— Разве вы видели эту железную дорогу хоть на одной карте? — спросила Гвендолин.
Хью вспомнил ночь, подсвеченную зелеными фонарями платформы, и свои беспомощные попытки найти на карте ближайший населенный пункт.
— Нет, — вынужден был признать он. — Такого маршрута я не видел, хотя карту изучал.
— Все потому, что на поезде можно только приехать. Так он устроен — появляется тогда, когда нужен. Привозит гостей — пищу города.
— Пищу? Что?!
Хью, Меган и Бритт ошарашенно переглянулись.
— Гвендолин, вы говорите какими-то загадками, — сказала Бритт. — Как может быть поезд, который только привозит? В город, которого нет на карте, но его жители утверждают, что его история насчитывает сотни лет? Какая пища?
— Тише… — Гвендолин прижала палец к губам. — Не то чтобы здесь кто-то был рад вашим вопросам. И мне самой сложно на них отвечать, хоть я пытаюсь. Поверьте — это звучит странно, даже страшно, но это на самом деле так. Вы можете обмануть вездесущую Долл, пройти мимо стражников, добраться до перрона — и замерзнуть насмерть, ожидая поезд, который никогда не появится. И на попутчиков рассчитывать не стоит — случайный автомобиль редко когда окажется на этом шоссе, да и то его тут же прогонят прочь.
— Звучит как начало фильма ужасов, — попытался пошутить Хью, но по спине пробежал холодок.
— Вот почему здесь нет кинотеатров, — вяло подхватила шутку Меган, но вышло не очень.
— Скорее, это страшная сказка, — медленно сказала Гвендолин. — Старая сказка о человеке, который так обиделся на весь мир, холодный и не принявший его гениальность, что ушел и забрал с собой то, что казалось ему наиболее ценным — мечты, сны и радость.
— Было бы что красть, — пожала плечами Меган.
Гвендолин усмехнулась.
— В том и был план.
— И что же обидело этого человека? — спросил Хью.
— Одиночество. Мир, равнодушный к его чаяниям и надеждам. Волшебные сны, которые разбивались о реальность. Мир стал жить слишком быстро, время летело, люди черствели — и среди них ему не находилось места. Хотя он был талантлив во многих сферах — архитектор, художник, музыкант — но он рано начал понимать, что одного таланта недостаточно. Ему важно было созидать, оставить за собой что-то великое, нет, жить в этом великом — а мир перестал нуждаться в великолепных храмах и дворцах, в вечных музыкальных произведениях и рецептах, задающих традицию. Миру понравилось меняться и не зависеть ни от чего, колеса прогресса набирали ход, а он оставался на перроне. Тогда он и поссорился со всеми миром сразу и ушел.
— В самом деле грустная сказка, но при чем тут мы? — нахмурился Хью.
— Скажите, вам снится скрипка? — невпопад ответила Гвендолин. — Преследует манящий таинственный звук?
Хью помедлил, но решил ответить честно:
— Да, снится. Уже много лет. Скрипка и калейдоскоп ярких огней.
— А мне снится скрипка и полет на карусели… — прошептала Бритт и вдруг ахнула, прикрыв ладонью рот.
— Я часто слышала скрипку из окон часовни моего университета, — пробормотала Меган, упершись взглядом в стол.
Гвендолин печально посмотрела на них — на всех сразу и каждого по отдельности.
— Вот вам и ответ. Вы услышали музыку — а значит, рано или поздно, ступили бы на эту землю. Это было неизбежно. В конце концов, вы уже вложили многое в его существование…
— Но это другая сказка! — выпалила Бритт. — Про музыканта. Он увел детей из города…
— Потому что его обидели, — оборвала ее Гвендолин. — И это частый сюжет. Вопрос только в размахе, с которым этот сюжет потом возвращается в мир. Как резонирует и как проявляется в последствиях.
— Чего вы хотите? — Бритт вскочила на ноги, и Хью схватил ее за руку, опасаясь, что она натворил дел.
Бритт выглядела бледной, очень бледной, и испуганной.
— Зачем вы рассказали нам все это? Что вы от нас хотите? Зачем?
— Хочу помочь вам стать резонерами. Стать последствиями. Покинуть Марблит! — воскликнула Гвендолин, тоже вскакивая на ноги. — Но за это вы должны помочь спасти Роуза. Отпустить его призрак на свободу, но сначала — вызволить из ратуши. Я буду с вами, я сделаю все, чтобы защитить вас от господина мэра и его последователей, но я прошу вас — верните моего брата. Вы — сможете. Мне это не под силу.
— Почему мы? Что за чертовщина с этим поездом? И что за птицы? — подорвалась Бритт. — Если уж начали рассказывать — так рассказывайте все до конца!
Гвендолин вздохнула.
— Что ж… Вы уже знаете что-то о птицах?
— Да… От мистера Лайта, — пробормотала Меган. — Про то, что птицы как-то связаны с поездом.
— Мистер Лайт и прав, и не прав одновременно. Будучи простым жителем Марблита, выполняющим свой долг и свою функцию, а по вечерам утешающимся игрой господина мэра, он, разумеется, не посвящен во все тонкости устройства существования города. Но не удивительно, что он связал появление птиц с прибытием поезда — эти события в самом деле идут одно за другим. Птицы появляются каждый раз, когда приходит поезд — и случается несчастье.
— Почему? — непонимающе спросила Бритт.
— Потому что в городе появляются гости, — сказала Гвендолин. — Гости всегда приезжают на поезде. А птицы чуют, когда появляется новая кровь…
— Да что за птицы вообще? — не выдержал Хью. — Стервятники?
— Когда стервятники, а когда вороны, иногда орлы, иногда синицы. Никто не знает, какие это будут птицы и почему. И откуда они приходят.
— И никто не знает причину?
Гвендолин покачала головой.
— Если бы только могли предположить.
Хью сощурился.
— А почему кошмар? Это… связано как-то с вашим братом?
— Птицы и стали причиной его гибели… — Гвендолин помрачнела лицом. — Потом случился пожар — я до сих пор не знаю, было ли это связано. С тех пор в его поместье и закрыли вход — горожане уверились, что птицы там и остались. И что если разрешить туда попасть, то многих постигнет участь моего брата.
— Но… это не так? — спросил Хью.
— Я не знаю, — с горечью сказала Гвендолин. — Меня туда не пустили. И не пускают до сих пор. Вы слышали о Роузе хоть что-нибудь до того момента, как познакомились с ним?
— Я слышала от Кипа, хранителя карты, — тихо сказала Меган.
— Старина Кип… — Глаза Гвендолин увлажнились. — Он так заботился о нас — обо мне, и о Роузе… Птицы пришли вскоре после того, как Роуз закончил работу над Картой Марблита. То, что Кип вызвался стать ее бессменным хранителем — это его жест памяти Роузу. Чтобы с этой мозаикой не стряслось беды… Смешно: ведь сам Роуз был уверен, что это будет еще одна площадь для ярмарок и гуляний. Ему нравились ярмарки — а теперь его детище превратилось в музей.
— Кстати о ярмарках, — вдруг вспыхнуло в голове у Бритт. — Роуз сказал нам, что он дремал… А мы его разбудили. Мы сняли покрывало, и он проснулся. И сказал, что он отражение… И не знает, что происходило раньше. А точно таким же покрывалом накрыта карусель на Флауэр-сквер. Это может быть как-то связано?
Гвендолин медленно кивнула. Она была бледна.
— Карусель появилась уже после смерти Роуза. Дроссель… Господин мэр объяснил это так: городу нужно движение. Раньше движение создавал Роуз, но теперь понадобилось что-то еще. Дом заперли, а карусель вынесли на площадь. Вот только я ни разу не видела, чтобы кто-то на ней катался. Стоит, постоянно накрытая покрывалом, я даже не знала, что там за фигуры, пока не заглянула в твои рисунки, Бритт.
— И у вас нет никаких предположений?..
— К сожалению, есть, — вздохнула Гвендолин. — Рисунки эти — не все, но некоторые — мне знакомы. Образы, цвета… Я видела подобное в набросках Роуза. Возможно, это была очередная его идея, точнее, их троих — о том, как сделать Марблит лучше, чудеснее, сказочнее… Но Роуз погиб, а карусель никогда не запускали, и я не думала раньше, что это может быть как-то связано. Пока вы не сказали про покрывало.
— Что можно сделать? — спросила Меган. — Там… В ратуше это огромное зеркало. Разве можно незаметно его оттуда забрать? Мы даже покрывало не вынесем тихо.
— Давайте начнем с того, что мы неизвестно как туда попадем! — проворчал Хью. — Допустим, что мы в самом деле решили идти и спасать призрака из заточения. Хорошо. Понял, принял, вопросов не задаю, сходить с ума, так коллективно. Но кто дал гарантии, что господин Мэр еще раз захочет приглашать нас в свой дом, и тем более разрешать ходить куда нам в голову взбредет? Покрасовался и достаточно, он свой долг выполнил…
— Не лишено смысла. — Бритт подперла лицо ладонью. — Но у нас есть два приятеля здесь, которые носятся с нами как с персонами ВИП — наша домовладелица и Таласс. А они регулярно бывают в ратуше. Может быть, удастся с этой стороны зайти? Я поговорю с Долл. Раньше мне удавалось найти подход к таким особам, как она. Я тоже… слегка необычная.
— Неплохо придумано, — оценила Гвендолин. — Может и получится. Но вот к Талассу следует в таком случае отправить Хью.
— Почему? — удивился Хью.
— Таласс не очень сходится с женщинами. А у тебя есть преимущество перед всеми еще в и том, что ты похож на Роуза.
— И правда… — вдруг прошептала Бритт.
Хью растерянно подергал себя за прядь волос.
— Ну… Вам виднее, конечно, только чем это поможет?
— Расположить к себе? Рискни! — хмыкнула Меган. — Ну-ну. А я, пожалуй, продолжу дружить с простыми горожанами. Во ратушу они меня, понятное дело, не проведут, но помимо дворца есть еще целый город.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Бритт.
Меган начертила пальцем в воздухе какие-то линии.
— План эвакуации! — заявила она. — Я всегда смотрю на план эвакуации в незнакомом месте. Но вот беда — в Марблите придется начертить его самой!
ЧАСТЬ 2
«Черные птицы из детских глаз
Выклюют черным клювом алмаз…»
Глава 9В разные стороны
— Наверное, я прямо сейчас отправлюсь к Кипу.