– Нет, – ответила я, крутя солонку, – я была счастлива тем, что имела.
– И тебе не хотелось даже крошечной перемены?
– Теперь у нас достаточно перемен благодаря тебе. – Я взглянула на него. – Питер, ты начал игру с огнем.
– Да, – сказал он, – и мне это нравилось поначалу. Мне нравилась эта внезапная встряска. Ты все равно упрекала меня в неверности, я и подумал, гори оно все ярким пламенем, у меня будет роман! И все. Это был просто роман, мимолетное увлечение. Я не думал, что это коснется нас обоих, но прежде, чем я успел оглянуться, наша жизнь разбилась на куски. Но еще не поздно, Фейт, – добавил он в отчаянии. – Разве мы не можем попытаться все исправить?
Вот оно. Я уставилась в тарелку с крабами, в голове проносились мысли, одна противоречивее другой.
Он просто боится остаться один!
Останься с Джосом, он так хорошо к тебе относится!
Слишком много крови пролито!
Тот, кто поступил так один раз, поступит снова!
– Скажи что-нибудь, Фейт, – настойчиво попросил Питер, – скажи, что мы сможем начать все сначала.
– Питер, – начала я осторожно, – все не так просто.
– Разве? Почему?
– Потому что я… встречаюсь с другим.
– Но ведь ты не можешь сказать, что абсолютно счастлива?
– С твоей стороны слишком самонадеянно утверждать подобное, но дело обстоит иначе. Я счастлива.
– Не думаю.
– Я очень счастлива, – повторила я и разломила пополам хрустящий хлебец.
– Я не верю тебе, Фейт. И эта открытка, которую ты мне прислала, говорит о том, что ты хочешь начать все сначала.
– Да нет же, – с негодованием воскликнула я, – мне всего лишь понравилась картинка.
– И ты не просто поздравила меня с днем рождения, Фейт, ты пожелала «Долгих лет»!
– Ты вкладываешь дополнительный смысл в обычные слова, – ответила я. – Дело в том, что я счастлива с Джосом.
– Фейт, – сказал Питер, – ты не умеешь лгать. Я знаю тебя, я все чувствую. Кажется, Фрейд говорил, что правда о нас вылезает сквозь поры. Я знаю правду о тебе.
– Но я счастлива с ним, – упорствовала я, в то время как подали салат.
– Неужели?
– Ммм. Конечно. Безусловно, у нас были поначалу кое-какие трудности, – добавила я, берясь за вилку, – и мне иногда бывает сложно… понять его. И бывает, что я в чем-то не уверена.
Я заметила, что смотрю куда-то в сторону.
– Но, несмотря ни на что, мы подходим друг другу, – закончила я, – и мы, короче говоря… мы теперь вместе.
– Хорошо, вы вместе. Но почему? В чем причина? Этот вопрос ты себе задавала? Что именно тебя притягивает в нем?
– Ради бога, Питер! – не выдержала я. – Хватит с меня одной Кейти. Я не на приеме у психотерапевта и не собираюсь выворачивать душу наизнанку.
– Да мне просто любопытно, что держит тебя рядом с Джосом. Если бы он был тебе небезразличен, ты сказала бы.
Ах вот как. Ну, хорошо.
– Меня держит рядом с ним то, – начала я спокойно, – что он думает и заботится обо мне, а после разрыва с тобой мне было одиноко, больно и страшно. И тут появился Джос, он помог мне все это выдержать. Он симпатичный, он очень талантливый, и прекрасно относится к детям, и… ну, я не знаю, Питер, я просто привыкла к нему!
– Привыкла? Ты говоришь о нем, как о пуфике, который тебе не очень по вкусу. И это все, Фейт? Это все твои доводы?
– Да, – ответила я, – все.
– Этого не достаточно.
– Неужели? Люди живут вместе, имея в запасе значительно меньше.
– Есть один довод, Фейт, который ты не привела, – добавил он, берясь за нож, – один-единственный важный довод, который ты упустила.
– Какой?
– Ты не сказала, что любишь его. Так?
– Послушай…
– Это единственное, чего ты не сказала.
– Я этого не сказала, – я напряглась, – потому что… это само собой разумеется.
– Вовсе нет.
– Питер, ты начинаешь действовать мне на нервы!
– А ты обманываешь себя.
– Пойми, – сказала я решительно, – я сочувствую тебе, мне жаль, что твой роман зашел в тупик, но если ты считаешь, что это дает тебе право разрушать мою личную жизнь, то ты очень, очень заблуждаешься.
Питер улыбнулся одной из своих многозначительных улыбочек, которые всегда меня раздражали, и откинулся на спинку стула.
– Личную жизнь? – полюбопытствовал он. – Ты сама-то хоть веришь в то, что она есть?
– Естественно, верю. Мы с Джосом собираемся вступить в брак.
– От слова «браковать»?
– Нет. Мы собираемся пожениться.
– Ах, вот как? Значит, все так серьезно?
– Да, серьезно.
– И где же ты сейчас находишься, по мнению человека с серьезными намерениями?
– В каком смысле?
– В прямом. Что ты ему сказала?
– Э… – Я сглотнула.
– Ну, он знает, что ты встречаешься со мной?
– Нет, – ответила я, допив вино, – вообще-то не знает.
– А-га!
– Я сказала ему…
– Да?
– Что я на семинаре.
– Получается, ты его обманываешь.
– Нет.
– Да!
– Это не совсем обман, – уточнила я, крутя в пальцах ножку бокала.
– Обмана не бывает «не совсем»! – победоносно заключил Питер. – Ты обманула его, потому что не хотела, чтобы он знал, что ты встречаешься со мной.
– Ну…
– Но если бы ваши отношения были так безоблачны, как ты мне только что живописала, ты сказала бы ему правду.
Я барабанила ногтями по столу.
– Ты не хотела, чтобы он знал.
– Послушай, – начала я строго, лицо у меня пылало, – давай поставим на этом точку. Я с Джосом. Он никогда не предавал меня. И да, он мне дорог.
– Но любишь ли ты его?
– Дело не в этом.
– В этом. И почему ты не смотришь мне в глаза?
– Я повторяю: я не могу взять и бросить Джоса только потому, что ты решил избавиться от Энди.
– Можешь! – сказал он с нажимом. – Конечно, можешь! Что такое шесть месяцев по сравнению с пятнадцатью годами? Вернись ко мне, Фейт, – добавил он. – Ты не любишь Джоса. Вернись, и мы все начнем сначала.
– Нет, Питер, я не могу, – ответила я. – Это нечестно. Мы с Джосом уже в одной упряжке. Я имею в виду, мы много времени проводим вместе, мы скоро едем в отпуск.
– О боже, – внезапно воскликнул Питер, взглянув на часы. – Уже половина десятого. Мне пора.
Он расплатился, и мы вышли на улицу поймать такси.
– Отправляйся первым, – сказала я, увидев желтый мигающий свет. – Он назвал водителю адрес Энди и повернулся ко мне.
– Я не хочу терять тебя, Фейт, – проговорил он тихо. – Подумай, пожалуйста, еще раз, пока не поздно.
Я внимательно посмотрела на него.
– Я не могу.
– Ты обманываешь себя, Фейт, – добавил он, – уговариваешь, что все так, как тебе хочется, но на самом деле ты обманываешь и себя, и его, – закончил он с улыбкой.
– Питер, – вздохнула я, – послушай. Я не хотела бы ранить твои чувства, я рада, что мы увиделись сегодня, и мне очень жаль, что ты несчастен, и я ценю твое нелегкое признание в том, что ты совершил ошибку, но если ты думаешь, что я в восторге от перспективы снова оказаться в эмоциональной яме только потому, что ты, пустив под откос наш брак, решил, что нам пора вернуться в объятия друг друга, как в какой-то дешевой мелодраме, то я…
Внезапно Питер сгреб меня в охапку и, не выпуская, поцеловал в губы. Меня окатила жгучая волна, тело пронзила молния – так он не целовал меня уже много лет.
– Прости, – пробормотал он, отстраняясь. – Я люблю тебя, Фейт. Всегда любил. Я думаю, что и ты все еще любишь меня.
Он сел в такси и опустил стекло.
– Любишь ведь?
– Нет, – слабо возразила я. – Не люблю.
– Любишь-любишь. Просто ты еще злишься и не хочешь сдаваться. Но ты меня любишь, я это точно знаю.
– Ты что, не слышишь меня? – возмутилась я. – Не люблю!
– Врешь! – радостно крикнул он, и такси тронулось.
– Я НЕ ВРУ! – крикнула я вдогонку.
– Ты меня любишь, Фейт, – такси уже сворачивало за угол, – все еще любишь, иначе ты не стояла бы посреди улицы!
– НЕТ, НЕ ЛЮБЛЮ, – крикнула я в ответ, – и я уже здесь НЕ СТОЮ!
– О, было очень интересно, – рассказывала я па следующий день Джосу, когда он позвонил узнать, как прошел семинар.
– А где это было?
– В Королевском географическом обществе, – соврала я так гладко, что даже похвалила себя. – Всемирное потепление – это очень серьезная проблема, – добавила я, – я как раз интересуюсь этой темой.
– И что, есть новые разработки?
– Да… несколько, – сказала я. – Пока немного.
– Например?
– Ну, метеорологи… пытаются сейчас пересмотреть создавшуюся ситуацию.
– Каким образом?
– Мы убеждены, что атмосфера действительно становится теплее, однако пока нет уверенности, постоянное это явление или временное. Просто невероятно! – добавила я. – Собственно говоря, это будет двухнедельный цикл лекций, я твердо решила на них ходить. Понимаешь, парниковый эффект состоит в том, что…
Внезапно Грэм громко залаял.
– Извини, Джос, – быстро сказала я, – кто-то пришел. Я перезвоню.
– Миссис Смит? – уточнил доставщик. Он держал огромный букет роз.
– Да, это я.
– Магазин «Флорибунда». Распишитесь здесь, пожалуйста.
Держа в руках охапку светлых роз на толстых стеблях и широко улыбаясь, я заперла за ним дверь и тут же нетерпеливо открыла записку, гадая, кто же прислал букет. Мечтаю вернуть свою веру, – говорилось в ней.
– Спасибо, Питер, – благодарила я несколько секунд спустя, прижимая трубку к уху дрожащей рукой. – Спасибо, – повторила я. – Они прекрасны.
– Я вспомнил, что ты любишь розовые.
– Да, обожаю.
Повисло неловкое молчание.
– Я очень рад был повидать тебя вчера, – добавил он.
– Ммм.
– Я не хочу потерять тебя.
– Я понимаю.
– Ты подумала о том, что я говорил?
– Да.
– И?
– Боюсь, мой ответ остается «нет».
– Тогда нам, наверное, стоит еще раз поужинать, что скажешь?
Я покрутила телефонный шнур.
– Пожалуй.
Я решила не рассказывать Лили про наши короткие встречи с Питером. Обычно я все рассказываю ей, но на этот раз у меня было чувство, что она не одобрит мои поступки. Скажет, что я сошла с ума, раз ставлю на карту отношения с Джосом. А ведь это не так. В конце концов, утешала я себя, я верна ему. А раз так, то никто не пострадает. И в любом случае, размышляла я, почему бы не остаться друзьями с без пяти минут бывшим мужем? Кроме того, я не обязана отчитываться перед Лили и Джосом. Но лучше было не рисковать, и записку Питера, присланную с розами, я предусмотрительно убрала с глаз долой. Когда Джос спросил, откуда цветы, я спокойно ответила, что от поклонника.