Отчитавшись об успехах учителю, Сибилл получил от него трёпку в тренировке с гуаньдао и уже был готов вернуться в Лабиринт кошмаров, чтобы завершить начатое. Он почти не волновался о реакции Альфэй, она уже полностью приняла происходящее. Осталось только узнать последние новости Небес перед новым погружением в иллюзию.
Сибилл попробовал связаться с богиней До во сне, как делал уже бесчисленное количество раз, но ему впервые это не удалось. Спустя десяток попыток он окончательно убедился, что с ней что-то случилось.
Время на то, чтобы стать сильнее, истекло.
Часть 6Глава 1. Счастливая богиня
В объятиях Сибилла Альфэй лежала оглушённая всепоглощающим ощущением покоя. Так уверенно и тотально защищённо она не чувствовала себя уже очень давно. Монотонный шелестящий звук убаюкивал, но Альфэй усилием воли отогнала сонливость. Она огляделась и поняла, что находится в собственном павильоне на Небесах.
Сердце тревожно и радостно забилось.
Подскочив с кровати и привычно путаясь в длиннополых нижних одеждах, она подбежала к окну, в очередной раз позабыв о своих возможностях богини, чтобы распахнуть резную створку. В лицо пахнуло свежестью и влагой. Снаружи лил дождь, которого попросту не могло быть на Небесах.
Волшебство надежды продлилось считанные мгновенья. Они всё ещё находились в иллюзии. Отвернувшись от окна, Альфэй встретилась взглядом с пронзительно голубыми, мерцающими в темноте глазами Сибилла.
— Что ты собираешься делать, когда… тут всё закончишь? — она вернулась обратно в постель.
— Хочу покинуть Небеса, — внимательно отслеживая её реакцию, медленно ответил Сибилл.
— Если бы это было так просто, — горько усмехнулась Альфэй.
Прежде она даже не думала о подобном, ведь половину сознательной жизни провела на Небесах и хотела оставаться тут вечно. А что ждало её теперь? После того как она откровенно перешла на сторону тёмного бога, низвержение казалось ещё мягким приговором.
Впервые Альфэй задумалась о том, чтобы покинуть Небеса, с которыми прочно связывала себя после вознесения и даже не предполагала иного пути.
— Вознестись богам помогают Небесные врата. Ежан рассказывал, что в обратную сторону при низвержении эта система плохо работает, буквально вышвыривая бога в любую точку мира, из которого бог родом, — вспомнила Альфэй давний разговор и всё, что знала о системе входа-выхода с Небес.
— У богов есть свои способы путешествовать из мира в мир, — чуть поморщился от упоминания имени соперника Сибилл. — Я же переносился за тобой в сотворённые миры и даже на Небеса, но ты сама служила мне маяком для таких перемещений.
— Значит, теоретически сбежать мы сможем только в мой родной мир или сотворённые во время божественной стажировки, но…
— Все твои миры уничтожены. И если выборка миров так мала, то нас очень быстро найдут, — от её слов Сибилл просиял, и Альфэй с запозданием осознала, что косвенно согласилась бежать с Небес вместе с ним.
— Обычно при сотворении мира бог перемещается к той точке вселенной, где уже готов родиться новый мир и имеется естественное скопление энергии. Старшие вознёсшиеся боги умеют находить такие подходящие точки в пространстве, и тем не менее мало у кого из них хватает сил, чтобы действительно сотворить мир. Рождённые боги способны сотворять такие области самостоятельно. Перед божественной стажировкой нам выдали чётки с бусинами-маяками, настроенными на эти пространственные аномалии — заготовки под миры, уже напитанные силой рождённых богов. Теоретически можно выкрасть такую бусину.
— И, возможно, нас не найдут дольше, чем если бы мы переместились в твой мир, но в конечном итоге всё равно схватят.
— В мир, откуда я родом, не хочу перемещаться. Боюсь, что у Верховных богов появится слишком большой соблазн уничтожить его, — покачала головой Альфэй. — В любом случае мы, скорее всего, не доживём до хоть какого-то шанса сбежать. За пределами твоей техники целый мир, населённый светлыми богами, которые мечтают тебя уничтожить.
— Рад, что на этот раз мы смотрим на ситуацию одинаково, — Сибилл улыбнулся и легко поцеловал её в губы.
Даже это кратковременное прикосновение спровоцировало энергообмен, из-за чего пульс участился, и Альфэй ощутила горячую волну прилившей к щекам крови.
— Странно, что тебя до сих пор не схватили, — выровняла она дыхание. — Верховные боги знают божественные имена всех, кто находится на Небесах. Пусть не твоё, но моё точно записано в книге судеб, где можно прочесть всё. Логичнее было бы уничтожить меня с самого начала.
— Судьбу бога предугадать не так-то просто. Пусть даже повлиять на неё могут только другие боги. В самом начале в твоей судьбе не могло быть никаких тёмных богов, но вмешательство Ежана это изменило. Не думаю, что книгу судеб постоянно перечитывают, сравнивая варианты возникших изменений. К таким знаниям допустят далеко не каждого, а тратить вечность на чтение и перечитывание чужих судеб — наискучнейшее занятие. К тому же даже когда я попал на Небеса, книга судеб вряд ли отразила то, что ты перейдёшь на мою сторону. На это мог повлиять только я, а моей судьбы Верховные боги не знают.
— Это объясняет, почему мне фактически доверили возглавить охоту за тобой.
— На тот момент братья Лянь знали, что у тебя может получиться остановить меня. Но сейчас эта информация уже безнадёжно устарела. Кто-то обязательно должен следить за изменениями в книге судеб.
— Тогда почему не уничтожают наши тела?
— Для начала им нужно найти место, где я оставил массив Лабиринта кошмаров. Было бы глупо не позаботиться о безопасности той, кто является моей слабостью.
Обдумывая сказанное, Альфэй чётко поняла одну вещь.
— Тебе должен помогать кто-то на Небесах. Ты бы не смог сам всё это исполнить и до всего додуматься, насколько бы гениальным ни был. Кто-то дал тебе божественное имя, и это мог быть лишь старший бог. Только не говори, что соблазнил какую-то доверчивую богиню, — руки непроизвольно сжались в кулаки.
— Ты её знаешь, это старшая богиня До. И я её не соблазнял. Она сама предложила мне помощь за исполнение своего желания, — возразил Сибилл, успокаивающе погладив Альфэй по руке, словно призывая этим жестом разжать кулаки и расслабиться.
— Какого?
— Ей для чего-то был очень нужен тёмный бог, полностью овладевший своей силой. Я вообще могу не узнать, чего она от меня хотела, потому что в последний раз не смог с ней связаться. Скорее всего, на Небесах её схватили.
— И что ты будешь делать?
— То же, что и собирался. Она предупредила, что мне некогда волноваться о других и стоит сосредоточиться на своей цели.
О старшей богине До говорили, что та хороша в предвидении. Так что её осведомлённость становилась понятной, как и то, почему Альфэй встретила её в саду вечноцветущих вишен. Богиня предвидела, что Сибилл будет где-то поблизости, и специально явилась туда.
Вместо благодарности, которую стоило бы к ней испытывать, в душе отчего-то поднималась мутная ревность. В момент самой сильной нужды рядом с Сибиллом оказалась совсем другая богиня. Впрочем, в то время Альфэй ему ничем помочь не смогла бы, только навредила. Это понимание немного усмирило раздражение и горечь.
Чтобы не думать о лишнем, Альфэй потянулась за новым поцелуем и ощутила, как со спины её обняла копия Сибилла.
— Если привыкну к таким групповым занятиям любовью, потом сам не рад будешь, — её угрозу поглотили жадные губы, отвлекая как от кровожадных мыслей, так и от действий копии, которая добралась наконец до обнажённого тела.
На время Альфэй забыла о Небесах и смертельной опасности.
Сон не шёл. Слушая дождь и ощущая руку Сибилла, который так и не выпустил её из объятий, Альфэй думала о том, что, похоже, любовь для неё — это вообще не о постели и ласках. Сексом она могла заниматься и просто с красивыми мужчинами, богами или даже смертными, получая или совсем не получая удовольствия. Влюблённость, страсть, желание — всё это было в её жизни и раньше. Но не хватало главного: искренности, взаимопонимания, надёжности и верности партнёра. Всего того, что она видела у родителей.
Когда-то мама рассказывала, что долгое время тоже искала в партнёре силу, харизму, крутость, но все её бывшие парни не смогли сравниться с папой. Потому что он стал любимым. Мама поделилась своим главным секретом: счастье не в том, чтобы любили тебя, а в том, чтобы любить самой, желательно взаимно.
До Сибилла Альфэй и не пыталась понять мужчин. Считала, что все они, конечно же, должны быть сильными и бесстрашными защитниками, самодостаточными личностями, страстными и умелыми любовниками, благородными и любящими рыцарями, заботливыми семьянинами и много ещё какими. Её даже не смущало, что некоторые характеристики друг другу противоречат и в одной личности ужиться не смогли бы. Она просто хотела, чтобы её любили.
И вот когда повстречала Сибилла, который полюбил, то вдруг оказалось, что чужая любовь — это то, за что ей нечем расплачиваться. Она считала, что Сибилл давит на неё своими чувствами. Словно на неё повесили долг, который она даже не брала. Ощущала, что Сибилла и его чувств слишком много для неё одной. Ещё и поэтому она так долго отвергала его, хотя с любым другим могла бы переспать без обязательств и забыть о случившемся.
Альфэй даже не заметила, когда его чувства перестали её тяготить. Когда смирилась с тем, что у него есть собственная точка зрения, отличная от её восприятия ситуации и мира? Когда она приняла его ухаживания, заботу и любовь? Когда научилась наслаждаться тем, что имеет? И почему, несмотря на то, что происходило вокруг, и всю безысходность их положения, она счастлива?
— О чём задумалась? — в темноте глаза Сибилла загорелись потусторонним огнём.
— О том, что, похоже, тоже люблю тебя, — для Альфэй всё оказалось настолько буднично, что она никак не могла понять, когда успела? Или чувства были всегда, постепенно видоизменяясь и разрастаясь?