– Не переживайте, Максим, нужно надеяться. Я надеюсь. Я вижу, в полиции не верят, что Юлечка вернется… А я верю и надеюсь. Спасибо за кофе и за участие, мне тоже не с кем поговорить. И спать я перестала, лежу до утра, думаю, где она, что с ней…
– Приходите в парк завтра, по прогнозу тепло и солнце. Приглашаю вас на кофе. Придете? – Он, улыбаясь, смотрел на нее.
– Нет, это я вас приглашаю! – сказала Тоня. – Спасибо. Я не могу дома… В будни прихожу поздно, уставшая, а в выходные хуже всего. Слоняюсь без дела или сижу, прислушиваюсь к шагам на лестнице, даже читать не могу, все жду Юлечку. Я чувствую, что она жива, понимаете? Я чувствую… здесь! – Тоня положила руку на сердце. – Она вернется!
Максим с улыбкой смотрел на девушку…
Глава 27Оперативный анализ и новая авантюра
На другой день после посиделок Федор проснулся бодрым, что его удивило. Он прислушался к ощущениям – боли в затылке, кажется, не было. Он осторожно приподнялся, ожидая приступа головокружения. Но голова была ясной, мысли не наползали друг на дружку, превращая мыслительный процесс в кашу. Часы показывали восемь утра.
Он взял с тумбочки телефон. Капитан Астахов отозвался недовольным голосом:
– Неймется? Я еще сплю, давай через пару часиков. Суббота… помнишь?
– Подожди, Коля, что с обыском?
– С каким обыском?
– Половины Максима, мы вчера обсуждали.
– Это ты обсуждал, а не мы. Там вокруг наши люди, Устинов туда больше не сунется. Проведем. А ты отдыхай давай, набирайся сил. Привет.
И наступила тишина. Федор чертыхнулся. Звякнул китайскими колокольчиками телефон. Это был Савелий.
– Федя, ты уже проснулся? Доброе утро! Как ты после вчерашнего? Я был против, Игорек сам напросился, а потом и Рощик. Тебе рано принимать гостей, ты еще нездоров, и я считаю… – Тон у Савелия был озабоченный.
– Доброе утро, Савелий! – перебил его Федор. – Я уже здоров и бодр. Ты молодец, провернул такую операцию с ребятами. Теперь осмыслим и добавим к профилю подозреваемого. Как Зося? Дети?
– Зося хорошо. И дети тоже. Федя, я сейчас приеду. Что купить? Чего тебе хочется? Хочешь овсяного печенья с изюмом?
Федора передернуло.
– Савелий, у меня все есть, не нужно печенья. Ты говорил, у тебя в издательстве аврал? Ну и работай себе на здоровье, не отвлекайся.
– Я все-таки приеду, Федя. Ты не вставай, тебе надо лежать, доктор сказал, еще неделю… – нудил Савелий.
– Ладно, – сдался Федор. – Тогда привези свежего кофе. Слышишь, Савелий? Кофе! – Он хотел добавить: «Иначе не появляйся!», но удержался, зная, как обидчив друг.
Тот примчался через полчаса. Открыл дверь ключом, выданным Федором, не заходя в комнату, пробежал на кухню. Включил кофейник. Появился на пороге в фартуке.
– Доброе утро! Ты как? Уже за компьютером? Доктор сказал, что пока…
– Сядь, Савелий, нужно поговорить. Капитан считает, что мы занимаемся всякой ерундой, а ты как считаешь?
– Ну, я… Федечка, а может, ему виднее? А у тебя травма, тебе отдыхать нужно. Даже не знаю, что сказать. Эти портфолио, что с ними теперь делать?
– Савелий, мы это обсуждали. У капитана свои методы, а у нас свои. Мы выйдем на девушек и расспросим о Вадиме Устинове. Это номер раз. Затем я позвоню коллеге второй жертвы, Евгении Абрамовой, спрошу, не вспомнила ли она чего-нибудь новенького. Это два. А кроме того, Савелий, мне пришло в голову, где еще может скрываться Устинов…
– Федя, а эта директриса школы танцев… – перебил Савелий.
– Конкорда!
– Ну да, Конкорда… сколько ей лет?
Федор долгую минуту рассматривал Савелия и наконец сказал:
– Около пятидесяти. Ты думаешь, между ними что-то есть?
– Гипотетически, Федя. Мы же все проверяем, сам сказал. Он ей нравится, это очевидно, она сказала «бедный человек», она позволила ему взять костюмы, и по возрасту он самый старший среди учеников.
– Ты прав, Савелий. Просто удивительно, но я подумал о том же. И если развить нашу совместную мысль, не кажется ли тебе, что Устинов может скрываться у Конкорды?
Савелий задумался. Потом сказал неуверенно:
– Но он же убийца, Федя. Она знает, что он убийца. Неужели она не боится, что он и ее…
– Женщины иногда совершают странные поступки, Савелий. Не знаю. Она относится к нему с симпатией, но одно дело симпатия, а другое прятать убийцу, ты прав. Трудно сказать…
– Она одинока, – сказал Савелий. – Устинов мог убедить ее, что любит… как-то так.
Теперь задумался Федор.
– Не похоже, что Устинов умеет обхаживать женщин, неразговорчивый, нелюдимый, неуверенный в себе. Но, с другой стороны… черт его знает!
– Есть женщины, которым это не нужно, – заметил Савелий. – Наоборот, он возбуждает жалость, а у них сильный материнский инстинкт. Ты знаешь, Федя, я думаю, его уже нет…
– В смысле? – удивился Федор.
– В смысле, он уже далеко. Конкорда могла дать ему денег, и он удрал.
– А зачем он приходил в Посадовку? Напрашивается только одна причина: он приходил за чем-то, что ему очень нужно. Мы это тоже обсуждали. И пока он это не получит, он не уедет. Я просил Колю обыскать половину Максима, но он сказал, чтобы я не занимался фигней, что Устинов туда больше не сунется, там везде оперативники. И я подумал, Савелий, что мы с тобой могли бы…
– Что? – испуганно выдохнул Савелий.
– Не бойся, Савелий, все в рамках закона. Для начала наведаться к Конкорде. Поговорить, посмотреть ей в глаза, если она дома, конечно.
– Что значит если она дома? – не понял Савелий.
– Ее ведь может не оказаться дома, правда?
– Тогда, может, в школу наведаться? – задумался Савелий.
– Вряд ли она прячет его в школе, там полно людей. Нет, Савелий, нужно идти к ней домой. Ты со мной?
– А Коля?
– Я же сказал, у него свои методы, у нас свои. Постоишь на улице.
– На улице? Почему на улице? – Савелий с тревогой вглядывался в лицо Федора, отгоняя от себя дурные мысли.
– На всякий случай.
– Ты боишься, что тебе станет плохо? – догадался Савелий.
Федор ухмыльнулся, подумав, что, жаль, нет капитана Астахова – вот кто получил бы кайф от всего этого сюра!
– Как-то так, Савелий… – неопределенно протянул он. – Кроме того, ты всегда сможешь дать знать, если кто-нибудь появится на горизонте.
– Кто? – Савелий все еще не понимал.
– Конкорда! Как только она появится на горизонте, дашь мне знать.
Савелий соображал, даже брови нахмурил.
– Ты хочешь… Что ты хочешь, Федя?
– Я хочу убедиться, что в ее квартире не прячется убийца, Савелий. Я пойду, а ты останешься… на стреме! – не удержался. – Сечешь?
– То есть ты без спроса влезешь в чужую квартиру? – ужаснулся Савелий. – А если он тебя опять? Не нравится мне эта затея, Федя. Давай лучше попросим Колю.
– У капитана выходной день, он спит. Неужели тебе неинтересно? Где мой кофе, кстати?
– Сейчас! – Савелий побежал на кухню. Вернулся с кружкой. – Вот! Попробуй, не очень крепкий? Врач сказал, что пока не нужно…
– Савелий, я прекрасно себя чувствую. Идешь со мной? Меня нужно подстраховать, в смысле, если что, позвонишь Коле. Кофе будешь? Чуть-чуть, для бодрости.
Савелий вздохнул.
…Они подошли к дому Конкорды, пятиэтажке рядом с Театральным сквером. Постояли, осматриваясь. Четырнадцатая квартира, как прикинул Федор, находилась в первом подъезде на третьем этаже.
– Откуда у тебя ее адрес? – запоздало спросил Савелий, которому было не по себе. Не только не по себе, но и страшно. Влезть в чужую квартиру уголовно наказуемое деяние, а вдруг сработает сигнализация и примчится патруль? Или там действительно прячется Вадим Устинов, и что тогда? Драка? Убийство? А что делать ему, Савелию? А вдруг вернется Конкорда? Федор, правда, позвонил в школу, спросил, есть ли сегодня занятия. Занятия есть, Конкорда при исполнении.
– Из адресного бюро. Вон скамейка, сядь и держи в поле зрения двор и подъезд. В случае чего, не звони, пошли эсэмэску. Помнишь, как выглядит Конкорда? А Устинов? Добро. Пожелай мне ни пуха ни пера.
– Ни пуха ни пера… – пробормотал Савелий. – Федя, ты там поосторожнее… пожалуйста. А код? – вдруг вспомнил он.
– К черту! – энергично ответствовал Федор.
Вопреки тайной надежде Савелия, он сумел открыть входную дверь. Махнул рукой Савелию и исчез в парадном. Савелий опустился на скамейку, достал носовой платок, вытер взмокший лоб. Он чувствовал, как по спине медленно и щекотно стекают влажные струйки. Только бы они не подрались, думал Савелий. Федор еще слабый, Устинов его услышит и нападет первым, неожиданно… Савелия трясло. Он достал мобильный телефон, набрал Колю и застыл, не зная, что предпринять. Он представлял себе, что вот-вот раздастся вой сирен и во двор влетят черные джипы с автоматчиками. Мяуканье мобильника заставило его вскрикнуть. Дрожащей рукой он поднес телефон к уху. Это был капитан Астахов.
– Савелий, привет! Звоню Феде, не отвечает. Он позвонил ни свет ни заря, сказал, что нужно поговорить… Где он, не знаешь?
Савелий закрыл глаза от ужаса и пролепетал, что не знает.
– Ты к нему случайно не собираешься? Я с тобой, чего-то он мне не нравится в последнее время… всякие дурацкие идеи, мало ему Посадовки. Имей в виду, Савелий, ты за него в ответе. И кофе не давай, ему вредно, возбуждает. – Коля хихикнул. Он отлично выспался, голос его был свеж и бодр, ему хотелось болтать, он соскучился по друзьям. – Вообще, после той истории со старой любовью я его не узнаю, его и раньше заносило, а теперь вообще в полете. Ты, если что, сразу стукани, понял? Ты когда к нему собираешься? Давай сбежимся через часок, лады? Что купить? Вчера как-то не по делу получилось, не удалось поговорить…
– Ага, через часок, – с трудом выговорил Савелий, страдающий от чувства вины за собственное вранье. – Ага, ладно.
– Ты чего смурной, Савелий? Плохо спал? Или с Зосей поссорился?
– Да нет… так… как-то.
– Ты где сейчас? Дома? Или трудишься?