— Выходит, вы и впрямь погубили несколько человек ради недосягаемой сказки? — уточнил Глеб.
— Старик, ничтожество и безумный коллекционер — разве это большая жертва? — удивилась Ольга.
— А Анастасия Мартынова и её родня?
— Не пытайтесь приписать их мне, — глаза Ольги блеснули. — Анастасия желала денег за секрет из дневников Люмэ, что хранил её родственник, а то, что она пошла на их убийство, — её выбор.
— Адель, певицу, убили тоже вы, — констатировала Анна. — Мы просто думали не о той брюнетке. Мартынов встречался с вами.
— И заметьте, я заплатила ему. Но когда он решил продолжить шантаж… — госпожа Успенская сделала паузу. — Адель отравила его, но её убийство — это опять же случайность.
— Не вы ли сказали, что все случайности не случайны? — напомнил Буянов.
— Некоторые уж точно. Например, знакомство Павла с вами едва не разрушило весь план, но, как видите, теперь всё сложилось наилучшим образом. И если вы желаете сейчас же уйти, то можете так поступить, но без вашей подруги.
Госпожа Успенская прошептала ещё пару слов, и Буянов обернулся, услышав вскрик Анны.
Вмиг свет, возникший вокруг статуэтки, будто окутал Воронцову и потащил её ближе к Ольге. Прямиком сквозь стекло, внутрь купола. Буянов попытался вырвать Анну, но едва он коснулся сияния, как его точно ударило током, откинув назад. От падения его удержал Успенский. Всё это время он скорбно молчал:
— Мы бессильны, Глеб Яковлевич, — шепнул он Буянову. — Её не остановить.
— Ничтожество, — прошипел Порфирий Григорьевич, а Глеб лишь вырвался и, невзирая на боль, пронзающую тело, кинулся к Ольге:
— Давайте, вы Анну отпустите, мы с вами как-нибудь побеседуем. Я попробую понять, что вы хотите, и как я вам могу с этим помочь? Хорошо? Отпустите Анну, и мы всё уладим. А если нужна жертва, то возьмите меня. Да простит меня Анна Витольдовна, но я моложе.
Ольга улыбнулась ему с той нежностью, с которой улыбаются акулы, видя жертву:
— Поймите же, Глеб, мне недоставало всего лишь одного — последнего элемента. Того, чью молодость я заберу. Я хотела использовать для этого Павла, но вы сами привели сюда источник куда лучше.
Глеб хотел возразить, но в этот момент Ольга вскинула руку со статуэткой вверх. Затем она выпалила несколько длинных слов, и вся эта безумная конструкция вмиг ожила. Свет, сорвавшийся со статуэтки, отразился от зеркал — сначала десятком, затем миллионом лучей, окутавших Успенскую и Воронцову белым коконом… И вмиг схлынуло.
Но Анна… Анна… Лицо Анны стало лицом древней старухи, исчерченным глубокими бесчисленными морщинами. Её волосы полностью побелили, истончились. Глаза потеряли цвет и помутнели. Воронцова в ужасе, не в силах найти слов, смотрела на десятки своих отражений в расставленных повсюду зеркалах.
— Что ты наделала? — в бессильной ярости Порфирий напрыгивал на стеклянный купол, пытаясь пробить его лапами.
— Всего лишь забрала то, что ей не нужно. Что она променяла на работу и одиночество. То чего она не достойна. Её молодость. Ваша подруга пожертвовала мне свою, за что я ей очень благодарна.
Успенская начала безумно смеяться, пританцовывать, размахивая подолом платья, будто маленькая девочка.
— Глеб Яковлевич, не надо…
Глеб смотрел на Успенскую. Схватить её, сдать в полицию, доказать все убийства, которые она совершила ради этого безумного эгоизма — навеки остаться молодой. Это будет правильным поступком, то, как должен был повести себя стажёр магической полиции. Поступить так и оставить Анну наедине с украденной у неё молодостью, десятилетиями жизни, когда теперь Успенская и через полвека останется такой же, как и сейчас?
Он вскинул руку и нажал на спусковой крючок. Стеклянный купол лопнул разом, будто воздушный шарик, и за этим треском не был слышен последний возглас Успенской, которой пуля угодила в грудь. Она в немом крике открыла рот, схватилась за грудь, упала навзничь, исчезая в мириаде медленно опадающих стеклянных осколков, сквозь которые пробивались вверх от тела Успенской жёлтые и розовые нити искр. Они хлестали во все стороны, с оглушительным грохотом разбивая зеркала за спиной Глеба. По потолку побежали жёлтые языки огня. Но ему некогда было задумываться о магической природе огня или том, что здесь может гореть.
Глеб, отбросив револьвер, рванул вперёд, подхватил Анну на руки, зашипев от боли в простреленной руке.
— Порфирий, уходим!
— За мной.
Кот рванул вперёд рыжей молнией, указывая дорогу. Рассыпавшись в прах, зеркальный лабиринт открыл прямой путь обратно к лестнице, ведущей наружу, но вместо острых обломков стекла под ботинками Глеба хрустело что-то, куда больше напоминающее сахар или прессованный снег.
Вырвавшись на поверхность, прямо в морозную праздничную ночь, Буянов оглянулся, увидел как вслед за ним надрывно кашляя поднялся Павел и без сил рухнул на пол.
— Чёрт с ним, — буркнул Буянов, осторожно опуская Анну на снег. В лунном свете постаревшая Воронцова походила на призрак самой себя — хрупкая и иллюзорная. Встретившись взглядом с Глебом, она прищурилась:
— Вы не должны были так поступать, — прошептала Анна. — Мы должны были арестовать Успенскую, а не…
Глеб только хмыкнул.
— Должен был. Но поступил так, как поступил. И ради вас сделал бы это снова.
— Звезда сияет, — произнёс Порфирий Григорьевич, садясь рядом с ними.
— Да. И теперь всё будет хорошо, — пообещал Глеб, держа Анну за руку. — Злая ведьма погибла, и всё вернётся на круги своя. Вы верите мне? — он вгляделся в её морщинистое лицо, ожидая, когда же колдовство исчезнет, но не заметил перемен.
— Только вам и… — выдохнула Анна, закрывая глаза.
— Анна. Анна не вздумайте, нет! Не умирайте… Порфирий Григорьевич, сделайте же что-нибудь!
— Я не могу обменять одну свою жизнь на жизнь человека, умершего от старости, как нельзя перелить воду в разбившийся сосуд, — тихо сказал Порфирий, мягко прикасаясь лапой к щеке Воронцовой.
Глеб бережно положил её голову себе на колени, провел пальцами по щеке, оставив розовый след крови на морщинистой коже. Сверху упала капля и он не сразу понял, что это его слеза.
— Анна, не надо… Пожалуйста…
Где-то в глубинах горы глухо ухнуло, все здание содрогнулось, обрушив несколько сгоревших балок. Среди поднявшегося снега и пыли Глеб увидел, как из подземелья протянулась тоненькая желтая нить. Рассыпаясь быстро гаснущими искрами, она почти исчезла, когда самая последняя золотая звездочка коснулась руки Воронцовой.
Эпилог
Глеб нервничал. Пожалуй впервые встреча с Анной так волновала его. Он поправил бутоньерку, узел галстука, подтянул бандаж на левой руке.
— Хватит суетиться, — прошипел Порфирий. — Вы всё-таки не на скучном школьном уроке.
— Сто лет не был на свадьбах, — признался Глеб.
По поводу праздникаПорфирий даже потребовал у Глеба купить для него маленький галстук-бабочку и потом полчаса придирчиво рассматривал себя в зеркало.
— Я роскошен, — сообщил тогда кот. — Все будут только на меня смотреть.
— Павел Евгеньевич от зависти все локти искусает, — согласился Глеб. — Кто взглянет на какого-то там жениха, когда тут такой красавец.
Порфирий, оглядывал зал, в который набилась, кажется половина Парагорска. Была здесь и Аглая Петровна, директор библиотеки и ресторатор Виктор Демидович с сыном. Даже новый начальник полиции Пожарский неприятно покашливал в сидя на третьем ряду от чего Кузьма Макарович и Казимир Игнатьевич, кажется были не в своей тарелке. Отдельной темой для взглядов стал отец Анны, как Успенский уговорил его прийти Глеб даже предположить не мог. Впрочем, у Анны начинается новая жизнь, так почему бы не начать с примирений?
Глеб нахмурился и это не укрылось от кошачьего взгляда:
— Чем это вы Глеб Яковлевич недовольный в такой день?
— Все прекрасно, -отозвался Буянов, — просто подумал, а Анна Витольдовна теперь фамилию сменит?
— Разумеется, как любая жена. — кивнул кот, -это конечно опять траты, придется менять табличку на дверях, но да господин Успенский в деньгах не стеснён, поможет. Вот его кузине хватило финансов что бы и старые байки изучить и магов-убийц нанять и еще на подкуп осталось, в целом подозрительная семья и если они знают секрет превращения гаганита в золото не удивлюсь — Порфирий фыркнул, — Если бы решение было за мной, то Я бы нашел для нашей Анны жениха получше.
— На что это вы намекаете? — прошептал Глеб косясь на кота.
— Нет, нет ни на что, разве могу я на что-то намекать? Я уж обычно прямо говорю, а тут к чему? Да и разве меня слушают, разве принимают в серьез? Я всего лишь кот, пусть и само совершенство, — Порфирий еще раз посмотрел на Глеба и переведя взгляд на Анну добавил, — Вы только взгляните, она такая красивая.
— Все невесты красивые, — ответил Глеб
— А наша Анна Витольдовна самая красивая, — назидательно сказал кот.
— Самая красивая, — согласился Глеб.
Спорить было действительно не с чем, Воронцова сегодня была особенно прекрасна. На щеках её играл легкий румянец, тонкие пальцы перебирают по букету. Длинное белое свадебное платье, расшитое крошечными звездочками, подчеркивало тонкую талию, из-под фаты выбиваются темно-каштановые локоны.
На секунду Анна обернулась, посмотрела на сидящих в первом ряду Глеба с Порфирием. Буянов поймал взгляд её ярко-голубых глаз и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ и, неожиданно, легко, совсем как маленькая девчонка, подмигнула им.
— Надеюсь на свадебный ужин будут подавать тунца, — сказал Порфирий и облизнулся.
Nota bene
Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.
Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN/прокси.
У нас есть Telegram-бот, для использования которого нужно: 1) создать группу, 2) добавить в нее бота по ссылке и 3) сделать его админом с правом на «Анонимность».
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом: