— Сколько времени вы уже здесь живете? — спросил он.
— Год и три месяца.
— А как долго вы были правой рукой Поля?
— Год.
— Вы должны многое о нем знать, — кивнул О'Рори.
— Порядочно.
— Много такого, что я мог бы использовать.
— Что вы предлагаете? — произнес Нед ровным голосом.
О'Рори поднялся из глубокого кресла и направился к двери. Когда он открыл ее, в комнату, переваливаясь, проковылял огромный английский бульдог. О'Рори снова сел в кресло, а собака, не сводя угрюмых глаз с хозяина, улеглась на коврике у его ног.
О'Рори заговорил:
— Во-первых, вы получите возможность отплатить Полю.
— Мне это ни к чему, — сказал Нед.
— Так ли?
— Я считаю, что мы с ним квиты.
Откинув голову, О'Рори спросил вкрадчиво:
— Неужели вы бы не хотели немного насолить ему?
— Этого я не говорил, — ответил Нед с легким раздражением. — Я не прочь малость насолить ему, но в вашей помощи не нуждаюсь. Я и один справлюсь. Так что незачем платить мне из моего же кармана.
О'Рори ласково закивал.
— Это мне подходит. Лишь бы ему пришлось худо, — сказал он. — Скажите, зачем он прикончил молодого Генри?
Нед рассмеялся.
— Полегче, полегче. Вы еще не сказали, что вы предлагаете. Хороший у вас пес. Сколько ему?
— Стареет уже. Семь лет. — О'Рори вытянул ногу и потрогал собаку носком ботинка. Бульдог лениво пошевелил хвостом.
— Что вы скажете на такое предложение? После выборов я оборудую для вас самый лучший игорный дом в штате, и вы сможете хозяйничать в нем. Я обеспечу вам покровительство, вас никто и пальцем тронуть не посмеет.
— Ненадежное предложение, слишком много «если», — произнес Нед скучающим тоном. — Если вы выиграете на выборах. Да и вообще я не уверен, что захочу здесь оставаться после выборов или до них.
О'Рори перестал играть с собакой. Он снова взглянул на Неда, мечтательно улыбнулся и спросил:
— А на то, что мы победим, вы не рассчитываете?
Теперь заулыбался Нед.
— Пари держать не стал бы.
Все еще мечтательно улыбаясь, О'Рори продолжал:
— Идея перейти ко мне вас не очень-то прельщает, Бомонт?
— Вы правы. — Нед встал и взял в руки шляпу. — У меня и в мыслях этого не было, — сказал он небрежно. Лицо его было бесстрастно вежливым. — Я предупреждал Виски, что из этого ничего не выйдет. — Он протянул руку за пальто.
— Сядьте, — произнес О'Рори. — Мы еще не кончили разговора.
Нед остановился, поднял плечи, снял шляпу, положил ее вместе с пальто на диван и сел рядом.
О'Рори продолжал:
— Соглашайтесь, я дам вам десять тысяч наличными немедленно и еще десять вечером после выборов, если мы победим Поля, а также игорный дом, если захотите.
Нед поджал губы, насупился и мрачно посмотрел на О'Рори.
— Вы, конечно, хотите, чтобы я продал Поля.
— Я хочу, чтобы вы пошли в редакцию «Обсервера» и рассказали о том, как он управляет городом: вам известно о махинациях с подрядами на ремонт канализации, об афере с Шумейкером прошлой весной, о том, за что и как был убит Тейлор Генри, — в общем, вы раскроете всю подноготную.
— С канализационными подрядами ничего не вышло, — сказал Нед. Казалось, мысли его были заняты чем-то более серьезным. — Он испугался шумихи и отказался от прибылей.
— Ну ладно, — уступил О'Рори: он был слишком уверен в себе, чтобы настаивать. — Но ведь на убийстве Генри мы можем здорово сыграть.
— Да, тут ему не отвертеться, — сказал Нед, нахмурившись, — но я не уверен, можно ли использовать дело Шумейкера… — он запнулся, — не впутывая меня.
— Что вы! — перебил его О'Рори. — Это, конечно, исключается! Может быть, есть еще что-нибудь?
— Можно было бы поднять шум вокруг концессий на проведение дополнительных трамвайных линий и прошлогоднего скандала в секретариате округа. Тут придется, правда, покопаться, собрать материалы.
— Дело стоит того, — заметил О'Рори. — Мы поручим Хинклу из «Обсервера» обработать все это. Вы ему дайте факты, а уж статью он сварганит. Начнем с убийства Тейлора Генри. Это можно пустить в ход немедленно.
Нед пригладил усики ногтем большого пальца.
— Может быть, — пробормотал он.
Шед О'Рори рассмеялся.
— Вы хотите сказать, что начинать надо с десяти тысяч? — спросил он. — Ну что ж, это тоже верно. — Он встал, подошел к двери, через которую впустил собаку, и вышел, захлопнув дверь за собой. Собака осталась лежать на коврике перед креслом.
Нед закурил сигару. Собака повернула голову и посмотрела на него.
О'Рори вернулся с толстой пачкой зеленых стодолларовых бумажек, перехваченной бумажной лентой, на которой синими чернилами было написано 10000. Он перебросил пачку в другую руку и сказал:
— Хинкл уже здесь. Я велел, чтобы он шел прямо сюда.
Нед невольно нахмурился.
— Дайте мне хоть немного времени, чтобы собраться с мыслями.
— Да вы рассказывайте, как на ум придет. Он сам все приведет в порядок.
Нед кивнул. Он выпустил струю дыма и сказал:
— Ну что ж, можно и так.
О'Рори протянул деньги.
— Спасибо, — сказал Нед и, взяв пачку, сунул ее во внутренний карман. Пиджак вздулся на его плоской груди.
— Взаимно, — ответил О'Рори и вернулся в свое кресло.
Нед вынул изо рта сигару.
— Да, вот о чем я сейчас подумал. Неизвестно, от чего Поль больше расстроится: если все останется как есть или если в убийстве обвинят Уолта Айвенса?
О'Рори посмотрел на Неда с любопытством.
— Почему? — спросил он наконец.
— Поль не даст ему возможности использовать свое алиби.
— Вы хотите сказать, что он прикажет своим ребятам забыть, что Айвенс был в клубе?
— Вот именно.
О'Рори прищелкнул языком.
— А откуда он узнал, что я подложу Айвенсу свинью? — спросил он.
— Мы догадались.
О'Рори улыбнулся.
— То есть это вы догадались. Полю бы ни за что не додуматься.
Нед скромно опустил глаза.
— А как, собственно, вам удалось ему подложить свинью?
О'Рори усмехнулся.
— Мы послали этого болвана купить пистолеты в Брейвуде, потом пустили их в дело. — Серо-голубые глаза О'Рори было сузились, но тут же снова весело засверкали. — Впрочем, теперь, раз Поль твердо решил раздуть историю с Айвенсом, это уже не имеет значения. А ведь началось-то все с этого. Он потому и прицепился ко мне, правильно я говорю?
— Да, — ответил Нед, — хотя рано или поздно это все равно должно было случиться. Поль считает, что он поставил вас на ноги, дал вам ход и вы должны теперь тихонько сидеть под его крылышком и не рыпаться.
О'Рори снисходительно улыбнулся.
— Поль еще пожалеет, что поставил меня на ноги, — пообещал он. — Пусть он…
Открылась дверь, и в комнату вошел молодой человек в мешковатом сером костюме. Его не по возрасту морщинистое лицо с торчащими ушами и крупным носом выглядело неуместным. Неопределенного цвета волосы давно не видели ножниц.
— Входи, Хинкл, — сказал О'Рори. — Знакомься — Бомонт. Он тебе все расскажет. Когда напишешь, покажешь мне. Завтра же тиснем в газете первую порцию.
Хинкл обнажил в улыбке гнилые зубы. Он пробормотал какое-то неразборчивое приветствие.
Нед поднялся с дивана.
— Прекрасно. Пошли ко мне и примемся за работу.
О'Рори покачал головой.
— Здесь вам будет удобнее, — сказал он.
Нед улыбнулся, взял шляпу, пальто и сказал:
— Очень жаль, но я жду телефонных звонков и всякое такое. Где ваша шляпа, Хинкл?
Испуганный, Хинкл молчал и не двигался с места.
— Вам придется остаться здесь, Бомонт, — сказал О'Рори. — Мы не можем допустить, чтобы с вами стряслась какая-нибудь беда. Здесь вы в полной безопасности.
Нед улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.
— Если вы беспокоитесь о деньгах, — он сунул руку во внутренний карман и вытащил пачку, — можете подержать их у себя, пока материал не будет готов.
— Ни о чем я не беспокоюсь, — сказал О'Рори. — Но если Поль узнает, что вы были у меня, вам несдобровать, а я не хочу рисковать вашей жизнью.
— Придется вам взять деньги. Я ухожу, — сказал Нед.
— Нет, — сказал О'Рори.
— Да, — сказал Нед.
Хинкл повернулся и быстро исчез за дверью.
Нед направился к противоположной двери, к той, через которую он пришел сюда. Он шел прямо, неторопливо.
О'Рори сказал что-то собаке, лежащей у его ног. Она неуклюже вскочила на свои расползающиеся ноги и, обойдя Неда, встала у двери с угрожающим видом.
Нед улыбнулся, не разжимая губ, и повернулся к О'Рори. В руке он держал пачку стодолларовых бумажек. Он поднял руку и с маху швырнул пачку в ирландца.
— Можете ее употребить сами знаете на что.
Бульдог тяжело подпрыгнул, и его железные челюсти сомкнулись на кисти Неда. Нед, как волчок, крутанулся влево и опустился на одно колено, чтобы уменьшить тяжесть повисшей на его руке собаки.
О'Рори подошел к двери, в которой исчез Хинкл, открыл ее и сказал:
— Войдите сюда. — Затем он подошел к Неду, который, стоя на одном колене, пытался освободить зажатую в челюстях руку. Бульдог распластался на полу, но челюстей не разжимал.
В комнату вошел Виски, с ним еще двое. Один из них был тот самый похожий на гориллу кривоногий тип, который приходил с Шедом в клуб «Бревенчатая хижина». Другой — рыжеватый парень лет девятнадцати-двадцати, приземистый, розовощекий и угрюмый. Он обошел Неда и встал между ним и дверью. Кривоногий громила взял Неда за левую руку. Виски остановился посреди комнаты, между Недом и второй дверью.
Тогда О'Рори отозвал собаку.
Бульдог выпустил руку Неда и заковылял к хозяину.
Нед встал. Лицо его побледнело, по лбу катился пот. Он посмотрел на порванный рукав пиджака, на израненную кисть, на кровь, струйкой сбегавшую на пол. Его рука дрожала.
— Вы сами этого добивались, — произнес О'Рори своим хорошо поставленным, мелодичным голосом.
Нед отвел взгляд от своей руки и посмотрел на седого ирландца.
— Да, — сказал он, — но чтобы удержать меня здесь, этого недостаточно.