– Гарриет Баркли пыталась ударить Тину тростью, из-за чего Тина отступила назад и выпала из окна, – говорю я, зная, что мои слова записывают. – И я считаю, что Гарриет хотела убить меня сегодня вечером.
Когда я слышу громкий стук в дверь, меня передергивает, словно от звука выстрела. Но я не выпускаю руки Роуз. Наоборот, держу ее крепче и поворачиваюсь, заслоняя девочку от опасности.
– Я с тобой, – говорю я ей и кладу телефонную трубку на стол, звонок все еще записывается. – Я никому не позволю тебя обидеть.
Иэн стоит у порога, на его лице написано беспокойство и замешательство. Я бегу к двери и дотягиваюсь до замка. Внезапно за спиной Иэна из темноты выплывает Гарриет. Она без электрошокера. В руках палка, заменяющая ей трость, на лице и бирюзовом свитшоте следы крови. Она изображает раненную слабую бабушку – опять нацепила маску, словно это костюм для Хеллоуина.
– Что происходит? – кричит Иэн, его голос слегка приглушен из-за плексигласа. – Стелла, что случилось?
Я указываю за его спину. Он оборачивается и видит Гарриет. Она начинает шевелить губами, выдумывая историю и вливая ее в уши Иэна, приправляя ее привычным враньем и хитростью. Она говорит тихо, и я лишь улавливаю отдельные слова, но Иэн внимательно ее слушает. Интересно, он ей верит? Может, Гарриет старается убедить его, что именно я представляю угрозу для Роуз?
– Не слушайте ее! – кричу я. – Она лжет! Она все время лгала.
– Прошу тебя, Иэн… – Голос Гарриет становится еще тише, она делает шаг ближе к сыну.
– Тина умерла из-за Гарриет! – говорю я громко, стараясь перекричать ее. – И она обвинила во всем Роуз!
Гарриет печально качает головой.
– Роуз, детка… Подойди и впусти нас, – говорит она.
Иэн смотрит то на меня, то на Гарриет. Я вижу сомнение в его глазах – он не знает, кому из нас верить. Она его мать, а со мной он познакомился совсем недавно. Как она могла совершить те ужасные поступки, в которых я ее обвиняю?
Затем он делает то, от чего я вздрагиваю. Он лезет в карман и достает ключи. Я отхожу, не спуская глаз с Гарриет. Иэн вставляет ключ в замок – тот ужасно скрипит, нарушая воцарившуюся тишину.
Роуз поднимает голову. Впервые я слышу, как она издает звуки. Она начинает выть – громко и пронзительно. Так, будто плачет ее душа. Она указывает на Гарриет через плексиглас и заходится в крике, словно увидела дьявола. Иэн смотрит на Роуз, его глаза расширяются. Затем он следит за пальцем Роуз и оборачивается, чтобы посмотреть на Гарриет.
– Прекрати, Роуз! Тебе нужно просто отдохнуть! – восклицает Гарриет. – Иэн, пусти меня, я войду и уложу ее в постель!
Вой Роуз становится громче. Она вопит, словно в приступе первобытного страха. Источник этого страха более чем очевиден: девочка продолжает смотреть на Гарриет, которая дергает дверь, стремясь ворваться внутрь.
– Нет, мама! – кричит Иэн. – Подожди!
Но Гарриет не останавливается. Она грубо отталкивает Иэна в сторону и пытается справиться с ключом. Иэн силой отстраняет Гарриет, протиснувшись между ней и дверью. Он открывает замок, бросается внутрь и запирает дверь, оставив Гарриет на улице.
Крик Роуз затихает. Она прерывисто, шумно дышит, а потом падает, и я едва успеваю ее подхватить.
– Что здесь творится? – недоумевает Иэн.
Он вздрагивает, замечая следы крови на полу у лифта. Иэн осматривает Роуз, пытаясь определить, в каком месте ранена его дочь. Потом протягивает к ней руки:
– Тебя ранили, Роуз? Кто – Стелла или Гарриет? Можешь показать?
– Это кровь Гарриет, – поясняю я. – Я ударила ее тростью, после того как она ткнула в меня электрошокером.
У Иэна такой вид, будто его оглушили.
– Моя мама – что?
Я говорю ему слова, которые он должен услышать:
– Ваша мать виновата в смерти Тины. И ей не нужна трость, потому что ее колено здоровое.
Он качает головой:
– Нет-нет, это невозможно. Моя мама не убивала Тину. Бред какой-то… У нее травмированное колено, она даже на мансарду подняться не может. После неудачной операции она консультировалась с двумя хирургами.
– Вы слышали диагноз от самого врача? Или вы просто поверили тому, что сказала Гарриет?
Иэн замолкает, ответ – в его расширенных глазах.
– Роуз никогда никому не причинила бы вреда, Тине – в последнюю очередь, – говорю я. – Но Гарриет навела на нее подозрения, чтобы снять их с себя!
Иэн спотыкается и хватается за край кухонного острова. Он бледнеет. До него наконец доходит смысл моих слов. Он понимает, что каждое из них – правда; он слышал эту правду в крике Роуз.
Издали доносится вой приближающихся сирен. Дыхание Роуз становится спокойнее, я ощущаю его тепло на своей ключице. Наконец оно выравнивается настолько, что мы с ней начинаем дышать в унисон.
64
Время летит незаметно. В доме полно полицейских – они приехали на вызов, получив сначала сообщение от Роуз, отправленное с телефона Тины, потом мой звонок в 911. Бет влетает в парадную дверь, ее глаза кажутся огромными и безумными. Она зовет дочь.
У меня берут показания, но я прошу сделать паузу и мельком заглядываю в гостиную – вижу, как Бет с Иэном обнимают Роуз, которая сидит между ними на диване. Впервые они выглядят как настоящая семья.
Закончив с показаниями, я иду к ним. Голова кружится от перенапряжения. Я беру стул, на котором этим вечером сидела Гарриет. И хотя на нее надели наручники и отвезли в полицейский участок, я, видимо подсознательно, переставляю стул так, чтобы сидеть между Роуз и дверью в гостиную. Мне трудно оторвать взгляд от моей клиентки. Кажется, я прежде не видела, какой может быть эта девочка в нормальной обстановке.
Бет и Иэн заботливо обнимают дочь. Она спит, ее голова покоится на плече матери, порез на ноге заклеен толстым пластырем.
Я подробно рассказала полиции о своем участии в этом деле – начиная с первого дня и заканчивая столкновением с Гарриет. Но ни словом не обмолвилась о том, что начала подозревать Роуз. Я не хочу, чтобы это появилось в официальном отчете, поскольку глянцевые издания тут же подхватят «жареную новость», исказят и разнесут по всему свету. Зачем сеять зерна сомнения в умах общественности, чтобы они задавались вопросом: на самом ли деле Гарриет взяла на себя вину Роуз?
– Не верю, что моя мать сделала все это, – говорит Иэн тихо и сдавленно. – И вы считаете, что Роуз с самого начала знала, что она была на мансарде с Тиной?
Я киваю:
– Поэтому Гарриет хотела изолировать Роуз.
– Наша девочка была сильно напугана. – Бет вздрагивает и мягко целует волосы Роуз. – Она не могла уснуть, она собирала оружие, чтобы защитить себя… а Гарриет заставила нас подумать, что Роуз убила Тину, случайно или специально. Она сказала нам, что Роуз выбежала из дома после того, как Тина упала. Как можно было обвинить в таком маленькую девочку?
Лицо Иэна краснеет от злости.
– Роуз прятала нож в рюкзаке, потому что была наедине с Гарриет по пути в школу и обратно. И она ужасно боялась. А моя мать все это вывернула наизнанку. Она заставила меня сомневаться в психическом здоровье дочери.
Я смотрю на Бет. У нее такое же выражение лица, что и у мужа, – злость вперемешку с чувством вины и стыда.
– У вас никогда не было боязни стекла.
– Нет. – Она опускает глаза. – Мы были в отчаянии. Роуз собирала острые предметы, а когда мы избавились от всех ножей в доме, она начала бить стекло и прятать осколки под кровать, под сиденья машины, поэтому пришлось избавиться и от всего стеклянного. Мы делали все возможное, чтобы остановить Роуз. Просто перестали ее узнавать после смерти Тины! А Гарриет все время повторяла, что в тюрьму сажают и детей, если они совершили убийство. И я подумала, что, возможно, Роуз на самом деле была рядом с Тиной, когда произошел несчастный случай, но ведь все это легко выставить в другом свете, и если кто-нибудь прознает о происшествии… Тогда вся жизнь нашей девочки будет разрушена. Мы говорили с Роуз, обещали ей, что, если она была на мансарде, когда Тина упала, мы не будем сердиться на нее и ей просто нужно рассказать нам правду. – Бет начинает плакать. – Роуз знала, что мы ее подозреваем. И опасаемся того, что еще она может выкинуть. Она, должно быть, чувствовала себя очень одинокой. Что же мы с ней сделали?
Я уверяю родителей Роуз в том, что они не виноваты. Рассказываю, как несколько дней назад сама хотела положить в сумку нож для самозащиты, а ведь мне и в голову не пришло, что Роуз делала то же самое.
Иэн пытается всему найти логическое объяснение – он вспоминает происшедшее, и оно обретает новые оттенки.
– Помните, она выбросила куклу с мансарды? – Иэн смотрит на меня большими глазами. – Как вы думаете, Роуз проверяла, сможет ли Гарриет вытолкнуть ее из окна, снабженного поперечной перекладиной?
– Может быть, – говорю я. – А может, Роуз хотела выяснить, что именно случилось с Тиной. Она очень умная; она пыталась во всем разобраться. Она стремилась понять Гарриет, узнать, как человек, сделавший столько зла, может так умело маскироваться перед теми, кто его хорошо знает.
В книге «Убийца рядом со мной» раскрываются именно эти вопросы. Поэтому Роуз и читала ее. А я упустила и эту подсказку.
Тут до меня доносится голос Чарльза. Я оборачиваюсь, он бросается ко мне с возгласом облегчения.
– Ты не позвонила в течение часа, – говорит он громко. – Я набрал номер, который ты мне дала, и попросил детектива приехать сюда, затем я звонил тебе снова и снова. Но ты не отвечала…
Он, как всегда, одет с иголочки – на нем голубой пиджак и широкие брюки цвета хаки, но с ботинками беда – один черный, другой коричневый, – будто он на бегу сунул в них ноги, чтобы – не теряя ни минуты, мчаться ко мне на помощь.
На его лице читаю сильный страх и обеспокоенность за меня. Верю, что он испытывал эти чувства не только сегодняшним вечером, но и бо́льшую часть моей жизни. Мое сердце немного смягчается.
Я приподнимаюсь, отчего ощущаю глубокую боль в груди, и иду к нему навстречу. После некоторого колебания обнимаю его.