– Пошли, – повторил Тигхи, отворачиваясь в сторону разрывая невидимую гипнотическую нить, связывавшую его взглядом Равилре и удерживавшую на месте. – Сюда.
Перед ними находился росший почти горизонтально длинный ствол платана, и Тигхи вспрыгнул на него без особого труда. Ати последовал за ним и тут же завопил от боли:
– Мое плечо! Болит так, что мочи нет!
– Ты должен пройти по этому дереву, – убеждал его Тигхи. – У тебя нет выбора.
– Ты просто не представляешь себе, что это такое, – захныкал плачущим голосом Ати. – Ты не знаешь, что такое настоящая боль.
– Да успокойся ты! – прикрикнул на него Тигхи, потерявший терпение. – У нас нет времени – подумай о катерпилах.
Этого говорить ни в коем случае не следовало. Ати задрожал, и изо рта у него полился бессвязный поток междометий. Тигхи схватил его за здоровое плечо и силой потащил вперед. Ати сопротивлялся на каждом шагу.
Протянув вверх руку, чтобы ухватиться за другую ветку дерева, Тигхи почувствовал что-то сухое и мягкое. С криком он отдернул руку, толкнув при этом Ати, который чуть было не свалился и тоже завопил во всю глотку. Оба юноши рухнули вниз, к корням дерева, оказавшись между ним и стеной.
Это был всего-навсего серый червяк. Свесив с сука свою глупую башку с глазками размером с булавочную головку, он уставился на них.
Ати орал с невероятной силой. Тигхи не удивлялся. Он знал, какие чувства испытывает его товарищ в эту минуту. Это был шок. Правда, Ати слишком уж старался. Выл, как маленький ребенок.
Тигхи попытался успокоить его.
– Да это же безобидный, жирный червяк, – сказал он. – Ати! Ати! – Ему пришлось повысить голос, перейдя на крик. – Ати, успокойся. Это обычный жирный червяк, совсем безвредный. Он не сделает нам ничего плохого. Ати!
Схватив Ати обеими руками за голову, Тигхи пристально посмотрел ему в глаза, пытаясь вселить в друга спокойствие и уверенность, заставить его замолчать.
– Ати, – произнес он.
Ати буквально пронзил его ответным взглядом. Тигхи посмотрел вниз. В руку Ати уже впился катерпил.
Тигхи не мог справиться со своей первоначальной реакцией. Отпустив Ати, он отпрянул назад. Затем вернул себе самообладание при помощи дикого вопля и бросился к другу. Катерпил прицепился двумя передними когтями к запястью Ати. Челюсти твари уже вгрызлись в его руку. На глазах Тигхи палец отделился от ладони и упал на землю.
Схватив Ати за плечи, Тигхи развернул его так, что рот юноши, охваченного паникой, оказался на уровне уха Тигхи, и теперь вопли буквально буравили его череп. Для большей устойчивости Тигхи привалился плечом к стене и начал лягаться здоровой ногой. Он нанес твари несколько ударов в спину, но катерпил продолжал жевать как ни в чем не бывало. Кисть Ати превратилась в обрубок, похожий на окровавленный кулак, неестественно маленький для руки, на которой он находился.
– А ну уходи! Пошла прочь, гадина! – выкрикивал Тигхи на родном языке, отдавшись во власть страха и ярости. – Тварь! Убирайся отсюда!
Над стволом платана появилась голова второго катерпила. Рядом тут же выросла еще одна голова.
Ати уже охрип от крика и теперь часто и тяжело дышал. Тигхи подвинулся в сторону и отпустил Ати. Он хотел освободить руки, чтобы поискать какое-нибудь оружие против чудовищ. Однако Ати вцепился в юношу здоровой рукой, и их лица оказались совсем рядом.
– Не бросай меня, – выдохнул он в ухо Тигхи почти беззвучно. – Не бросай меня так, как мы бросили Равилре. Пожалуйста.
– Ати! – крикнул Тигхи, ощущая слабость. Его тело становилось вялым и безразличным. Страх грозил парализовать волю к сопротивлению. Однако ум юноши лихорадочно работал. – Ати, – проговорил он снова и больше ничего. Тигхи хотел сказать: «Не отвлекай меня, я пытаюсь придумать, что делать, найти выход».
Однако другой внутренний голос твердил ему: «У тебя нет кровавой раны, как у него. Ты еще можешь выбраться отсюда, а он вряд ли».
Он снова закричал, стараясь заглушить вредный голос внутри себя. Они были рядом со стеной, и Тигхи принялся выдирать из нее дерн и пихать траву вместе с землей в пасть первого катерпила.
– Не бросай меня, – с плачем повторял Ати. – Пожалуйста, не оставляй меня.
Еще два катерпила уже взбирались на длинное тело своего собрата, щелкая челюстями, будто ножницами.
Ати по примеру Тигхи вырвал из стены еще один кусок дерна и вколотил его между челюстями первого монстра. Поперхнувшись землей и корнями травы, тот перестал жевать, и Тигхи изо всех сил ударил тварь правой ногой. Катерпил немного съехал вниз. Еще один удар – и вместе со своими двумя извивающимися сородичами он сорвался с руки Ати и рухнул на землю.
Тигхи с большим трудом поднял друга с земли и потянулся к суку, находившемуся над их головами.
– Помоги мне, Ати, – крикнул он. – Подними здоровую руку и ухватись ею за сук!
Однако Ати потерял сознание.
Каждую минуту из зарослей могло показаться целое стадо катерпилов. Опасность не исчезала, а лишь слегка отдалилась.
– Очнись, Ати! – закричал Тигхи. – Очнись!
Не в силах больше держать ставшее вдруг таким тяжелым тело товарища, он опустил его на ствол дерева, спиной к стене. Что же делать?
– Ати… – умоляюще произнес он.
Шлепки ладонью по щекам Ати тоже не возымели эффекта.
Злость и отчаяние овладели Тигхи. Он схватил безвольно висевшую руку Ати и сильно дернул ее, надеясь, что боль приведет друга в чувство. И тут произошло то, чего Тигхи не знал и не мог ожидать. Повинуясь рывку Тигхи, рука легко повернулась в рукаве, и послышался хорошо различимый щелчок. Сустав встал на свое место. Вывих был вправлен, однако Ати по-прежнему не приходил в сознание.
Снизу донеслись шорохи. Выглянув из-за ствола дерева, Тигхи увидел целую тучу катерпилов, с полдюжины или даже больше. Они ползли, извиваясь, по нижним сукам. Мерзкие чудовища подминали под себя гибкие ветки с листьями и разевали пасти. Они могли учуять кровь Ати, Тигхи знал это. Да, они уже чуяли запах крови.
Тигхи бросился прочь и вскарабкался на следующее дерево, не отдавая себе отчета в своих действиях. Оставалось сделать еще шаг и ухватиться за сук над головой, и вся страшная сцена выпадет из его поля зрения, и он окажется в относительной безопасности. И все же что-то заставило Тигхи посмотреть вниз. Ати выглядел спокойным и умиротворенным, будто во сне. Картину портило лишь кровавое месиво, в которое превратилась его ладонь.
Не бросай меня так, как мы бросили Равилре.
Тигхи содрогнулся и зарыдал так сильно, что его рыдания отдавались во всем теле, словно икота. Он не мог крепко ухватиться за сук, так у него дрожали руки.
Задрав голову, Тигхи посмотрел на крутой подъем к поросшему лесом уступу, а затем перевел взгляд вниз, на Ати.
Тигхи спрыгнул с дерева и приземлился на больную ногу. Острая боль пронзила ее всю, от стопы до паха. Однако времени охать и причитать не было. Стиснув зубы, юноша присел спиной к Ати и, нащупав сзади его безвольные руки, положил их себе на плечи. Напрягаясь изо всех сил, Тигхи встал и двинулся вперед с тяжелой ношей на спине. Он не мог ступать на больную ногу и потому сильно хромал.
Поддерживать равновесие было непросто еще и потому, что обе руки Тигхи были заняты. Приходилось держать руки Ати. Отпусти он их, и его друг, все еще находившийся в бессознательном состоянии, свалится на землю. Справа от широкого ствола дерева, по которому он ковылял, все кишело катерпилами. Слева их было еще больше. Однако иного выхода не оставалось.
Тигхи спрыгнул вниз, рассчитывая, что ему удастся устоять на ногах. Он приземлился на спину катерпила, причем весьма крупного. Шероховатые костяные пластины, из которых состояла поверхность спины твари, не дали ему соскользнуть вниз. Резко повернув голову, катерпил клацнул челюстями, пытаясь достать зубами такую странную добычу. Острые зубы насквозь прорвали штанину, и Тигхи почувствовал их прикосновение к своей голени. Однако и юноша не стоял на месте. Он спрыгнул со спины твари на следующий ствол дерева, а затем еще ниже.
Каждый прыжок таил в себе огромный риск. Запросто могла подвернуться больная нога, тем более что на спину давила такая тяжелая ноша. Тигхи всегда старался приземляться на здоровую ногу, ведь если бы он забыл об этом и случайно подставил больную, то наверняка пошатнулся бы и не смог удержать равновесие. Обе руки были заняты, и балансировать он никак не мог. Каждый шаг давался с великим трудом и мучениями, но Тигхи упрямо ковылял вперед, несмотря на то, что от усталости у него уже подкашивались ноги. Вдруг он почувствовал под ногами что-то мягкое и скользкое и не успел отреагировать. Ноги начали разъезжаться в разные стороны, и юноша рухнул поперек дерева. Каким-то чудом ему удалось удержать Ати на своей спине. Поднатужившись, он перевернулся на бок и избавился от тела Ати, спихнув на ствол платана.
Глава 6
Потребовалось некоторое время, прежде чем Тигхи успокоился и перестал рыдать. Опасаясь нападения катерпилов сзади, он оглядывался едва ли не каждую пару секунд, и в конце концов у него заболела шея. Каждый шорох листвы вызывал у юноши подозрения. Везде ему чудились твари с непрестанно двигающимися челюстями, которые были способны перемолоть все, что угодно. Юноша понимал, что оставаться там, где они сейчас, нельзя. Монстры придут. Рано или поздно, но обязательно придут. Возможно, они уже двигаются к ним.
– Нет, – простонал он. – Нет.
Откуда-то из кустарника, чуть ниже того места, где сидел Тигхи, доносилось журчание воды. Озираясь по сторонам, он слез с платана и довольно скоро отыскал родник. Припав к воде, он пил большими глотками и никак не мог напиться. Никогда еще простая холодная вода не казалась ему такой вкусной. Утолив наконец жажду, Тигхи набрал воды в рот и, вскарабкавшись опять на ствол платана, попрыскал водой на лицо Ати.
– Очнись, Ати, – умолял он. – Очнись.
Он принялся растирать ладонями лицо Ати, его лоб и щеки. Веки Ати задрожали и открылись.