Она выскочила из машины.
– Баба?
Может, отошел в лес облегчиться?..
– Баба, ты где?
Элисон крутилась на месте, вглядываясь в сумрачные каучуковые тоннели, расходившиеся в разные стороны. Сая Джона нигде не было видно.
Обежав машину, она споткнулась о коричневый кожаный чемодан деда. Чемодан валялся раскрытый, вокруг разбросана одежда. Он явно что-то искал. Оглядевшись, в нескольких футах Элисон заметила еще один ворох. Брюки и рубашка, дед был одет именно в них.
Тут ее осенило. Она метнулась обратно к чемодану и принялась рыться в поисках темного костюма, который дедушка надевал в церковь. Костюм исчез, а она точно помнила, что упаковывала его. Дед никуда не поехал бы без этого костюма. Значит, в него-то он и переоделся. И, наверное, пошел по шоссе, думая, что оно приведет его в церковь. Надо успеть найти его, пока старик не попал в беду.
Она бросилась к машине, схватила с сиденья свою сумочку. Можно было бы поехать на машине, но Элисон отбросила эту идею. Неизвестно, сколько времени придется потратить, чтобы завести “дайтону”. Пешком, пожалуй, быстрее. И она побежала к шоссе.
Даже на приличном расстоянии от шоссе она могла сказать, что никакого движения там нет. Абсолютная тишина. Но не доходя ярдов двадцать, Элисон вдруг услышала голоса. Она остановилась посмотреть, скользнула взглядом вдоль коридора из стволов деревьев. На дороге показалась группа велосипедистов, примерно полдюжины.
Первой реакцией было облегчение – если побежит, успеет перехватить их, как раз когда будут проезжать мимо. Вдруг сумеют ей помочь. Сделав пару шагов, Элисон резко остановилась и нырнула за дерево. Теперь она отчетливо видела, что на некоторых велосипедистах фуражки и одежда у них одинакового цвета. Мысленно благодаря плантацию за прикрытие, она подобралась чуть ближе к дороге, но так, чтобы оставаться незаметной.
Когда велосипедисты оказались в нескольких ярдах, Элисон поняла, что это японские солдаты. Небритые, серая форма забрызгана грязью, гимнастерки мокрые от пота. Одни были в фуражках с шейными платками, прицепленными к ним сзади на японский манер, другие в касках, обтянутых маскировочной сеткой. У всех на ногах тугие обмотки и парусиновые туфли. У человека, возглавлявшего отряд, на поясе болталась сабля, ножны ритмично постукивали по крылу его велосипеда. Остальные были вооружены штыковыми винтовками. Велосипеды отчаянно скрипели. Элисон слышала, как тяжело дышат солдаты, нажимая на педали.
Шоссе на их пути делало плавный поворот. Выезжая за поворот, велосипедисты еще какое-то время оставались в поле зрения. Она услышала, как один из них что-то крикнул, и тут же вскинул руку, указывая на что-то впереди. Элисон охватило дурное предчувствие. Она полагала, что найдет деда на пути обратно, в сторону Сунгай Паттани, но что, если он пошел в другом направлении?
Элисон бросила взгляд налево, затем направо – шоссе пустое. Перебежав через дорогу, она нырнула в каучуковые заросли на другой стороне. Промчавшись между деревьев, она вновь увидела шоссе – спины велосипедистов, крутящих педали, и крошечная фигурка далеко впереди. Мужчина в костюме и шляпе ковылял по обочине дороги – дедушка. Солдаты приближались к нему, налегая на педали.
Элисон побежала быстрее, петляя между деревьями. Ей оставалось еще несколько сотен ярдов, когда солдаты нагнали Сая Джона. Она видела, как они спешились, бросили велосипеды на траву. Солдаты окружили старика, звук их голосов доносился до Элисон, один из них орал что-то, она не могла разобрать слов. Не замедляя шаг, Элисон на бегу принялась бормотать себе под нос:
– Пожалуйста, пожалуйста…
Она точно знала, что дедушка не понимает, что говорят солдаты. Он вежливо приподнял шляпу и повернулся, пытаясь пройти между ними. Один из солдат вытянул руку, останавливая, Сая Джон отвел руку в сторону. Теперь все солдаты заорали разом, но старик словно ничего не слышал. Он махал на них рукой, будто отмахиваясь от надоедливых зевак на улице. И тут один из солдат сильно ударил его в лицо. Сая Джон повалился на землю.
Элисон, задохнувшись, резко остановилась, всем телом привалилась к стволу дерева, обхватила его обеими руками. Если Сая Джон будет лежать смирно, они оставят его в покое. Она начала молиться, чтобы дедушка потерял сознание. Они не станут с ним возиться, видят же, что это безвредный старик.
Но распростертый на земле дед зашевелился. Он повернулся и сел, вытянув ноги перед собой, как проснувшийся поутру ребенок. Потянулся за своей шляпой, нахлобучил ее на голову и с трудом поднялся на ноги. Он смотрел на солдат, недоуменно хмурясь и потирая лицо. А потом повернулся к ним спиной и пошел прочь.
Элисон видела, как один из солдат снял с плеча винтовку. Он что-то крикнул и поднял ствол так, что штык был направлен прямо в спину старика.
Элисон, не раздумывая, сунула руку в сумочку. Она вытащила револьвер и опустилась на одно колено. Выставила левую руку, прижала запястье правой к предплечью, как учил отец. Прицелилась в человека со штыком. Но в этот самый момент другой солдат шагнул прямо на линию огня и с криком рухнул на землю. Человек со штыком на мгновение застыл, а потом внезапно, словно повинуясь инстинкту, рука его дернулась, быстрым движением вонзив лезвие в тело Сая Джона. Сая Джон ничком повалился на дорогу.
Теперь Элисон ощущала абсолютное спокойствие, дыхание ее выровнялось. Она прицелилась и выстрелила снова. На этот раз она попала в человека со штыком. Он вскрикнул, выронил винтовку и упал лицом в землю. Третий выстрел прошел мимо, вспахав клочок травы на обочине. Остальные солдаты попадали на дорогу, вжались в асфальт, двое укрылись за неподвижным телом Сая Джона. Четвертый ее выстрел тоже не достиг цели. Но пятым она задела еще одного солдата, тот завалился на бок.
А потом что-то врезалось в нее, отбросив на спину. Боли она не почувствовала, но поняла, что в нее попали. Элисон лежала неподвижно, глядя на ветви каучуковых деревьев, аркой поднимавшиеся над ней. Они покачивались на ветру, как огромные веера.
Она была рада, что все закончится именно так, что в последнюю минуту она видит родные деревья. Вспомнила рассказ Дину о его матери, как та угостила захватчиков сладостями. Элисон улыбнулась – ну нет, это точно не в ее духе. Она чувствовала удовлетворение от мысли, что заставила их заплатить, что не уходит, не отомстив.
Элисон услышала топот шагов и поняла, что они уже рядом. Она поднесла револьвер к виску и закрыла глаза.
39
До Сай, вечный верный друг, отказался от празднования Рождества с семьей, чтобы помочь Раджкумару. В Рангун он приехал 22 декабря. Как и рассчитывал Раджкумар, До Сай быстро взял дело в свои руки, нанял слонов и полдюжины у-си. Нил уже договорился об аренде двух грузовиков. Расчистку склада в Пазундауне решено было начать на следующий день.
Они выехали из дома рано утром – До Сай, Реймонд, Нил и Раджкумар – в “паккарде”, за рулем которого сидел Нил. Долли и Манджу проводили мужчин. Добравшись до склада, они увидели, что у-си и слоны уже прибыли, как и грузовики. Раджкумар с облегчением выдохнул: он очень надеялся начать пораньше и беспокоился, что работники запоздают.
Но тут возникла неожиданная заминка.
– Мы хотели бы поговорить с вами, – заявил один из шоферов.
В хижину, служившую кабинетом, явилась целая делегация – выяснилось, что у-си и водители грузовиков хотели в полдень получить часть жалованья.
Вообще это было в порядке вещей, когда нанятые работники выдвигали требования как раз в начале рабочего дня – именно тогда они находились в лучшей позиции для торга. Первоначально Раджкумар планировал отправиться в банк после полудня, когда работа будет почти закончена. Назавтра начинались рождественские каникулы, сегодня последний день, когда банки открыты. Он предусмотрительно заглянул в банк накануне, убедиться, что деньги готовы и имеются в наличии. Он мог бы забрать их сразу, но передумал. Это было небезопасно, особенно сейчас, когда они дома одни и даже сторожа у ворот нет. Раджкумар решил вернуться, когда работа будет близка к завершению.
Новый поворот означал, что придется менять свои планы. Раджкумар убедил людей начать работу, пообещав, что к полудню вернется с деньгами. И смотрел в окно, как бригада приступает к делу.
Глядя во двор, где громоздились гигантские аккуратные штабеля древесины, он улыбался. И лишь мысль, что это все его имущество, немного выбивала из колеи. Раджкумар понимал, что пора идти, но все оттягивал момент. Даже сейчас, спустя столько лет, он не мог устоять перед этим зрелищем – слоны за работой – и вновь поймал себя на том, что дивится уверенности, с которой они пробираются по узким проходам, протискивая свои огромные туши между штабелями. Было что-то почти сверхъестественное в ловкости, с которой они обвивали хоботом бревна.
Между слонами сновал Нил. Раджкумар заволновался, заметив сына внизу возле животных.
– Нил, – окликнул он, – осторожнее.
Нил обернулся и, улыбаясь, помахал рукой:
– Все в порядке, отец. Тебе уже пора в банк. Не откладывай до последнего.
Раджкумар взглянул на часы:
– Еще есть время. Банк пока закрыт.
До Сай поддержал Нила:
– Правда, иди уже, Раджкумар. Чем раньше уйдешь, тем раньше вернешься. Я тут присмотрю, все будет в по-рядке.
Раджкумар вышел на улицу, поймал велорикшу. Парень резво крутил педали, и вскоре они уже оказались в центре города. Движение было плотным, Раджкумар начал опасаться, что застрянет. Но рикша проворно лавировал по тесным улицам и доставил его к банку вовремя.
Расплатившись, Раджкумар поднялся по широким ступеням. Двери банка были заперты – оставалось еще четверть часа до открытия. С полдюжины клиентов уже топтались на пороге. Раджкумар занял очередь. Утро выдалось на редкость ясным, на небе ни облачка, и необычно прохладно для Рангуна – многие прохожие кутались в шерстяные шали и кардиганы.
Банк располагался на оживленном перекрестке. На окрестных улицах образовались обычные для начала дня пробки. Автобусы, изрыгая дым, медленно ползли по дороге, трамваи, позванивая на поворотах, громыхали под путаницей проводов.