ул. — Я понимаю, конечно, снимку не менее десяти лет. Но все же.
— Ах, ну тогда я бы точно не смог вам помочь, — улыбнулся рыжий. — Видите ли, я недавно принял управление ресторацией у отца, а до этого все детство провел с матушкой в столице. Сюда приезжал лишь на каникулах.
— Но на фото не ваш отец? — на всякий случай уточнил Глеб.
— Уж я своего отца знаю, это точно не он.
— А разве не он открыл этот ресторан?
— Знаете, насколько я помню, он его у кого-то купил. Но вот у кого не помню. Спросите у моего отца, он будет рад гостям.
— Что ж, придётся именно так и сделать. Подскажите адрес, — согласился Буянов доставая блокнот.
Через десять минут он уже ехал по указанному адресу надеясь, что близок к разгадке загадочного бродяги.
Его уже ждали, видимо заботливый сын предпрудил отца по телефону. Седовласый слуга в бирюзовой ливрее принял у Глеба пальто и цилиндр и устроил их на вешалке:
— Виктор Демидович вас ожидает.
Глеб пригладил рукой волосы, одернул жилет и постарался придать лицу серьезность, ожидая увидеть довольного жизнью богача. Однако тут нашлось место удивлению.
Виктор Демидович, обладатель рыжих моржовых умов и блестящей лысины, сидел в кресле, опустив ноги в таз с водой. В комнате пахло маслами и травами так, что сразу засвербело в носу и Глеб не удержавшись чихнул.
— Будьте здоровы, Глеб Яковлевич, — загудел бывший ресторатор. — Уж извините, что вот так вас принимаю. Старые раны, чтоб им неладно было, разнылись, житья не дают! Уж и лекари лечили, и знахари и врачи, а нет –нет, да напомнят о себе.
— Понимаю и сочувствую, — кивнул Глеб, осматривая полупустую комнату.
Камин, в котором ревел огонь, пара кресел в одном из которых сидел хозяин, да с десяток голов зверей украшавших стену, подсказывали что Виктор Демидовчич заядлый охотник.
Заметив его взгляд, хозяин усмехнулся:
— Как вам моя коллекция? Хороша? Эх, жаль до Арктики не добрался. Белого медведя подстрелить, вот трофей всем трофеям был бы, а? Да вы садитесь, в ногах правды нет.
— Благодарю. — Глеб занял свободное кресло.
Виктор Демидович потопал ногами, разбрызгивая воду, и вздохнул:
— Теперь-то уже не доберусь. Отбегал свое. Впрочем, чего это я вам разнылся, давайте лучше вы мне расскажете по какому поводу пришли. А я, если смогу, так с радостью помогу.
— Все просто. — Глеб который раз за день достал из кармана фото и протянул ее охотнику. — Что вы можете сказать об этом человеке?
Виктор Демидович взял снимок, приблизил к глазам. Потом отдалил и цокнув заорал:
— Тимка, твою дивизию! Принеси мне очки, да шустрее давай!
Седой слуга, стоявший у дверей, тут же исчез, а хозяин виновато глянул на Буянова:
— Вот ведь, зараза, и гляделки уже не те, и весь я уже не тот. Что сейчас в городе интересного? Не поведаете?
— Да я все больше на работе, у нас из интересного убийства да убийцы, — признался Глеб.
— Да уж, так себе разнообразие. Вот я ваши года кутил, ох как кутил. Весь Парогорск про меня знал. Я ж еще молод был, горяч, ружье с собой возил. Представляете, если что не так я бабах! — Виктор Демидович ударил по коленям, вспоминая молодость. — Шум, гам, дым. Дамы в крик, а мне весело!
Тут рядом будто из-под земли вырос слуга и хозяин выхватив из его рук очки пристроил их на носу, и выпячивая нижнюю губу еще раз вгляделся в фото.
Глеб подался вперед и затаил дыхание, ожидая вердикта:
— Ну как? — не сдержался он.
Виктор Демидович покосился на Глеба, затем хмыкнул:
— Прохор это.
— Прохор, а фамилия-отчество у Прохора имеется? — Глеб принялся записывать.
— А то как же, Крапивин Прохор, как там его по батюшке. — Ресторатор забарабанил пальцами по подлокотнику. — А вот, Потапович, как медведь, значит.
— Замечательно, как вы с ним познакомились?
— Как, как, да за картами. Азартный он мужик был, ох азартный, то на спор к медведю в клетку полезет, то в одном исподнем по Широкой на лошади скачет. Он ведь и ресторацию ту на спор открыл. — Виктор Демидович вздохнул. — Да только та азартность его и сгубила.
— Если можно поподробнее, — попросил Буянов.
— Как начал он похаживать в закрытый клуб играть, так и покатился по наклонной. Я помнится в Европе тогда охотился, изучал их методы, а как вернулся так и узнал, что Прохор Потапович все проиграл, вот тогда он и ресторан мне свой продал, почитай за бесценок, лишь бы с долгами рассчитаться.
— А что с ним стало после?
— А черт знает, — ресторатор дернул плечами. — Я его уже лет десять как не видел. Может уехал куда удачу искать, на прииски, например, или за пушниной, а может и вовсе сгинул.
Глеб по мере рассказа делал записи в блокноте, то и дело кивая:
— А что за клуб был, куда он ходил играть? Может там о его судьбе известно?
— Клуб? — Виктор Демидович выпятил губу. — Клуб частный игровой, в особняке на набережной, вы его сразу приметите, там ворота кованые, а поверх вороны чугунные. — Ресторатор прищурился. — Сегодня ведь среда? Значит игра будет, это уж я вам точно говорю.
Словно в подтверждение его слов часы, стоящие в углу, пробили четыре часа
— Премного благодарен, — Глеб поднялся с кресла, — вы мне очень помогли.
— А уж я как вам благодарен, Антоше-то некогда, весь в делах, прямо как вы. А зря!
— Что поделать, служба, — вздохнул Буянов и уже хотел отклоняться, но ресторатор его остановил:
— К слову у нас котлеты пожарские, лучшие по эту сторону гор. Не пробовали?
— Времени не было, — слукавил Глеб.
— Это зря, вы к нам приходите. Приходите, да попробуйте их, язык откусите, какая вкуснота, Антоша мой вас за лучший столик посадит. И не вздумайте один прийти. — Виктор Демидович погрозил Глебу пальцем. — Барышню с собой берите, да покрасивее, а то жизнь коротка, проведете ее на службе и вспомнить нечего будет на старости лет. Да не переживайте, все угощение за мой счет. За то, что проведали старика, развлекли беседой. Пусть и всколыхнулось старое, а все ж не как в болоте утопать.
— Обязательно посещу ваш ресторан, — пообещал Глеб и пожал хозяину руку. Интерес смешанный с любопытством проник через рукопожатие, ни толики лжи или страха, ресторатор и впрямь был рад гостю. — Еще раз благодарю, — произнёс Буянов и поспешил покинуть гостеприимного хозяина.
Больше всего ему хотелось поделиться с Анной новостями, рассказать, что он опознал человека на фото. И хотя пока не понятно было, как господин Крапивин связан со всеми прочими убийствами, Глеб знал, что такая связь имеется. Осталось понять.
Полчаса спустя Буянов уже жал кнопку звонка в квартиру Анны, готовый поведать ей новости.
Дверь открыла Марфа и увидев его расплылась в улыбке:
— Глеб Яковлевич, это вы.
— Я, — согласился Глеб. — Анна Витольдовна у себя? — спросил он проходя в квартиру.
— Нету хозяйки, — Марфа замялась. — Гулять она изволит, но обещалась к пяти быть.
— Гулять? Ну, тоже дело хорошее, можно я ее подожду?
— Конечно, подождите. Вот, проходите в столовую. Я вам чай организую с пирожками. Горячие, только напекла.
Глеб прошел в комнату и сразу приметил букет рот в вазе посредине стола:
— Вот это куст, — усмехнулся он. — Что же Анна Витольдовна решила себя цветам побаловать?
— Да нет, — отмахалась Марфа. — Это ей кавалер принес.
— Кавалер? — переспросил Глеб.
— Ага, — кивнула служанка и затараторила: — Статный такой, ухоженный. Волос светлый, глаза голубые, а как на Анну Витольдовну, красавицу мою, глянет так вот такие делает. — Тут она прищурилась как кошка. — Да все ус крутит.
— Ус, значит, — пробормотал Глеб.
— Ус. Ой, чего я вас сказками потчую, присаживайтесь, сейчас стол накрою.
Глеб послушано сел подальше от цветов и что бы отвлечься достал записную книжку Мельникова, которую носил с собой в кармане. Листая страницы он задумчиво глядел на цифры и буквы, которые ему ни о чем не говорили. Он уже хотел убрать книжицу, как вдруг его взгляду попалась зачеркнутая строка «КПП» и дата «июнь, второе число, 1879 год».
— Ка Пэ Пэ, — пробормотал Глеб. — КПП. А что если это «Крапивин Прохор Потапович»? А год…
Он попытался вспомнить дату смерти из дела. Кажется тоже июнь семьдесят девятого. Он принялся листать страницы. Вот «САА». Возможно «Савицкая Анастасия Александровна»? Без даты, что логично — Мельников не знал о её смерти. Возможно, всё это было притянуто за уши. Но вдруг нет?
— Марфа. — Буянов поднялся из-за стола. — Марфа, передай Анне Витольдовне, что я заходил, но мне пор идти.
— А пирожки? — разочарованно протянула прислуга.
— В другой раз, в другой раз, уважаемая, — подмигнул ей Глеб, покидая комнату пропитанную розовым ароматом.
Добравшись до участка, он первым делом зашел в кабинет ауографиста. Никодим все еще был здесь. Судя по стопке аурографий работы у него прибавилось.
Молча взяв дело неизвестного бродяги, Глеб открыл его, хмыкнул. Второе июня и год тот же. Что ж, не то что бы книжка открыла все свои секреты, но без сомнения усопший Василий Семенович был знаком с Крапивиным и даже знал о его смерти. А это было уже кое-что.
Теперь стоило узнать, что скрывает игорный дом на набережной.
Глава 17
Глеб щелкнул крышкой карманных часов. Игра в клубе начиналась в восемь. Приходить к самому началу смысла не имело, так что в запасе оставалась целая куча времени. Буянов невесело хмыкнул. «Целая куча времени». Кажется, его не так уж и много, когда убийца на свободе и судя по всему следующей целью он назначил тебя. Глеб тяжко вздохнул и убрал часы. Оперся локтями на стол, взъерошил волосы.
Надо было думать и думать усерднее. Мельников, Савицкая, Лукина, Лиза Шмит, теперь ещё и Крапивин. Между ними всеми была связь. И они все мертвы. Если смерть аурографистки была действительно несчастным случаем, то всех других кто-то убил. И этот кто-то ещё на свободе. А если верить предчувствиям Порфирия, то он, Глеб, теперь следующий в очереди этого черного списка.