Поверили. Теперь сидели и слушали.
- Во-первых, история первого попадания, - начал Виталий. - Неприятная история. Изначально им было лучше, чем нам. Полсотни мужиков, перенесенных с прифронтовой дороги лета сорок первого года. Все с оружием, обмундированием, небольшим запасом продуктов и медикаментов. Словно специальный бонус - пара телег, одна из которых загружена боеприпасами, а вторая - хозяйством полевой кухни. Да, не было избы, но для вчерашних крестьян, а их было немало, сладить дома - не самая сложная задача. Серьезной угрозой была лишь холера попаданцев, но о ней ещё не знали. Зато имелись свои врач и медсестра. Да-да, Василий Сергеевич, военврач третьего ранга, хирург, но в те годы узкая специализация была не в ходу. С набором инструментов и неплохой аптекой. И совсем молоденькая сестричка, но с курсами фельдшеров и некоторым практическим опытом. Казалось, можно не бояться ни хищников, ни аборигенов, ни болезней. Да вообще ничего. Через полгода осталось трое.
- Ни фига себе! - присвистнул Дудник. - Как это их так! Холера?
- Если бы, - вздохнул Евстифеев. - От холеры умерло шестеро и пять местных. Остальных погубили лень, бардак и недисциплинированность. Понимаешь, люди оказались случайные, в основном, рядовой состав, многие ещё не солдаты, а рабочие и крестьяне в шинелях. Ещё и из разных частей, перемешавшихся на дороге, большинство не знало друг друга совсем или знало крайне поверхностно.
- Всё равно лучше, чем вчерашние школьники! - заметил Олег. - Даже не вчерашние.
- Как выяснилось хуже! Мы с самого начала были единой командой. А они... Если бы нашелся человек, сумевший сбить их в кучу, организовать, заставить действовать, как единый организм. А у них... Единственный офицер - военврач третьего ранга. Звание капитанское, а реально - мягкий, интеллигентный человек. Один сержант, серьезный мужик, уже успевший нюхнуть пороху. Образования, правда, как у всех: не то три, не то четыре класса. Но он даже не успел начать что-то делать. Потому как была ещё и группа не то приблатненной шпаны, не то и вовсе полноценных уголовников, которая попыталась подмять всех под себя. И нарвалась на серьезный отпор, перешедший в настоящее сражение, унесшее полтора десятка жизней с обеих сторон. В том числе и сержанта. Оставшуюся в живых пятерку бандитов расстреляли. Недели не прошло, а сорок процентов личного состава уже на том свете.
- Да... - поморщился Батяня. - С урками не повезло конкретно. Но и тридцать рыл...
- Когда они работают все вместе, под единым началом. А когда каждый делает, что хочет... Нет, на какое-то время сумели договориться. Построили дом, баню, ледник, обнесли всё частоколом. С тех пор Поселок практически не изменился. А дальше каждый занялся, чем хотел. Кто-то раскапывал поля и сажал картошку. Кто-то шлялся с винтовкой по степи, благо охота здесь шикарная. Кто-то просто гулял по окрестностям: типа разведка. В общем, вроде все заняты нужными делами, но без единого плана - сплошное топтание на месте. А пару дураков и вовсе сожрали хищники чуть ли не у частокола. Один собирался с одного выстрела завалить медведя, а второй - саблезуба. Ещё двое просто пропали, наиболее вероятно - поступили аналогично, но вдали от Поселка. А потом вошли в контакт с аборигенами. И обнаружили женщин! Грязных, оборванных, к тому же неандерталок, от идеалов красоты двадцатого века весьма далеких. Но изголодавшимся мужикам годились любые. Местные нравы вы знаете. Мужики зачастили в окрестные стойбища. Изучать язык, обычаи, традиции - глупости это! Да и три класса образования! Просто зачастили. Пришли, первую попавшуюся кралю оприходовали и ушли. Местные гоу не обижались, но тоже стали наведываться в Поселок. А вот тут их привычки мужикам не понравились. Ну не знают аборигены, что воровать плохо! Потом один умник задумал свататься. Присмотрел себе неземную любовь, набрал подарков для будущих родичей и пошел. Подарки неандертальцы взяли. А невесту не отдали. Не принято у них женщин насовсем отдавать! Приходи в гости и пользуй ко всеобщему удовольствию. Мужик обалдел (как же, какие-то полузвери его сватовство похерили) и втроем с корешами собрался перестрелять обидчиков. Если бы его избранница той же ночью не примчалась к частоколу, быть войне на месяц раньше. Мужика, явившегося требовать девку обратно, послали далеко и надолго. На том конфликт, вроде, и закончился. Зато родилась идея пережениться, особо крепко охватившая крестьянские умы. И потянулись женихи. В каждом конкретном случае вопрос решался по-своему. Самые умные втихую сговаривались с избранницей и типа крали, кто поглупее - размахивали винтовкой. Отношения потихоньку накалялись. Аборигенов перестали пускать в Поселок. Попаданцев начали гнать из стойбищ. Была пара или тройка драк, но до стрельбы дело не дошло.
- Драк? С неандертальцами? Небось, попаданцы ещё и побеждали?! - скептически хмыкнул Олег. - Звиздеть они мастера!
- Я тоже так думаю, - кивнул докладчик. - Но как Василь Сергеич написал. В общем, нарыв зрел и прорвался бы раньше или позже. Но случилась беда: Поселок атаковали сэры. Довольно большая стая, тварей двадцать. Напали на нескольких крестьян, работавших в поле. Пока те схватились за винтовки, пора было в штыковую атаку идти. А помощь из Поселка и вовсе успела к шапочному разбору. Результат: пять трупов и естественное возмущение: мол, мы им генофонд улучшаем, подарки дарим, а эти полузвери эва что удумали!
- Что, так и говорили про генофонд? - хмыкнул Дудник.
- Не, это я своими словами. Дело ж не в словах. Василий Сергеевич, конечно, заметил, что нападавшие отличаются от тех, что в стойбищах, но никто его не слушал. Мол, дикари, они и есть дикари. Сегодня одни, завтра другие. Короче, хороший индеец - мертвый индеец. Последовала карательная экспедиция по ближайшим стойбищам, а за ней - война. Аборигены подкарауливали охотников и нападали из засады. Попаданцы убивали всех проявлявших хоть малейшую агрессию и тех, у кого находили вещи убитых. Позже озлобились настолько, что перестали щадить даже детей. Мол, из зверенышей вырастут звери, все равно убивать придется. Жестокость принесла победу: аборигены прекратили охоту и откочевали как можно дальше. В Поселке к тому времени осталось тринадцать мужиков, медсестра и пять жен-неандерталок.
- Идиоты! - в сердцах бросил Батяня.
- Это с нашей точки зрения, - возразил Эйнштейн. - А им тогда всё казалось логичным. Против возражали лишь Василь Сергеевич и кашевар, который при кухонной телеге состоял. Но "дохтура" уже давно никто не слушал. Кашевара - тем более.
- Дальше что? - поторопил докладчика Заварзин.
- Некоторое время жили мирно. А потом "холостяки" подняли бучу и потребовали установить "коммунизм на баб". Мол, вы тут шикуете, а нам что остается? "Женатики" схватились за винтовки: мол нечего на чужой каравай рот разевать. Сходите, да добудьте себе женщин! На двести километров ни одной аборигенки? А нам какое дело? Нечего было раньше ушами хлопать! До стрельбы не дошло, но через пару дней "холостяки" и в самом деле отправились в поход "за бабами". Вернулся один. С женой-кроманьонкой. Через неделю произошел очередной налет сэров, а за ним пришла холера попаданцев. Выжили Василий Сергеевич, кашевар, медсестра и та самая кроманьонка. С момента попадания и полгода не прошло.
- Ничего себе, - покачала головой Светка, и, не удержавшись, выдала тираду из репертуара Фифы. - Представляю, как среди этого скота жилось несчастной девочке.
- Какой девочке? - не понял Бульба.
- Медсестре. Как её звали, кстати.
- Наталья, - виновато улыбнулся Эйнштейн. - Наша Наташа в честь бабушки названа. А кашевара - Степаныч. А жилось ей на удивление прилично. Ни один человек даже не пытался её домогаться. Глазки на первых порах строили, цветочки дарили, а больше ни-ни. А как заметили, что она в Сергеича влюблена, и вовсе отстали. Не такие уж они и скоты. Обычные люди. Просто держали неандертальцев за не пойми кого. Пренебрежение людьми и нежелание их понимать кого хочешь скотом сделают! И любое недоразумение сыграет роль спускового крючка.
- Чего-то ты расфилософствовался, - нетерпеливо произнес Бульба. - Дальше-то что было?
- Дальше как раз ожидаемо. Степаныч забрал себе кроманьонку. Сергеич женился, наконец, на Наталье. А то до этого он в Батяню играл. В смысле героически показывал пример воздержания. Через год у каждой пары родилось по мальчику. Еще через два - по девочке. А потом случилось Нашествие сэров. Отбились благодаря пулемету. И потеряли жен. Когда девчонкам исполнилось пятнадцать, переженили детей. Родилась Наталья. Следом Катерина. Через четыре года синхронно Ира и Надя. Мальчиков не было. В следующее Нашествие (Галь, оно случилось после рождения "близнят") погибли дочки. И Степаныч этого не пережил. Инфаркт. А ситуация стала тупиковой. И как только внучки смогли держать в руках оружие, отцы ушли на поиски. Либо жен себе, либо мужей девочкам. И не вернулись. А когда стало ясно, что ждать больше некого, в поиск ушла Ирка. О её возвращении с Олегом Василий Сергеевич написать не успел.
- Зато увидел, - вздохнула Наталья. - Обрадовался. Олег ему ещё про ваше время рассказал.
- И чему там радоваться? - Батяня подозрительно глянул на Олега.
- Да не стал я говорить про Горбачева, Ельцина, перестройку, развал страны и прочие ужасы. Зачем это старику? - пожал плечами Олег. - Рассказал о Победе, о том, что коммунизм у нас хоть и не построен, но осталось совсем чуть-чуть, и что девочек мы не бросим. И скажи, что я не прав!
Лешка задумался:
- Прав, наверное. Девочек мы железно не бросим. И немцев они тогда побили. И до коммунизма НАМ осталось совсем чуть-чуть. Точно прав!
- Получается, - недоуменно произнес Бульба, - что полсотни взрослых, вооруженных мужиков не сумели выжить в условиях, с которыми играючи справился десяток безоружных школьников?
- Нет, - вздохнул Артем. - Это означает, что десяток безоружных школьников умудрился выжить в условиях, с которыми не справилась полусотня вооруженных мужиков. А вот причины их неудачи надо очень хорошо проанализировать. Чтобы через тридцать пять лет здесь не остался только беспомощный старик с четырьмя внучками. Виталь, ты обещал, что сегодня мы, наконец узнаем, что такое Нашествие.