Говорит Галактион святой ко Епистимии:
«Возлюбленная моя супружница Епистимия!
За Христа мы умрем и со Христом будем царствовать,
И подаст Христос за нашу веру и страдание!
Аще просит раб [имярек] моим именем,
Да раба [имярек] возлюбит его любовью огнепальною,
То и будет тому рабу [имярек] по прошению».
Аминь.
32. О ВЕЛИКОМУЧЕНИЦЕ ВАРВАРЕ[73]
Хвалим мы святую Варвару.
Ходи, веселися Божью дару,
Как она млада прекрасна
Спозналася Богу.
Тут ей отец создал столб высокий,
Чтобы не познать ей тайности глубоки,
Чтобы веселилась, замуж вытить согласилась —
Спозналась со вьюношей прекрасным.
Тут Варвара на небо узирала,
Она умом своим размышляла
О вере правой и святой.
Мысли ее благии не здешнего свету.
Отец не знал ее умышления,
Со столба сойтить он дал позволенье,
Сам уехал во дальни страны.
А дома велел строить баню
Со двумя лишь окнами.
Получила она слободу,
Вузнала она немало Христова народу.
Бога знать всегда желала,
При себе иметь девиц христианских.
Тут ей тайны объявились-открылись
И вере святой ее научили.
Тут Варвара окрестилась,
Усей душой она просветилась.
Он [отец] ей дал по праву
Тут новую баню.
Баню она посмотрела,
Три окна создать она велела.
Бога-троицу познала,
Крест на каменю начертала,
Отца раздражила.
Он на дочь свою гневно распалился,
Начал мучить ее немилосердно,
Потешать ее муками свое сердце
И тем Творца прогневляти.
Вырвалась она из рук его тиранских.
Тут пешшера ее скрыла,
Камень надвое разделила
Господняя сила.
Бежал отец за ней у ярости ужасной.
Не догнамши дочерь прекрасну,
Пастухов он вопрошав:
«Не видали ли вы бегущую девицу?»
Один пастух Творца убоялся:
«Хоть бы я видал...» —
Он в том запирался.
А другой, не сожалемши,
Указал перстом, насмеявшись,
Игде укрылась святая Варвара.
За то он стал столб непоколебимый —
Наказал его Господь и справедливо;
И овцы у столбы обратились.
И усе люди удивилися,
Зря сие чуда преславныя.
Тут поймал отец Варвару святую,
Снял с ней одежду дорогую,
Началл мучить ее немилосердно —
Творца прогневляти.
Тут под меч она главу приклоняла,
Отца своего гневом Божьим пристыжала:
«Погибаешь ты, демон,
Похитит тебе демон и ад преисподней».
При кончине Варвара молилась,
Чтоб напрасной смерти час не настиг
. . . . . . . . . . . . . . .
Почитать ее хто будет,
И хто страдания ее не забудет,
Тот суда Божьего минует.
Приди ко мне, Варвара.
У час смерти моей.
33. ИОАНН-ВОИН
Призывает зловерный царь Иоанна-воина,
Посылает он Иоанна в Нумеры Ифальския,
Говорит зловерный царь Иоанну-воину:
«Иоанне, Иоанне, благий и верный раб!
Сослужи ты мне, Иоанне, службу верную!
Ты гряди, гряди, Иоанне, в Нумеры Ифальския,
Отвори ты в тех Нумерах темныя темницы,
Изведи ты из тех темниц христиане скверныя,
Христиане те богам нашим не кланяются
И моей светлой царской воле противятся.
И ты мучь тех христиан муками несносными,
Ты их стругом стружи, огнем жеги, водой топи,
И не убойся их злых козней волшебныих, —
Христиане бо те злые волшебники,
Не вредит их струг, и не жгет их огнь, не топит вода.
Ты тогда секи им головы мечом вострыем.
За твою ли, Иоанне, службу верную
Посажу я тебя на престоле по правую сторону».
Преклоняет Иоанн пред царем свою голову,
И берет из скверных рук грамоту поганскую,
И грядет со той грамотой в Нумеры Ифальския.
Отворяет он в тех Нумерах все темницы,
Изводит он из темниц христиане православные,
Отирает он у них язвы своею ризою,
Раздает он им много сребра-золота,
Одевает он их в ризы чистыя,
Говорит Иоанн христианам православныим:
«О вы, слуги Христа Бога, слуги верные!
Вы бегите-ка от зла царя, от поганого,
И вы скройтеся во пустыни непроходныя,
И вы тамо поститеся и Богу молитеся,
Да смягчит Господь сердце царя поганского».
ПОДВИЖНИКИ
34. АЛЕКСЕЙ БОЖИЙ ЧЕЛОВЕК[74]
Во славном во городе Рыме,
При царе было при Онорие,
Жил человек благочестивый,
Великий Ефимьян-князь;
Супруга его Аглаида.
Жили они многие лета,
У них не было детища ни единого.
Великий славен Ефимьян-князь
Со своей с супругой со княгиней
Молился Богу со слезами,
Со праведными со трудами,
Многия обещания творили,
Честные молебны служили,
У Господа милости просили:
«О Боже, Владыко, Царь небесный!
Услыши нашу молитву,
Увиди моленье,
Призри наше слезное рыданье!
Создай ты нам, Господи, чадо,
Единое чадо, молоденца!
При младости нам на погляденье,
При старости нам на сбереженье,
При смертном часу на помин души!»
Услышал Господь Бог их молитву:
Создавал им Господь детище единое.
Аглаида во утробе поносила,
Понося, ему чадо породила.
Великий славен Ефимьян-князь
Священника в дом свой призывает.
Княгине молитву давали,
А младенцу имя нарекали:
Нарекли ему имя святое,
Святое имя — Алексеем,
Божьим, светом, человеком.
Была в доме многая радость,
Всемирное всем веселье.
Алексей Божий стал семи лет,
Отдали его грамоте учити:
Скоро ему грамота далася,
Он скоро писать научился.
С семи лет он грамоте доволен,[75]
Божественному рукописанью,
Евангельскому, свет, толкованью.
Как будет Алексей в возрасте, в законе,
Поизволил его батюшко женити:
Избрал он по всему Рыму
Единую красную отроковицу
Великого царскаго рода.
Не хотелось Алексею жениться:
Хотелось ему Богу помолиться,
За младыя лета потрудиться.
Он с батюшки воли не снимает:
«Не неволь меня, батюшко, жениться!
Пусти меня Богу помолиться,
Со младости лет Богу потрудиться!»
Здесь его отец не послушал,
А он своему отцу не поспорил.
Поехали Алексею за невестой;
Привезли Алексею невесту.
Жениться Алексей не помышляет,
На образ Спасителев взирает:
«Ты батюшко наш, Спас пречистый!
Не допусти до греха до большого,
До тяжкого прегрешенья!»
Повели Алексея в Божью церковь,
Златые венцы на них взлагали,
Златыми перстнями обручали,
Единую чару они распивали.
Из. Божьей из церкви их во палаты
К великому князю к Ефимьяну;
Сажали за столы дубовы,
За те ли за скатерти за браны,
За те ли за ествы за сахарны,
За те ли за питья медовыя.
Очень Алексей скучен-грустен.
Как возговорит батюшко Ефимьян-князь:
«Ой же ты, чадо моё возлюбленное!
Что ты не весело поступаешь?
Аль тебе княгиня не п’обычью?
Аль твоя обрученная не по нраву?»
Отцу Алексей Божий ответил:
«Великий ты князь Офимьяний!
Княгиня ты, матушка родная!
На что ж вы принуждали мя жениться?
Княгиня моя мне п’обычью,
Обрученна моя мне по нраву.
На что принуждали мя жениться,
Не пустили Богу помолиться,
Со младости лет Богу потрудиться?»
Они первую, вторую еству воскушали,
Из-за третьей ествы восставали,
Со младой своей супругой с обручной.
Он Господу Богу помолился,
С батюшкой, с матушкой простился,
Он принял от них благословенье.
Во первыем часу было ночи,
Пошел Алексей почивати
Во славные тихие покои,
В те же во отхожие чертоги.
Един Алексей заключался.
Стал же святой во чертоге,
Честно же он Господу молился.
Егда домашние спать ложились,
Родители его приуснули,
Во шестом часу было ночи,
Он возговорит обручной-то княгине:
«Ой же ты, обручная княгиня!
Ты станешь ли со мной за един Богу молиться
Промеж нас будет Святой Дух!»
Княгиня ему умолчала,
Никакого ответу не сказала.
Снял Алексей шелков пояс,
Со правой руки золот перстень;
Отдаёт ообрученной княгине:
«Любезнейшая моя обручная супруга!
Храни сии вещи сердцевыя!
Спасет тебя Господь Владыко,
И Бог благословит славен дом твой,
И даст тебе царство небесное;
Да и будет Господь между нами.
Храни ты мои честные дары:
Вот тебе мой шёлков пояс,
Со правой руки золот перстень!
Молися ты Господу, трудися
За Алексея Божья человека!
А я пошел во иншую землю,
За батюшкин грех помолиться,
За матушкин грех потрудиться!»
Супруга его промолчала,
Ни ответу, ни привету не сказала.
Пошел Алексей во комору:
Берет он себе много злата,
Златотканную ризу, свет, вздевает.
Пошел он из Рыму из граду,
И шел он путем, свет, дорогой.
Навстречу ему идет нищий:
«Ты нищий, ты нищий брате!
Скинь свою нищенскую одежду!
Возьми ты мое цветно платье,
А мне дай свою нищенску одежду!»
Он светлую ризу совлекает,
Сам ветхую одежду, свет, вздевает.
Великая себя он изнуряет,[76]
Христа ради подавает.
Подходит он ко синему ко морю —
На море погода становилась.
Становился тут на море кораблик.