– Один?
– Я не спросил.
– И на сколько на этот раз?
– Инга, это мой сын, – в голосе Глеба почувствовалось раздражение.
– Безусловно, но почему-то вожусь с ним и с его дамами я. И убираю, и готовлю.
– Ты меньше занята, оставим этот спор.
Ясно, спокойный вечер отменяется, как и бокал вина. Игорь, естественно, приедет с ящиком пива, которое он будет пить из бутылок. Но главное, чтобы в приложение к пиву не случилась очередная подружка.
Игорь – это была их общая боль. Глеб постоянно жил с чувством вины перед сыном. «Он их бросил». Забылась уже та давняя история, кто кого бросил и почему. И бесполезно было напоминать, что жена ушла первой и сразу же вышла замуж. Глеб всегда принимал участие в жизни сына, и деньгами помогал, и ездил в Челябинск, когда Игорек был маленьким. Потом встречи стали редкими, но связь не прерывалась никогда.
Инга видела, что Игорю отец был не очень интересен, его деньги были значительно важнее. За последние годы у молодого человека вошло в привычку периодически приезжать к отцу с какой-нибудь новой пассией и оставаться на неделю-другую. А почему нет, очень удобно, самый центр, отец подкидывает денег на развлечения, Инга кормит и обстирывает.
В последний раз неделя превратилась в три. Причем из этих трех недель две Глеб провел в командировке, а Инга все три трудилась домработницей. Закончился тот приезд грубым скандалом, причем инициатором стала обычно спокойная Инга:
– Убирайтесь!
– А кто ты такая? Я тут у своего отца.
– Нет, дорогой, ошибаешься! Эта квартира моя! Давай называть вещи своими именами, ты уже взрослый мальчик, и тебе объяснять, я думаю, подробно ничего не нужно.
– Ты живешь за счет моего отца.
– И опять же нет. Если твой отец и получает достойную зарплату, это не значит, что кто-то тут кого-то содержит. У меня прекрасная и высокооплачиваемая работа, если ты об этом не знал, то только потому, что тебя моя персона вообще никогда не интересовала. Вот, рассказываю.
– И что это меняет?
– Ничего! Это я так, для справки! Я твоего отца люблю и уважаю и поэтому не против твоих приездов. Прости, не могу сказать, что испытываю к тебе нежные чувства. Но ты находишься в чужом доме и должен выполнять наши правила. А коли нет, пошел вон.
Инга никогда себе ничего подобного не позволяла, она вообще умела жить без скандалов и без повышения голоса. Не то чтобы она не умела постоять за себя; люди, которых она встречала по жизни, относились к ней с уважением. Возможно, в ответ на ее всегда тактичное и культурное обращение.
Да, Игорь – сын. И есть обида, и есть ревность со стороны парня. Она это могла понять и принять. Вот только где она ему позволила перейти границы и сесть себе на шею? И Глеб не заметил пренебрежительного тона в обращении с мачехой, смолчал. Дети, подростки необычайно чувствительны, они прощупывают, проверяют, с кем что можно, кто мягок, кто же́сток. Здесь очень важно, чтобы родители выступали единым фронтом. Если один говорит «нет», то и другой должен поддерживать эту позицию.
С Игорем было не так. В какой-то момент Инга решилась постоять за себя, попросить помощи у мужа, раскрыть ему глаза, но Глеб не пошел жене навстречу.
– Глеб, прошу тебя вмешаться, Игорь разговаривает со мной в недопустимом тоне.
– О чем ты? Тебе кажется! – тут же парировал Глеб.
– Но он в который раз приходит пьяный!
– Годы молодые, с кем не бывает!
– Послушай, Глеб, мне кажется, он меня в грош не ставит…
– Вот ты сама все и объяснила: тебе кажется.
Мальчик рос, и хамство росло вместе с ним.
Последнее выступление Игоря окончательно вывело Ингу из себя. Пасынок привел с собой еще одну парочку, которая расположилась прямо на диване в гостиной, а утром умудрилась заблевать этот самый дорогущий диван. Глеб, как назло, был в командировке. К его приезду был изгнан и Игорь, и компания, и диван. Инга пыталась рассказать мужу о случившемся, но тот только нервно качал головой:
– Мальчик рос без отца!
Терпение Инги лопнуло:
– Вот что, Глеб, я больше так не могу. В Москве полно гостиниц. И ты можешь с ним встречаться где угодно, в конце концов, вы можете вместе куда-нибудь поехать. Только уволь меня от этих визитов.
Тогда он промолчал, потом как-то исподволь рассказывал про проблемы парня, вздыхал и действительно пару раз где-то встретился на стороне. Поскольку эти встречи не обсуждались, Инга поняла, что отец наконец-то и сам вник в проблемы сына, понял, как все сложно. А на какое-то время Игорь и вовсе пропал из поля зрения.
И вот пожалуйста! Нарисовался! И главное, Инге очень не понравился тон Глеба. Что это за вызов? Мол, приедет, и все тут. У них же давно был уговор. И почему вдруг? Если что-то произошло, можно же поговорить по-людски.
Инга очень не любила эту черту в Глебе. То он нежный и внимательный, то вдруг как ушатом воды обольет. И в эти секунды ей казалось, что она не так уж хорошо знает мужа и перед ней совершенно незнакомый человек. Может быть, так у всех? Но она же сама не такая! Какая утром, такая и вечером. Или это особенность у мужчин такая? За своим гневом они прячут неуверенность в себе, растерянность или какую-то тайну, которую боятся раскрыть. Лучший способ защиты – это нападение. Между прочим, придумал Македонский. То есть мужчина и придумал. Всем в оправдание. Или он только про битвы? И тут же подумалось про Кирилла. А он – тоже такой? И Инга попыталась представить Кирилла визжащим, кидающим стопки бумаги в стены и топающим ногами. Что-то не похоже. Но настроение от этих мыслей улучшилось, она немного успокоилась. А может, стала еще решительней. Никто ее сегодня не собьет с пути, никто не отберет веру в мечту. У женщины как будто что-то лопнуло внутри.
Итак, что же случилось? Почему настроение мужа так резко изменилось? Очередные проблемы у Игоря или расплата за предстоящее ЭКО? Ничего себе. Причем именно в этот день. И она впервые не пыталась гнать плохое от себя. Как будто специально в голову лезли неприятные воспоминания, которые опять же доказывали, что муж – эгоист, что Инга вообще никакой роли в его жизни не играет. Вспомнилось странное начало их романа. И можно ли было назвать эти поспешные отношения романом? Ведь именно из-за Глеба у нее нет детей.
Вечером все было как обычно с приходом Игоря: расхлябанные разговоры, презрительные взгляды, обращенные в сторону Инги. А Инга в этот раз принципиально не делала вид, что ничего не происходит. Парировала выходки Игоря, отвечала, делала замечания, в итоге, сказав всем «спокойной ночи», ушла в спальню, не дождавшись конца ужина. Пусть сами убирают со стола. Она, в конце концов, устала.
Она слышала из своей комнаты, как Игорь закрылся с отцом на кухне. Оттуда послышался разговор на повышенных тонах, через какое-то время дверь кухни отворилась, послышались шаги Глеба и голос Игоря:
– Да я ничего не прошу! Если тебе так жалко, мне вообще от тебя ничего не надо! Я привык.
Дверь захлопнулась. Все ясно, Глеб выходил в коридор за портфелем. Инга все же решила выйти из своего укрытия, было понятно, что Игорь сейчас уйдет. А зачем ему оставаться, свое он получил. Из кухни показался Игорь. Неторопливо, с видом победителя. Не попрощавшись, надменно прошел мимо Инги и вышел из квартиры, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.
Инга закрыла входную дверь, предварительно выглянув на лестничную клетку: Игоря уже и след простыл. Дети. Взрослые дети. И опять вспомнился хрустальный сосуд, который может сверкать, а может и разбиться вдребезги, разбивая одновременно твое сердце. И с этим нужно жить. Вечная боль ее мужа. От этого никуда не убежишь. Она зашла на кухню. Глеб сидел согнувшись и, не поворачивая головы, произнес:
– Мне не нравится твоя идея с больницей, я не знаю, я… я не готов. – Ясно, это было не к ней, это было про Игоря. И тем не менее. Она не могла его сейчас успокаивать, выспрашивать, входить в положение. Она настроила в себе другую программу, которая уже начала работать.
– У нас две недели, и начинаем входить в протокол. Когда ты летишь во Франкфурт?
– Послезавтра. Вернусь в четверг.
– Глеб, я все решила. И не важно, что ты не готов. Если ты не готов, то я пойду до конца одна.
Муж устало опустил голову на руки.
День Кирилла был расписан по минутам. Прием больных, работа в операционной и, к сожалению, много работы с бумагами. Вот опять, очередная бумага из суда. «Снова-здорово». Закон, как правило, на стороне пациентов. А пациенты бывают разные. И есть склочные, неприятные, но Кольцов понимает: это беда их сделала такими. Именно поэтому в клинике работают опытные квалифицированные психологи. Они доносят до пациента: не виноватых нужно искать, а решать проблему. И не останавливаться на середине. Идти дальше. Да, у каких-то пар есть результат с первой попытки, очень часто – со второй, иногда и с четвертой, что поделаешь. В какой-то момент сам доктор говорит: стоп. Он всегда так скажет! Никогда не будет попусту мучить людей. Не самое важное тут деньги! И если не верить, что врач может быть просто хорошим человеком, то уж репутация клиники для него всегда на первом месте. А неудачные попытки, естественно, приводят к ухудшению статистики. Это никому не нужно.
Из последних проигранных дел.
Три попытки ЭКО не дали никаких результатов. Это было более чем прогнозируемо, обоим супругам глубоко за 40, время упущено, хромосомные аномалии у женщин после 35 увеличиваются в разы. Естественно, Кирилл обязан был предложить им ооциты донора, что он и сделал. Кто-то из пациентов такое предложение выслушивает и спокойно отказывается, кто-то задумывается, а кто-то соглашается. Здесь же разразился скандал, Кольцова обвинили в том, что он не желает ими заниматься, пытается нажиться на пациентах, выкачать из них деньги. Более того, они решили вернуть деньги за сделанные ЭКО. Женщина, юрист по образованию, достаточно грамотно составила документы, она нашла лазейку. Муж сдал анализы на три дня позже начала цикла стимуляции. Этот факт в суде имел принципиальное значение для того, чтобы клиника проиграла процесс: был нарушен приказ, который нужно неукоснительно соблюдать (пациентка решила не вспоминать, что сама умоляла доктора начать протокол до приезда мужа из командировки). Клиника тогда проиграла суд и выплатила пациентам денежную компенсацию. Да, судья была женщина, и чувствовалось, что ей хотелось помочь этой паре и именно женщине: дать возможность еще раз провести ЭКО (думая, что она им очень поможет). А на самом деле люди просто потеряли время и, как выяснилось, деньги.