В своем страхе перед Калой, Временем, боги прибегли к Махадеве, ибо никто, кроме Великого Бога, не знал его. Шива признал себя в четырех ликах Калы — югах и за-ставил время двигаться.
В другом варианте, парадоксально продлевающем течение времени даже за пределы четырех ликов Калы, пять ликов, или мантр, Шивы проявляются во времени один за другим, в величии следующих друг за другом циклов — не юг (мировых эпох), но эонов (калъп). Одна кальпа соответствует дню Брахмы, или тысяче раз по четыре юги (432 миллиона лет)177. В этом контексте 29-я кальпа была выделена из проявления Садьоджаты178. Этот особый эон, 29-й, был выбран по особой причине. Когда прошло 28 эонов, цикл вращения мировых веков был завершен. Этот цикл — аналог более короткого 28-дневного лунного цикла, или продолжительности манвантары, включающей семь раз по четыре юги. После такого огромного промежутка приходит время для полного проявления Шивы как Пан-чабрахмана, пяти мантр, начиная с Садйоджаты179.
Когда Шива родился у Праджапати, он явился как мальчик Нила-Лохита (сине-красный). Этот ребенок, заключавший в себе цвета спектра, уселся на колени Праджапати. Теперь, когда Брахма, желая сына, медитировал, эон за эоном мальчик появлялся перед ним — каждый раз иного цвета. Садьоджата появился перед Брахмой первым: ребенок был чисто-белым180. Другие проявления мантр были красного181, желтого182, черного цвета183 или хрустально-прозрачная184. Ишана, правитель, чье прозрачное лицо, как правило, незримое, находится выше других ликов лингама, здесь соотнесен с другими мальчиками, так же как Ишана мантра соотносится с другими четырьмя. С каждым из этих пяти благословенных юношей появлялись ученики соответствующего цвета, который определял их путь соединения с Господом Шивой185. Воздействие рождения Шивы — это манифестация от Праджапати-Брахмы, повторявшаяся во все эоны в пяти мантрах-юношах и их учениках. Они пронесли сквозь череду эонов присутствие вечного верховного Садашивы, полного вечного блаженства, проявляющего все существа и вбирающего их в себя, причину всех миров, того, кого называют Временем, Разрушителем186.
Проекция воплощенных мантр в последовательность эонов уменьшила их значимость, и вечные истины оказались сведены к преходящим знаниям. В то время как в природе звука и передаче мантр заложена темпоральность, пять мантр также составили «тело чистой энергии» Шивы — хотя и представленное антропоморфически (sakti sarira), не содержащее субстанции (пракрити)1*1. Пять мантр составляют голову, лицо, сердце, половой орган и ноги 188. Звук — это один из тонких элементов (танматр) в нечистых принципах (ашуддха татва) проявления, присущий акаше (akasa), то есть эфиру или пространству Звук есть только передаточное средство мантры. Мантра, однако, труднее для понимания, чем звук. Ее природа лежит в области чистых принципов. Есть пять видов звука. Высший принцип звука — Пара вач (para vac), или трансцендентальный звук, — принадлежит Шива таттве, первому принципу проявления Божества. В онтологической иерархии Шакти пгаттва — обитель пашъянти вач (pasyanti vac), или «видимого звука», в то время как Садашива таттва, обитель мадхъяма вач (madhyama vac), является промежуточным этапом между первой стадией проявления звука и звуком как субстанцией вайкхари вач (vaikhari vac). Мадхъяма вач не артикулируется, подобно словам, которые произносят про себя без использования голосовых связок; вайкхари вач — это звук как вибрация. Последний бывает двух видов: тонкий, или неслышимый, звук, принадлежащий Ишвара таттве — действующий на более высоких или низких частотах, чем слышимый физическим ухом; и грубая вайкхари вач, принадлежащая Садвидъя таттве. Ее средство передачи — элемент акаши189.
Иерархия звука начало свое берет в чистых принципах; Нижняя ее ступень манифестируется как звук, воспринимаемый человеческим ухом. Таким образом, Ишана, представленный важнейшим, невидимым лицом Шивы, «украшенный звуком АУМ» 190, контролирует все звуки. Шива, чье тело есть мантра 191, с помощью этого тела соединяется со своими преданными: слышимым и неслышимым образом, непосредственно в чувственном мире и эмпиреях.
VIIIБОГ-АНДРОГИН
1. ПРЕЛЮДИЯ
К СОТВОРЕНИЮ ВЕЛИКОЙ БОГИНИ
Брахма был недоволен собой: ведь он, Творец, несколько раз потерпел неудачу в создании смертных, которые производили бы потомство половым путем и умирали в назначенное время. Люди, созданные им вначале, размножались беспредельно, потому что смерть не приходила к ним и не сокращала их число. Все три мира оказались переполнены1. В другой раз Брахма тщательно подобрал пары людей в соответствии с их чувствами, нравами и умом, создавая их в нисходящем порядке: изо рта, груди, бедер и стоп. Хотя они спаривались вовсю, ребенок рождался лишь один — и то только к концу жизни2. Это не обеспечивало желаемой плотности населения в то мифическое время. Оглядываясь на неудачные пробы, Брахма задавался вопросом: «Может ли истинное знание снизойти на того, кто занят процессом творения?»3 Ум Брахмы избегал истинного бытия за пределами творения — Непро-явленного, нарушенного в начале времен совокуплением Отца с дочерью, что приводило к чисто ментальному творению. Его умственное потомство, однако, состояло из мудре-Цов-аскетов, потерянных для мира, незаинтересованных в Потомстве и общении с противоположным полом4. Затем из его нахмуренных бровей (или из его рта) появился другой ментальный сын — Рудра5, дышащий тапасом и гневом6. Брахма передал Рудре задачу сотворения смертных.
Можно предположить, что неудовлетворенный и сердитый Брахма помнил, кто подготовил семя для Отца и выпустил в него стрелу, когда Отец проливал это семя в творение. Брахма, можно также предположить, сохранил в памяти, как Праджапати сделал Рудру Владыкой Животных, Пашупати, чтобы тот пощадил его. Он знал, что Рудра имел власть продлить или отнять жизнь.
Рудра на повеление Брахмы ответил несколькими способами. Отказавшись сотрудничать с Брахмой и оставив ему творение слабых, уязвимых смертных, Рудра ушел в себя. Он стал Стхану, и в форме неподвижного столба самодостаточности он далее всегда поддерживал то, что охранял до начала творения: неповрежденную целостность невыразимого состояния, к которому, как Владыка Йоги, он теперь указывал путь. Это был, однако, не единственный ответ, который Великий Бог дал Творцу. Рожден Рудра был не единственным способом, и ответ Махадевы Брахме был не единственным (равно как и обращение Брахмы к своему великому сыну).
В одной версии мифа о кастрации Брахма создал сияющую красавицу Гаури, чтобы та стала женой Рудры; Рудра был доволен. Но когда Брахма попросил его зачать потомство, могучий Рудра нырнул в воду, полагая, что без внутреннего накала, без тапаса, нельзя создавать потомство. Пока Рудра продолжал свою аскезу, Брахма забрал дочь к себе 7. Хотя Рудра был доволен Гаури, для создания потомства он выбрал тапас, упражнение внутреннего огня и света, а не женщину, не богиню. Он сидел под водой очень долго, а появившись из вод, как ни парадоксально, кастрировал себя. Он решительно схватил свой детородный орган, отсек его и сделал свой лингам свободным. Лингам приобрел космические размеры и метафизическую значимость, пропорциональную решению Рудры, Брахма, не ожидавший ничего подобного, был в растерянности. Брахма также не мог поверить в чудо огненного столба, пока Шива не явил себя Творцу в лингаме. Брахма, не сумев оценить трансцендентное величие лингама, прибег ко лжи, которая стоила ему пятой головы8. Но до того, как он потерял ее, он почтил Рудру, явившего себя богам в транскосмическом огненном лингаме. На земле же смертные поклоняются лингаму из камня или других материалов.
Для Рудры имело значение почитание лингама богами и людьми. Он предвидел, что лингам будет установлен на земле для поклонения9. С другой стороны, он вначале отказался принять свой фаллос обратно10, но потом вернул его себе и. Антропоморфная метафора тела Господа переходит в другую — метафору его вселенского тела. Лингам, отсеченный от его тела, появился в бесконечной темноте космической ночи, прежде чем возник новый космос. В его огненном свете содержалась вся потенциальность становления, включающая в себя космос и человека-микрокосм. Шива — это Аштамурти, его тело — проявленная Вселенная. Лингам — его онтологический символ. Антропоморфные и космические метафоры, соединяясь, намекают на таинство Шивы и лингама.
В форме Стхану Рудра установился в самодостаточности как сущностной форме бытия. Форма столба задает парадигму, которая воплощена богом в вертикали человеческого тела. Однако в акте самокастрации Повелитель Йогов отделил от своего огромного тела проявленный космос, принципы творения и энергии, благодаря которым возникает космос. Лингам — их символ. Великий Господь отделил от своего трансцендентного бытия свое космическое присутствие, воспринимаемое в восьмеричной реальности как Аштамурти; ему, познаваемому онтологически, поклоняются в форме лингама. Обратившись в неподвижный столб с поднимающимся вверх семенем12 или отрезав свой лингам, Рудра каждый раз по-своему отвечал на повеление Брахмы творить. Но ни один из его ответов не удовлетворил Брахму. Нимало не обескураженный поведением Рудры, Брахма дал своему последнему сыну, рожденному из ума, третий и последний шанс выполнить его просьбу и сотворить смертных.
2. РАЗДЕЛЕННЫЙ БОГ
Сюжет тот же, что и прежде. Из гнева (вспыхнувшего, когда рожденные из ума Творца его сыновья отказались от брачных отношений и потомства), из головы Брахмы появился Рудра. Никто не знает, как выглядел Рудра, появившийся изо лба или рта Брахмы, либо когда стал Стхану или отрезал свой лингам. Очевидно, он выглядел как мужчина. Возложив на Рудру задачу творить смертных, Брахма получил в ответ от сына демонстрацию его истинной природы. Стхану был полной формой Великого Бога как Владыки Йоги, ушедшего в самадхи. В этом неподвижном состоянии он восстановил в себе целостность Непроявленного. Вторым ответом, отсечением и трансформацией лингама, Господь Шива раскрыл онтологию своего бытия как космоса в отношении к Непроявленному. Обе эти символические формы проявились по воле Господа.