Лук — символ Рудры-Ишаны, Господа, правителя Универсума, в то время как стрела символизирует Рудру-Неистового Бога, охотника в действии. Именно своими действиями мифологические фигуры манифестируют свое бытие.
2. Вхождение в Космос
Мистический порыв Братьи, превращенный в красочное видение Экавратьи, теперь позволяет ему видеть бога в действии. Экавратья поднимается во всем своем величии. Его средство передвижения — ум. Сначала он движется в восточном направлении, затем в южном, западном, и, наконец, в северном. Он облачен в распознавание, виджняна (vijnana). Его волосы — ночь. День покоится на них, подобно тюрбану115. Ум — его колесница. В каждом из четырех направлений разные боги составляют его свиту и разные песни сопровождают его. Жертва, жертвователь и скот находятся с ним, когда он движется на юг. Куртизанка и певец сопровождают его, когда он движется в каждом из четырех направлений116. Эта пара в разных направлениях не остается той же. Как доверие и дружба, они идут с ним на восток117; как заря и воспевание (mantra) — на юг118; как веселость и смех — на запад 119; как молния и гром — на север120. Двое его слуг — «то, что есть» и «то, что будет»; новая и полная луна; день и ночь; «что слышно» (здесь) и «что слышно повсюду»121 — соответственно для каждого направления122.
Двигаясь в колеснице ума из себя как центра, Единый Братья включает в свое бытие четыре направления простирающейся Вселенной. Они наполнены его свитой.
Выехав из центра в каждое из четырех направлений, он останавливается. «Он год стоит прямо»123. Неся на голове день и ночь, он двигался с ними в четырех направлениях в танцующем времени с мандалой в качестве образца. Теперь он стоит прямо в течение года — единицы вращающихся циклов времени. Он приказывает принести ему трон124. Когда всходит на него, все существа прислуживают ему125. Его стражи, месяцы, не только установлены в четырех направлениях простирающейся земли, но также защищают его в фиксированном центре и сверху, по два стража в каждом направлении126. Так распределены двенадцать месяцев.
В промежуточных направлениях расположились спутники Единого Братьи. Все они лучники, каждый имеет имя, под которым стал известен Рудра, изначальный стрелок. Это Бхава, Шарва, Пашупати и Угра, свирепый127. Рудра — стрелок «из промежуточного направления фиксированной стороны света»128, то есть центра. Махадева, Великий Бог, — стрелок в промежуточном направлении высшей точки129. Более того, стрелок Ишана, правитель, сопровождает Единого Братью по всем направлениям130.
Когда Единый Братья выехал на колеснице ума, он овладел пространством земли в четырех направлениях. Время сопровождало его на пути. Он нес время на своей голове в темных как ночь волосах и светлом как день тюрбане. Он установил свое господство над землей и над временем в его движении. Затем он на год остановился, прочный столп Вселенной, вознесенный на трон в центре проявленного космоса. Все существа прислуживали ему, своей опоре и центральному правителю. Свою резиденцию в центре космоса, между небом и землей, он окружил месяцами в качестве охраны. Он стоял неподвижно год, и затем расположил его (год) вокруг себя. Он обезопасил свое положение, окружив себя лучниками — своими проекциями. Центральное положение занял лучник Рудра, Неистовый Бог. Ишана, правитель, стал лучником промежуточных направлений, дублирующим остальных лучников. Если видение Единого Братьи, властвующего над землей, имеет своим образцом мандалу, то его космическое измерение — это монумент времени, возводимый энергией лучника. Неизменное (dhruva) положение предназначено лучнику Рудре, оно является главным по отношению к четырем направлениям и центральным местом на земле, находящимся под зенитом. В этой dhruva dis (центральной области) можно увидеть земную проекцию Дхрувы, Полярной звезды, космического Северного полюса131.
Лучник Махадева, находящийся на одной линии с центральным столбом Единого Братьи, охраняет верхнюю часть. Лучник Ишана, располагающийся в шести промежуточных направлениях, действует рядом с Рудрой и рядом с Махадевой в каждой критической точке Братья-пирамиды, или космической горы, являющейся упорядоченным сжатым пространством-временем, космосом Единого Братьи.
3. Трансцендентный монумент Экавратъи
Движение Единого Вратьи превосходит вертикальное измерение видимого космоса, выходя за пределы очерченной области, за пределы также высшей сферы к «сфере высочайшей», отсюда к «великой сфере» и далее к «наиболее отдаленной сфере» и за пределы ее к «области без направлений» до «сферы, откуда нет возврата». Единый Братья простирается и в трансценденции, охватив семь уровней, семь сфер, своим транскосмическим присутствием, вырастающим из фиксированной, основной, центральной позиции, царства Рудры-Ишаны132.
Единый Братья — хореографический памятник божеству, воздвигнутый словами гимна. Ими создан обустроенный космос, превосходящий космическую гору и возвышающийся за пределы эмпиреев, откуда нет возврата. Он простирается по прямой линии от сущностного центра монумента, области Рудры-Ишаны, Лучника. Ишана-луч-ник управляет всеми направлениями. Его сила движет космосом.
В экстазе Вратья видит себя вновь рожденным от Прад-жапати из бессмертной субстанции. Он видит себя возрожденным в величии, с сияющей отметкой во лбу. Он становится Махадевой (Великим Богом), Ишаной (Властителем), Единым Братьей.
Рудра защищает сущностную сердцевину космической структуры Единого Вратьи. Остальные лучники — копии Рудры. Они различаются по именам, занимая различные, но равноценные положения. Экстатически преобразившийся Вратья перерождается. Он — Единый Вратья, который есть Махадева, Великий Бог.
Вратья становится обожествлением космоса и трансценденции. Элиаде говорит о «космической структуре мистического опыта вратьев»133. На земном уровне Единый Братья, облеченный в различение, выехал в четырех направлениях в своей колеснице ума, неся дневной свет в своем головном уборе и ночь в темных волосах. Куда бы он ни отправился, соответствующие боги и песни сопровождали его, а также пара эпического певца и проститутки. В каждом направлении это иная пара сущностей, подходящих друг другу по природе. Дружба и вера, смех и веселье, молния и гром, заря и мантра; они человечны, естественны, спонтанны и могучи. Веселая процессия с Единым Братьей движется в четырех направлениях с песнями, пением мантр, рокочущим громом и взрывами смеха. Ритм задается чувствами доверия и дружбы. Певец и проститутка меняют одежду и облик, оживляя путешествие Единого Братьи в четырех направлениях, с востока на юг, с запада на север, принося в дар день и ночь, связанные ритмической последовательностью.
После этой прелюдии Единый Вратья пребывает в неподвижности в центре полный год, заключая в себе это четырехкратное движение. Он стоит, охраняемый временем, в пространстве, которое пересек своим движением. Он стоит в величии, которому подобает трон. Месяцы назначаются стражами трона в течение года, а времена года служат ножками трона134. Единый Вратья выступает как правитель пространственно-временной Вселенной, символизируемый центральной опорой четырехгранной пирамиды, по сторонам — его спутники. Каждый из его спутников — лучник. Их зовут Бхава, Шарва, Пашупати, Угра, Рудра и Маха-дева. Рудра — лучник фиксированной точки; Маха дев а — верхней сферы, а Ишана, правитель, управляет всеми направлениями. Все семеро лучников имеют природу Рудры и различаются по именам. Бхава означает существование и происхождение; Шарва — лучник по самой своей сути; Пашупати — Владыка Животных; Угра — свирепый; Рудра — Неистовый Бог; Махадева — Великий Бог, Ишана — правитель. Все вместе они — Единый Вратья, проявленный бог. Но он превосходит эти формы. Не сопровождаемый лучниками, он простирается в сферы, превосходящие даже высшие области, последняя — та, откуда нет возврата. Его свита уменьшается, когда он движется вверх, с плана на план. Когда он доходит до последнего плана, за ним следуют только четыре Великие Богини135. Присутствие Рудры на твердом основании этой земли защищает, тогда как Единый Вратья извлекает из него силу для восхождения в Эмпиреи. Он — трансцендентность Рудры.
В своем «энтузиазме»* — пребывании в боге и пребывании бога в нем — странствующий аскет Вратья познает рождение этого бога и свое возрождение в нем. Он вызвал и увидел рождение своего бога, он увидел его в величии на земле и, очищенный своим восхождением, простерся до исчезающей точки в беспредельном.
Метафизическая пирамида Единого Вратьи — результат внутреннего видения и реализации — возвышается над обрядами, процессиями и ликующими толпами, защищенная присутствием Рудры-лучника. Единый Вратья, реализовавший себя от земного плана до трансцен-денции, — это форма, которая не может быть измерена и в которой Вратья, один из скитальцев, воздвиг памятник Рудре в космосе и за его пределами136.
Вратьи классифицируются в Махабхарате как люди низшей касты — продавцы Сомы, изготовители стрел, астрологи, отравители и т. п.137 Но Вратья, каков бы ни был его социальный статус, приблизился к Рудре. Тот Вратья, «проходящий мимо»138, оказался в состоянии возбудить Создателя 139 и установить метафизический монумент Единому Вратье, имеющий основание в Рудре.
В исконном значении «одержимость божеством». — Прим, перев.
РОЖДЕНИЕ РУДРЫ
1. РОЖДЕНИЕ ОТ ПРАДЖАПАТИ
Когда Рудра потребовал, как свою собственность, животных, в которых обернулся пепел от огненного озера семени Праджапати, форма его была неописуемо ужасна и его звали Пашупати. И форму, и имя дали ему боги; они нарекли его Владыкой Животных. Они сделали его Вастошпати, владыкой васту. В другой раз Рудра потребовал как свою собственность животных, найденных не на пустынных землях, а на жертвенном месте, где животные были оставлены. Он появился в образе человека, одетого в темное, разоблачив этим требованием свое инкогнито. Так как Пашупати — господин скота, скот принадлежит ему. Животные были оставлены на месте, а то, что оставлено (vastu) на месте (васту), принадлежит Рудре. Пашупати, владыка животных, превратился в Вастошпати, господина васту в обоих значениях этого слова. И в пустынных землях, и на месте жертвоприношения он отказался от своего требования; вид его был ужасен и странен. Этот Рудра, свирепый бог, действовал как Шива, милостивый. Рудра принимает то или иное обличье, заключая в себе оба. Его присутствие в качестве огня и лучника было определяющим в изначальной сцене. Стрела, его огненный знак, сияет в небе по сей день.