Патрик и Питер сошлись, еще когда вместе учились в школе. Они были ровесниками, оба недавно перебрались в новый город. Билл, в свою очередь, подружился с отцом Питера, Томми, так что эти семьи проводили вместе много времени. Тогда школа «Лесной рощи» еще не была построена, так что приходилось двадцать минут ехать на автобусе в Эсбриджскую общеобразовательную школу. Мелисса вспоминала, как наблюдала за Патриком и Питером в их первый совместный семестр — оба темноволосые, красивые, уверенные в себе и очаровательные. Ну просто золотая молодежь! Девчонки стаями вились вокруг них, особенно вокруг Патрика, а он наслаждался их вниманием. Мелисса как-то подслушала разговор о том, сколько девушек попалось к нему на крючок. На Мелиссу он практически не обращал внимания. Да это было и неудивительно. Она сидела одна на последней парте, и длинная светлая челка закрывала ее от всего мира. Порой ее поднимали на смех за то, что она живет в полуразрушенном доме в лесу и водится с «диким мальчиком», как все прозвали Райана. Он не ходил в школу — отец обучал его на дому… наверное.
С того дня, как Мелисса и Райан впервые увидели Патрика, они принялись шпионить за новой семьей. Иногда Мелисса наблюдала за ней одна, без Райана. Билл построил Патрику на дереве «наблюдательную вышку» — квадратный деревянный плот под крышей. Как-то Патрик сидел там и читал комиксы, а его младшая сестра, Либби, в красивом розовом платье кружилась по саду. Мелисса представила себе, как могла бы сложиться ее жизнь, будь она не Куэйл, а Байетт. Получилась девочка в красивом розовом платье, с блестящими волосами и целой кучей кукол.
Пока она разглядывала Либби, Патрик куда-то исчез. Мелисса обвела взглядом его большой сад и вдруг почувствовала, как кто-то коснулся ее плеча. Обернувшись, она увидела за спиной Патрика.
— Ты сегодня без дикого мальчика? — спросил он, очаровательно улыбнувшись.
Первый инстинкт был банален — бежать. И она рванула через лес, споткнулась о корень и расшибла колено об камень. Патрик подбежал к ней, помог подняться — она ощутила мягкость его чистых рук — извинился и позвал ее к себе, чтобы промыть рану.
В какой-то момент она даже всерьез рассматривала эту возможность сблизиться с ним. Но тут из леса вышел Райан — полуобнаженный и размахивающий найденной в лесу плеткой, как Индиана Джонс. Этой плеткой он собирался отогнать Патрика.
Патрик не двинулся с места и спокойным, уверенным тоном объяснил, что он хотел помочь. Это задело Райана еще сильнее, он с силой ударил Патрика в лицо и оттащил Мелиссу прочь. Кровь капала из ее расшибленного колена на опавшие листья.
Мелисса повернулась, чтобы взглянуть на Патрика, и увидела, как он с улыбкой наблюдает за ними, не замечая, что из разбитого носа течет кровь. В тот момент она поняла, что дикие дети, жившие в лесу, ему были ничуть не менее интересны, чем он — им…
— Садись, — сказал Питер Мелиссе, уступая ей место. — У доктора обход, он сказал, что заглянет через полчаса.
— Хорошо, — ответила Мелисса и легонько целовала Патрика в щеку. — Привет, милый, вот я и вернулась. И Грейс тоже здесь.
Она всмотрелась в его лицо в надежде увидеть хоть какую-то реакцию, но ничего не увидела. Патрик всегда был полон жизни, полон эмоций, и жутко теперь видеть его таким. Мелисса сморгнула слезы. Ее обняла Элли — высокая, элегантная женщина с коротко подстриженными светлыми волосами и безукоризненным чувством стиля. Мелисса всегда знала, что Питер женится только на такой девушке, как Элли. Иногда она думала, что Билл и Розмари хотели такую жену и для Патрика.
— Питер читал Патрику газету, — сказала Элли. — Ты же знаешь, как ему важны новости.
— Это точно. Только не рассказывайте ему о результатах футбольного матча, — сказала Мелисса.
Она изо всех сил старалась быть жизнерадостной, хотя ее муж лежал перед ней в коме, и из его тела торчали трубки.
— И о выборах, — прошептал Питер. — Я говорил с его командой. Единственный вариант для них сейчас это найти другого кандидата.
Мелисса вздохнула и посмотрела на Патрика. Он, пожалуй, действительно расстроился бы.
— Привет, Грейс, — сказала Элли. — Твой папа непременно поправится.
Грейс смотрела на отца, то и дело моргая. Мелисса взяла ее за руку.
— Близнецы тоже здесь? — спросил Питер.
— Они пока не готовы, — ответила Мелисса и Питер нахмурился.
— Ох, — вырвалось у него.
— Есть новости о том, кто это сделал? — спросила Элли.
— Никаких.
— Поверить не могу, что такое случилось в «Лесной роще». Куда катится мир? — проговорил Питер. Сжатые кулаки сполна выдавали его гнев. — Впрочем, я-то уж точно знаю, куда он катится.
Мелисса понимала, что он имеет в виду. Он говорил о работниках фабрики, а конкретно о тех из них, кто не являлся англичанином. Куда бы Питер и Элли ни приходили в гости, стоило Питеру выпить пару бокалов, как его «светский расизм» поднимал голову — это качество он унаследовал от отца. Однажды Мелисса почувствовала, что больше не в силах терпеть это, и как можно вежливее спросила у него, почему он так относится к другим нациям. Он надулся, а когда гости разошлись, Патрик поинтересовался, зачем Мелисса поставила Питера в столь неудобное положение.
— Это он своими словами ставит меня в неудобное положение, — ответила она.
— Ты же знаешь Питера. Он хороший человек, просто немного перебрал.
— Да, — сказала Мелисса, — а, немного перебрав, отпустил тормоза и высказал все, что на самом деле думает. Надеюсь, такого больше не будет.
— Да, теперь он слишком напуган, чтобы высказывать нам свои убеждения.
— Вот и замечательно!
Патрик оказался прав — свои мысли на этот счет Питер с тех пор держал при себе. Но теперь он, по-видимому, счел, что нападение на его лучшего друга дает ему право больше не скрывать свой расизм в присутствии Мелиссы.
— Я вынужден это признать, — заявил он. — До того как открылась фабрика, такого просто не могло произойти. Я не против мультикультурализма, но если в результате него ранен мой друг, я отказываюсь держать язык за зубами.
— Это был англичанин, — вдруг сказала Грейс.
Мелисса удивленно посмотрела на дочь.
— Что ты имеешь в виду, милая?
— Я думала, никто ничего не видел, — добавила Элли.
Грейс нахмурилась, а Мелисса положила руку ей на плечо, легонько сжав его.
— У Грейс часто бывает плохой сон. К тому же вы сами знаете, какое живое у нее воображение, — сказала Мелисса.
Питер и Элли переглянулись. Мелисса знала, что они считают Грейс странноватой. Их дочь Зои была ее ровесницей, но между этими девочками больше ничего общего не было. Мелисса не сомневалась, что именно Питер убедил Патрика проверить Грейс на аутизм, сравнив этих девочек.
— Нам нужно идти, Питер, — сказала Элли, надевая пальто. — Ты пойдешь сегодня на поиски, Мелисса?
— Поиски? — нахмурилась Мелисса.
— Папа организовал поисковую группу, — с гордостью объявил Питер.
— В группе на фейсбуке есть обсуждение, — добавила Элли.
— И что будут искать? — спросила Мелисса.
— Нож, — ответил Питер. — Найти нож — значит, найти ДНК того урода, который сделал это с Патриком.
Питер с надеждой бросил прощальный взгляд на друга. От Мелиссы не укрылось, как в страхе расширились глаза Грейс, и она постаралась не выдать собственных эмоций. Конечно, он был прав, и ей нужно было первой выяснить, что, черт возьми, случилось с этим ножом. Еще она подумала о тех объявлениях. Вдруг уже появились новые… и люди увидят их, когда пойдут через лес на собрание!
— Ясно, — просто ответила она. — Я не знала.
Элли ладонью накрыла руку Мелиссы.
— Я уверена, что кто-то из нас рассказал бы тебе. Обсуждение появилось совсем недавно.
— Понятно, — ответила Мелисса все так же хмуро, и Питер крепко пожал ей руку.
— Скоро увидимся, хорошо? Будь сильной, мы все рядом.
— Спасибо, — ответила Мелисса, слабо улыбнулась им, и они вышли из палаты.
— Все хорошо, солнышко? — спросила Мелисса у дочери, когда они ушли. Грейс кивнула.
— Посиди с папой, — сказала Мелисса и развернула стул так, чтобы они с Грейс оказались рядом. Она взяла дочь за руку, проследив за ее взглядом, скользнувшим по бритой голове отца, по трубкам и по мигающему монитору.
— Поговори с ним, — попросила Мелисса. — Возьми его за руку, если хочешь.
Но Грейс не сказала ничего, как и не взяла его руку. Она лишь молча сидела рядом, и на лбу у нее гуляла озабоченная складка.
Сердце Мелиссы сжалось. Почему она не хочет поговорить с отцом, прикоснуться к нему? Что случилось, отчего такая пропасть легла между Патриком и Грейс? Точнее, между Патриком и всеми его детьми, поправила себя Мелисса, вспомнив, что говорил Льюис об игре в счастливую семейку.
Счастливую семейку, да, точно.
Насколько знала Мелисса, все они действительно были счастливы. Какой-то период после смерти Джоела, конечно, не были, но потом понемногу все начало налаживаться.
Мелисса накрыла своей ладонью ладонь Патрика и ощутила выпирающие голубоватые вены под кожей — такие знакомые, такие близкие. Но был ли он по-настоящему ей близок? Знала ли она его? Может быть, она не знала самых важных фактов, и поэтому ей казалось таким нечестным, что он лежит перед ней в коме? А если у кого-то из детей действительно была причина ударить ножом в живот родного отца, то тогда Мелисса вообще не знала о нем ничего. При этой мысли ее опять замутило.
— Скажи «привет», Грейс, — попросила Мелисса. — Пусть он услышит твой голос.
— Привет, — прошептала Грейс.
Когда она это сказала, линия на мониторе вдруг пошла вверх — сердцебиение Патрика участилось.
— Он тебя слышит, видишь? — сказала Мелисса, указывая на монитор. — Поговори с ним, Грейс. Он твой папа.
Грейс лишь молча покачала головой.
— Ну же, скажи что-нибудь, милая.
— Я же сказала, что не хочу! — крикнула Грейс и, вскочив, выбежала из палаты. Мелисса побежала за ней по коридору. Догнав, она увидела, что девочка сидит на подоконнике и часто-часто глотает воздух.