Стоило скрыться от людских глаз, как мужчина тут же распахнул пальто и буквально приказал мне, не дав возможности возразить:
– Садись.
При этом хлопнул он не по мягкой обивке рядом с ним, а по коленям. Захотелось провалиться сквозь землю, или, в лучшем случае, под сиденье. Но слов, вразумительных, не нашлось, и я затравленно покачала головой.
– Аделия, – укоризненно выдохнул Винс, и я сильнее вжалась в спинку кресла.
Не пойду, ни за что, на это он меня точно не уговорит, как бы ни рычал и бросал злые взгляды.
– Хорошо, – легко сдался, так что я даже от удивления рот открыла, правда, обрадовалась рано. Винс одним быстрым движением пересел ко мне и так же быстро, сгреб меня в охапку, устраивая на коленях.
Если честно, у него это так ловко вышло, что я только и успела – приглушенно пискнуть.
– Сиди тихо, – когда попыталась вскочить на ноги, крепче обхватил за талию, а второй рукой укрывая в полы своего пальто.
По телу прокатилась волна жара, так что даже дыхание перехватило на несколько секунд. И я послушно замерла, боясь пошевелиться. Чем тут же воспользовался Винс:
– Ты как ребенок, Дели. Неужели так сложно было сказать, что ты замерзла? Я же не прощу себе, если ты заболеешь! – хотела обернуться и сказать, что ничего бы со мной страшного не произошло, не такой уж и сильный мороз, но мужчина не дал и слова вставить. – Я понимаю, что ты привыкла в столице к другому климату, но на севере не стоит спорить с погодой. Это вовсе не шутки.
Конечно, не шутки. Я знаю об этом, вот только подвернись возможность повторить сегодняшний вечер – ничего бы менять не стала. Прогулка с Винсом, стоит того, чтобы даже заболеть.
Он тяжело вздохнул, словно подслушал мои мысли и крепче прижал к себе. Кажется, за этот день мы пересекли несколько запретных границ, предписанных обществом. Но, вопреки навязанным стереотипам, мне хотелось и его горячих прикосновений, и поцелуев, которые кружат голову и отнимают дыхание, и многообещающих взглядов, что плавят кожу и стирают предрассудки.
Это так остро, непривычно и желанно, что я только сейчас поняла, насколько важно найти того человека, с кем хочется быть рядом. Не с книгами, колбами и мензурками, а именно с ним.
Спустя несколько минут Винс повернул меня боком, устраивая удобнее и я, уже не смущаясь, опустила голову ему на плечо. Полутьма кареты, казалось, нашептывала – чтобы здесь ни произошло, никто ничего не узнает. И я поверила, не тьме, ему. Почему-то только с ним мне хотелось быть глупой и безрассудной.
– Я с тобой раньше времени постарею... – прошептал тихо, губами коснувшись виска.
А я не сдержалась – так же тихо рассмеялась в ответ, на что Винс проворчал, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Смешно ей, ты посмотри.
Потом провел кончиками пальцев по щеке и спросил:
– Согрелась хоть немного?
– Согрелась.
– Врешь, – пожурил беззлобно, поймав мои руки. Они действительно, еще были холодными.
– Чуть-чуть, – созналась, даже не пытаясь отрицать очевидное.
Винс вновь тяжело вздохнул, и карета в этот момент остановилась, отчего я тут же попыталась вскочить с места, будто нашкодивший ребенок.
– Тихо, – он удержал меня.
Стало стыдно за свой порыв, поэтому встала медленно, и пересела на другую сторону, ожидая, когда Винс застегнет пальто, и первым выйдет на улицу. Но он не торопился, и пока мы не вышли, запечатлел на губах поцелуй. Объяснять ничего не стал, спрыгнул со ступеней, помог спуститься мне и взял за руку.
Академия дышала тишиной. В редких окнах студенческого корпуса горел свет, да сторож расчищал дорожки от снега.
Увидев седовласого мужчину, хотела отдернуть руку, но Райт не позволил мне. Пришлось подчиниться, да и в самом деле, ничего предосудительного мы не делаем. Почти.
До комнаты мы дошли, не проронив ни слова, а там меня отпустили к себе, только заручившись обещанием, что я выпью горячий чай и приму горячий душ.
Оставшись одна, еще долго ловила себя на том, что улыбаюсь. Просто так, без повода, лишь вспоминая обрывки разговора, его взгляды, жесты, прикосновения.
Но так хорошо не может быть всегда. Утро принесло неприятные вести.
Глава 22
Я выпила горячий чай, и приняла душ – словом, сделала все, что пообещала. Но спать не легла, засиделась допоздна с конспектами. Я пыталась найти точки опоры для новых разработок.
Как итог – утром проспала и прибежала в преподавательскую уже перед самым звонком. Там никого не оказалось, и я уже успела обрадоваться, когда из-за шкафа выглянула Ниана.
Заметив брезгливую улыбку, что скользнула по ее губам, мысленно усмехнулась и, вопреки ожиданиям, дежурно поприветствовала девушку:
– Светлого утра, профессор Хрит.
Такого она явно не ожидала, а потому открыла рот от удивления, впрочем, быстро взяла себя в руки и язвительно бросила:
– У вас в столице всегда так?
Теперь пришел мой черед удивляться:
– Как?
– Стоит увидеть красивого мужчину, сразу прыгаете к нему в койку, пытаясь удержать возле себя?
Я не сразу поняла, о чем она и к чему клонит, но когда в голове сложились вчерашние события и выводы, что она сделала из этого, то почувствовала, как лицо вспыхнуло от смущения.
– Хотя, что это я такое спрашиваю, конечно, так и есть. Вот только, знаешь ли, Аделия, – девушка намеренно выделила мое имя, – не такая это хитрая задача – раздвигать ноги. Когда ты надоешь, у него появится другая.
Я понимала, что она говорит чушь, понимала, но все равно казалось, что на меня вылили ведро с помоями. Да и вокруг будто бы запахло гнилью.
– Уж не на себя ли ты намекаешь, милочка? – за спиной раздался скрипучий женский голос и я резко обернулась.
На пороге кабинета, держась отстраненно и холодно, стояла профессор Диам. Волосы, как всегда убранные в пучок, блузка с накрахмаленным воротником, строгая черная юбка. Только при столкновении наших взглядов, успела заметить в глубине ее глаз теплоту. Это оказалось настолько неожиданным, что я даже на мгновение забыла о гадких словах Нианы.
Профессор сделала несколько шагов, и, смотря мне за спину, припечатала:
– Поверь, если уж за столько лет Райт не посмотрел на вас с сестрой, то хоть раздвигай ноги, хоть нет – на вас он не обратит внимание.
От хлестких фраз пожилой женщины мое лицо стало пунцовым, а вот Ниана злобно прошипела:
– А вас это никак не касается!
По губам профессора скользнула холодная улыбка, вот только отвечать она не стала. Да и профессор Хрит в кабинете не задержалась – цокая каблуками, вылетела в коридор, и с грохотом захлопнула дверь.
На несколько минут повисла неловкая пауза, которую я прервала первой:
– Как вы себя чувствуете?
Женщина вздернула тонкие брови и улыбнулась уголками губ:
– Благодарю, Аделия, если бы не ты, вряд ли бы мы сейчас разговаривали.
Не зная, что на это ответить, неловко кивнула.
– А слова Нианы даже не бери в голову, – она прошла к своему столу и открыла ящик, доставая какие-то бумаги. – Зависть – ужасное чувство, – с намеком произнесла, прежде чем академию огласил звонок.
Тут я вспомнила, что опаздываю, и вообще...
– Простите, – пролепетала, и тоже прошла к столу и оттуда к шкафу с журналами. Но прежде чем уйти, услышала тихие слова:
– Если у тебя найдется время, я бы хотела поговорить с тобой после лекций.
Обернулась, столкнувшись с женщиной взглядом и растерянно замерла. Поговорить? О чем? Потом поспешно согласилась, вновь кивнув, и вышла за дверь.
Несмотря на скомканную встречу, я на самом деле была рада видеть профессора. Все же, приятно знать, что жертвы, на которые идешь, принесены не зря.
Если Ниана и распустила слухи, я об этом так и не узнала. Лекции прошли спокойно, и у целителей, и у начальных курсов, никто из ребят не поднимал темы о моей личной жизни. Даже Мика, смотря на меня исподлобья, была как никогда молчалива и равнодушна. И ее верная свита – тоже.
Слова, брошенные профессором Хрит, хоть и не забылись вовсе, но уже не казались такими гадкими и обидными. Да и Диам права – не стоит обращать внимание на такое. Это слишком глупо.
Во время обеда успела увидеться с Винсентом, и переброситься парой фраз. Казалось, каждый взгляд мужчины, говорит больше, чем дежурные приветствия и обращение «по форме». Мы с ним словно два шпиона – пытались отыскать тайный смысл между строк. Но до чего это было волнительным и приятным, что две следующие лекции я с трудом подавляла мечтательную улыбку.
Но разговор с деканом правового факультета вернул меня с небес на землю.
Профессора я нашла в преподавательской. Она сидела над конспектами, а в вазе на столе стоял свежий букет из благоухающих цветов.
– Освободилась? – мельком мазнула по мне взглядом. Сразу стало неуютно – словно температура в комнате упала на несколько градусов. Или это мое внутреннее чутье заприметило неладное?
– Аделия, – начала Диам, оторвавшись от листов, – ты же не против, что я тебя так называю?
Простив я не была, поэтому отрицательно качнула головой.
– Замечательно, – она поправила и без того идеальную прическу. – Так вот, Аделия, у меня не получается долго расшаркиваться. Ты должна знать, что я, действительно, благодарна тебе за спасение. В моем возрасте, уже должно быть не страшно умирать, но... Моя внучка ждет первенца, и...
Какой бы черствой и равнодушной она ни хотела казаться, на самом деле это не так. Это всего лишь маска, притворство, или просто привычка. Не знаю. Во всяком случае, сейчас я видела ее настоящую: как сквозь безразличие проступают любовь и страх; как нервно вздрагивают пальцы, которые она сцепила перед собой; как горит в глазах благодарность.
При нашем знакомстве и последующем общении, если таковым его можно назвать, я допустила оплошность. Совсем не подумала о том, что декан правового факультета попросту не может быть другим. Она образец для студентов, кому, как не ей, быть идеальным примером для студентов?