те нет и ничего невозможного в том, что жрица, будучи супругой правителя (наложницей, любовницей или кем еще, что не имеет значимости), сумела обратить его мысли вспять и заполучить от него противное прежнему распоряжение, ибо, как ведомо даже самому необученному хронисту и исследователю, жреческое сословие, явно или неявно, имело влияние на царей всегда, неизменно и крепко. И, как мы видим на примере нашего служителя и обвиненной, таковые жрицы имеют в особенности на мужчин воздействие и иного порядка, и Бог весть, что учинил бы оный служитель, ежели б совершённое над его душою не было пресечено вовремя и не оказался бы разум его в силах хоть вмале противиться сим чарам, на каковой факт рекомендую обратить внимание особо, как и на то, что упоминаемый выше Мельхиор был обманут им, хотя и обладал властью видеть мысли и чувствования людские.
Также считаю необходимым предоставить мое краткое повествование для ознакомления сему служителю, дабы не попустить смятению и сомнениям поселиться в его душе и разуме, каковой постиг истины и свидетельства, прежде ему не ведомые и вступающие в некое противоречие с известным ему до сей поры учением. Полагаю, что сей юноша вполне разумен и способен к тому, чтобы воспринять подлинное положение вещей в мире земном и надземном, а недостаток же познаний и прямое замалчивание перед ним приоткрывшейся ему истины способны пробудить к жизни мысли неверные и вредоносные.
Далее. Что касаемо слов, используемых при совершаемом обряде. Перечтя все то, что обвиненной было повторено, а нашими служителями записано, могу сказать с верностью, что сие есть язык халдеев вавилонских, каков он был до времен персиянского владычества, каковое оный язык впоследствии извратило. Каковы же истоки словес Мельхиора, с убежденностью говорить не могу, ибо единое лишь изречение есть материал для исследования недостаточный. Склоняюсь к мысли о том же вавилонском наречии, однако ручаться за то не стану.
Далее. Что касается личности сего адепта. Собственного знакомства с оным ни подтвердить, ни опровергнуть не могу, ибо приметы весьма расплывчаты и банальны, а сила и возможности его есть нечто для ему подобных типичное. Имя же, как известно, есть вещь эфемерная, непостоянная и зависящая также и от произволения его носителя.
Итог же произошедшему могу подвести следующий: сей адепт не станет укрываться и таиться, своих деяний не прервет и не оставит тщаний и впредь вершить нечто, подобное тому, что ныне удалось пресечь. Да не прозвучит сия острота дурно, но могу сказать, что нехватка информации о Мельхиоре еще будет возмещена в будущем».
Absolute clam. (addicio ad praecepta[218])
«…В свете вышеизложенного и выводов из предоставленных следователем четвертого ранга Куртом (Игнациусом) Гессе отчетов, а также после изучения ваших заключений, рекомендуется крайняя осмотрительность по возвращении к месту службы вышеупомянутого следователя, возведенного отныне во второй ранг, минуя предыдущую ступень. Не имея полной информации о причинах столь необыкновенной устойчивости упомянутого следователя к известным воздействиям, а также собрав некоторые сведения о произведенных им ранее расследованиях, не известные нам на данный момент, однако совершенно явно могущественные силы могут принять решение об устранении столь опасного служителя Конгрегации. Пока мы не видим причин к установлению постоянного наблюдения за вышеупомянутым следователем, однако рекомендуем тщательно контролировать его окружение.
Данное предписание не ограждает следователя второго ранга Курта (Игнациуса) Гессе от исполнения службы, связанной с риском. Также рекомендуется и впредь поддерживать инициативы упомянутого следователя в расследованиях, каковые им будут сочтены заслуживающими внимания».
Июль 2007