Мы вскакиваем, не сговариваясь.
– Где она, что с ней? – спрашиваю я.
– С ней все в порядке. Пока что она сидит под замком. Так надо, чтобы не вызывать подозрений. В общем, Ян, ты был прав. Все очень плохо.
Я молчу. Викусик молчит.
Эви подходит к нам – Викусик непроизвольно отшагивает – и негромко говорит:
– Действовать будем сегодня ночью, после отбоя. Мне потребуется ваша помощь. Я одна не смогу забрать ключ.
Теперь и она знает про ключ.
Ключ от железной двери в подвале, которая ведет в подземный ход, который, в свою очередь, ведет наружу, за стены. Удобная штука на случай, если базу будет штурмовать полиция или типа того. Наша задача – найти ключ, открыть дверь и впустить «Стеклорезов». И они взорвут это место.
Эта дурацкая дверь – единственное препятствие у них на пути. Ее взорвать нельзя – может обрушиться тоннель. Да и сюрприза не будет.
– А где ключ? – спрашиваю я. – Знаешь?
– В штабе у охранников. Только не у белых, а у желтых, профессионалов. Попасть туда трудно. Но я попытаюсь. Я же вхожа к мыслителю Ганимеду, точнее, он в меня вхож – ой, прости, Викусик. Сегодня ночью будьте наготове – вдруг мне понадобится подстраховка? Заберем ключ, освободим нашу девочку и все сделаем.
Викусик глядит на Эви с ненавистью в глазах и говорит:
– Но с тобой я не закончила, даже не надейся!
– Значит, тебе понравилось? – как ни в чем не бывало спрашивает та. – Ладно, раз не закончила – продолжим. Но потом.
По-прежнему не хочу знать, что у них там произошло. Хотя нет – уже немного хочу.
У Викусика дрожат губы. Теперь она готова разрыдаться.
– Успокой ее, – командует Эви и уходит.
Я обнимаю Викусика. Она высвобождается.
– Прости, Ян, мне надо побыть одной. Увидимся ночью, я так понимаю.
Значит, ночью все решится. А ведь можно было бы просто дождаться завтрашнего дня… Но если уж даже Эви говорит, что все плохо и надо действовать сегодня, значит, действительно надо.
Беня и чистильщики
Трое чистильщиков быстро оттаскивают товарища к гаражу. Руководитель наклоняется к нему и мрачно комментирует:
– В кашу.
Затем хватает Беню за шиворот, прижимает к стене, приставляет к подбородку ствол и шипит:
– Ты сказал, оружия нет?!
– Его не было… мы все осмотрели.
– Ты полезешь следующим.
– В мои функции это не входит… У! – Беня вскрикивает, когда руководитель чистильщиков пинает его коленом в пах.
– Сраный пачкун! Я никогда не терял людей!
– Лучше подумайте, что делать дальше… – стонет Беня.
– А ты что предлагаешь?
– У вас есть гранаты?
– Чего? Гранаты? А может, сразу минометы? Или танки? Мы не армия. Мы чистильщики. Мы ни с кем не воюем. Приходим, делаем дело и уходим.
– Вам все равно придется доделать это дело, быстро или нет.
Руководитель выпускает из пальцев ворот куртки Бени.
– И что ты предлагаешь? Спалить пачкунов?
– Они в подвале отсидятся. Там подвал как бункер.
– Ситуация патовая… – Руководитель чистильщиков произносит забористое ругательство, нисколько не заботясь о чистоте эссенции. Бросает взгляд на труп своего подчиненного. Задумчиво осматривается по сторонам и произносит: – Это же деревня, правильно?
– Да, и что?..
– Значит, так. Ты! – руководитель тыкает пальцем в одного из подчиненных. – Следи за входом. Ты! – смотрит на Беню. – Парня нашего унесешь отсюда и где-нибудь там, за деревьями положишь. Ствол себе возьмешь. А мы вдвоем – в деревню. Скоро вернемся. Или нескоро. Они все равно никуда не денутся.
Эви
Ближе к вечеру меня вызывает Таня.
Не особенно хочу ее видеть, после всего, что узнала от пленницы, но приходится идти.
Первым делом напарываюсь на ее холодный взгляд. Гораздо холоднее, чем обычно.
– Как успехи? – спрашивает она.
– Да неплохо.
– Я про задержанную.
– И я тоже.
– Что удалось узнать?
– Да практически ничего.
– Практически ничего?! – Она поворачивается к ноутбуку и включает видео с камеры наблюдения.
Мы с девушкой сидим, сблизив головы.
– О чем вы говорили?
– Не скажу, – спокойно говорю я.
У меня нет припасенных ответов. Я вообще не готовилась к такому допросу. И кажется, зря.
– Ты записала ваш разговор на диктофон?
– Нет.
Я даже не утруждаю себя враньем. Таня осознает это и звереет.
– Ясно, – говорит она. – Ты с ней снюхалась! Прямо в наглую, в открытую!
– Ну, допустим. И что ты мне сделаешь?
Я демонстративно поворачиваюсь и успеваю лишь занести ногу для шага.
Громкий стрекот шокера. Боль.
Я прихожу в себя на полу. Пытаюсь пошевелиться – отзываются только ноги. Руки, кажется, связаны за спиной, или я в наручниках?
Таня склоняется ко мне:
– Ты права. Я не буду делать тебе больно. В этом нет необходимости. Я буду работать с этой девочкой напрямую. А к тебе у меня только один вопрос. Во время допроса подозреваемой ты вышла и стала копаться у меня в ноутбуке. Выходила в Интернет. А потом удалила историю браузера и вернулась к подозреваемой, и вы о чем-то говорили. Я уже не спрашиваю о чем. Мне интересно: что ты искала в Интернете?
Такая суровая, прямо ух!
Она бьет меня по щеке.
«Ему и больно, и смешно», как у классика. Меня и в самом деле разбирает хохот. Я дрыгаю ногами, катаюсь по полу и ржу до слез.
– Ненормальная. Завтра, когда кончится твое законное время, тебя отсюда выкинут. А пока что тебя изолируют. И твоих друзей тоже на всякий случай. Проводите ее в новые апартаменты.
Двое из ларца поднимают меня под руки и куда-то волокут…
Славка
– Обязательно было в человека стрелять?! – закричал Данил, едва пришел в себя. – Мы теперь точно с ними не договоримся! Что же делать?
– Полицию вызвать? – предположил Рустам. – Давно пора!
– Вызывай. Завтра, может, приедут в эту глухомань, – сказал Данил. – И первыми знаете кого повяжут? Нас.
– Почему?
– Потому что мы человека убили. И вломились в чужой дом.
– Это дом Славки, а мы – его гости… – попыталась возразить Света, но Данил оборвал:
– Это не дом Славки. Он здесь такой же чужой, как и мы.
У Светы уже не было сил удивляться. Она лишь выругалась.
Я никого не собирался вызывать, разумеется, но все-таки машинально достал телефон.
Новое сообщение:
«Возможно, среди вас предатель. Держитесь».
А ведь и правда. С чего это сектанты решили на нас напасть? Точнее, почему только сейчас? На озере мы для них были куда более простой целью.
Значит, раньше они не были уверены, что Изольда среди нас. А теперь – уверены. После того как она сама призналась. И кто-то из тех, кто слышал ее рассказ, тут же сообщил сектантам. Кто-то из нас. Точно знаю одно: это был не я.
– Значит, так! – Изольда говорила громко, как человек, который слушает музыку в наушниках, – наверное, уши заложило от выстрела. – Всем вооружиться, хоть чем! До рукопашной, я надеюсь, не дойдет – но хотя бы будете чувствовать себя увереннее…
– Так точно, господин генерал… – устало произнесла Света.
– Лучший вариант для нас – сесть в машину и уехать… – сказал Данил.
– Кто-то один должен будет открыть дверь гаража. И этот человек погибнет сто процентов, – возразил Рустам. – Он просто не успеет сесть в машину.
– Зато у остальных будет шанс, – сказала Мила.
– Не хочешь ли сама дверь открыть, чтобы у других был шанс? – ядовито спросила Света. – Ах да, ты же бесценная, ты на скрипочке играть умеешь…
– Нет, я не понимаю! – закричал Данил в полный голос. – Этого ничего нет! Этого не может быть! Какие-то сектанты, которых я вообще не знаю, пришли меня убивать! За что?!
Судя по выражению лица и особенно глаз, у парня затрещала психика.
– Спокойно! – приказала Изольда.
– Нет, не спокойно! Я сейчас пойду к ним и обо всем договорюсь! Со всеми можно договориться! Я умею говорить с людьми! Я скажу им, кто мой отец! Я…
Изольда влепила ему пощечину и произнесла холодно и четко:
– Только попробуй дверь открыть – пристрелю.
– Зачем мы тебя вообще встретили? Сука ты! – неожиданно выругалась Мила. – Из-за тебя все погибнем!
– Ты уверена, что из-за меня? – спросила Изольда.
– А из-за кого же еще…
– Милочка, детка… а покажи нам свой телефон… – медовым голосом произнесла Света.
– Что, зачем? – Мила отшагнула к стене. – Не трогайте меня! Уроды!
– Уроды? А ты красавица у нас, да? Значит, все можно?
– Я тебя ненавижу! Толстая шлюха!
Света молча бросилась врукопашную. Спустя секунду она сидела на Миле верхом и по-мужски била ее кулаком в лицо, никто и глазом моргнуть не успел.
– Прекратить! Ну чего встали, растащите их! – приказала Изольда.
Мы с Рустамом аккуратно, но крепко схватили Свету, подняли, поставили на ноги, продолжая держать, хотя она вырывалась изо всех сил. А сил у нее было немало.
– И ты успокойся! – Изольда отвесила Свете пощечину. – Если мы тут друг друга поубиваем – упростим им задачу.
– Данил! – заорал Рустам.
Так и есть: Данила уже не было в коридоре. Оставшись без присмотра, он бросился к двери.
Выпустив Свету, я кинулся за ним.
Добежал до приоткрытой двери. Услышав снаружи негромкие хлопки и короткий вскрик, захлопнул ее и вновь запер на засов.
Еще один хлопок. Контрольный выстрел.
Топот пары тяжелых ног. К двери подбежали. Наверное, дернули.
Чуть-чуть опоздали.
Вернувшись к ребятам, я сказал:
– Дверь я запер.
– А Данил?! – воскликнула Света.
Я смог лишь развести руками и помотать головой.
– Я говорила, что он мудак, – резюмировала Изольда.
Света зло посмотрела на нее, но не решилась возразить.
– Вот! – сказала она, продемонстрировав трофейный телефон. – Читаем: сообщения, отправленные. Последнее: «Она все рассказала. Она – это она». Коротко и по существу. А кому оно отправлено? Бене, нашему знакомому. Так и записано: «Беня». И когда успела с ними снюхаться?