– Я не уверена, что была чего-то лишена, – сказала я, примеряя шелковый топ от Прада. – Во всяком случае, ночные клубы не для меня! Я предпочитаю спокойную жизнь.
– Но ты только посмотри на мою жизнь! – с жаром заявила Лили, передавая мне рубашку от Агнес Б., – Взгляни-ка на мой камин!
Я посмотрела – он казался белым от приглашений. Они лежали стопками, словно маленькие объявления, сообщающие об успехе, о да, огромном успехе в светской жизни Лили. Она нашла свой путь с помощью блестящих журналов и теперь пожинала плоды.
– Понедельник – презентация книги в «Айви»; вторник – прием в Хоум-хаус, посвященный Тибету; среда – демонстрация мод в помощь акции «Куклы против наркомании»; четверг – три выставки картин из частных коллекций; пятница – обед с Томом Крузом и Николь Кидман; суббота – кутеж в честь Мэри Хелвин[72] в «Трампе».
– Представляю себе, – сказала я.
– Но, Фейт, твоя жизнь могла бы быть такой же, – сердечно заметила она.
– Нет, я для этого недостаточно эффектна. А ты действительно наслаждаешься такой жизнью? Ты по-настоящему знаешь этих людей?
– Нет, я заезжаю к каждому на несколько минут.
– Тогда какой во всем этом смысл?
– Смысл в том, что я была там.
– А тебе это не надоедает – скакать с одной вечеринки на другую? Тебе никогда не хотелось обзавестись семьей?
– Обзавестись семьей? – изумленно переспросила она. – Предпочитаю идти своим путем.
– Но ты действительно счастлива, Лили?
– О да, так же счастлива, как страдающий булимией в буфете. Выжми из Питера все до единого пенни, – решительно заявила она.
– Даже не знаю, Лили. В любом случае, я не уверена, что будет много денег, потому что Питер может потерять работу. – Я не говорила прежде Лили об этом, но, по-видимому, шампанское развязало мне язык. – Его могут уволить, – пояснила я.
– Действительно? – со спокойным удивлением спросила Лили. – Это было бы ужасно. Почему бы тебе не примерить это пальто от Miu Miu.
– Видишь ли, в «Хэлло!» появилась статья, – продолжала я, снимая свою юбку от Лоры Эшли.
– Вот как? И что же там говорилось?
– Там говорилось, что у нас возникли проблемы и работа Питера может оказаться под угрозой.
– Почему?
– Потому что руководство «Бишопсгейта» не любит, когда у их сотрудников возникают неприятности в семейной жизни. А с Питером контракт заключен только на двенадцать месяцев, – объяснила я. – Если в печати снова появятся материалы о нашем разрыве, его могут не утвердить в должности.
– Это было бы ужасно, – с сочувствием сказала она. – Но, несомненно, его трансатлантическая шлюха сможет найти ему новую работу, – сказала она, потягивая шампанское.
– Возможно, – согласилась я, – Но вряд ли эта работа будет такой же хорошей. Его стоимость на рынке рабочих мест уже не будет такой высокой, если его выгонят из «Бишопсгейта».
– Да, конечно, – задумчиво произнесла она. – Это тревожное время для тебя, Фейт, но мы с Дженнифер поставили за тебя свечи – посмотри! Буддистский алтарь в нише у камина пылал и мерцал огнем священных свечей. – Мы еще собираемся прочесть за тебя пять молитв по четкам. Правда, Джен?
Дженнифер тотчас же подняла свою меховую мордочку с софы и издала звук, напоминающий поросячье хрюканье.
– Ах! – вздохнула Лили. – Бедняжка так устала. У нее сегодня был тяжелый день в офисе.
– Правда?
– Да. Я привлекла ее к сотрудничеству в работе над приложением о собачках. А это тяжелое дело. О, Фейт, это прелестно на тебе выглядит, – добавила она с чувством, одобряя мой вид. – Знаешь, под всем этим жиром скрывалась вполне приличная фигура. Итак, Питер может потерять работу? – переспросила она.
– Да, и если это произойдет, это ведь скажется и на мне.
– Да, – задумчиво произнесла она. – Понимаю. Но, с другой стороны, – оживленно продолжила она, – Энди зарабатывает кучу денег, так что пусть она субсидирует тебя. И в этом будет своего рода романтическая справедливость.
– М-м-м…
– И раз уж в твоей жизни, Фейт, произошла подобная перемена, тебе следует проявить больше честолюбия.
– В чем?
– Стать постоянной ведущей какой-нибудь большой программы.
– Но мне этого не хочется, – сказала я. – Люблю свои маленькие сводки погоды.
– Но, Фейт, ничто не стоит на месте, – продолжала она. – Только это неизменно в жизни. Посмотри, как изменилась твоя личная жизнь – самое время заняться своей карьерой. Возьми, к примеру, Алрику Джонссон – она тоже всего лишь вела прогноз погоды, а теперь ее имя у всех на языке, то и дело видишь ее на экране.
– Правда?
– А эта, как ее – Таня Брайер – тоже начинала с погоды. А посмотри на нее сейчас.
– М-м-м.
– Или вот Гейби Розлин, она тоже только рассказывала о погоде, а теперь сделала сказочную карьеру. Ты тоже можешь, – мягко добавила она. – Нет, я снова повторю, что этот развод дает тебе изумительную возможность наконец-то изменить свою жизнь! – продолжала она, откусывая канапе.
– Может быть, да, – неуверенно согласилась я. – Может, ты и права.
– Я права. И я собираюсь помочь тебе, Фейт, я всегда так поступаю.
– Да, ты всегда мне помогаешь, – с сомнением в голосе произнесла я.
– Я помешу материал о тебе в колонку сплетен! Я сделаю тебе рекламу. А твои фотографии поставлю на страницах, посвященных светской жизни, – в общем, стану твоим неофициальным представителем по связям с общественностью. Твоя жизнь изменится, – с миссионерским жаром говорила она. – Это будет твоим новым жизненным стартом.
– Да-а.
Она налила нам еще по бокалу шампанского и подняла свой.
– За твою блестящую новую жизнь, Фейт! – радостно сказала она – За Фейт в будущем!
– Знаешь, я очень люблю Лили, – сказала я Грэму в тот вечер. – Но меня смешит то, как она очеловечивает эту собаку. Кто-нибудь может подумать, будто Дженнифер Анистон человек! – добавила я с усмешкой. Наверное, это потому, что она живет одна, так что собака стала для нее заменителем близкого человека. Ну а теперь, Грэм, – сказала я, показывая две видеокассеты, – что ты предпочитаешь, рецепты от Гэри Роудз или Кейт Флойд и психологию?
Через десять минут я уже была в метро, направляясь на Тоттнем-Корт-роуд на свидание с Джосайей. Он предложил выпить по бокалу у Берторелли на Шарлотт-стрит. Я очень нервничала, но, по крайней мере, знала, что хорошо выгляжу – на мне была едва доходившая до колен юбка от Версаче, чисто-белая рубашка от Прада и роскошный жакет в мелкую ломаную клетку от Гальяно. Я едва могла себя узнать – неужели это действительно я?
«Да, наверное, я, – изумленно произнесла я, рассматривая свое отражение в зеркале, – теперь, когда оставила свой „Принсиплс"». Лили посоветовала мне немного опоздать, так что было минут десять восьмого, когда я поднялась по ступеням, и меня провели в бар. Джосайя был уже там, он читал «Уик». Вдруг он поднял глаза, увидел меня и вскочил. Я поздоровалась и подала ему руку, и тогда – это было восхитительно – он поднес ее к губам!
– Чтобы компенсировать мое непочтительное поведение в машине, – с улыбкой сказал он. – Вы, наверное, сочли меня темной личностью.
– Нет, не совсем так, – теперь уже смеялась я. – Просто я немного опешила.
– Признаю, это выглядело слишком развязно с моей стороны. Обычно я не улыбаюсь незнакомым женщинам, но мне показалось, будто я знаю вас, потому что я видел вас по телевизору. Я уверен, что подобное с вами часто случается.
– Да… иногда, – ответила я, волнуясь.
– А вы прореагировали с такой яростью, что я не смог удержаться от смеха, – продолжал он. – Ну а когда вы продемонстрировали известную фигуру из пальцев, я, можно сказать, повергся ниц перед вами. Люблю смелых женщин, – добавил он, когда мы сели.
– Правда? – спросила я. Мне это понравилось.
– О да. Они способны всему и всем бросить вызов. – Он снова улыбнулся, и его большие серые глаза, казалось, сверкнули и засияли. – Не знаю, как вы, Фейт, а мне хотелось бы выпить бокал шампанского.
– Мне тоже хочется, – ответила я. И знаете, что он заказал, – бутылку «Крюга»!
– К сожалению, шампанское не марочное, – усмехнулся он, когда принесли ведро со льдом. – Но я стараюсь экономить.
Мы просидели там около часа, болтая, словно старые друзья. С ним было легко общаться, мне казалось, будто я знаю его уже много лет. И у него были такие приятные манеры, каждый раз, когда я начинала задавать ему вопросы, он снова переводил разговор на меня. К тому же я с легким волнением обнаружила, что он флиртует. Я догадалась об этом, потому что он повторял язык моего тела. Мы оба сидели, повернувшись лицом друг к другу, закинув ногу на ногу абсолютно одинаково. Когда я подносила бокал к губам, он делал то же самое. Когда я немного наклонялась вперед, он тоже наклонялся. Та женщина, ведущая занятия по флирту, была права. У тебя возникают потрясающие ощущения, когда кто-то невольно повторяет твои движения. Что же она сказала? «Люди любят тех людей, которым они нравятся». И теперь Джосайя снова улыбался мне и расспрашивал о работе в «Утренних новостях».
– Мне нравится, как вы ведете прогноз погоды, – сказал он.
– Но моя программа идет всего пару минут.
– Да, но вы делаете это так хорошо. Особенно мне нравится то, что вы тем приветливее улыбаетесь, чем отвратительнее обещает быть погода. Вы не обидитесь, если я скажу, что в жизни вы выглядите намного привлекательнее, чем на экране, – застенчиво добавил он. – И заметно тоньше. Но, говорят, что телевидение добавляет лишний стоун. – Я не стала объяснять ему, что выгляжу тоньше потому, что только что сбросила этот стоун. – Вы были замужем, не так ли? – неуверенно спросил он. – Я уверен, будто где-то читал об этом.
– Да, была, – ответила я. – И до сих пор замужем, но мы разъехались, – объяснила я с чуть заметным вздохом. – И похоже, скоро разведемся.
– Мне очень жаль, – тактично сказал он. – Вы не возражаете, если я спрошу почему.