Он не сопротивляется, когда его подхватывают под руки трясущиеся телохранители отца и волокут к храму. Там его запихивают на круглый камень-стол для подношений у ног статуи бабули-покровительницы.
Храмовники бубнят заклинание жертвоприношения, и Дземин запоздало вздрагивает.
Они с ума сошли от страха?
Он рвётся из магических пут на пределе своих возможностей, силится соскочить с жертвенника, но не может пошевелить и пальцем. Вокруг полыхает знакомое с детства белое пламя. В таком же пропадают яства и дары для бабули-покровительницы.
Дземин зажмуривается, ожидая боли. Но она всё не приходит…
— Добро пожаловать, дорогой… правнук, — незнакомый мелодичный голос заставляет его осмотреться.
— Я же… умереть должен был? — неуверенно спрашивает он у молодой, смутно знакомой женщины.
— Ну что ты, дорогой. Кто же полубогами разбрасывается? Тем более пробуждёнными. А если бы попытались… очень пожалели бы об этом. Сучку ты мило проучил. Иди ко мне, дай обниму. Ах, совсем большой уже. Кажется, только утром смотрела на малыша, а он уже так возмужал…
Окончательно разобрался в происходящем Дземин, когда к ужину вернулись братья-боги. Оказалось, что красотка, к которой он угодил, та самая много раз «пра-пра» бабушка. Дземин и без напоминаний знал, что называть её «бабулей» чревато для здоровья. У отца целый гарем в жёнах перебывал. И Дземин представлял себе, на что способна разгневанная женщина.
На Небесах его очень хорошо приняли.
— Полубоги на дороге не валяются, — шепнула ему бабуля. — Не говори об этом соученикам, чтобы не было ненужной зависти и преследования. Но вознёсшийся бог — это не то же самое, что полубог, и тем более в подмётки не годится рождённым богам.
Бабушка объясняет, что он стал полубогом из-за ярости, злости, смертельной опасности, адреналинового и наркотического угара. Пробуждение крови — это как вознесение, но не оно. Полубог сам себе хозяин, и никаким порталом для вознёсшихся его на Небеса не выдернуть. Так что потомков с пробуждённой кровью бабуля забирает через портал на своём алтаре, таких за всю историю семьи Се было двое, но о том, что стало с первым, она рассказывать отказывается.
Близких отношений с соучениками Дземин так и не завёл. Интриг ему на всю жизнь хватило в семье Се, а на Небесах всё началось сначала и с этим не хотелось иметь ничего общего.
Его в какой-то мере оставили в покое и дали возможность заниматься чем угодно по душе. Бабуля обеспечила свободный доступ в миры, созданные ею самой и её богами-покровителями.
В чём-то сука Джу оказалась права. Хоть бабуля и вознеслась благодаря стараниям рождённых богов, стала только наложницей в их гареме. Рождённые боги не признают её равной.
Бабуля поддерживает свою семью, оставшуюся в одном из созданных богами-покровителями миров. Её капризам потакают, но из дома на Небеса одну не выпускают, как и в любой другой мир. Даже в компании Дземина.
На Небесах живут только боги, без исключений. Боги-покровители накачали бабулю силой, чтобы протащить в свой мир, но обучение ей не даётся, и это никого, кроме неё, не волнует. Бабуля одинока и от безвыходности делится с Дземином сомнениями, переживаниями и болью.
Выясняется, что бабуля стала экспериментом своих мужчин по размножению рождённых богов. С этим есть свои сложности.
Рождённый бог появляется в результате взаимной любви двух богов, причём зачатие тщательно планируют и проводят кучу ритуалов, подгадывая момент. В случае неудачи при участии рождённого бога в процессе зачатия получаются полубоги, как их прозвали. Полубог — это скорее свойства тела, их не приобрести и не утратить. При низвержении такая «божественность» остаётся с полубогом, её не «откачать», как это можно сделать с вознёсшимися богами.
У бабули нет иллюзий насчёт любви со стороны её богов-покровителей. Ни одна из обитательниц гарема братьев ещё не выносила им рождённого бога. Эксперименты продолжаются.
— Любовь далеко не всё, что нужно для счастья, — говорит бабуля.
Так считает и Дземин, правда, счастливым он никогда себя не чувствовал.
И хоть никто не знает, что Дземин полубог, он вновь вынужден соответствовать ради бабули и её статуса в гареме.
Сердечного демона Дземин воспринимает как данность. Чему удивляться? Он же ненавидит себя. Разве он заслужил что-то лучше? Чтобы его любили? Достоин ли он вообще жизни?
Дземин даже не против быть поглощённым собственным сердечным демоном. Наверное, поглощение — это как погружение в сон, только вечный. И пусть его двойник гуляет, наслаждаясь свободой. Есть сомнения, что кто-то заметит разницу. Даст себе труд заметить, что настоящего Дземина больше нет.
Даже бабуля… Но о ней стоит всё же позаботиться.
— Ты такой сосредоточенный, будто у тебя запор, — первое, что говорит ему улыбчивый двойник-сердечный демон.
— Я знаю, что ты можешь меня убить. Но взамен ты должен позаботиться о моей бабушке.
— А ты хочешь умереть?
Дземин всерьёз задумывается. Ради чего терпеть дальше? Быть обузой бабуле? Она единственная рада ему, видимо, потому что невыносимо одинока.
— Это была шутка. Просто шутка. Я не позволю тебе умереть, даже если ты действительно этого захочешь! — волнуется этот странный демон.
На душе отчего-то становится невыносимо, словно её переполнили слёзы, которые всегда носил внутри Дземин, не показывая своих слабостей и истинных чувств.
— Ты что плачешь⁈ — паникует его сердечный демон. — Да я же пошутил. Никогда не причиню тебе вреда и другим не дам. Ты слышишь? Ну чего ты ревёшь? Ты же мужчина. Ты бог. Ты… Ай, ладно, реви сколько влезет, но воспринимать такую плаксу как старшего и главного я отказываюсь. Теперь главным и старшим буду я! Слышал?
Дземин кивает, а слёзы смывают что-то непереносимо тяжёлое с души. Ему до демонов надоело соответствовать, быть наследником и то, что на него самого всем плевать.
Дземин ревёт, ничего и никого не опасаясь, ведь сердечный демон — это отвергнутая часть его самого. Кому как не ему знать все недостойные, постыдные, отвратительные мысли и непростительные слабости Дземина?
Ученик Е нравится Дземину хотя бы потому, что тот с удовольствием забирает лидерство и ответственность. Между ними что-то вроде дружбы. Ученик Е сам подходит, выспрашивая о сотворённых мирах. Дземин постоянно ходит по мирам мужчин бабули и может поддержать беседу.
Он замечает, что ученик Е негласно борется за лидерство, прибегая ко всевозможным ухищрениям и уловкам. Кажется, тот недолюбливает ученицу А, та и правда личность неприятная, напоминает мачеху Джу своим невежеством и амбициями.
Дземин считает, что ученик Е рано или поздно поступит с ученицей А точно так же, как он сам поступил со своей мачехой. Две столь амбициозные личности не уживутся вместе. Ученик Е не остановится ни перед чем, чтобы заполучить желаемое. Дземин знает таких людей и понимает ход их мыслей.
Поэтому он не удивляется, когда ученик Е расспрашивает о сердечных демонах, и подозревает неладное. Он рассказывает всё, что знает, советует книги и выкидывает разговор из головы.
Ему плевать на ученика Е и ученицу А. Оба заслужили любого конца, который друг для друга приготовили. Уж точно их разборки не касаются Дземина.
Часть 3Глава 5. Разочарованная богиня
Альфэй уснула, кажется, впервые за целую вечность. Отдыхала, не желая возвращаться в страшную реальность. Но на светящуюся окном-порталом картинку, назойливо маячившую на краю сознания, всё же пришлось взглянуть.
Ежан приложил пальцы к вискам Сяои и влил свою энергию. После мучительного вскрика он уложил обмякшее тело на кровать. Позади угрожающей тенью маячил стажёр В.
Ожидание становилось невыносимым, и чем дольше, тем больше. От страха за Сяои сбивалось дыхание, по телу пробегала дрожь, тревога тянула сердце.
Сяои пришла в себя, как всегда, тихо и незаметно. Словно ничего необычного не произошло, она плавно села на постели.
— На этот раз стажёр Дзе. Думаете, он тоже не очнётся? — встревожено спросила она.
— Не знаю. Есть шанс, что эта техника не сработает на боге с сердечным демоном… — пожал плечами Ежан.
Не сговариваясь с остальными, Сяои вылетела из своей комнаты. За ней следовали более собранные и отстранённые стажёр В и Ежан. В комнату стажёра Дзе они буквально ворвались.
— Что вы тут забыли? — поднялся с кровати им навстречу стажёр Дзе, откладывая телефон в сторону.
— Мы буквально на минутку, — мило улыбнулась ему Сяои.
«С кем ты там?» — послышался голос Дзе-Дзе из динамиков телефона.
— Я разговариваю, вы не вовремя, — уголки губ стажёра Дзе опустились ниже обычного.
Ежан использовал заклинание, и экран телефона погас, а голос Дзе-Дзе прервался. Сяои мгновенно оказалась рядом со стажёром Дзе, который не успел даже отпрянуть, как был обездвижен болью и потерял сознание.
— В прошлый раз получилось воздействовать на Дзе-Дзе через стажёра Дзе. Может, удастся и в этот раз? — спросила Сяои, легко подхватив начавшее заваливаться тело.
Альфэй, наблюдавшая за этой сценой, ощутила, как её сердце забилось чаще от накатившей волной надежды. Возможно, им удалось найти слабое место в технике Сибилла?..
— До сих пор иллюзия действовала на стажёра Дзе и его сердечного демона точно так же, как и на нас всех… — стажёр В помог Сяои расположить стажёра Дзе на кровати.
Его логичное замечание чуть остудила и поумерила слишком сильно вспыхнувшую надежду.
— Сяоа избежала забвения и иллюзии, — Сяои отошла от кровати.
— Потому что тёмный бог испытывает к ней чувства, она единственная, кто может заставить его ошибиться. Верховные боги всё верно просчитали. Не думаю, что нас собирались оставлять в живых. Так или иначе, мы неудобные свидетели, — возразил Ежан.