" Прекрасная пора — начало зимних дней, "
Прекрасная пора — начало зимних дней,
нет времени яснее и нежней.
Черно-зеленый лес с прожилками берез,
еще совсем сырой, мечтающий о снеге.
А на поле — снежок и чистый след колес:
еще в ходу не сани, а телеги.
В овраге двух прудов дымящиеся пятна,
где в белых берегах вода черным-черна.
Стою и слушаю: какая тишина,
один лишь ворон каркнет троекратно
и, замахав неряшливым крылом,
взлетит неторопливо над гумном…
Люблю пейзаж без диких крепостей,
без сумасшедшей крутизны Кавказа,
где ясно все, где есть простор для глаза, —
подобье верных чувств и сдержанных страстей.
ГЛОБУС
Шел старичок традиционный.
На нем коричневый картуз,
Немодный плащ темно-зеленый.
И нес он глобус, как арбуз.
Он сел в сороковой автобус,
В толпу протиснулся бочком.
И люди раздавили глобус,
Смеясь над этим старичком.
Качался глобус сиротливо
В корявых старческих руках,
Как после атомного взрыва,
Дав трещины на полюсах.
И старичок традиционный
На глобус уронил слезу
И говорил толпе смущенной:
— А что я внуку принесу? —
И кто-то вынул осторожно
Планету из корявых рук
И говорит: — Поправить можно.
А кто-то говорит: — Каюк!
" Снег упал на темный берег, "
Снег упал на темный берег,
Словно стая голубиц.
И не стало больше серых
Крыш и красных черепиц.
Снег на всех заборах длинных
Обозначил их объем.
Елки в белых кринолинах,
В пудре — словно на прием.
Из печей на воздух вольный
Через трубы рвется дым.
Гостя из первопристольной
Жду с автобусом дневным.
" В первую неделю "
В первую неделю
Я духом пал.
Во вторую неделю
Я чуда ждал.
А в третью неделю
Как снег упал.
Хорошо мне стало.
Зима настала.
" Современность, прущая на рожон, "
Современность, прущая на рожон,
Современность, пахнущая гаражом,
Говорящая в стихах, как лабух,
Современность — достоянье слабых.
Хлёсткий дух, Рахметов на пуху.
Говори со мной как на духу.
Современность! Встань на голой сцене,
Выключи юпитеры кино.
Возвратимся вновь к извечной теме
И узнаешь, что тебе дано.
1964
ЖАВОРОНОК
Шли
мимо Молчановок,
а после по Сивцеву.
О, маленький жаворонок,
как чисто высвистывает,
о, жаворонок желобов
из кровельной жести,
не жалоб, а холода
прозрений, предвестий,
предчувствий.
О, жаворонок
Арбатов, Молчановок,
догадок и чаяний,
и призрачных сумерек…
И — локоть в ладони —
чуть взвешенный локоть
и слова в гортани
округлая лёгкость.
И диск телефонный,
мурлычущий в будочке —
о худшем, о лучшем,
о прошлом? о будущем?
Рулетка. Орёл или решка.
Нет дома. Как жалко.
Шарманка. Или скворешня,
скворешня для жаворонка.
1962-63
" Пусть всё будет, как есть. "
Пусть всё будет, как есть.
Мне не надо другого,
Ибо слышится весть,
Ибо слышится слово.
Гул событий и шум
Заглушить могут снова
Шелест медленных дум,
Шёпот вещего слова.
Ничего не тревожь,
Стихотворец поспешный,
Чтоб нездешняя ложь
Стала правдою здешней.
11 августа 1980
" Гляжу вполглаза, "
Гляжу вполглаза,
Вполуха — слышу,
Люблю вполсердца,
Вполголоса пою.
Глядеть — нет духа,
Слыхать — нет толку,
Любить — нет силы,
А петь — охоты нет.
И всё ж:
Что надо — вижу,
Что слышно — слышу,
Люблю с печалью
И что хочу — пою.
1982
" Не у кого просить пощады "
Не у кого просить пощады
И не за что просить прощенья.
Все адские чаны и чады
Почтеннее, чем отвращенье.
И как перед собой ни ахай
И как внутри себя ни ной,
Но выбор меж пивной и плахой
Всегда кончается пивной.
1968
" Я ухожу постепенно. "
Я ухожу постепенно.
Ни пуля, ни петля,
Ни яд, ни морская пена —
Лишние три рубля.
Где-нибудь возле стойки
Мы подводим итог.
Видимо, мы нестойки
На переломе эпох.
1984
" Плетенье чепухи люблю, "
Плетенье чепухи люблю,
Разбросанность застольных разговоров
И позднее хожденье по Кремлю,
Где спят застенчивые голуби соборов.
Там грешный хор
моих нестройных чувств
Вдруг осеняет ангельская стройность.
И мысль приобретает обострённость,
Но, впрочем, не опасную ничуть.
1963
" Ты нам пожертвовала "
Ты нам пожертвовала
Счастьем и призваньем.
Но можно ль было грубо не принять
Сей дар души? Лишь горестно обнять
И жертву оплатить своим страданьем.
Забвенья нет. Один высокий стих
Мне может быть подобьем излеченья.
И нам наградой малых сих
Тревоги, радости и огорченья.
Меня ты присудила жить в долгу,
Жить ежедневно, ежечасно.
Приговорила жить. Но как могу
Терпеть, что ты несчастна.
Ты несчастна.
8 июня 1986
" Играет март на скрипочке, "
Играет март на скрипочке,
Не хочет замолчать:
— Ошибочки, ошибочки
Положено прощать.
Простите нам ошибочки,
Как мы прощали вам,
И выпьемте наливочки
За дружбу по сто грамм.
Простите нам трюкачество,
Картинки и стишки.
А мы простим палачества
И прочие грешки.
1967
" После мартовских неурядиц "
После мартовских неурядиц
Наступил прекрасный апрель.
Приезжай ко мне,
милый братец,
Хоть на несколько недель.
Будем жить от апреля
до мая
Посреди небес голубых,
Друг друга понимая
И не желая других.
Что-то вспомним, что-то забудем.
И порадуемся, и загрустим,
Посреди этих синих буден
Кому-то что-то простим.
1983
" Какой пологий Пярнуский залив! "
Какой пологий Пярнуский залив!
Уходит под воду песок ребристый,
И по воде — по лёгкой, серебристой —
Идёшь себе, колен не замочив.
Боюсь я моря южного. Оно
Красавицей мне снится роковою.
И от его прибоя нет покою,
И полюбить его мне не дано.
Но всё ж однажды я его любил.
Слоновьи кряжи северного Крыма.
Так было тяжко, так неодолимо.
Наверно, я тогда моложе был.
1975
" Друзья мои, здравствуйте! "
Друзья мои, здравствуйте!
Вот я и вернулся домой.
Любимые классики
Стоят предо мною стеной.
Квартира разгромлена,
И негде мне на ночь залечь.
Но многое вспомнено,
И вновь обретается речь.
На старом рояле,
Где спит кахетинский кувшин, —
На нём не играли,
Наверное, век с небольшим.
Друзья мои, здравствуйте!
Ведь дружба ещё не слаба!
И пейте! И властвуйте!
И произносите слова!
80-е вт. пол.
" Ты из золота, Изольда, "
Ты из золота, Изольда,
Ты из золота и льда,
Ты чужого горизонта
Охлаждённая звезда.
Над рукой твоей прохладной
Клялся я чужим богам,
И её, как хлад булатный,
Прижимал к своим губам.
Но не в силах был расплавить
Мой сухой и жаркий рот
То, что превратилось в память,
В голубой, полярный лёд.
21 декабря 1969
ОБЪЯСНЕНИЕ
Быть с тобою очень страшно,
Потому что видишь ты
То, что я уже не вижу
Из-за чёрной слепоты.
Быть с тобою очень страшно,
Потому что слышишь ты
То, что я уже не слышу
Из-за шумной глухоты.