Аринэль посмотрел вбок, на Даяну. На лице девушки оскал. Оказывается, Дая очень хороший всадник! С другой стороны скалиться Дариан.
Мелькают деревья, развевается за спиной плащ. А сердце рвет от радости! Хмель бешеной скачки, радость скорой встречи! Вот они вылетают на равнину перед замком.
– Арра!!! – сам собой слетает с губ боевой клич легионеров и следом эльфийское. – Энсай!!!
Прости, брат. Сестры. Но сегодняшний вечер принадлежит тем, кто ждал его в шатре. Небольшая конная лава, следуя за вырвавшимися вперед аидэнами, проносится мимо моста в замок…
– Едут! – в шатер залетела Ками. – Цеси, едут!!!
Цеси не спеша отложила шитье, завернула блестящую синюю ткань в кусок белой ткани.
– Не успела, – с легкой досадой произнесла она.
На личике девушки отпечаталась вина.
– Цес, да мы успеем! – воскликнула Ками. – Я тебе потом помогу. Давай быстрее!
Две девушки, придирчиво осмотрели внутреннее убранство. У очага стояла горячая еда, накрытая отрезом серой ткани.
– Идем, – коротко, словно приказала, сказала Цеси.
И только очень внимательный разумный сейчас заметил бы в ее глазах ровно такую же безуминку, которая была во взгляде Ками.
Орки тоже выходили из шатров. Не каждый день кто-то приезжает к ним, да еще вот так, диким бешеным скачем, будто всадники решили атаковать становище.
– Вон он! – Ками от переполняющих ее чувств, начала даже подрыгивать. – О, магия!
Впереди всех летел парень, с развевающимся за спиной фиолетовым плащом, верхом на белоснежном скакуне. За ним немного приотстав ехала тоже на аидэне, какая-то высокая девушка. Возле самого становища всадники стали замедляться. Облако пыли, которую они подняли, обогнало их.
Цеси пошла вперед. К этим синим глазам, которые смотрели прямо на нее. Сначала она просто шла, потом все быстрее и быстрее. Аринэль прямо на ходу спрыгнул с коня и Цеси, уже бегущая навстречу, влетела в объятия парня.
– Приехал! – прошептала Цеси. – Приехал!
– Да, Цес, – улыбался Ари. – Приехал.
А девушка крепко-крепко стиснула его в объятиях. На фиолетовой пыльной ткани плаща, которая лежала на плечах Ари, появились несколько темных круглых пятнышек. А потом рядом буквально втиснулась в объятия Аринэля Ками… И сразу сходу впилась в его губы.
Другие всадники объезжали их. Орчанка, с подбитым глазом, хмыкнула (Ренка это была). Едущая позади нее Камилла, у которой уже под обоими глазами синело, а еще была разбита нижняя губа, смерила Аринэля задумчивым взглядом. А Даяна остановилась рядом, но слезать с аидэна не торопилась.
– Вот так, – Аринэль ловко застегнул на запястье Цеси браслет и пока девушки не опомнились провел такую же операцию повторно, но уже с Ками.
Последняя подняла руку… И будто замерзла в таком положении.
– Милорд, – заговорила Даяна и была удостоена ошеломленного взгляда Ками.
Дая с легким удивлением посмотрела в ответ на нее, на отвисшую челюсть и круглые глаза.
– Ваше высочество, – ага, похоже, Даяна решила еще немного шокировать. – Позвольте я позабочусь о вашем аидэне.
– Конечно, Даян, – улыбнулся Аринэль, весьма довольный проведенной диверсией. – Харлей иди с Даяной.
Да-да, Ари решил немного поюморить. Второго аидэна он назвал Дэвидсоном. Непонятно как, но, похоже, коняшки уловили скрытый смысл этих слов… И реагировали с удовольствием. И да, аидэн спокойно двинул вслед за Даяной. Вот такое голосовое управление.
– Господин! – тихий голос Цеси был наполнен смятением.
– Не господин, а муж, – наставительно произнес Аринэль.
Он прихватил Цеси за талию, подгреб другой рукой Ками, которая все еще изображала соляной столб, смотря в то место, где была Даяна.
– А теперь я хочу посмотреть, как вы тут жили без меня! – весело произнес Ари. – Дар! Эли с Ютарией куда-нибудь можно пристроить? Чтобы не к нам? А то у меня на эту ночь очень масштабные планы!
– В тот, где целительницы были, – ответила, подумав, Дара. – Он еще стоит.
И махнула рукой парочке, которые мялись в сторонке…
– Мам! – Ренка подошла к шатру.
Родители стояли снаружи и смотрели на трех молодых разумных, которые подходили к ним.
– Вот, с нами жить будет! – заявила Рена. – Борзая, но крепкая!
Камилла в ответ мрачно покосилась на «сестрицу».
– Добрый вечер, – произнесла она, чуть склонив голову. – Меня зовут Камилла.
– Да сколько тебе говорить! – возмутилась Ренка. – Завязывай с поклонами, тут тебе не город!
– Что хочу, то и делаю! – огрызнулась Камилла.
– Я же говорю, борзая! – сверкнула улыбкой Рена. – Вот видишь, мам! Не зря шатер заранее поставили!
– Только ты должна была тогда мужа в нем встречать, – насмешливо заметила Хагара Тирра. – А не как сейчас, с холодным очагом.
– Ну, мам! – Рена слегка смутилась.
– Ладно, идите сполоснитесь и заходите, – добродушно прогудел Ромгур Тирра. – Хорошее украшение, зять.
Орк кивнул на правую руку дочери. Ренка скромно потупила взгляд.
– Баловство это, – заметила Хагара. – Если не поживется, так и всякие браслеты не помогут. Все, давайте идите, ужин стынет.
Она еще раз посмотрела на девушек. Особенно на отметины на их лицах.
– Красавицы! – иронично усмехнулась она и ушла в шатер.
Глава 8
Кинара, не спеша, выехала на берег реки. Звякнув сбруей, лошадь остановилась, подчиняясь натянувшейся узде. Вечерний ветерок слегка тронул волосы девушки, потрепал гриву лошади.
В голубых ледниках глаз Кины отражался громадный конус. Он был черный, потому что солнце уже садилось, погрузив сторону матки, обращенную к Кине, в тень..
Девушка смотрела на матку, а видела долину перед замком Дэйфол. Верещащее море антов…
«Кина, беги!»
Коридор замка Дэйфол, Тамель с кинжалом в руке…
«Я защищу тебя, сестра!»
Улыбка старшего брата, хрип Санжи… В ушах Кины вновь звенел ее собственный вой, в котором звенели ярость и тоска… Страшная боль… И герб. Красный щит, за ним меч.
Кинара медленно подняла правую руку. И вывернула ее так, чтобы пластинка на браслете, с выгравированным на нем гербом, была повернута в сторону матки.
Губы девушки тронула улыбка. Сначала едва заметная, а потом на лице Кинары появился полноценный зловещий оскал. Она с жадностью смотрела на матку, держа руку поднятой, словно удерживала знамя и буквально впитывала чувство мстительного удовлетворения, которое буквально охватило ее. Наверное, впервые в жизни она была так довольна! Разве что забавы с Ари приносили большее удовольствие…
«…Когда мы завалим матку, Кина… А мы ее завалим, я обещаю тебе. И не одну…»
Эти слова при виде уже поверженного врага, отзывались практически возбуждением. Кинара облизала губы, словно смаковала что-то очень вкусное. Честно говоря, если бы ее сейчас кто-то видел, то зрителя поразило бы кишечное расстройство. Столько злобы и ненависти было сейчас в улыбке и глазах Кины.
Девушка опустила руку. Она тяжело дышала, словно только что пробежалась. А потом как-то враз снова сделалась обычной, привычной Кинарой. Ветер закинул на ее лицо прядь. С каменным лицом девушка развернула лошадь и, не торопясь, поехала к становищу.
Когда она подъезжала к шатрам, то увидела двоих дроу. Смуглым воительницам не всем досталось по скакуну, но пятерка следовала вместе с Ари и остальными. И две из этих дроу явно располагались на ночлег. Уже и палатку поставили и что-то варили на костре. Интересно, где еще три?
На Кинару, когда она ехала по становищу, смотрели с интересом. Впрочем, Кине все эти взгляды были, как ветер. Дует и ант с ним. Девушка доехала до приметного шатра (тут только у одного на занавеси герб имелся). И даже без герба вряд ли бы она не нашла нужное жилище. Здесь были привязаны с десяток лошадей… И аидэны стояли невдалеке.
Занавесь отогнулась и до Кинары донесся умопомрачительно вкусный после дня пути запах пищи. А на Кину поглядела Даяна. И опустила занавесь.
А вот и остальная троица дроу, кстати. Расположились недалеко от шатра. Как бы просто сидят на траве… Только сидят на маленьких, только-только под задницу, ковриках. Самострелы лежат на коленях, уже взведенные, только болт наложить. И они скользнули холодными равнодушными взглядами убийц по Кинаре.
Кина слезла с лошади. И принялась ее расседлывать. Все остальные скакуны стояли уже без седел. И обихоженные. Расстегнув широкие ремни седла, Кинара стащила его с лошади.
Определив седло на жердь, у шатра, девушка подошла обратно к лошади. За день пути потник пропах лошадиным потом. Кинара сняла его, положила на седло. Перекинула узду через голову коня и привязала ее к коновязи. Достав из седельной сумки отрез чистой ткани, она макнула его в стоящее тут же ведро (специально для этого тут оно и стоит) и пошла обтирать своего скакуна. Выводить его не надо было, она по пути в становище ехала легким галопом, именно с целью выгулять лошадку после скачки.
Шуршала трава. Пофыркивали лошади. Переступил с ноги на ногу конь Кинары. Откуда-то издалека доносились детские крики… Привычный быт орочьего становища. Кина много времени провела среди орков в Танарусе. В детстве она не могла находиться в замке, в смысле в замкнутом помещении…
…Вода в ручье была пронзительно холодной. Ноги и руки моментально замерзли. Но Кина тщательно прополоскала потник. Если сделать это спустя рукава, то не надо удивляться, что потом лошадь натрет себе спину и от тебя будет разить так, что анты сбегут. Зараяна с Митой долго не разговаривали по этому поводу. Один раз объяснили, а потом подзатыльниками вбивали ребятне это правило. Кине, понятно, не доставалось, она их лишь немного младше, да и не требовалось.
Когда Кинара вернулась обратно к шатру, возле него стояла еще одна лошадь. И Саэта делала ровно то же, что только сделала Кина.
– В табун их выгоняют, не знаешь? – спросила Саэта.