со страшными челюстями и блестящими панцирями на теле и на шести конечностях.
На миг всё замерло. Потом произошло много событий сразу. Пират, который торговался с Генкой, застыл, вытаращив глаза. Генка обернулся, увидел скрупов и оравшего со страху Жорика (крик разлетался по всему пустырю), сразу забыл про ящики, про деньги и бросился к машине. Схватив Жорика за плечо, он подтолкнул его к дверце, сам дёрнул другую, запрыгнул на водительское место, завёл мотор и погнал машину прочь, даже не взглянув, успел ли брат запрыгнуть внутрь. Но тот успел. Машина рыкнула и скрылась из виду.
Скрупы на Генку с Жориком не обратили никакого внимания. Неровною волной их первый ряд стал надвигаться на ворота, но на пути у них вдруг встал чертополох. Поломанные ветки выпрямились и срослись, помятые листья грозно нацелили колючки навстречу чёрному строю. Первые скрупы отпрянули назад и затоптались на месте. Строй превратился в толпу, которая разрасталась на глазах.
Тем временем к воротам подоспела стража Касилии в блестящих шлемах и кольчугах, с копьями и щитами. Завидев скрупов, стражи выставили копья и попытались закрыть ворота. Тогда волна скрупов хлынула сквозь колючки – в узкий проход. Началась схватка, в которой с треском ломалось всё: копья стражей, конечности скрупов, стебли чертополоха.
Тюха, забыв про страх, выбралась из укрытия и бросилась к воротам. На миг ветер отнёс в сторону край тучи, и выглянуло солнце. Тюха подставила стекло под его луч, поймала огненную точку и провела ею по чёрной массе. Ряд скрупов будто срезало, но остальные даже внимания не обратили на потери и продолжали рваться напролом к воротам. А тучи снова наползли со всех сторон и скрыли солнце.
Тюха подняла стекло на вытянутой руке, чтобы поймать хоть один, последний луч. Но тут ударил гром, в то же мгновенье в небе полыхнула молния. Стекло поймало её свет и раскололось на миллион сверкающих шаров. Все они вихрем пронеслись по скрупам, выжигая чёрное войско дотла. Через несколько секунд от него не осталось и следа.
В начале схватки бледная толпа контрабандистов сгрудилась сбоку от ворот, не зная, на что решиться: то ли броситься наутёк, то ли попробовать унести брошенную добычу. Пробиваться к ящикам сквозь полчища скрупов никто из них, конечно, не дерзнул. Но когда Тюхино стекло выжгло первый ряд чудовищ, вожак решился. Махнув рукой паре помощников, он бросился в образовавшийся просвет – к добыче. Пираты даже успели схватить по ящику, когда по полю битвы прокатилась огненная волна. Побросав ящики, контрабандисты со всех ног бросились назад – прямо в крепкие руки стражников. Ящики разбились вдребезги. Тонкие доски вспыхнули и сгорели. А серебряные шарики украденной радости раскатились и разлетелись во все стороны: на дорогу, на пустырь, на пригорок. Запутались в траве, закатились за сараи.
Тюха застыла с поднятой рукой – как статуя. Она смотрела на поле битвы и ничего не понимала. К ней, едва стих огненный шквал, подбежали Рик, мастер Мартин и чумазый, весь в саже Том.
– Девочка, ты цела? – испуганно спросил мастер Мартин.
– Что у тебя с рукой? – вторил ему Рик. – Может быть, надо приложить мой лист?
Тюха удивлённо посмотрела на свою поднятую руку. Опустила её, взглянула на ладонь, на которой не было никаких следов ожога. Ничего не было. И стекла тоже.
– Так вот что это был за талисман! – проговорил мастер Мартин. – А я и не знал, что ношу в своём мешке такое грозное оружие.
– Сейчас гроза начнётся, – сказал Том. – Тюхе надо бежать домой.
И в тот же миг на них налетел шквал ветра, уже холодный и несущий влагу близкого ливня.
Тюха растерянно оглядела друзей.
– Беги, – сказал Том. – Встретимся после дождя.
И Тюха помчалась к дому. За её спиной опять сверкнула молния. Совсем рядом сухо и оглушительно ударил гром. На склоне пригорка Тюху застали первые капли. Пока она добежала до крыльца, они превратились в белые горошины града. На крыльце Тюха столкнулась с мамой, которая вышла позвать домой своё непутёвое чадо. Они вместе замерли в дверном проёме и заворожённо смотрели на крупный град, засыпавший весь двор. Но мама видела лишь белые льдинки, а Тюха – смешавшиеся с ними серебряные шарики. И никто уже не смог бы их различить.
Глава 21. Прогулка по замку
Шквал града пролетел за несколько минут, но дождь шёл до позднего вечера. Под его струями и град, и волшебная фольга растаяли и ушли в землю вместе с дождевой водой. Трава снова стала зелёной, а бочка переполнилась. Вода стекала через её край в большую лужу посреди двора. В луже сиротливо плавало забытое ведёрко.
Мама загнала Тюху в горячую ванну, велела надеть носки и футболку с длинными рукавами. О том, чтобы выглянуть во двор, нельзя было и заикнуться. После обеда Тюху напоили горячим чаем с малиновым вареньем, завернули в старенький пуховой платок и разрешили пристроиться в углу дивана в Тосиной комнате, где создавалось мамино новое платье.
Тюха любила рассматривать Тосину комнату и всё, что в ней хранилось. В коробках лежали красивые лоскутки, в шкатулках – разные пуговицы: и новые, и старинные. По дивану были разбросаны подушки в самодельных наволочках – с вышивками, аппликациями, узорами из лоскутков. Среди них прятался пудель из шершавой ткани, с кисточкой на хвосте и умными стеклянными глазами, и старик Хоттабыч с седой бородой, в чалме, шёлковых шароварах и остроносых туфлях. Он был совсем как настоящий и в Касилии наверняка смог бы заговорить.
На стенах комнаты висели Тосины рисунки – наброски платьев – и фотографии красавиц в необыкновенных одеждах. Обходя с мамой магазины, Тюха не видела там таких сказочных нарядов, да и не ожидала увидеть. Им не попалось ни одного платья, на которое можно было бы взглянуть без досады. Поэтому пришлось сделать так, как посоветовала Тося: купить красивую лёгкую ткань. Её рисунок наводил на мысль о нездешних цветах, и Тося их выбор одобрила.
Теперь платье было уже придумано и раскроено. Тося смётывала его, мама ей помогала, а Тюха прикорнула среди подушек, да и заснула, не успев раскрыть своего «Нильса с дикими гусями».
Сначала ей казалось, что она не спит, а просто лежит с закрытыми глазами, свернувшись клубочком под тёплым платком и сжимая в руке своё волшебное стекло. «Вот же оно, стекло, и никуда не делось», – подумала Тюха во сне и разжала руку. Вместо стекла в её ладони вспыхнул яркий огонёк – не больше градины величиной. Он приподнялся над ладонью и полетел куда-то в мягкую темноту сна. Тюха пошла за ним и скоро выбралась – словно из туннеля – в тёплый солнечный день.
Она оказалась на большой городской площади. В дальнем её конце возвышался замок, похожий на картинку в книге сказок. На шпилях реяли цветные флаги, в окнах отражалось солнце, у раскрытых настежь ворот стояли стражники с алебардами. Тюха поискала глазами свой огонёк. Он висел в воздухе прямо перед ней, но был почти не виден в солнечном свете. Тюха подставила ладонь, и огонёк охотно спрятался в её руке.
Тюха направилась к замку. Никто её не замечал: ни народ, гуляющий по площади, ни стражники у входа, ни слуги в переходах замка-дворца. Тюха свободно проходила анфиладами красивых комнат. Любовалась витражами в окнах и шпалерами на стенах. Вышла на открытую галерею, перегнулась через каменные перила и увидела, что замок стоит на скале, над глубоким ущельем, за которым поднимается гора, поросшая зелёным лесом.
Тюха пересекла парадный зал, прошла сквозь арку и оказалась в небольшой комнате, где непринуждённо разговаривали мастер Мартин и молодой человек с умным решительным лицом. На первый взгляд – серьёзным, но если приглядеться – озорным. По крайней мере, так показалось Тюхе.
– Самое удивительное, – рассказывал мастер Мартин, – что этот шквал огня жёг только скрупов. Ни людям, ни чертополоху огонь не причинил вреда.
– Небесный огонь, направленный рукой ребёнка, – задумчиво проговорил молодой человек. – Жаль, наш отряд подъехал позже, и я не видел, как это произошло. Боюсь, у нас с вами так бы не получилось. Но что же стало со стеклом?
– Сила огня была такой, что стекло вспыхнуло и разлетелось огненными брызгами.
– А девочка? – Молодой человек побледнел и прижал руку к сердцу порывистым, испуганным движением.
– Девочка невредима. Ни ожогов, ни царапин – ничего. Мы все перепугались за неё, но, к счастью, совершенно напрасно.
– Поразительно! – выдохнул молодой человек и медленно опустил руку. – Мы должны быть бесконечно благодарны этой храброй малышке. Самое малое, что я могу сделать, – это объявить её почётной гостьей нашего герцогства. Напомните мне её имя.
– Едва ли я его упоминал. Девочку называют Тюхой.
Молодой человек улыбнулся:
– О да! Именно так её и должны называть.
При этих словах Тюха смутилась и опомнилась. Она прекрасно знала, что подслушивать нельзя. Но во сне не сразу об этом подумала. Тюха тихонько отступила за портьеру, выбежала на открытую галерею и едва не столкнулась с молодой дамой в светлом платье. Тюха застыла, почти ослепнув от её красоты. Но в следующий миг в облике дамы что-то изменилось. Она по-прежнему была прекрасней, чем можно себе вообразить. И в то же время словно скрыла свой свет невидимой завесой. А главное – хоть даме наверняка уже исполнилось лет восемнадцать или даже двадцать, – Тюху она заметила и окликнула негромким мелодичным голосом.
– Не бойся, – сказала дама с улыбкой. – Я рада тебя видеть в нашем городе.
– Кто вы? – спросила Тюха, не зная, как к ней обратиться.
– Элинор, герцогиня Касилии. А ты девочка из соседнего мира, которая сожгла чёрных скрупов, выручила из плена мастера Мартина и спасла принца Мираканто?
– Мираканто? – повторила Тюха с недоумением.
– Наверно, принц назвался другим именем – тем, которое дал ему его шотландский дедушка? – рассмеялась донна Элинор.
– Он говорил, что его зовут Том Чертополох…
Герцогиня кивнула и спросила: