— Что такое пирокинез? — спросила я. Дилан только плечами пожал, а буквально через секунду произнес изменившимся голосом:
— Лисси, а это не твоя ли мама?
Я в испуге уронила листок с записями и упала на колени рядом с Диланом. Фото было сделано еще дома, в Калифорнии. Судя по маминой прическе, прошлым летом.
— А что это с ней? — наморщив лоб, удивилась я.
Лицо на снимке было замазано чем-то черным.
— Фломастер?
Дилан провел пальцем по фотографии и покачал головой.
— То ли смола, то ли гудрон.
Я взяла у него снимок и потерла. На руке осталась какая-то черная, вязкая масса. Понюхала пальцы и сморщилась. Пахло отвратительно.
Я положила фотографию на пол и начала отскребать ее ногтями, пока из-под непонятной замазки не показалось мамина голова. Я внимательно рассмотрела снимок, гадая, откуда у этого страшного человека наша фотография и чем ему помешало лицо мамы. Дилан прав, мистер Кисслер сошел с ума, хотя, оглядев комнату, я заподозрила, что дело тут не только в безумии.
Я подняла бумажку и вгляделась в записи, на этот раз гораздо внимательней.
— Пирокинез, телекинез, телепатия, магические чары, видение на расстоянии... — Я осеклась.
Передо мной был список способностей. Паранормальных способностей, вроде Взгляда. Я вдруг поняла, зачем Кисслер замазал фотографию смолой. Он хотел залепить не столько мамино лицо, сколько ее глаза.
Шэннон ведь твердила мне, что они не видят, что надо снять пелену с глаз. Внезапно все ее слова обрели смысл.
— Тени и свет! — воскликнула я.
— Что? — повернулся ко мне Дилан.
— Тени и свет, — повторила я. — Как только мы сюда приехали, мамина аура стала какой-то странной. Когда я смотрела на нее, мне казалось, что на мне темные очки, потому что краски как будто выцвели. А когда я попыталась рассказать бабушке о мистере Кисслере...
Стоп! А ведь бабушкина аура тоже выцвела! Так вот почему она мне не верила! Кисслер что-то сделал с ней, как и с мамой. Навел на них тень, вот они меня и не слушали, когда я пыталась им все объяснить.
Я повернулась к Дилану.
— Тут должна быть бабушкина фотография.
Поищи.
Трясущимися руками я снова поднесла список к глазам. Несколько имен были вычеркнуты.
Дотти Флеминг: телекинетик
Линда Джонс: потомственная колдунья
Коди Парк: пирокинетик
— Коди Парк, — прошептала я, чувствуя, как у меня ум за разум заходит. — Коди Парк.
Мы переехали на другой конец страны, чтобы скрыться от маньяка, которого мама не смогла остановить, а теперь я стою в его доме.
Я беспомощно посмотрела на Дилана, от ужаса у меня перехватило дыхание.
— Что? — спросил он.
Перед глазами стояло беспомощное, измученное лицо мамы. Коди Парк…
15Жемчужно-белый
Я все стояла на одном месте, так крепко сжимая в руках листок бумаги, что даже костяшки пальцев побелели. Дилан внимательно смотрел на меня.
— Он же был совсем маленький, — прошептала я. — Обычный маленький мальчик.
Хотя, если верить списку, который я не выпускала из рук, не такой уж обычный. У Коди были способности к пирокинезу, что бы это ни значило. А теперь мальчик погиб. Мама увидела тело, поняла, где его искать, но так и не смогла определить убийцу, не разглядела ни момента похищения, ни момента смерти. Она не успела спасти ребенка, и теперь я знала, почему.
Кисслер закрыл ей глаза, однако в ауре колдовская слепота проявилась только здесь, в родном городе убийцы. Почему я не всполошилась раньше? Почему не разглядела опасность?
— Найди бабушкину фотографию, Дилан! — повторила я, не сводя глаз со списка.
За что Кисслер убивает людей со сверхъестественными способностями? А если он прикончит маму или бабушку? Или меня?
Я огляделась. Судя по всему, у меня в руках список тех, с кем Кисслер уже расправился, тут уже ничего не поделаешь. А вот на кого он нацелился сейчас? Догадка маячила где-то рядом, но все время ускользала, как только я пыталась поймать ее за хвост.
В ярости я рванула дверцы стоящего в углу шкафа. Не обращая внимания на бумаги, подписанные именами мамы и Коди, я нырнула в самую глубину и чуть не задохнулась, прочитав название лежащей там папки. Как я могла быть такой слепой?
— Нашел, — сообщил Дилан.
Я не ответила.
Как же я позволила себе забыть, что щупальца стертого постоянно преследовали Трейси? Как же не вспомнила, увидев ее рядом с Кисслером, что его аура охотится за ней? Так вот почему мне все время казалось, что я что-то упускаю.
Ты видишь только то, что хочешь видеть.
Сколько раз мне это повторяли? Я не замечала, что Трейси в опасности, потому что не желала этого замечать. Мне не хотелось видеть ее в роли жертвы — роли, в которую она меня загоняла без малейшего сомнения.
Ты видишь только то, что хочешь видеть.
Дилан зашел мне за спину и внимательно наблюдал, как открываю папку с именем Трейси.
— Что такое сирена? — спросил он.
— Мифологическое существо с чарующим голосом, — ответила я, поспешно просматривая страницу за страницей. — Сирены завлекали мужчин своим дивным пением и доводили их до смерти. Те просто не могли сопротивляться.
Дилан недоуменно глядел на меня.
— Ну, соображай, соображай, — поторопила я. — Что, если современные сирены вовсе не собираются доводить свою жертву до смерти? Эй! — Я легонько постучала его по голове. — Пленяют человека пением. Молодого человека. Привязывают к себе. Ни о чем не напоминает?
— Трейси! — наконец-то догадался он.
Я кивнула и, захлопнув папку, показала ему написанное на обложке имя.
Ты видишь только то, что хочешь видеть.
— Лисси! — крикнул кто-то от входной двери.
От неожиданности я подскочила чуть ли не на метр, впрочем, тут же узнала голос и отозвалась:
— Мы тут!
Зачем, ну зачем Кисслер убивает людей с необычными способностями? За что он нас так ненавидит?
Хотя я сама не раз говорила, что ненавижу свой собственный дар. Нет, сейчас не время для подобных мыслей.
Я выскочила из комнаты, полной ужасов и смерти, пробежала по коридору и, наткнувшись на Одру, выпалила:
— Ну, нашли что-нибудь?
— Кисслер действительно констатировал смерть, — ответила она. — Пациентку звали Линда Джонс, она лежала в психиатрическом отделении. Пожилая и немного чокнутая.
Услышав имя из списка, я пристально поглядела на подругу.
— Дай я сама догадаюсь. Ей казалось, что у нее есть магические способности?
Одра кивнула.
— И знаешь, я должна тебя предупредить...
— Линда не была чокнутой, — тихо сказала я. — Она и впрямь обладала колдовским даром. А Кисслер ее убил.
— Может, я кого обижу, — раздался еще один голос, — но вас, ребята, что-то занесло. Колдовской дар? Похоже, у вас массовое помешательство.
В комнату вошла Лила.
Я чуть не прожгла Одру взглядом.
— Я как раз пыталась тебе сказать, — тихо объяснила она.
— Лила теперь за нас! — возвестила влетевшая в комнату Лекси.
— Еще чего, — пробормотали мы с Лилой хором.
Она тут же негодующе поглядела на меня и добавила, скрестив руки на груди:
— Только этого мне не хватало — стать одной из вас.
Фиолетовая аура слегка подрагивала. Поглядев на нее, я вспомнила, что нам надо спешить и вскрикнула:
— Трейси!
— А что с ней? — недовольно осведомилась Лила. — Сидит себе в школе.
«И по-прежнему думает, что ты спишь и видишь, как залезть в штаны к ее парню», — словно бы добавила она.
В комнате на мгновение стало тихо. Потом мы с Диланом разом воскликнули:
— С Кисслером!
— Надо срочно бежать туда! — скомандовала я и бросилась мимо Лилы и Лекси к входной двери.
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — потребовала Лила. — Например, что вы все здесь делаете, и зачем Лекси и меня сюда притащила?
Не забыть бы потом, когда все кончится, пристукнуть младшую сестру за самовольство.
— Кисслер, — попыталась растолковать я. — Он убил Линду Джонс. И Коди Парка.
— Кого? — переспросила Одра.
У Лекси округлились глаза. Судя по всему, она начала понимать, что происходит. Уж кому, как не ей знать, кто такой Коди Парк.
— Он же был совсем маленький! — тонким голосом проговорила она. — Кисслер убил такого маленького мальчика?
Произнеся последние слова, Лекси побледнела.
— Это правда, — шепнула она. — Он убил малыша Коди, и нам пришлось переехать, и... — она запнулась.
— Это из-за Кисслера мы здесь, — кивнула я.
Слова Лекси словно расставили все по местам. — И теперь мы просто обязаны его остановить. Он убивает людей с необычными способностями. — Лила выкатила глаза. Я оставила ее без внимания. — Следующая в его списке — Трейси. Потому что она — сирена. — Я обвела всех взглядом. — И сейчас она в школе, наедине с Кисслером. Кто-нибудь может проводить меня туда?
Все стояли на месте, как громом ударенные.
— Бегом! — гаркнула я.
Если б я знала раньше, если б я только захотела увидеть... Все бы не зашло так далеко.
— Или мы пойдем сейчас в школу, — прошипела я, — или он ее убьет.
— Он ее убьет, — эхом откликнулась Лекси и побледнела еще сильнее.
Стоило словам сорваться с ее губ, как им поверили все без исключения. Мы сорвались с места, как подстреленные, и помчались в школу — к Трейси и Кисслеру.
Мне даже некогда было подумать, что я стану делать, когда добегу.
Дилан несся первым, мы — четыре девочки — за ним. Ноги колотили по тротуару в немыслимом темпе, я думала только о том, что должна была все предвидеть, предотвратить. И винить-то некого, кроме себя самой.
Рядом бежала Лила и, еле переводя дыхание, причитала в такт каждому шагу:
— Свихнулись вы все, честное слово... Сирена?.. Какая еще сирена?.. Трейси обычная девчонка, хоть и звезда, конечно... Что вы еще выдумали?.. Живите, как хотите... Что ж вы ко всем цепляетесь?..
Одра хмыкнула на бегу, однако предусмотрительно отвечать не стала. Зато мне было не до тактичности.