Одним из замечательных героев крестьянской войны был мордвин Акай Боляев. Основное, место действия возглавляемого им отряда — восточные районы Мордовии. Наибольшую боевую активность этот отряд, состоявший из мордовских и русских крестьян, проявил в октябре — ноябре 1670 года, сдерживая напор карательных сил, постоянно беспокоя неприятеля дерзкими рейдами, неожиданно переходя от обороны к наступлению.
Мариец Мирон Мумарин из Козьмодемьянска стал старшиной в отряде видного разинского сподвижника И. Пономарева. Сотником в том же отряде был другой мариец — Никита Новокрещенов. С декабря 1670 года М. Мумарин действует самостоятельно. По поручению Пономарева он во главе двух десятков повстанцев отправляется на реку Вятку поднимать местное население…
Сегодня мы не очень ясно представляем себе те невероятные сложности, с которыми сталкивались руководители восставшего народа. Ведь им приходилось вести в бой разобщенных, не обученных военному делу крестьян. Да и сами они в большинстве своем учились военному делу и вождению ратей в процессе боевых действий.
И в таких условиях разинские атаманы со своим как и чем попало вооруженным войском вступали в сражения с царскими стрельцами и с прошедшими специальную выучку полками нового строя! И одерживали победы! Это на их плечи легла вся безмерная тяжесть и ответственность руководства огромными массами людей сначала — когда Разин был ранен, позднее — когда был казнен.
После симбирского поражения обезглавленное в самый разгар движение не захлебнулось, не пошло под уклон. В огне восстания пылал казанский район, на реке Ерыксе в Козьмодемьянском уезде, как сообщали в своих донесениях городовые воеводы, «по обе стороны засечены засеки[25], а в тех засеках сидели воровские люди, и чуваши и черемиса»[26]. В самом Козьмодемьянске жители убили воеводу и выбрали из своей среды новую власть.
До конца 1670 года продолжались волнения в районе Ядрина. Осенью же поднялся Ломовский уезд. Здесь разинцы «рубят помещиков и вотчинников… а черных людей, крестьян и боярских людей… никого не рубят и не грабят». Столь же социально избирательно действуют восставшие на обширной территории с нерусским населением: «поместных людей, дворян и детей боярских, и мурз[27] и татар, за которыми крестьяне есть, рубят и лошадей берут».
Горели барские имения. В Тамбовском, Керенском, Шацком, Пензенском уездах крепостной люд громил усадьбы помещиков, в Темникове, Верхнем Ломове восставшие чинили суд над приказными, уничтожали всю обнаруженную документацию.
В середине осени 1670 года многие стрельцы, несшие службу под Тамбовом, обратили свое оружие против властей. Вместе с «градскими и уездными всех слобод и сел и деревень всяких чинов со многими людьми» они 11 ноября подступили к Тамбову, «денно и ночно жестокими приступами и город зажигали беспрестанно, и острог взяли, и башню острожную, и острог и дворы многие пожгли». Но полками воеводы Я. Хитрово осада была отбита.
Огни восстания проникли и на север: на Унжу, Ветлугу, в Галичский уезд, к Соликамску и Хлынову (Вятке). Южным полюсом крестьянской войны была Слободская Украина, где по призывам Разина и его сподвижников всколыхнулась вся голытьба: крестьяне, батраки, работные люди с соляных озер. Как и в других местах, движение поддержал военный элемент. В Острогожске перешел на сторону повстанцев целый полк во главе со своим командиром полковником И. Дзиньковским. Огромное воздействие на население оказывали разинские агитационные письма. Восстание вспыхнуло, помимо Острогожска, в Ольшанске, Чугуеве, Змиеве, Цареве-Борисове… Разин пытался связаться и с известными своим свободолюбием и традициями вольницы запорожскими казаками. Знаменитое запорожское войско призывалось быть «в братском единомыслии с господином Стенькою». Но этот союз не заладился: в Сечи, как и на Дону, была своя старшина, которой вовсе ни к чему было, принимая сторону Разина, обострять отношения с Москвой.
Крестьянская война привела к разделу обширной территории европейской части страны на две зоны: в одной по-прежнему заправляла царская администрация, в другой вся полнота власти была в руках восставших. Оба эти региона очень трудно географически разграничить, поскольку обстановка чуть ли не каждодневно менялась, населенные пункты переходили из рук в руки. Почти весь уезд мог находиться в руках повстанцев, а его центр и отдельные города оставались за правительством. Бывало и наоборот. В общей сложности на разных отрезках крестьянской войны разинцы контролировали свыше 50 городов, некоторые из них, как Царицын, Астрахань, были очагами восстания более года, другие, подобно Пензе, Саранску, Темникову и др. — от осени до зимы, третьи — в их числе Алатырь, Козьмодемьянск и прочие — не больше месяца. Раздавленное в одном месте, восстание подымалось в другом. И все же к концу 1670 года в ходе затяжного классового единоборства произошел перелом в пользу правительственных сил. В декабре царские войска заняли Пензу. Жестокий бой, закончившийся поражением разинцев, разгорелся в районе Алатыря, под селом Тургеневом. «Они воры, — гласит воеводское донесение, — обоз и пехоту построя, и рогатками обметався, и конные их полки стали у их пехоты, и пушки постановили около обозу и около конных полков, и… ратные люди начали на них наступать, пехота на пехоту, а конные на конных, и учинился бой большой; побили воров наголову, пехоту их многую посекли и живых воров на том бою много, и… их велели всех казнить смертью». В последних числах января 1671 года восстание в Тамбовско-Пензенском районе, потопленное в крови, было подавлено.
Силы повстанцев были на исходе. Многие из них полегли на полях сражений, многие попали в плен к карателям. Немало было и таких, которые после разгрома своего отряда разуверились в движении и, считая дальнейшую борьбу бессмысленной, разошлись по домам.
Государевы войска захватывали местность за местностью, уезд за уездом. Один за другим под ударами правительственных ратей пали города, где долго держалась разинская вольница. Последними оплотами восстания стали Царицын и Астрахань. В Астрахани среди представителей повстанческой власти уже не было Василия Уса. Славный атаман умер от тяжелой болезни (предположительно — конского сапа), и основную роль в руководстве городом играл его товарищ и сподвижник Федор Шелудяк.
Оправившийся от ран Разин вынашивал планы начать новый поход и очень рассчитывал как на опорные пункты движения на Царицын и в особенности на Астрахань. Но события на Дону помешали повстанческому атаману осуществить свои намерения. 14 апреля 1671 года Кагальницкий городок, где находился Разин с несколькими сотнями казаков, был атакован многотысячным отрядом «домовитых» донцов во главе с К. Яковлевым. Они подожгли деревянные стены Кагальника, проникли в городок и захватили в плен отчаянно отбивавшегося Разина. Позднее в их руки попал и брат Степана Фрол. Ценой выдачи братьев Разиных казацкая старшина надеялась купить себе прощение за прежнее потворство грозному атаману, за то, что изрядно поживилась от его щедрот. Монаршья милость по отношению к Яковлеву и другим «добрым» донцам превзошла их ожидания: они не только были прощены, но и получили в благодарность от «Тишайшего» 100 золотых червонцев.
2 июня 1671 года Степана и Фрола под усиленным конвоем, в кандалах доставили в Москву. Ритуал ввоза пленников в столицу и порядок их следования по городу были заранее продуманы и обставлены так, чтобы унизить тех, кто еще недавно заставлял верхи общества переживать страх, растерянность и панический ужас. Англичанин Т. Хебдон, который, возможно, был очевидцем событий, в частном письме от 6 июня 1671 года писал: «Великий мятежник Разин был доставлен… таким образом: впереди шел конвой из 300 пеших солдат… Позади Разина тем же порядком шло почти то же число солдат… Окружал Разина отряд захвативших его казаков… А сам Разин на помосте под виселицей стоял с цепью вокруг шеи… От помоста тянулась еще одна цепь, которая охватывала шею его брата, шедшего в оковах пешком. Помост везли 3 лошади».
В застенках приказа Тайных дел, где обычно велось дознание по особо опасным государственным преступлениям, братьев Разиных допрашивали два дня, применяя жестокие пытки: били плетьми (каждый получал по 30 ударов), поднимали на дыбу, жгли раскаленным железом, лили по капле ледяную воду на их наголо обритые головы. Обоим задавали одни и те же вопросы, часть из них велел задать пленникам сам царь. Заплечных дел мастера в первую очередь силились выведать, где спрятана казна атамана и его бумаги — «прелестные» листы, переписка и т. д. Ни у Степана, ни у Фрола палачи так и не вырвали признания.
6 июня 1671 года Степан Разин при большом людском скоплении был казнен на Красной площади. Сказав по русскому обычаю «прости» и поклонившись на все четыре стороны народу, Разин мужественно принял страшную смерть — он был приговорен к четвертованию. Ему отсекли сначала правую руку, потом левую ногу у колена и лишь затем отрубили голову. По свидетельству иностранцев, которые по особому распоряжению были допущены к самому эшафоту, ибо, в отличие от ненадежных москвичей, власти не ждали от них никаких подвохов, повстанческий атаман «ни единым вздохом не обнаружил слабости духа».
Приводимые ниже строки из стихотворения известного русского поэта И. 3. Сурикова довольно точно воспроизводят последние мгновения жизни Разина:
С головы казацкой сбриты кудри черные, как смоль.
Но лицо не изменили казни страх и пытки боль.
Поклонился он народу, помолился на собор,
А палач в рубашке красной высоко взмахнул топор.
Казнь Фрола была отсрочена до 1676 года. Пять лет его продержали в заточении, подвергая истязаниям, очевидно, надеясь «вымучить» тайну клада. Но Фрол Разин проявил завидную стойкость и так ничего и не открыл палачам.