Оторвала ладони от лица. Одновременно с этим вернулся и слух.
Лас и Гниль хохотали. Не веря своему счастью, Матильда обернулась: позади них в стене базы отдыха «Восход» зияла аккуратная брешь размером в одну секцию, ни больше и ни меньше.
Вскоре база исчезла за поворотом.
Ян
Утренний Резонанс сегодня какой-то особенно длинный. И никуда не денешься. Лысый наставник стоит невдалеке и пристально смотрит на меня, вместо того чтобы закрыть глаза и погрузиться в эту странную пародию на медитацию. Ненавижу, когда на меня пялятся, да еще и мычат при этом.
По мере возможности озираюсь. Не вижу в толпе ни Вики, ни вчерашней девушки.
Когда Резонанс заканчивается, народ не расходится, а нетерпеливо топчется на месте.
Из динамиков раздается звонко-радостный голос старшего координатора:
– Уважаемые сотрудники, наставники, координаторы и прочий персонал! Поздравляю вас с наступлением выходного дня!
Толпа вразнобой кричит: «Да здравствует Разум!»
– Большая просьба – не расходиться!
Пауза. Толпа местами смеется. Видимо, это была шутка, допустимая в честь выходного дня.
– Девять дней мы работали во имя Разума для того, чтобы на десятый отдохнуть ради будущих свершений. Как доказали наши мыслители, одним из лучших видов отдыха наряду с чтением, занятиями спортом и резонансом является физическая близость. Разумеется, если относиться к ней лишь как к разрядке и перезагрузке организма, а не превращать ее в самоцель.
– Во имя Разума! – кричит толпа, дождавшись очередной паузы.
– Беспристрастный компьютер выбрал пару для каждого из вас. Прошу внимания: сейчас я буду называть номера. Кто услышал номер – выходите, не задерживайте себя и других. И не забудьте получить средства контрацепции у наставников.
Наступает гробовая тишина. Люди буквально перестают дышать.
Голос старшего координатора начинает называть номера.
Забавно: первым выходит тот противный мальчишка-шакаленок, его партнершей оказывается сногсшибательная блондинка. Они тут же уходят – за руки не держатся, ничего такого, просто шагают рядом. И никто им вслед не смеется. Здесь все четко знают, над чем можно, а над чем нельзя стебаться.
Звучат новые и новые номера. Толпа редеет. Вчерашней девушки я по-прежнему не вижу – и это волнует меня гораздо больше, чем вся эта идиотская лотерея.
Услышав свой номер, выхожу.
– ГЛ-4902! – объявляет голос из динамиков.
Что-то знакомое…
Так и есть: ко мне выходит Викусик.
Беспристрастный, говорите? Смахивает на подставу.
– Пойдем, – сухо говорит Викусик, берет меня за руку и ведет.
– К тебе или ко мне? – спрашиваю я просто потому, что нужно что-то сказать.
– Куда хочешь, – о ее безразличие можно убиться насмерть. – Это она сделала. Решила добить меня. Но вместо этого оказала услугу. Она не знает, что я как раз собиралась с тобой поговорить.
– Я тоже хотел поговорить, но от нас ждут другого…
– Делай что хочешь, мне уже все равно.
Мы приходим в мою комнату. Шагаем к моей койке у окна, стараясь не смотреть на одну из кроватей, где уже кто-то возится и пыхтит под одеялом.
Садимся.
– Она смотрит на нас. Здесь везде камеры, – говорит Викусик.
– Да кто она-то?
Вместо ответа она целует меня.
– Пусть видит, что нам хорошо, – произносит она.
Все еще не понимаю, что происходит, но целую ее в ответ. Никак не контролирую себя и не хочу. Просто целую.
Отрываюсь ненадолго, лишь для того, чтобы посмотреть на Викусика.
Она очень красивая, это правда.
– Нравлюсь? – спрашивает она.
– Нравишься.
– А чего молчал?
– Ответ очевиден же, нет?
– Из-за Никиты? Потому что он твой друг? – Она крепко сжимает мой бицепс. – У тебя там мышцы…
– Там – это под слоем жира?
– Ты очень сильный. А Никита слабак. Ты бы с ним быстро разделался. Как с теми сотрудниками в комнате для тестов. Да, я уже знаю. Все уже знают. Почему ты вообще позволял ему собой командовать?
– Мне так проще жить.
– Я тоже всю жизнь живу, как проще. А потом удивляюсь, почему жизнь меня лицом в грязь тыкает. Не надо жить, как проще. Нравится тебе девушка – иди и возьми ее.
– Девушки меня всегда воспринимали как пустое место. И ты тоже.
– Значит, ты что-то делаешь не так. Или просто ничего не делаешь. Вот перед тобой красивая девушка. Не трать слов попусту, возьми ее.
Сейчас она выглядит уже не безразличной, а просто серьезной. Такой я ее никогда не видел: серьезной и умной.
Мне хочется спросить: «Ты уверена?» Но я и так вижу, что она уверена.
И на ближайшие сорок минут мы забываем о том, где находимся и что происходит вокруг нас.
Беня и чистильщики
Беня и четверо чистильщиков смотрят на одинокий дом, стоя на другом берегу реки, возле столба с африканской маской.
– Сейчас подходящий момент, чтобы застать их врасплох, – объясняет Беня. – Они сейчас позади дома, все шестеро. Жарят шашлыки. Наша девочка – с ними. Придется убрать всех шестерых.
Руководитель чистильщиков равнодушно кивает. Для него все очень просто: быстро окружить пирующих, расстрелять и уйти.
– Я с вами, не возражаете? – Беня достает шокер. Он втайне надеется, что у него будет шанс дернуть током нахальную губастую девку.
Чистильщики надевают белые маски, вынимают пистолеты и заходят на мост.
Никто не успевает прицелиться, когда из-за угла дома появляются шесть человек. Три парня и три девушки. Они на полной скорости бегут к двери.
Эви
Вернувшись к Никите, я смотрю, как Викусик, красиво выгнувшись, скачет на Яне. Неплохо для бревна. Или это она ради нас с Никитой старается?
Ну и зря. Это зрелище мне быстро надоедает. Девочка решила сделать хорошую мину при плохой игре. Ее право. Вот будет потеха, если, после того как этих двоих отсюда выкинут, они начнут встречаться.
Посматриваю на Никиту. Он глядит на свою бывшую девушку и своего бывшего лучшего друга с интересом.
– Это ты их свела? – спрашивает он. – Ну и правильно, может, хоть человеком станет.
– Кто – Ян?
– Ага. Эвочка, я тебя хочу.
– Может, просто хочешь?
Он обнимает меня:
– Нет, тебя. С тех пор как узнал тебя получше, не могу без тебя.
– Без меня и еще кого-нибудь?
– Ладно тебе вредничать…
Я переключаю на камеру в комнате для тестов, чтобы увидеть свою узницу. Вот и она, куда денется с подводной лодки. Стоит в центре помещения, закрыв глаза и раскинув руки.
Невероятно, она медитирует… точнее, резонирует!
Мыслитель Ганимед валит меня на ложе. И мне приходится потратить на него еще полчаса сегодняшнего дня. Все равно все остальные на этой базе сейчас занимаются тем же самым.
Когда он окончательно отваливается от меня, я смотрю на экран.
Пленница все еще стоит в той же позе.
Кажется, нам попался крепкий орешек. Надо думать, что с ней делать.
И вот я выхожу наружу, где уже прогуливается кое-кто из персонала – скорострелы, успевшие насытиться. И я шагаю по своему будущему замку, мимо своих будущих подданных, всех этих пачкунов, актеров-неудачников и третьесортных порнозвезд.
Больше всего мне бы хотелось, чтобы все это было по-настоящему. Настоящий замок. Настоящие подданные. Настоящая секта. И я – настоящий координатор.
Увы – это несбыточная мечта. Так и придется работать с тем, что есть.
Вызываю охранников – всех, кто освободился.
Приходят двое из ларца, одинаковых с лица.
Приказываю им сосредоточиться. Нежности закончились.
В комнату для тестов первыми заходят охранники с шокерами наготове. Девушка перестает мычать, открывает глаза и спокойно говорит:
– Расслабьтесь. Я не буду сопротивляться. Мне все равно некуда бежать.
– Тут ты права. Сядь.
Она садится. Я – напротив нее. Жестом приказываю охранникам выйти.
– Смелая, да? – спрашивает девушка, смерив меня взглядом.
– То же самое хотела тебе сказать.
Нет, серьезно: она мне нравится.
– Ну как прошла ночь? Как завтрак? Ах да, тебе же не положено. А ведь уже обед скоро. – Я достаю яблоко, захваченное со стола мыслителя Ганимеда, смачно откусываю большой кусок. Прожевав, протягиваю ей: – Хочешь?
– Зря стараешься. Я привыкла мало есть.
– Настоящая партизанка, – киваю я и откусываю еще раз. – М-м-м… такое сочное. Может, булочку? Самый простой способ ненадолго утолить голод – скушать кусок обычного хлеба.
Девушка презрительно усмехается.
– Не кормить бы тебя еще дня три – вот тогда бы я и послушала, как ты смеешься, – говорю я. – Но у меня нет столько времени.
– И что ты сделаешь?
– Да есть варианты. Сейчас я позову охрану, они тебя зафиксируют изолентой.
– А потом?
Я молча достаю припасенный заранее канцелярский нож, выдвигаю лезвие. Дотрагиваюсь подушечкой пальца до острия.
– Будешь резать меня ножом? Думаешь, сможешь?
– Самой интересно, детка… – Пошлейшее из всех возможных обращений, но я забыла ее номер. Да и не запоминала.
– Ты раньше это делала?
– Я однажды человека убила, детка. Ну как убила… Помогла умереть. Ни малейших угрызений совести.
– У нас с тобой много общего, – говорит эта сучка.
– Мне плевать. Просто ответь на мои вопросы. А лучше сама все расскажи, без подсказок.
– И что тебе с этого?
– Так, я не поняла, кто тут кого допрашивает?
– Нет, правда, ради чего ты стараешься, если знаешь, что все это просто шоу?
– Не ты ли пыталась меня убедить, что тут все по-настоящему? А я ведь даже почти поверила. Я была бы самым счастливым человеком на земле, если бы это было правдой!
– Ты это уже говорила!
– И скажу не раз.
Девушка внимательно смотрит на меня. Думает.
Потом говорит:
– Хорошо, я расскажу тебе правду.
– Ты имеешь в виду свою версию?
– Нет. У меня есть доказательства.
– Рассказывай.