— Да, хорошая. Я пригласил ее в «Бижу».
— «Бижу»?
— Ну, то есть в «Стрэнд», — поправился Первичный, мысленно кляня себя за неосторожность — на таких вот мелочах можно и погореть. Кинотеатр везде назывался либо «Дворец», либо «Бижу», либо «Стрэнд».
— А-а.
Первичный взял лопату и принялся вкапывать следующий столб.
— Какой фильм?
— Это важно? — не подумав, ляпнул Первичный.
Отец помолчал, затем от души рассмеялся.
— Нет. Если места на балконе, то совсем не важно.
Первичный даже растерялся от такого ответа, потом засмеялся тоже.
— Не говори матери, что я рассказывал: в свое время мы с ней не вылезали из «Стрэнда». И при этом не видели ни одного фильма.
— О, да вы, оказывается, отрывались по полной!
— Больше было негде, — продолжал отец, ухмыляясь. — Попадись мы с ней здесь, твой дед избил бы меня до полусмерти. А в ее доме другой твой дед так и вовсе бы застрелил. — Он глянул на Первичного и кивнул. — Вот такие пироги. Тебе повезло, что сейчас нравы не такие строгие.
Первичный засмеялся. Ему вспомнилась вселенная, где эра свободной любви, начавшаяся в шестидесятых, закончилась не раньше, чем СПИД унес четверть населения, а сифилис и гонорея к 1980 году была у девяти человек из десяти. Теперь там, чтобы встретиться с девушкой, нужно получить разрешение у ее компаньонки и сдать кровь на анализ.
— Я знаю. Мне очень повезло.
Глава 9
Мощный порыв ветра сбил Джона с ног — прямо в сугроб. Джон поспешил застегнуть куртку и сунул руки в карманы. Снег? Сейчас ведь только октябрь.
Наклоняясь против ветра, Джон встал на ноги и быстро оглядел местность. Как и раньше это был студенческий городок, однако странно опустевший. Деревья, в предыдущей вселенной еще не сбросившие листву, здесь стояли голые и черные. Над корпусом физического факультета катились темные тучи. Выбитые окна зияли пустотой или были заколочены досками. На двери висел замок. В воздухе ощущался едкий запах гари. Джон по-прежнему находился у Толидского университета, но здесь явно было что-то не в порядке.
Снег лежал чистый и пушистый; мороз, видимо, был небольшой — вполне терпимый, если бы не ветер. У Джона не было шапки, лоб мгновенно заледенел, и начала болеть голова. Джон развернулся спиной к ветру и двинулся в центр студенческого городка. Тонкую осеннюю курточку продувало насквозь, но хотя бы лицо не мерзло.
Пройдя между двумя корпусами, Джон вышел на открытый двор. Людей не было. Только черные и мертвые деревья — не уснувшие на зиму, а именно мертвые; казалось, они стоят так уже много лет.
Джон брел между ними, разглядывая искореженные сучья. Впереди, как следовало из надписи над дверьми, находилось здание студенческого клуба. У входа была табличка с надписью большими красными буквами: «Толидский университет закрыт ввиду чрезвычайной ситуации. Об открытии будет объявлено дополнительно». Внизу стояла дата трехлетней давности. Табличка выцвела и погнулась.
Насколько чрезвычайной должна быть ситуация, чтобы закрыть университет?
Джон обогнул здание и вышел к покрытой льдом реке. Джон вспомнил, что река называется Оттава и на севере города впадает в озеро Эри.
Джону было холодно, но к ветру он уже начал привыкать. Не долго думая, он направился вдоль реки на юго-запад. Следов на снегу не было, здесь давно никто не проходил. Сзади остался заваленный снегом мост. Конечно, раз университет закрыт, технические службы тоже не работают.
Впереди послышался шум двигателя — значит, в этом мире еще есть кто-то живой. Джон побежал, чувствуя, как снег набивается в туфли. За ближайшим зданием стоял армейский грузовик. У кузова выстроилась очередь, вокруг ходили солдаты с оружием.
Около грузовика была воткнута табличка: «Выдача продовольствия: вторник, четверг, суббота».
Когда человек из очереди подходил к кузову, солдат подавал ему в руки или клал в сумку две жестяные банки. Это была очередь за продуктами.
Кто-то ткнул Джона локтем.
— Эй, парень, конец очереди там.
Джон обернулся. Рядом стоял мужчина в объемистой красной куртке и вязаной шапке. Несмотря на куртку, было видно, что мужчина очень худ.
— Я просто стою, — сказал Джон.
— Ага, просто, — не поверил мужчина. — Вот и стой в конце.
— Что тут за дела?
— А ты не видишь? Еда. Может, хватит, может, нет. Мне вряд ли достанется.
— Почему?
— Потому что не встал в четыре утра. Проспал. Теперь точно не хватит. Хорошо, что у жены есть карточка школьного пункта в Оттава-Хиллс. Мы там совсем рядом живем, первыми успеваем.
Джон терялся в догадках, что произошло в этой вселенной. Продовольственные карточки, очереди… в Соединенных Штатах такого еще не бывало.
— Зима пришла рано, — пробормотал Джон.
— Зима рано? — рассмеялся мужчина. — Не зима рано наступила, а лето опоздало. Три года ждем. — Он толкнул парня впереди. — Слышишь, Руди? Мальчишка говорит, что зима слишком ранняя.
Руди повернулся и посмотрел на Джона.
— А паренек-то не заголодавший, Стэн, — пробурчал он.
Теперь Стэн окинул Джона оценивающим взглядом.
— Да ты, верно, скупщик, сынок? Вот почему тебе еда не нужна.
Такой оборот Джону совсем не понравился, и он предпочел отойти, зная, что те двое за ним не последуют, побоятся потерять место в очереди.
Люди один за другим подходили к кузову и получали по две банки. Джон разглядел, что это суп. Грузовик был загружен ящиками «Куриного супа Кэмпбелла».
Какой-то солдат заметил Джона, наблюдающего за раздачей, и подошел к нему.
— Ты чего тут околачиваешься? — Дуло автомата было нацелено Джону в грудь.
— Просто смотрю, сэр. Не делаю ничего плохого.
Солдат кивнул.
— Лучше здесь не задерживайся.
Джон кивнул в ответ. Солдат повернулся к очереди, но от Джона не отошел. Тогда тот решился на вопрос:
— Думаете, хватит на всех?
Солдат посмотрел на грузовик, оценил длину очереди.
— Надеюсь. Плохо, если не хватит. На прошлой неделе такое было. Привезли откуда-то апельсины, а их не хватило. Пришлось отгонять людей и удирать, пока грузовик не перевернули.
— Апельсины разве не из Флориды? — удивился Джон.
— Уже нет. В прошлом году последние сады распахали под пшеницу и сою. В Канзасе нынче ни колоска не выросло.
— Ядерная зима? — спросил Джон полуутвердительно.
Солдат посмотрел на него.
— Ну, ясно дело. Ты что, с луны свалился?
Джон пожал плечами.
— Как считаете, почему так получилось? Что в армии говорят?
Сейчас паек получала женщина с девочкой лет трех-четырех. Джон слопал бы обе банки в один присест. Как сумеют выжить они вдвоем? А дома, может, еще кто-то есть.
— То же, что в газетах, — отозвался солдат. — Индийцы не виноваты. Все чертовы пакистанцы заварили. Если бы атомную бомбу сбросили на Вашингтон, я бы первый сказал: бейте их. По последним данным всего было сто семнадцать ядерных ударов. От Пакистана камня на камне не осталось. А в остальном мире теперь холодина.
Джон кивнул. В результате ядерных взрывов в атмосферу поднимаются пыль и мелкие камни. Частицы пыли, крохотные по отдельности, вместе образуют плотную завесу от солнечных лучей, и в мире наступает долгая зима. Здесь она уже три года. Похожая причина погубила динозавров. Упал метеорит, и Земля остыла настолько, что все ящеры вымерли.
— Есть предположения, сколько это продлится? — спросил Джон. Рано или поздно ядерная зима должна закончиться, когда частицы наконец осядут на землю и вымоются дождями.
— Говорят, лет через десять потеплеет. Может, раньше. Ученые выдумывают разные способы, чтобы очистить небо. Но я не особо верю. Помяни мое слово: скоро мы двинем в Техас, а оттуда в Мексику.
— Будет война?
— Ясен пень, будет. В Мексике сейчас рай. У меня двоюродная сестра в Далласе. Говорит, в этом году температура выше 16 градусов не поднималась. Вот как. Я в детстве провел там одно лето. Ну и жарища была! Сплошные овраги и кактусы. На солнце все выгорало. Раз уж в Техасе стало холодно, никуда мы не денемся — попрем в Мексику. Как канадцы к нам.
Офицер махнул солдату, чтобы тот возвращался к машине. Раздача супа прекратилась, и Джон понял почему. Оказывается, грузовик был загружен наполовину. Ящики стояли только сзади, а вся передняя часть кузова была пустой.
Солдат тоже смекнул, в чем дело.
— Отойди подальше, дружище, — кивнул он Джону. — А лучше ступай своей дорогой.
По очереди прокатился ропот.
— Еда закончилась. Последние банки.
Очередь тут же смешалась и превратилась в кричащую толпу. Люди — сотня мужчин и женщин — в ярости бросились к грузовику.
— К машине! — скомандовал офицер. Солдаты, взяв автоматы на изготовку, окружили грузовик. Джону совсем не улыбалось оказаться среди озлобленной толпы или между толпой и солдатами.
— Граждане, оставайтесь на месте, — сказал офицер. — Сейчас приедет другой грузовик с продуктами.
— Вранье! Мы уже несколько часов стоим!
Офицер сделал знак солдатам, и те попрыгали в кузов. Грузовик рванул с места.
— Ждите! Еда скоро будет! — закричал офицер.
Толпа бурлила. Джон увидел Руди и Стэна, грозящих кулаками удаляющемуся грузовику. Потом Стэн заметил женщину с девочкой — последних, кому достался суп. Они медленно пробирались по снегу в сторону моста. Стэн кинулся следом.
Сообразив, что мужчина собирается отобрать еду, Джон побежал тоже.
Тут раздался выстрел, и женщина упала, толкнув при этом ребенка. Девочка скатилась по насыпи к реке. Стэн засунул пистолет в карман пальто и схватил сумку женщины. Офицер, прицепившийся к кузову, безучастно за всем наблюдал. Грузовик не остановился.
Джон бросился на снег рядом с женщиной. Кровь окрасила пальто в черный цвет и растекалась алыми ручейками по снегу.
— Ты застрелил ее! — закричал Джон.
Стэн обернулся, пожал плечами и пошел прочь.
Вокруг собралось несколько человек.
— Кто-нибудь, вызовите «Скорую», — сказал Джон. — Она ранена.