь. — Антон Викторович, тут к вам из полиции, пригласить?
— Да, Еремей, конечно, — послышался молодой голос.
Прилизанный распахнул дверь шире и, едва Глеб переступил порог, выскользнул вон, затворив ее за собой.
Кабинет был почти такой же, как у Рубченко. Массивный стол, бумаги на нем, деловая атмосфера в воздухе. Однако кое-что бросилось Буянову в глаза, а именно большой ключ на подставке, украшавший каминную полку. Глебу навстречу поднялся юноша, чьё усыпанное веснушками лицо выражало заинтересованность.
— Господин Буянов, добрый день, что вас привело к нам?
— Добрый. Старое дело. — Глеб пожал плечами. — Надеюсь, что вы сможете мне помочь.
— И я искренне надеюсь. Выпить не желаете? — Антон Викторович подошел к полке с хрустальным графином. — Отличное вино из Крымских виноградников. Сам император ежегодно заказывает до сотни бочек такого.
— Благодарю, но сами понимаете, служба. — Глеб достал фото. — В целом, вот по какому делу я к вам пожаловал. Скажите, раньше у входа у вас стояли львы?
— Львы? — хозяин удивленно взглянул на Буянова. — Да, стояли, но потом одного из них сбил лихач на паровике, и отец принял решение заменить фигуры.
— Замечательно. — Буянов кивнул радуясь, что пришел куда надо. — А подскажите, не знаком ли вам вот этот человек?
Он протянул фото. Антон Викторович взял его в руки, присмотрелся и покачал головой:
— Увы, но нет. А должен?
— Была такая надежда, — вздохнул Глеб.— Но вот этот ключ, что у него в руке, разве не похож на ваш? — он кивнул в сторону камина.
— Безусловно похож, даже думаю, что это он и есть, — согласился Антон Викторович.
— Прекрасно и что же это значит?
— Ну как же, — удивился хозяин ресторана, — такой ключ создают, когда открывают заведение. Конечно для него нет замка, это просто символ.
— То есть человек на фото открывал ваш ресторан, но вы его не знаете? — уточнил Глеб. Антон Викторович утвердительно кивн