ического организма человека в орудие метафизической реализации. Обуздание вожделения и контроль над ним символизируются образом Шивы, Владыки йогов, и урдхвалингам является его отличительным признаком. Если предположить, что на печати 420 изображен урдхвалингам, в этой связи можно упомянуть и глиняную фигуру из Мохенджо-Даро, хотя на ней не изображена йогическая поза37. Фигура вписана в круг, видны мужские половые органы, хотя и не урдхвалингам, как на печати 420. Это фигура гермафродита. Округлые груди указывают на женский пол. Это единственный сохранившийся пример изображения двуполого существа. Сексуальный символизм связывает эту фигуру с сидящим божеством на печати, чей поднятый вверх пенис показывает, что бог контролирует вожделение. Стоящая фигура двупола, как индуистские изображения Шивы-Ардхана-ришвары две тысячи лет спустя; последнее, однако, демонстрирует иной вид соединения полов, где правая половина фигуры — мужская, левая — женская. Нетрудно заметить, однако, что в хараппском искусстве значение изображаемых половых признаков выходит за пределы их сексуальной функции. Свобода соединения мужских и женских частей фигурки родственна непосредственности, с которой соединяются антропоморфные и териоморфные части. Бог, сидящий в йогической позе, несет на голове могучие рога буйвола. Крупное лицо, подобно рогам, головному убору и треугольнику на груди, испещрено бороздками. Параллельные бороздки — это элементы формы. Изборожденное лицо с большим длинным носом некоторым образом подчеркивает вертикальную ось фигуры, которая является также осью всей иерархической композиции печати. Бороздки складываются в собственный рисунок, следующий контуру лица, похожего на маску.
Хараппское искусство дематериализует объем, переводя его в сложные сочетания параллельных бороздок. Это не тематические мотивы, а формальные средства выражения.
Рога буйвола, украшающие головы человеческих фигур в хараппском искусстве, придают бычье величие и значительность их облику. Бык — это благородное и одно из наиболее часто изображаемых на печатях животных. Иногда он занимает всю печать, оставляя место лишь для надписи.
Однако подобная честь оказывается и другим животным. Среди них встречаются слон, тигр, буйвол и носорог. На упомянутой печати они небольшого размера, расположены слева и справа от центральной величавой фигуры увенчанного рогами йога, восседающего на троне. Две антилопы перед троном и чуть ниже служат прообразом двух оленей, часто изображаемых лежащими перед троном другого йога, Будды, на стелах эпохи Гуптов. Логические печати — часть наследия хараппских печатей, часто изображающих животных в качестве главных фигур. Более того, сочетание человеческих и животных образов, представляющих божество, характерно как для хараппского искусства, так и для ведической мысли (спутники богов, воспринимаемые в форме животных).
Около тысячелетия отделяет ведическую эпоху от ха-раппской. Хотя собрание гимнов Ригведы не записывалось до 1000 года до н.э., некоторые мифы восходят к весьма отдаленному прошлому. В Ригведе все виды быков и буйволов делятся своей славой с богами при их призывании. Агни, Индра, Сома и Варуна, первые ведические боги, призываются как буйволы. Реже к ним обращаются как к быкам. Индра однажды восхваляется как буйвол, великий в «бычьей мощи»38. Очевидно, предполагается превосходство буйвола над быком. Различие между ними заключается не только в силе, но и в качестве. Древнейший из проявившихся богов — бык Асура39. Он — бык и корова40. Он — Виш-варупа, или всеформенный41. До проявления он не имел имени. Агни, Огонь, — это бык, когда полностью проявляется; в лоне вод, до появления из них, он — буйвол 42. Буйволы заставили его расти в водах43, но затем он освободился от формы, принятой им в глубинах44. Буйвол — форма Агни в водах, скрытая мощь. Когда он поднялся из вод, раздался его бычий рев 45. Когда Сома прилагал в воде усилия ради достижения окончательно просветленного состояния, также был буйволом46. Буйвол — это энергия потенциальная, бык — актуальная, проявленная. Буйвол символизирует скрытую потенцию; он близок к источнику47. В гимне, воспевающем Рудру как славнейшего из прославленных и сильнейшего из сильных48, к Рудре взывают как к быку49. Буйвол и бык — оба обозначают энергию, хотя и различного качества, и рога — ее символ. Буйволиные рога йогическо-го божества из Мохенджо-Даро находятся по обе стороны от центрального гребня головного убора и вертикальной оси, которая соотносит этот трехчастный образ с триединой формой полового органа божества, через который она проходит. Животная и сексуальная энергия, контролируемые йогой, соединяются в образе таинственного божества на печати из Мохенджо-Даро.
Хотя животные в качестве средств передвижения богов не встречаются ни в хараппских изображениях, ни в ведических, в индуистской Индии ездовым животным, или ваханой (vahana), Шивы является бык. Бык указывает на присутствие Шивы. Бык, особенно индийский зебу, фигурирует в иконографии Рудры. Перед антропоморфным Шивой изображен бык на одном из самых ранних безошибочно идентифицируемых изображений Рудры-Ши-вы50. Великий Бог (Mahadeva) восхваляется в Махабхарате как имеющий знак быка, обладающий гордостью быка, представленный рогами быка, повелитель быков, бык быков и т.д.51 В индуизме бык — животное Шивы. Лежащий бык нандин, «радостный», удовлетворенный и внимательный, украшает любой храм Шивы. В Южной Индии быки имеют свой уголок на каждом этаже шиваитского храма, или, как в Махабалипураме (VIII в.), они располагаются на стене, окружающей Прибрежный Храм. Бык, сдерживающий свою мощь, представляет собой дхарму52. Дхарма — это космический порядок и праведное исполнение своего долга. В этом качестве бык принадлежит
Рудре-Шиве, которого Раудра-брахман знает как Вастош-пати, владыку сакрального порядка.
Какое бы имя мы ни дали центральной фигуре Харапп-ской печати, она своей позой воплощает йогическую силу. Ось ее выпрямленного тела обозначается скрещенными под урдхвалингамом ногами, поднимается и несет широкие завитки рогов. В иератической фигуре, доминирующей над полем, объединены мощь быка и энергия йога.
4. РУДРА, ОГОНЬ
Владыка Животных, Повелитель Йоги... Подобными титулами и силами обладал только Рудра. В своем величии он несопоставим с другими богами. В каждой из этих форм Рудра присутствует полностью. Это более чем аспекты, более чем способы его бытия. Аспектов же у него множество, так же как образов и имен. Их тысячи.
Красно-коричневый, он сияет множеством оттенков53 подобно огню (Агни). Действительно, Рудра — это Агни, и Агни — это Рудра54. Они едины по природе, хотя и не равнозначны по силе. Рудра — это ужасная, устрашающая сущность Агни. Он — ярость Огня55. Подобный огню, но более свирепый и даже ярче сияющий, неистовый, ужасающий Рудра — это огонь, молния и солнце56. Огонь есть энергия света, и она сконцентрирована в Рудре. Он сжигает; он жесток и полон жара; как огонь, Рудра пожирает плоть, кровь и костный мозг57. Неистовый Бог — сущность огня — пребывает в огне, в водах, в растениях; он вошел во все существа58. Он запечатлен в их внутренней сущности. «Имена различных проявлений Рудры... следует созерцать как начертанные огнем в различных частях тела»59. Более того, хотя Рудра есть Агни, он имеет также иные облики и действует под другими именами. Эти имена, как и имя Агни, соответствуют его сущности: Пашупати (Владыка животных); Шарва (Лучник); Бхава (Бытие). «Эти имена, кроме Агни, полны напряжения (asdnta). Агни — самое спокойное (sdntatama) имя»60.
Рудра — это Агни; он — яростная сущность огня. Агни — самая мягкая формы Рудры. Рудра — свирепый, всепроникающий, всеоживляющий, всеистребляющий, он держит мир в своей власти. Он не служит миру подобно Агни, огню очага и алтаря.
Служить богам и человеку в качестве их главного жреца Агни также не имел желания. Он был вынужден принять это ярмо, был привязан к этой службе, как ранее его братья61. Однажды он тайно ускользнул, скрывшись в водах и растениях. Однако Яма, смертный человек, заметил его блеск в воде, боги стали сулить ему награды и привилегии, и Агни уступил. Он принял на себя высокое служение, к которому его призвали три тысячи триста тридцать девять богов62. Агни дал себя приручить. Служа богам и человеку, став жертвенным огнем, он пожертвовал своей свободой. Его жажда свободы лишь однажды подтолкнула его к попытке бегства. В некоторых смыслах Агни есть жертвоприношение 63.
Сохраняя свою жертвенную роль, однако, Агни вынужден был играть роль аналогичную, хотя и переместился в сферу Рудры, свирепого лучника. Агни и сам лучник. Его стрелы пылают жаром64, но роль жреца не предполагает для них применения. Напротив, поглощенный священной мыслью, сосредоточенный на своем знании космического порядка, риты (rta), в его вечной истине, он действовал совместно с Отцом, когда последний приносил жертву семени в свою дочь65. Тогда были рождены Ангирасы66.
Агни здесь — изначальное парадигматическое пламя, возникающее как священный огонь. Агни знает космический порядок (риту), ибо был его первым порождением в самом раннем эоне 67. В этом космически и жертвенно упорядоченном универсуме Агни и Отец объединили свои усилия. Отец, осеменяя свою дочь, исполняет космогонический ритуал, которому Ангирасы (и, в конечном итоге, человек) обязаны своим положением в упорядоченном мире. Ни один бог не ужасается в этом случае соитию Отца и дочери. Напротив, их соитие — важный ритуал в парадигматическом жертвоприношении, происходившем в соответствии с космическим порядком в присутствии Агни, изначального жреца.
Огонь как Агни и Огонь как Рудра последовательно играет противоречивые роли. Неистовый Бог защищает Непроявленное, трансцендентную полноту, пребывающую до начала вещей. Агни совершает изначальный ритуал, который должен привести к творению человека. Этот ритуал — жертвоприношение, отражением которого, с одной стороны, является космос, а с другой — порядок человеческого существования.