– Харди, такие мысли до добра не доведут…
И тут откуда-то сбоку прозвучал голос подполковника Бакленда:
– Нельзя ли потише там, пожалуйста…
И Арджун умолк на полуслове.
35
Предложение, наконец-то поступившее, оказалось настолько щедрым, настолько превосходившим самые смелые надежды Раджкумара, что он заставил посыльного дважды его повторить, чтобы убедиться, что все понял правильно. Услышав подтверждение, он опустил глаза и увидел, как подрагивают у него руки. Раджкумар не решался подняться на ноги, не доверяя себе. И, улыбнувшись посыльному, сказал то, что обычно не позволяла сказать ему его гордость:
– Не могли бы вы помочь мне встать?
Опершись на руку парня, он подошел к открытому окну кабинета и выглянул во двор складов, не видать ли там Нила. Двор забит был штабелями древесины, которую он закупал весь минувший год. Бородатое лицо сына едва виднелось за восьмифутовой горой свежераспиленных досок.
– Нил! – Голос Раджкумара вырвался из груди радостным ревом. – Нил! – Скрывать радость не было никаких причин, если и случался в его жизни момент триумфа, то именно сейчас. – Нил!
– Отец? – Нил удивленно вскинул голову.
– Иди сюда, Нил, есть хорошие новости.
Ноги уже не так подкашивались. Выпрямившись, он похлопал посыльного по спине, вручил ему монетку:
– На чай…
– Да, сэр.
Посыльный улыбался неприкрытому восторгу Раджкумара. Юный клерк, отправленный в Рангун подрядчиком, приятелем Раджкмура – тем самым, что работал на строительстве дороги Бирма – Китай далеко на севере. Как и предвидел Раджкумар, со вступлением Америки в войну дорога приобрела особую стратегическую значимость. Она должна была стать основной линией снабжения правительства генералиссимуса Чан Кайши. Появились новые средства, и работа шла быстрыми темпами. И теперь подрядчик обнаружил, что ему нужны значительные объемы древесины, – тут и последовало предложение Раджкумару.
Сделка, конечно, не лишена была изъянов. Не предполагалось аванса, который устроил бы Раджкумара, и точная дата оплаты не установлена. Но, в конце концов, шла война, и каждый коммерсант в Рангуне научился приспосабливаться. Раджкумар ничуть не колебался, принимая предложение.
– Нил!
– Отец?
Сообщая новость, Раджкумар внимательно наблюдал за выражением лица сына. И всем сердцем обрадовался, увидев, как просияли его глаза, – он знал, что Нил рад не просто заключению долгожданной сделки, но и тому, что она подтверждала его почти детскую веру в отца. Глядя в сияющие глаза сына, Раджкумар почувствовал, как садится голос. Он притянул Нила к себе и крепко, изо всех сил, обнял, так что у того дыхание перехватило, сын даже охнул от неожиданности. Между ними всегда существовала особая связь, особая близость. Не было в мире других глаз, которые смотрели бы на Раджкумара без сомнений, опасений, без осуждения, без всякой критики, – ни Долли, ни Сая Джон, ни тем более Дину никогда не смотрели так. И не было в этом триумфе ничего слаще, чем оправдание доверия его мальчика.
– А теперь, Нил, – Раджкумар любовно ткнул сына кулаком в плечо, – теперь предстоит много дел. Тебе придется работать как никогда.
– Отец, – кивнул Нил.
Прикидывая, что необходимо будет организовать, Раджкумар быстро вернулся мыслями к насущным вопросам.
– Итак, – начал он, осторожно спускаясь по лестнице, – давай подумаем, что нужно сделать и сколько у нас времени.
Раджкумар распродал все имущество, кроме тикового склада на ручье Пазундаун. Устье ручья лежало на слиянии рек Рангун и Пегу, и это обеспечивало быстрый доступ к речному порту. Многие из городских лесопилок, складов, нефтяных резервуаров и рисовых мельниц были сосредоточены по берегам этой водной артерии. Сам склад представлял собой просто открытое пространство, заваленное древесиной и всегда окутанное туманом опилок. Двор был окружен высокой стеной, а в центре стояла маленькая хижина на сваях – сооружение, которое смутно напоминало таи в лесных дебрях, разве что меньших масштабов. Хижина служила кабинетом Раджкумару.
Прохаживаясь по двору, Раджкумар не мог не поздравить себя с дальновидным решением собрать все запасы в одном месте, – он знал, что заказ, когда тот появится, нужно будет выполнять быстро, и события доказали его правоту. Но все равно работа предстоит не из легких. Раджкумар понимал, что ему потребуются большие команды у-си и слонов, кули и грузовики. Его собственные слоны давным-давно проданы, и, за исключением пары сторожей, все постоянные работники уволены. Он привык управляться сам, лишь с помощью наемных подручных.
Работы предстояло много, и люди не помешали бы. Раджкумар видел, что Нил старается изо всех сил, но он был городским мальчиком, неопытным в лесном деле. И не вина Нила в этом – это он сам, Раджкумар, виноват, что никогда не поощрял стремление сына участвовать в семейном бизнесе.
– Не хочу работать с незнакомыми людьми, – признался Раджкумар Нилу. – Я бы предпочел До Сая. Он точно знает, что делать. Но как нам связаться с ним в Хуай Зеди?
– Можем через Реймонда.
Старый друг Нила, сын До Сая. Сейчас он учился в рангунском Джадсон-колледже.
Раджкумар поразмыслил и одобрительно кивнул:
– Да, Реймонд сумеет известить его. Сегодня вечером надо будет обязательно его найти.
Когда Раджкумар с Нилом вернулись в Киминдайн, победное сияние все еще озаряло их лица. Долли сразу догадалась – что-то случилось.
– Что такое? Выкладывайте.
Раджкумар с Нилом заговорили одновременно, да так громко, что Манджу мигом слетела вниз с малышкой на руках:
– И мне расскажите, с самого начала…
Впервые за много недель атмосфера в доме прояснилась. Ни от Арджуна, ни от Дину по-прежнему не было вестей, но сейчас как раз тот случай, когда можно было позволить себе позабыть о тревогах войны. Даже Долли, до сих пор скептически настроенная, наконец поверила, что планы Раджкумара вот-вот окупятся, а Манджу так вообще была вне себя от радости. Всей семьей они набились в “паккард”, Манджу взяла ребенка на руки, Нил сел за руль. Веселясь, как дети, они поехали в Джадсон-колледж на поиски Реймонда.
Близилось Рождество, центр Рангуна готовился к празднику. Здесь находились большие универмаги, роскошные рестораны, клубы, бары и отели. И здесь же – в пределах нескольких кварталов стрельчатых кирпичных зданий – располагалась большая часть городских церквей, школ и прочих миссионерских институций. В декабре этот квартал становился одной из главных городских достопримечательностей. Люди стекались сюда из других районов – Киминдайна, Кокина, Ботатауна, Калаа Басти, – чтобы просто пройтись по улицам и полюбоваться рождественским убранством.
В этом году традиционную иллюминацию запретили из-за авианалетов. Но в остальном война не слишком повлияла на обстановку, напротив, новости из-за границы подстегивали обычное предрождественское возбуждение. Для многих англичан – жителей города война стала дополнительным поводом решительно продолжить привычную жизнь. В итоге крупные магазины и рестораны были украшены ничуть не хуже, чем прежде. Rowe & Co – большой универмаг – установил свое обычное рождественское дерево – настоящую сосну, доставленную, как и прежде, с холмов Маймьо. Понизу “елку” обложили сугробами из ваты, а ветки присыпали тальком “Кутикура”. В “Уайтвей Лаидло” – другом крупном универмаге – елка была еще больше, с украшениями, доставленными из самой Англии.
Они заехали на Скотт Маркет и зашли в “Сан Кафе” попробовать знаменитое шоколадное рождественское полено. По пути прошли мимо мясника-мусульманина, который пас небольшую стаю живых индеек и гусей. На лапах у некоторых птиц висели маленькие проволочные бирки – европейские семейства зарезервировали их несколько месяцев назад. Мясник откармливал птицу к Рождеству.
Джадсон-колледж традиционно был одним из центров празднования Рождества в Рангуне. Колледжем управляли американские баптисты, и он являлся одним из самых известных учебных заведений в Бирме.
Реймонда они нашли в часовне колледжа, где хор репетировал “Мессию” Генделя. Они сели в задних рядах и слушали стройные, слитые воедино голоса, возносящиеся к сводам. Под звуки восхитительной музыки даже малышка на время притихла.
По окончании репетиции Нил перехватил Реймонда и притащил его к семье. Реймонд – симпатичный коренастый молодой парень с мечтательными глазами и печальной улыбкой – учился в Рангуне уже три года и подумывал о карьере юриста.
Реймонд был ужасно рад всех видеть и немедленно согласился отправить сообщение отцу. Он заверил, что посредством сложной системы телеграмм и экспедиторов сможет доставить весточку в Хуай Зеди за несколько дней.
Раджкумар ни минуты не сомневался, что До Сай тут же примчится в Рангун на помощь.
Наутро подполковник Бакленд послал Арджуна с Кишаном Сингхом и еще двумя бойцами вперед на разведку. Солдаты были вооружены обычными винтовками “ли энфилд”, а Арджуну выдали единственный автомат “томми”.
Незадолго до полудня они наткнулись на дом управляющего плантацией – приземистое двухэтажное бунгало с черепичной крышей, оно стояло в центре почти идеально квадратной поляны. Со всех сторон поляну окружали ровные ряды каучуковых деревьев. Гравийная дорожка змеилась через ухоженный газон до входной двери. Сад был испещрен яркими пятнами, цветы как в английском саду – мальвы, львиный зев, гортензии. Позади бунгало росло дерево джакаранды, с ветки свисали деревянные качели. Рядом стоял резервуар для хранения воды. Виднелись грядки с овощами – помидоры, морковь, цветная капуста. Мощеная дорожка вела через огород к задней двери. Кошка царапала дверь, жалобно мяукая, чтоб ее впустили.
Арджун обогнул поляну, прячась в тени каучуковых деревьев. Прошел по подъездной дорожке дальше вниз по склону, дорожка, попетляв по плантации примерно с полмили, выходила на асфальтированную дорогу. Вокруг никого.
Одного из своих людей Арджун оставил в дозоре, а другого отправил к Бакленду с донесением. Потом они с Кишаном Сингхом, следовавшим по пятам, обогнули дом и оказались прямо напротив задней двери. В стремительном рывке Арджун пересек сад, стараясь не поднимать голову. Дверь была заперта, но легко поддалась, когда они вместе с денщиком навалились на нее. Кошка, дожидавшаяся снаружи, метнулась в дом, проскочив между ног у Арджуна.