– Лина – моя ученица. Ты должна быть внимательна к своим словам, Эррера.
– Я просто хочу, чтобы ты понял, что твое отношение может обернуться против ее судьбы. Будь осторожен и не позволяй своим эмоциям мешать ее работе.
– Это ты из ревности?
Провокация удалась, и она опустила голову с отсутствующим видом.
– Я отучила себя от любви к тебе. Тебе нужна свобода, Ран. Тебе нужен кто-то, кто будет таким же, как ты, независимым. Ты всегда поступал по-своему. Я знала, что рано или поздно ты уйдешь.
– Я любил тебя.
– Уже неважно, эта история в прошлом.
Эррера повернулась и вздохнула.
– Я сделаю все, что в моих силах. У нас получится, – заключил Ран.
Лина, задыхаясь, ворвалась в комнату. Их взгляды встретились, Ран повернулся к Эррере. Скрестив руки на своем чувственном теле, директриса удивленно подняла брови.
– Прошу прощения, что прервала вас, но Ран, прошу тебя, я умираю со скуки! Если у нас больше не будет тренировок, я спрыгну с этой проклятой стены! – нетерпеливо выпалила Лина.
Ран не смог сдержать улыбки и покинул комнату вслед за телепатом. Когда он уже был в дверях кабинета, за спиной раздался громкий, взволнованный голос Эрреры:
– Зависимость, Ран, будь осторожен с ней. Очевидно, ты отреагируешь хуже, чем я.
Он не обернулся и исчез вслед за телепатом.
18
– Вы в процессе примирения? – поинтересовалась Лина, идя над пропастью.
– Не совсем…
Ран повернул лицо к горизонту. Эта страшная внешняя угроза, постоянно витающая внизу на развалинах, мешала ему по-настоящему расслабиться.
– Вместо того чтобы задавать столько вопросов обо мне и Эррере, ты бы лучше сконцентрировалась на Райане и на том, что произошло на «Транспортере».
Выражение лица Лины мгновенно замкнулось, она остановилась. Смущенный, Ран посмотрел на нее с тревогой.
– Извини, Лина, я не должен был.
– Тебе известно, что ничего и никогда не будет между ним и мной. Я скоро умру, Ран. Завтра, через два дня или через пять месяцев… Это неважно. Речи быть не может, чтобы я еще оказалась эгоисткой.
– Но ты этого желаешь. – Мужчина внимательно всматривался в нее в ожидании ответа, который она не спешила ему дать.
– И да, и нет.
Лина была увлечена Райаном, но чувства к нему оказались разрушительнее, чем обыкновенная дружба. Только она никогда бы не призналась в этом. Равно как и не призналась бы в том, что часто теряла дар речи перед горящим взором своего мэтра и что их поцелуй, каким бы малозначительным ни был, не выходил у нее из головы.
Лина не хотела об этом думать. Все, что занимало ее мысли, – это борьба за королевство и время, которое неслось слишком стремительно.
– Желаю, чтобы тебе удалось закрыть свое сознание, Лина. Не позволяй себе затонуть под окружающими дарами, что врезаются в твою память.
– Легче сказать, чем сделать.
Наплевав на гравитацию, она опустилась у стены над самой пропастью. Ран приблизился, провел пальцами по ее темным прядям, свободно падающим вдоль лица.
– Готова?
– Готова.
Он приступил. Осторожно, почти наугад, боясь, что ей не удастся запереть свои мысли и что он прочтет болезненные воспоминания о заточении, страхе остаться брошенной наедине с безжалостными мюланами.
Его дух соприкоснулся с ее, смешался с живым, независимым потоком энергии, дрожавшим в нетерпеливом желании войти в контакт с партнером, с этим сгустком силы, который напоминал ее саму больше, чем какой-либо дар в мире. Она боролась, никакая сила не могла овладеть ею. Ран даже не мог подумать, что способности Лины настолько продвинулись. Казалось, она сама превратилась в сплошную непреодолимую стену.
И все же после нескольких минут борьбы барьер вокруг ее духа внезапно разрушился, Ран зашатался под напором потока ее мыслей. Его окружили противоречивые чувства, картины пыток, крики ужаса, рыдания, объятия, радость, страх…
– Лина, что ты делаешь?!
Она с силой оттолкнула его. Сконцентрировавшись на их ментальном упражнении, Ран не почувствовал приближения урагана. Апокалиптическая буря разразилась над ними, ударяя шквалами ветра и молниями из сердца огромных черных облаков. Самым поразительным было то, что эти устрашающие массы клубились только над куполом. В нескольких метрах от него небо сияло кристальной голубизной. Молнии попадали в стену, ученики уносили ноги, направляясь к входу дворца.
Проливной дождь обрушился на развалины, заставляя спасающихся бегством скользить и падать. Лина, вцепившись в Рана, боролась против взбесившейся стихии, стараясь продвинуться вперед, но порывы ветра неумолимо отбрасывали ее назад.
– Да что это такое?! – взвыла девушка.
– Клэр! – воскликнул Ран.
Панический страх охватил сердце хранительницы, она удвоила усилия, чтобы усмирить бурю, в которой они увязли.
Лиона и Сильвен, сидя друг против друга, делились историями из своей жизни. Они открывались, избегая троп к болезненным воспоминаниям, ощущая прекрасное и странное единение.
Клэр слушала их вполуха, переводя взгляд с двух друзей на Раза и его приспешников.
Юноша с золотистыми бликами в волосах, убранными в хвост, болтал без умолку, последователи с остекленевшими глазами впитывали его слова, словно речь мессии.
Удручающее зрелище.
Необязательно было отнимать свободную волю у некоторых личностей, чтобы те выставили себя полными идиотами. С тех пор как телекинетик появилась в этих стенах, она чувствовала, как в ней растет глубокая ненависть к этому юноше, который, будучи невероятно злобным, в то же время отличался поразительными умственными способностями и снискал доброжелательность всех преподавателей. Однако Раз только и делал, что подавлял волю людей и манипулировал ими, как ему вздумается. Ничто в его силе не допускало шанса, что он способен на другие великие поступки, кроме зла.
– На что ты смотришь?!
Раз заметил внимание хранительницы. Не скрывая характерной ухмылки, он встал и широким шагом приблизился к Клэр.
– Я так и не поняла, почему мюланы появились перед Стеной, и еще меньше, почему они там до сих пор остаются. Такое ощущение, что среди нас завелся предатель, который снабжает их информацией. И я убеждена, что это – ты!
Клэр повышала тон постепенно, по мере того, как слова срывались с уст, разрывая пространство нереальным эхом, вынуждая других студентов замолчать и стать невольными участниками спектакля.
Стало страшно.
– Твоя смелость впечатляет, равно как и твоя глупость, граничащая с истерией.
– Клэр, что ты делаешь? – произнесла Лиона, приподнимаясь на подлокотнике канапе.
Сильвен схватил ее за запястье, чтобы та замолчала.
– Послушай свою подружку. Сядь, Клэр, успокойся и избавь нас от твоих внезапных умозаключений. Ты кажешься намного красивее, когда молчишь.
Раз щелкнул языком, заставив присутствующих замереть от страха. Клэр вскипела. Ее кулаки сжались, взгляд потемнел. Обычно она не лезла за словом в карман, но в этот момент пожалела о своем неконтролируемом темпераменте. Она жаждала только одного: ударить юношу, чтобы стереть эту самодовольную ухмылку. Раз мог быть прекрасен, если бы держал закрытым свой неконтролируемый рот и если бы проявил хоть немного уважения. За этими правильными чертами скрывался монстр с ледяным взглядом.
– Не вынуждай меня делать то, о чем я пожалею… – угрожающе процедила девушка сквозь зубы.
Лиона повернулась к Сильвену. Ее сердце разрывалось между двумя хранителями, хотелось подняться над землей, схватить Клэр и унести ее в другой конец кулуара.
– Сильвен?!
– Я ничего не могу сделать. Он это заслужил, – произнес клонер, скрестив ноги на подлокотнике кресла и с интересом наблюдая за разворачивающейся перед глазами сценой.
Раз оскорбительно расхохотался. Его приспешники, обыкновенные крысы без чувства верности, вторили ему. Они глумились над очаровательной элементалисткой, которая воображала себя непобедимой, хотя, по их мнению, ни один из хранителей не должен был брать на себя эту роль.
– Хранители. Хорошая шутка только для того, чтобы тешить надежды. Вы не важнее остальных. Ваша сила смехотворна. Быть может, вы и отпрыски предыдущих хранителей, но даже в подметки им не годитесь. Я не собираюсь прогибать спину перед подростками, едва вышедшими из пубертата! – вопил Раз, с вызовом оглядывая аудиторию.
– Ты меня утомил. Но это уже неважно.
Клэр овладела собой и собиралась повернуться, но Раз схватил ее за руку и впился в нее взглядом. Дьявол во плоти провел рукой по ее затылку, сжав ее непокорные пряди в своем кулаке.
– Скажи мне, Клэр, что ты хочешь больше всего на свете?
– Чтобы кто-то любил меня.
Голос телекинетика дрогнул и перешел в шепот, сознание закрылось. Ее воля была сломлена, не оставив возможности подумать или нагло соврать. Аудитория смотрела на девушку, испытывая тягостное чувство.
Отвратительная шайка Раза принялась стонать и омерзительно причмокивать, имитируя любовные вздохи и захлебываясь хохотом. Раз развлекался.
Гнев, ненависть, стыд затопили Клэр. Никогда раньше она не страдала от такого отчаяния и потери уверенности. Хранительница взорвалась. Ее сила безотчетно выстрелила. Поднялся ураган. Мощный поток сначала отбросил Раза к противоположной стене, затем, подкидывая, поднял в воздух, снова ударил по его телу, бившемуся у каменной стены. Над головами учеников разразилась настоящая буря.
Воцарился хаос.
Разрушительный водоворот захлестнул пространство, сметая учеников и создавая неконтролируемую ярость элементов.
Вытянув перед собой руки, Клэр сосредоточила все внимание на коварном юноше, не испытывая ни капли жалости. Она сконцентрировалась на животной ненависти, на головокружительном ощущении своего могущества.
Со стен срывались и падали флаги прямо на разбегавшихся учеников. Сильвен прижимал Лиону к себе, стараясь устоять перед неизмеримой энергией Клэр.
Ошеломленная Лина подскочила к Рану. Клэр, используя лишь силу телекинеза, пробила стеклянный потолок. Ее дар ворвался в атмосферу, смешался с ветрами, небом, облаками, проливными ливнями, затопившими вершины гор.