Я ведь выдержу два года, – сказала она себе, крутя розу в руке. – Ради него я готова ждать и дольше, если потребуется. Если будет надежда, что он когда-нибудь полюбит меня, я способна ждать всю жизнь.
Но и два года казались вечностью. Вдруг Эмери встретит другую женщину? Сиони могла лишь молиться о том, чтобы они поскорее вернулись в трехэтажный коттедж. Тогда Бумажный маг возобновит свою затворническую жизнь, при которой у него практически не имелось ни малейшего шанса на новые знакомства.
Она тихо вздохнула и спрятала розу в тайник. Сколько раз она тоскливо рассматривала ее, словно безнадежно влюбленная школьница!
Свернув куклу, Сиони убрала и ее, а затем направилась к столу. Отложила в сторонку недоделанного журавлика и смастерила несколько маленьких взрывных заклинаний. Хватит мечтать об Эмери. Он мог подождать. Он должен подождать.
Сейчас Сиони нужно готовиться к битве. Справиться с Потрошителями должна именно она.
Она обязана защитить и Эмери, и себя.
Сиони засиделась допоздна, Складывая заклинания, и аккуратно размещала их в вязаной сумке, которая была на ней в тот день, когда она столкнулась с Лирой на острове Фаулнесс.
Перед тем как лечь спать, она зарядила свой тэтэмовский пистонный револьвер на всю обойму.
Предусмотрительность никогда не помешает.
Возможно, для победы в бою одной магии будет недостаточно.
Глава 12
Когда на следующий день они с Эмери вновь приехали в Парламент, Сиони уже не столь яростно, как накануне, протестовала и ворчала. Вместо этого она молча улыбнулась Дилайле и окинула взглядом уже знакомую приемную.
– Сегодня заседание не продлится долго, – шепнул Эмери, когда группа магов, связанных с Уголовным департаментом, потянулась к двухстворчатой двери.
Сиони ощутила на своей шее дыхание Эмери, и ее кожу приятно защекотало, однако ей удалось это скрыть.
– Ради всех милосердных богов! Надеюсь, они не станут разглагольствовать, как вчера, – добавил Эмери и повернулся к залу, с порога которого на него хмуро взирала мг. Эйвиоски.
На сей раз неодобрение было адресовано Эмери. Сиони почувствовала себя заинтригованной, но двери наглухо закрылись и ученицы магов расположились в бархатных креслах.
Сиони выждала, сколько хватило терпения – около пяти минут, – и обратилась к Дилайле:
– Пошли! Быстрее!
Почти бегом, минуя усталых гвардейцев, они перебрались из приемной в дамскую комнату. Сиони проверила все кабинки, удостоверилась, что они пусты, заперла дверь на щеколду.
– Принесла? – спросила она подругу.
Дилайла, которая комкала в ладошках носовой платок, кивнула. Метнувшись к комоду, девушка извлекла из-за его задней стенки овальное зеркало среднего размера – без рамы и закрепленное на тонкой пластмассовой подложке. Гладкая поверхность отражала свет электрических канделябров. Зеркало оказалось без изъянов – ни трещин, ни пузырьков Сиони не заметила.
Это было стекло работы Осветителя.
Сиони предположила, что она сможет протиснуться сквозь него, даже с запасом в несколько дюймов для плеч и бедер.
Сиони бережно взяла зеркало обеими руками.
– Только не разбей, а то оно не сможет перенести тебя обратно, – предупредила ее Дилайла. – Я притащила его сюда поздно ночью, когда магичка Эйвиоски спала. Я ужасно боялась, что меня застукает кто-то из охранников! Поверни другой стороной.
Сиони так и сделала, а Дилайла провела по стеклу пальцем и совместила свое зеркало с большим зеркалом дамской комнаты. Сиони предстояло забрать из коттеджа Эмери бумажного голубка, долететь на нем до места встречи (с некоторым опозданием) и вовремя вернуться в Парламент. Зеркало Дилайлы также являлось запасным вариантом бегства на тот случай, если дела у Сиони не заладятся. По плану Сиони предстояло обезвредить Грата и уведомить местную полицию посредством Сложенных птиц-вестников – их Сиони заранее прихватила с собой.
Дилайла возобновила заклинание в большом зеркале – в нем появилась ванная комната коттеджа.
– Будь осторожна и не задерживайся, – прошептала она, расцеловав Сиони в обе щеки. – Если я не увижу тебя через час, то я откажусь от своей клятвы и выложу все магам.
– Дай мне два часа, – попросила Сиони. – Пожалуйста, Дилайла!
– Ладно, полтора, – нехотя уступила Дилайла и тяжело вздохнула. – Лезь, дурочка! И никому не позволяй убить себя!
Прижимая к себе овальное зеркало, Сиони вскарабкалась на комод и перешагнула в ванную коттеджа (поскольку зеркало в доме Эмери было не слишком большим, девушке пришлось буквально согнуться напополам). Встав на фаянсовую раковину, Сиони спрыгнула на плиточный пол. Весь стратегический запас уже находился в ее сумке, поэтому она выскочила в коридор и стремглав помчалась вверх по лестнице. Именно на третьем этаже Эмери хранил свои так называемые «большие» заклинания, в том числе огромного бумажного голубя, еще одну птицу более сложной конструкции и разные странные недоделанные вещи – их предназначение оставалось для Сиони загадкой.
Здесь, на чердаке (а вернее, в просторном зале), не было никакой мебели, кроме табуретки – на ней покоился крупный и пыльный бумажный шар.
Закрепив цепь-щит на поясе, Сиони оседлала голубка. Потянула за веревку, открывающую люк в потолке, и сразу вызвала возмущенный крик ворона, который устроился на крыше.
Сиони уселась поудобнее, вцепилась в упоры для рук и приказала:
– Дыши!
Голубок дернулся, как дикая лошадь, задрал клюв, и Сиони швырнуло назад – да так, что она потеряла равновесие и едва не свалилась. Лишь после того как Сиони выровняла свой летательный аппарат и направила голубка на юг, ей пришло в голову, что позже она должна вернуться в коттедж и закрыть люк. Оставалось надеяться, что до тех пор не случится дождя.
Голубок стремительно летел по направлению к Лондону – его скорости мог позавидовать любой водитель автомобиля. Сиони наконец-то приноровилась к своему средству передвижения и следила за тем, чтобы голубок держался подальше от водоемов.
Окрестности Лондона напоминали Сиони множество игрушечных железных дорог, выставленных в витрине магазина под Рождество, разве что горок внизу было меньше и рельсы не очень ярко блестели. Девушка взяла западнее, решив обогнуть город, – незачем вызывать интерес у любопытных прохожих!
Ветер трепал ее волосы, коса хлестала Сиони по спине, словно плетка. Сиони пригнулась пониже, и голубок полетел еще быстрее. Времени у нее было в обрез, Сиони опасалась, что у Дилайлы лопнет терпение и подруга проговорится. Но Сиони должна уложиться в полтора часа! Она постарается…
Когда голубок перелетал серую ленту Темзы, у Сиони перехватило дыхание, но, увы, этого участка нельзя было избежать.
Кровь Сиони начала насыщаться адреналином уже после того, как она миновала Лондон и принялась искать Хэнгменс-роуд. Внезапно она обрела невиданную прежде удаль, а ее сердце забилось громче завывавшего в ушах ветра. Сиони вцепилась в упоры так, что костяшки пальцев побелели, и чувствовала, как вспотели ее ладони.
Сиони уменьшила скорость полета, направила голубка ближе к земле и снова взяла западнее. Теперь голубь мчался прямиком к гряде зеленых пологих холмов, перемежающихся заброшенными полями. В тени гряды Сиони различила сарай цвета ржавчины, размер которого позволял держать там десяток лошадей или коров. На западной же стороне серо-бурой крыши виднелись дыры, проделанные временем и непогодой. Одна из выцветших добела створок полуоткрытых ворот косо болталась на петлях. Справа, в паре ярдов, находились развалины коровника.
Направив голубя вверх, Сиони обогнула здание и холмы, пытаясь разглядеть что-нибудь необычное – например, ловушку, заготовленную для нее Гратом. Ничего подозрительного не нашлось.
– Пожалуйста, садись осторожней, – обратилась она к голубку, направляя его восточнее сарая.
Голубь описал три с половиной круга в воздухе, плавно спикировал вниз и почти неощутимо лег брюхом на густую траву.
Сиони размяла ноющие от напряжения кисти рук, соскользнула на землю и окинула сарай настороженным взором. Никаких признаков того, что Грат находился внутри или где-то поблизости. По крайней мере, пока – никаких.
Открыв сумку, Сиони вытащила бумажную куклу, развернула ее и приказала:
– Встань!
Копия Сиони выпрямилась и затвердела.
Сиони сосредоточилась и отдала новый приказ:
– Повторяй!
Кукла окуталась разноцветным облачком, точно воспроизведя одежду своей хозяйки и растрепавшиеся волосы Сиони – она, конечно, не стала их причесывать.
Прижимая зеркало к груди и держа бумажную фигуру под мышкой, Сиони на цыпочках подкралась к сараю. Потопталась на неровной почве и заглянула в полураскрытую дверь.
Струи солнечного света проникали в сарай сквозь дыры на крыше. Вдоль двух стен тянулись пустые стойла из растрескавшихся досок – из них торчали крючья и петли, некогда предназначавшиеся для конюшенного снаряжения. На земляном полу валялись клочья сена и какая-то труха. Вверху нависали балки, побелевшие от птичьего помета.
Но внимание Сиони привлекла не вся эта рухлядь, а зеркала.
Она насчитала их несколько дюжин, от маленьких, вроде злосчастного подарка Дилайлы, до больших, наподобие стоявшего в туалетной комнате, которое Сиони разбила. Они висели, стояли и лежали повсюду – на стенах и на полу, смотрели вверх, вниз, прямо перед собой, налево и направо. Интересно, Грат собрал их здесь ради одной-единственной встречи или творил с их помощью какие-нибудь чудовищные заклинания?
Пошептав над бумажной куклой, Сиони оставила ее за дверью.
Переступив порог сарая, Сиони прислонила свое овальное зеркало к стене, с удовольствием отметив, что оно отлично вписывается в «семейство» блестящих сородичей. Сиони проверила звенья цепи-щита и, запустив руку в сумку, прикоснулась к каждому из заклинаний.
А потом положила ладонь на ствол револьвера.
– Грат! – воскликнула она. – Где ты?..