— Теперь я знаю, где ты спрятался, сволочь.
Глава 26
Через час Глеб уже трясся по размокшей от дождей дороге в телеге какого-то работяги. Быстро сгущались сумерки. Моросило. Укрывшись мешковиной Глеб думал о том, где сейчас Порфирий. Поди, вместе с Анной отмечают счастливый финал дела, игристым балуются и тунца едят. Ну то есть у Анны шампанское, а у кота тунец, а не всё вместе.
Подпрыгнув на очередной выбоине, он порадовался что кладбищенский сторож оказался в теме, и сразу сумел подсказать где новая шахта по добыче гаганита, которую так внезапно закрыли, как аварийную.
— Сын у меня на ней работал, а теперь дома сидит без гроша в кармане. Говорит брехня это всё, хорошая шахта, крепкая, а где надо так там укрепили по-людски, никакой опасности в общем не имелось. — Сторож зло плюнул. — Богатеи мудрят чавой-то, а мы голодай!
Дальше дело было за малым, добраться до шахты. Но и тут сторож подсказал, что с окраины подводы по вечерам домой едут, многие аккурат в ту сторону, мол, спроси, кто мимо Сырого лога поедет, к тому и садись. Там вёрст пятнадцать не более. А дальше спрыгнешь на своротке, дескать, да пешим ходом до шахты, делов-то.
Поблагодарив старика, Глеб поспешил воспользоваться советом и вот теперь ёжась от холода и стараясь не заснуть, разговаривал сам с собой:
— Вот скажи на милость, разве эта поездка не могла подождать до утра? — ворчал Глеб, подражая голосу кота. — Глядишь бы распогодилось, да и видно при солнышке лучше, чем в потёмках.
— Нельзя ждать, — ответил он сам себе и шмыгнул носом. — Рубченко окончательно спятил. И похоже задумал нечто такое, что и в кошмаре не привидится. Главное, что этот мужик довезёт куда надо.
Очень хотелось поторопить возницу, чтобы его кляча двигалась пошустрее, но Глеб не решился и ему ничего не оставалось, как сидеть в скрипучей телеге, да размышлять, что ждёт его в шахте.
Когда Глеб и сам начал клевать носом, почти сразу же возница крикнул:
— Прибыли, дальше уж сами! Точно тут надобно, а то может до села доедете?
— Точно, тут, — заверил его Глеб, спрыгивая на дорогу. — Спасибо большое.
— И вам не хворать, — откликнулся мужик и тут же подстегнув лошадь заорал. — Но-о, родимая, двигай!
Глеб проводил телегу взглядом и молча зашагал по дороге ведущий в сторону темнеющих впереди холмов.
Когда он почти добрался до самой шахты, то вдруг услышал позади себя приближающийся шум двигателя.
Раздумывать было некогда, едва ли к закрытой аварийной шахте, как было оглашено губернатором, в столь поздний час явился кто-то по работе.
Чертыхаясь и оскальзываясь, Глеб кинулся прочь от дороги. Едва он успел затаиться за насыпью, как мимо промчался паровой фургон. Рыча двигателем, машина остановилась на площадке перед входом в шахту. Некто выпрыгнул из транспорта, открыл задние двери и подхватив коробку медленно пошел к входу. Луна, выглянувшая в этот момент из-за косматых туч, осветила выработки, и Глеб сжал кулаки — перед ним был Рубченко.
Словно боясь, что его увидят, Константин поспешил зайти в тёмный зев шахты и исчез минут на десять, затем вернулся к машине, вытащил ещё одну коробку и снова ушёл.
— Что же ты там, зараза, такое разгружаешь? — Глеб прищурился, пытаясь разглядеть чуть больше, чем мог.
Вот Рубченко в очередной раз вернулся из тоннеля, захлопнул двери и сев за руль, уехал.
Глеб скривился, вот уж неудача, зря добирался столько времени. Теперь этот гад уехал и бог весть вернётся снова или нет, а если и прибудет, то когда его ждать? Впрочем, вариантов особо не имелось, да и если Константин где-то и прятал Елизавету, то только здесь. Поэтому выждав еще с десяток минут и удостоверившись, что кругом тишина, Глеб покинул своё укрытие и направился к входу в шахту.
Раньше он в шахтах не бывал и потому войдя в портал приготовился пригнуться. Но выработка оказалась достаточно высокой. Свежие деревянные арки, идущие одна за другой, подпирали потолок, а рельсы, проложенные понизу, ещё не тронула ржа. В десятке шагов от входа висел фонарь, скудно освещая каменное нутро.
Осторожно шагая, Глеб дошёл до него и заметил, что тут штрек разделяется на две ветки. По одной уходили во тьму рельсы. А вот в другой виднелся свет от ещё одного фонаря.
Свернув на ту, что имела освещение, Глеб пошёл дальше и через десяток шагов увидел несколько коробок, видимо те, что привёз Рубченко. Кроме них здесь стояли прислоненные к стене медные пруты и имелась бобина с проволокой. Воспользовавшись одним из прутьев как ломом, Глеб оторвал деревянную крышку и заглянув внутрь нахмурился. На соломе лежали два блестящих шара с отверстием посередине. Словно Рубченко собрался украшать ёлку, да только игрушки выбрал странные, из металла.
— Ладно, чёрт с тобой, психопат, потом спрошу, что это за штуковины, — прошептал Глеб, прикрывая коробку обратно крышкой. — А пока стоит оглядеться, — решил он и направился дальше.
Выработка ещё раз раздваивалась, и теперь уже идти пришлось пригнувшись. Новый тоннель был сильно ниже прежних, но путеводный свет очередного фонаря подсказывал, что дорогу Глеб выбрал верную. За очередным поворотом он уже готовился к выбору пути, но тут квершлаг приобрёл вид пещеры, свод которой был усыпан сталактитами, а на стенах среди кальцитовых натёков матово поблёскивали в свете нескольких ламп чёрные кристаллы.
Залюбовавшись небывалым зрелищем, Глеб и не заметил, что он здесь не один.
— Правда восхитительно? — губернаторская дочка рассматривала его, сидя за деревянным столом, на котором стоял ещё один фонарь и лежала раскрытая книга. — Ни в жизнь бы не поверила, что такое чудо может находиться совсем рядом, да только его никому не показывают.
— Елизавета Михайловна! — воскликнул Глеб, направляясь к девушке. — Наконец-то я вас нашёл! Знали бы вы, какой шум стоит в городе со дня вашей пропажи! Как вы тут? Целы?
Он тут же смутился, вспомнив про отрубленный палец, и уже хотел извиниться, но тут его взгляд скользнул по тонким девичьим рукам и не заметил следов ампутаций.
Елизавета, проследив за его взглядом, хитро улыбнулась:
— Вы что же, ищете, где я пальчик потеряла? Так не волнуйтесь, все на месте.
— Но как же тогда? — Глеб нахмурился.
— И не спрашивайте, не знаю, где Константин тот палец взял. Я только платок свой отдала, но зато папенька наконец-то сдался, да и закрыл шахту, а то никак ходу сюда не было, но вот теперь мы здесь и сможем с Константином Сергеевичем осуществив план, отправиться в путешествие! Правда здорово? Я жду не дождусь этого мига.
Глеба осенила неприятная догадка. Тщательно подбирая слова, он произнёс:
— Так что же, выходит вы с господином Рубченко заодно?
Девушка кивнула.
— И никакого похищения не происходило?
— Ну какое похищение, что вы. — Елизавета махнула рукой и понизив голос добавила, как бы делясь секретом: — знаете, я во всём ему помогала, книги серьёзные читала, в библиотеке днями сиживала. Это я поняла, что в папенькиной шахте не только гаганит имеется, но и чёрные некролиты. Знали бы вы, как Константин радовался, когда я ему рассказала, дар речи потерял!
— Но труп библиотекаря и ваша брошь! — возмутился Глеб. — Всё указывало на это.
— Глупости! — Губернаторская дочка вскочила из-за стола, одарив Глеба суровым взглядом. — Это досадная случайность, Иван Федорович забылся, с кем говорит. Заявил, что книги из закрытой секции мне, как барышне, только с позволения батюшки положены, да еще пригрозил сообщить, что в обществе мужчины не в первый раз меня видит. Вы понимаете, чем бы это грозило нам с Константином? Весь наш план, все задумки, всё рухнуло бы в одночасье. И Константин только схватил его за руку. А старик как клещ и потом…
Елизавета отвела глаза.
— Да к тому же я вам уже говорила, не все преступления совершаются с неприкрытым злым умыслом, как и тут. В общем, так получилось. А подскажите, будьте любезны, где я могу забрать брошь, она мне от маменьки досталась, хотелось бы вернуть.
— Я понимаю: нервное потрясение, страх за содеянное… Но теперь нам лучше уйти отсюда и вернуть вас домой, пока господин Рубченко не возвратился.
— Какие глупости, я не собираюсь никуда идти. — Елизавета светло улыбнулась. — Вы поймите, мы с Константином любим друг друга и всего лишь хотели оказаться подальше от моего отца. Однако у него много связей и на родной стороне нам не будет покоя, а капитал у Константина не шибко позволяет уехать за океан. Но теперь он сможет добыть здесь черные некролиты, а после продать их по хорошей цене и этих денег нам с лихвой хватит, чтобы начать новую жизнь на райских берегах.
— Елизавета Михайловна, — Глеб подошёл ближе, — мне кажется вы не совсем понимаете ситуацию. Господин Рубченко опасен, более того, возможно душевно не здоров. Давайте вы встретитесь с ним в другом месте, а я покамест сообщу начальству, что вы живы и здоровы? Ну же, соглашайтесь.
Елизавета удивлённо захлопала ресницами:
— Вы правда считаете, что нам нужно уйти? — растерялась она.
— Уверен, — кивнул Глеб.
— Что же, вы ведь полицейский, вам виднее. — Девушка закрыла книгу и вышла из-за стола, правда тут же неуклюже наступила на длинный подол, так что книга выпала из рук, и она наклонилась, чтобы поднять её.
— Давайте помогу, — кинулся к ней Глеб.
— Буду признательна, — улыбнулась она распрямляясь.
Глеб нагнулся за книгой и только успел заметить краем глаза замах руки. Он попытался увернуться, но камень клюнул его в висок.
Когда Глеб пришёл в себя, оказалось, что руки его крепко связаны за спиной, а обстановка в пещере сильно изменилась. Не веря своим глазам, он несколько раз моргнул, как бы отгоняя видение, но ничего не исчезло.
Не совсем понимая, что же такое перед ним, он внимательно разглядывал странную конструкцию, центром которой была Елизавета Михайловна. Правда теперь девушка не казалась счастливой и влюблённой, да и как тут остаться таковой, когда кожаные ремни крепко держат тело, привязанное к злополучному столу, а во рту торчит кляп. Белокурые волосы растрепались, по лицу текли слёзы. Елизавета следила взглядом полным ужаса за Константином, не в силах произнести хоть слово. Тот же, в свою очередь, был крайне занят.