Каких сил стоит Ваньлуну не сорваться, одним Небесам ведомо!
Но горше всего знать, что сама Сяои не практикует воздержание. Подобное поведение вызывает в нём агрессию и болью отдаётся в сердце. Ваньлун мечтает оказаться как можно дальше от этой богини, но судьба распорядилась иначе.
— Знаешь, если бы я была вольна над своим сердцем, то выбрала бы тебя, — напившись, после того как Ежан только увлёкся наставницей Жу, признаётся Сяои. — Ты ужасно скучный, но, по крайней мере, надёжный. Да и не такой уж скучный, когда дымишься от желания… Затащила бы тебя в свою постель, но с друзьями так не поступают.
— Так это дружба у тебя такая извращённая? — поражается странной логике Ваньлун.
— Пф! От нетрахающегося извращенца слышу! — обижается на него Сяои и не разговаривает до их следующего похода в новый мир, который оказался сотворён наставницей Жу.
Ваньлуна мало интересуют любовные похождения Ежана. Хотя ученицу А в качестве грелки для постели он не одобряет. Больно сильна и опасна в гневе эта богиня.
— Она может яйца тебе оторвать, если что-то пойдёт не по ней, — честно предупреждает он друга, когда узнаёт о его новом любовном интересе.
— Это точно. Зато сколько страсти! Знаешь, длительное воздержание, оказывается, классная штука. Она буквально набросилась на меня, срывая одежду. Боги очень чувствительны ко лжи… Я просто сражён такой честностью в постели!..
— Ты же знаешь, я не люблю такие подробности, — морщится Ваньлун.
— Вот-вот. Пожалей ушки нашей невинной фиалки, — зло вставляет Сяои, которая не любит период бурной влюблённости Ежана в новый объект страсти.
Ничто не предвещает того, что новая затея Ежана приведёт их в западню тёмного бога. Если бы у них с самого начала было больше информации…
Единственное, чему не перестаёт удивляться Ваньлун, — это тому, что ученица А не переходит на сторону противника и не пробует сама убить их всех. Впрочем, она верна Небесам и ради них готова спустить Ежану с рук попытку убийства. За свою долгую жизнь Ваньлун впервые сталкивается с подобной глупостью. С другой стороны, её с лихвой компенсирует злопамятность тёмного бога.
Их шанс на выживание как раз заключается в мягкотелости ученицы А, её нелогичном стремлении спасти тех, кто злоумышлял против неё. Проблема лишь в том, что та оказалась не способна не то что на убийство, а даже на один удар кинжалом. Какая-то совершенно неправильная и бесполезная богиня.
Рассуждения стажёра В здорово разозлили Альфэй. Ещё какая-то древняя недорептилия будет её судить! Она воспитывалась в нормальном обществе, где люди друг на друга с ножами не бросаются. Для выяснения межличностных отношений есть более законные и цивилизованные методы. Например, диалог. В совсем запущенных случаях можно воспользоваться помощью посредника: психолога или адвоката.
Оказывается, некоторые умудряются жить тысячи лет и оставаться при этом доисторическими ящерами.
Ради шантажа стажёру В ничего не стоило перерезать ей глотку. И он ещё этим гордится, считая себя настоящим воином. Альфэй решила, что жалеть этого недодракона точно не будет. Кому он вообще такой нужен?
Дорогие читатели, поддержите историю по мере сил и желания! Если книга понравилась, кнопочка «нравится» должна гореть красным цветом. Буду рада любому, даже очень скромному вниманию)))
Часть 4Глава 5. Равнодушная богиня
Картинка происходящего в иллюзии вернулась резко. Ежан вылетел из каморки, в которой заперся с очередной медсестрой, и на ходу заправил футболку в брюки. Возвышенное выражение его лица подсказало Альфэй, что тот каким-то образом сам пришёл в себя.
«Он вырвался из иллюзии?» — взволнованно спросила она у Сибилла.
«Эта иллюзия рассчитана не на него. А он всё же довольно сильный бог», — ответ ощущался чуть недовольным.
— Сяои, зайди ко мне немедленно! — продиктовал сообщение на браслет Ежан.
Сяои пришла почти сразу, как он вернулся в свой кабинет.
— Я думала, что ты занят и тебе не до меня, — ехидно подначила Сяои.
— Прости, — подойдя к ней, Ежан влил прикосновением к вискам свою энергию.
Сяои тонко вскрикнула и стала заваливаться, Ежан подхватил её и уложил на кушетку, которая стояла в стороне от рабочего стола. Он присел рядом на корточки и взял безвольную руку Сяои, отслеживая пульс.
«Он сам пришёл в себя?» — спросила об очевидном Альфэй, у неё в голове не укладывалось то, что она видит.
«Конечно. Рано или поздно все, кроме того, на кого рассчитана иллюзия, приходят в себя», — подтвердил догадку Сибилл.
Альфэй с трудом осознала, что ей и не нужно было каждый раз будить пленников Сибилла. А она-то возомнила себя «спасительницей». Они и без неё могли позаботиться о себе в этой иллюзии. Она только раздражала и злила угодивших в ловушку богов, потому что ей не нужно было, как им, бороться за свою жизнь. А её трепыхания и колебания в их глазах, наверное, выглядели как лицемерие.
На самом деле Альфэй хотела остаться «хорошей» в глазах соучеников и, самое главное, в собственных глазах. Конечно, она им не желала зла, но и взять на себя ответственность за то, что происходит, и выбрать чью-то сторону не могла. Вот только отсутствие выбора — тоже выбор. Она пустила всё на самотёк, а в этом случае исход был предопределён заранее.
Ежан и остальные это видели. Где-то глубоко внутри Альфэй тоже это понимала, но была не в состоянии признать. На примере стажёра В очень просто пришло озарение, что она на самом деле ничего не хотела делать с этой ситуацией. Она не желала спасать того, кто, будь его воля, без жалости лишил бы её жизни. Не хотела нападать и причинять боль Сибиллу. Было бы ради кого! Уж точно между Сибиллом и стажёром В она выбирала первого.
Короткую вспышку вины и стыда легко смыло удовлетворение от принятого решения. Она не будет вмешиваться в ход этой иллюзии. Тем более что даже потеря контроля Сибилла над собой никак не повлияла на качество иллюзии, а значит, можно и тут снять с себя ответственность — Альфэй сделала всё, что могла.
«Это ведь ты контролируешь иллюзию?» — на всякий случай уточнила она.
«Контур контроля изначально заложен в массив. Я не контролирую иллюзию, постоянно во всяком случае. Но могу влиять на неё», — дал Сибилл исчерпывающий ответ.
«Но ты же что-то говорил про контроль, когда мы…» — Альфэй замялась.
«Это другое. Я не иллюзию имел в виду», — понял её Сибилл.
«Тогда что?» — пока он настроен на разговор, этот момент стоило уточнить.
Последовал мученический протяжный выдох, и Сибилл прижал её обнажённое тело к себе плотнее.
«Ты будешь злиться».
«Уже начинаю», — поторопила его Альфэй.
«Парное совершенствование даёт больше энергии, чем мучения и откачка энергии у вознёсшихся богов. Максимальный эффект я получу, если… не буду терять голову во время занятий любовью. Сейчас я не могу подпитываться силой веры смертных. А чтобы выжить, мне нужно в кратчайшие сроки стать сильнее».
«Ты пользуешься мной как батарейкой⁈» — возмутилась Альфэй, дёрнувшись всем телом, но из осторожного захвата выбраться не смогла.
«Если бы это было так, я бы не терял над собой контроль. Я люблю тебя!» — в голосе Сибилла отчётливо проступили отчаяние и паника, которые и успокоили Альфэй.
«А почему не можешь подпитываться силой веры? У тебя же полно верующих… Конечно, их меньше, чем у светлых богов, но всё же…»
«Ты разве не заметила?..»
«Что?» — реакция Сибилла и его нерешительность насторожили.
«Наших верующих больше нет. Небеса уничтожили тот мир и, возможно, все твои миры».
Острая боль стала неожиданностью. Сибилл говорил правду, по крайней мере, верил в то, что говорит. Вот только Альфэй ничего не ощутила в момент «уничтожения», хотя является Верховной богиней.
«Я бы почувствовала…» — неуверенно возразила она.
«Ты была изолирована в своём павильоне. Я даже не смог пробиться в твои сны».
«Ты уже ходишь по снам…» —она должна была понять это намного раньше, тем более что Сибилл почти прямым текстом сказал об этом в самом начале, но… Альфэй предпочла не понимать?
«Иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Без этого умения невозможно полноценно использовать Лабиринт кошмаров».
Внутри шевельнулось сомнение. Раньше своим изобретениям и придумкам Сибилл названий не давал. Но додумать мысль она не успела, в иллюзии очнулась Сяои.
— Она нас предала, — Сяои крепче вцепилась в руку Ежана, которую тот хотел отнять, и села на кушетке.
— Не в этом дело, — покачал головой Ежан. — Это очень необычная иллюзия. Тёмный бог не зря изолировал Сяоа от нас… от меня.
— Ага, чтобы самому её оприходовать и потрахаться всласть, — фыркнула Сяои.
— Из-за специфики выбора партнёра драконами, у которых только одна пара на всю жизнь. Они мгновенно определяют идеально совместимого психологически, физически и магически партнёра, того, с кем будут строить гнездо и растить детей. Их природа так устроена. Это «запечатление» романтики ещё называют «истинностью».
— Пф. По легенде этой локации у Сяоа тут целый гарем из «истинных» партнёров.
— Он пытается пробудить в ней чувства к себе, — Ежан неприлично долго смотрел в глаза Сяои.
Пауза затянулась.
— Она довольно упряма и не в контакте с собственными чувствами, — неуверенно закусила губу Сяои.
— В этот раз Сяоа не с нами. Я очнулся самостоятельно.
— Потому я и говорю, что она перешла на сторону противника! Где Сяовэ? На этот раз не очнётся он, верно? — надрывно спросила Сяои.
Ежан промолчал.
Ежан и Сяои нашли адрес родителей стажёра В в иллюзии и договорились о встрече.