В Варанаси, как постановил Парамешвара Шива, грех (Брахмахатья) оставил Бхайраву. С тех пор, кто бы ни приходил в Варанаси с преданностью, очищается от греха, даже от греха убийства брахмана. Святое место, где череп Брахмы упал на землю, известно как Капаламочана, «освобождение от черепа». Шива появился в форме Бхай-равы на восьмой день месяца Маргаширас, «Головы антилопы»271.
Нисхождение на землю Бхайравы, который есть смерть Смерти, его приход в святой город Варанаси, город освобождения, описывается в Пуранах с некоторыми вариациями. Вишну, еще не задав вопрос Бхайраве, узнал Махадеву и спросил его, для чего ему играть эту роль. Узнав о причине, он согласился с Бхайравой: «Играй роль, какую тебе угодно»272. Он видел насквозь драму, которую Маха-дева сыграл для мудрецов и богов. Вишну знал, что Верховный Дух принимает формы по желанию, что появление перед ним в таком виде — прихоть Господа. Уже сам вид Шивы дает освобождение 273.
Шива танцевал, когда череп упал из его руки 274. Танцевал ли Шива, по одной версии, на пути в святой город, как он танцевал в лесу Деодар, или же он танцевал от радости в Варанаси, когда от его руки отпал череп, говорится, что Шива явил себя Бхайравой на восьмой день темной половины месяца Маргаширас, месяца, названного в честь созвездия Мригаширас, Головы Праджапати.
Варанаси — не единственное священное место, где Бхайрава освободился от черепа Брахмы; но ни один конечный пункт паломничества Бхайравы не равняется по святости с Варанаси и не имеет столь значительного мифа. А легенда о святости Капалешвары повествует о жертвоприношении, проведенном на небесах Брахмой и Гая-три. Обнаженный человек, свирепый и отвратительный, с черепом в руке, подошел и сказал: «Дайте мне поесть». Участники жертвоприношения хотели прогнать грешного обнаженного Капалина, осквернявшего священный ритуал. Но отвратительный нищий сказал, что, услышав о жертвоприношении Брахмы, он пришел издалека. Он голоден — почему они поносят его? Брахманы настаивали, чтобы он немедленно удалился, ибо этот зал — не место для изнуренного голодом. Когда назойливый бродяга услышал это, он бросил череп на пол. Брахманы просили его убрать череп. Нищий не шелохнулся, и брахманы велели кому-нибудь выкинуть череп, подцепив палкой. Но, когда это было исполнено, тут же появился другой череп. Когда выкинули и его, появился еще один. И так продолжалось сто тысяч лет. Горы черепов осквернили жертвоприношение. Наконец Брахма спросил непрошеного гостя, зачем он испортил им жертвоприношение. Шива ответил ему: «Ты знаешь, Мне делаются иные подношения, чем другим богам, мне нужна особая доля». Брахма уверил Шиву, что в будущем ни одно жертвоприношение, не принимающее во внимание Шиву, не будет считаться законченным. Ему будет всегда исполняться особый гимн. Он будет стоять у ворот с черепом в руках и будет известен как Капалешвара, владыка черепов. Тогда Шива уничтожил накопившиеся черепа275.
В этом фэнтези о черепах, заменившем прилипший к руке череп бесконечным рядом самовозникающих черепов, Бхикшатана, Божественный Бродяга, появился как голодный, обнаженный нищий; некоторые, однако, говорят, что он был одет в грязные лохмотья276. Униженным, а затем принятым незваным гостем был Рудра, человек, появлявшийся в темной одежде на ведическом жертвоприношении277 еще до того, как в индийских мифах появился Брахма.
В другом месте говорится, что Брахма спровоцировал свое обезглавливание, когда его новорожденный сын Рудра сидел на его плече, и пятая голова Брахмы воспевала Атхарвана мантру. «О Капалин, о Рудра... защити мир...» Впоследствии Рудра отрезал голову Отцу 278. Он стал Ка-палином и соблюдал обет Капаликов 279, предписанный для убийц брахманов 28°. Выполнение этого обета привело его в Варанаси281. Блуждая по земле, Рудра разделил голову Брахмы, держа один кусок черепа в руке, поместив другие куски в свои волосы, сплел себе священный шнур из его волос и сделал бусы из его четок и гирлянды из его «большой» кости282. На бронзовом изображении XI века ухмыляется череп с пробора волос сверхъестественно привлекательного Бхикшатаны283.
В этой версии Шива носил не одну голову Брахмы в руке или на волосах, но его видели и с гирляндами из голов, тысяч голов 284, и предпочитал он места сжигания трупов285. В таких «местах отдыха» Шива танцевал. Тому, кто преодолел смерть, ее формы — черепа и кости — были только украшением, покачивающимися в танце вместе с его телом.
Мрачное обилие напоминающих о смерти украшений было только продолжением оргиастического входа Шивы в дом Вишну. С черепом Брахмы, Творца, прилипшим к одной руке, Бхайрава пронзил Вишваксену, непонятливого, но исполнительного привратника. Щеголяя телом Виш-ваксены на своем трезубце, Неистовый Бог переступил порог и встретился с богом Вишну, Хранителем Вселенной. Господь Вишну, несмотря на вторжение Шивы в его дом и тело привратника на трезубце, предложил свою кровь в капалу на руке Шивы. Струя крови лилась из его лба286, или из его правой руки, которую он протянул гостю 287 таким образом, чтобы кровь могла наполнить чашу-череп. Чаша еще никогда не наполнялась. Огненный глаз Шивы вновь и вновь поглощал содержимое черепа, прилипшего к ладони 288. Сам Шива однажды сказал, что этот мир, подобно черепу, покоится в его руке289.
Шиве, Разрушителю, силой вломившемуся в дом Вишну, Вседержителя, было дано угощение, какое мог предложить только Хранитель Мира. Вишну дал Бхайраве свою собственную жизненную кровь и в экстазе последовал за Бхайравой, который танцевал на своем пути в Варанаси. Сам бог Вишну, подобно женам мудрецов, последовавшим за обнаженным бродягой, покинул дом, чтобы быть рядом с нищим танцором. Бог Вишну присоединился к дикому призрачному кортежу носителя черепа, державшего трезубец с трупом привратника. Тело того, кто должен был охранять дом Вишну, украшало трезубец Шивы и раскачивалось в радостном танце Господа. Брахмахатья следовала за Богом всю дорогу до Варанаси.
С черепом Брахмы и трупом Вишваксены танцевал Бхайрава, движущийся образ Сознания, превосходившего все и в то же время в своей полноте включавшего все уровни, на которых Бог является смертным. Отрезав голову Творца и пронзив стража Вседержителя творения, Бхайрава перешел все границы. Ужасный, отвратительный, обнаженный или в лохмотьях, подчеркивавших наготу, само-противоречивый в своем невыразимом бытии, в пугающей улыбке он обнажал свои клыки. Его изображают юным и сияющим Бхикшатанамурти, Божественным Бродягой, молодым, или Канкаламурти, несущим труп Вишваксены на трезубце, или изможденным и подобным смерти Бхайра-вой; или суровым, со спутанными волосами, окруженными пламенем, свирепо-зловещим, черным как Кала и Маха-кала. В одном образе невозможно передать во всей полноте ужасную тайну Бхайравы. В этом насыщенном мифе собраны противоречивые качества, явленные во множестве образов в камне и бронзе. Они дают общее представление о прорыве из времени в вечность, от Калы к Махакале, от творения обратно в Несотворенное.
Шива Бхайрава отсек голову Брахмы. Он пронзил насмерть привратника обители Вишну. Он вошел в дом Вишну, Вседержителя Мира, и направился, по совету Вишну, в Варанаси. Неспособный противостоять порыву, Вишну оставил свой дом, чтобы следовать за танцующим богом в Варанаси, где тот освободился от греха, вины и черепа Брахмы. Череп раскололся на тысячу кусков 290; Брахма-хатья с криком провалилась в нижний мир. Когда сумасшествие экстатического земного паломничества Бхайравы подошло к концу, бог освободился от оков, которые сам наложил на себя291. После омовения в изумительном пруду, полном лотосов, пруд стал известен как «Капаламочана», «освобождение от черепа» 292.
Освободившись от головы Брахмы, Шива вернулся в трансцендентность, из которой Дикий Охотник, словно из небытия, явился на изначальной сцене.
У Капаламочаны Шива освободился от греха отсечения головы Брахмы. Это место навсегда стало наиболее священной обителью Господа Шивы на земле. Оно было названо Авимукта — область, никогда не покидаемая Великим Богом 293. В его ужасной форме, неподвижный и прямой как столб, Господь Шива остается там до растворения мира294. Его обитель в пространстве (antariksa) над местом кремации неразличима для обычных людей; только йоги, брахмачарины и знатоки Вед могут видеть ее295. Приходящие в Авимукту достигают не только освобождения от греха, но также свободы от круговорота рождений и смертей; они достигают конечного освобождения и единения с Шивой 296. Великий Бог обитает в Авимукте со всеми своими спутниками. У некоторых из них лица как у разъяренных львов и волков, есть горбуны, карлики, искривленные; вооруженные гиганты охраняют священный лес Авимукты297.
Пестрая толпа причудливой свиты Шивы — это часть его окружения. Разнообразная по своей внешности, интеллекту и витальности, она включает в свою орбиту все возможности. Рудра отказался создавать смертных из-за их несовершенства. Свита Шивы — бхуты, ганы, праматхи, паришады, кумбханды, ракшасы и пишачи — различные духи, призраки, невоплощенные сущности, не принадлежат к жалкому роду смертных; они — часть бытия Рудры, отзвуки его природы, побочные продукты его противоречивой целостности. Они — мерцания Рудр, осколки ужасающего сияния самого Рудры-Шивы.
Его местом обитания была земля, где сжигали трупы, «усыпанная волосами и костями, полная черепов и голов, грифов и шакалов, покрытая сотнями погребальных костров, нечистое место, испачканное мясом, костным мозгом и кровью, разбросанными грудами плоти, где раздаются крики шакалов» 298. В своих блужданиях по земле Великий Бог всегда искал священное место. «Нет ничего чище места сожжения», — заявляет Шива299. Орды его призрачных спутников живут там, а Шива не любит оставаться без них