Черниговский Михайло, Феодор украсили себя российскими венцами,
Избавили они святую Русь, на краю гибели стоявшу,
И сами святые в орде нечистой смерть мученическую приявши.
94. ФЕОДОР, ДАВИД И КОНСТАНТИН ЯРОСЛАВСКИЕ[178]
Во славном во граде Ярославле
На честном на княжеском престоле
Сидел свет святой Феодор.
Всем он суд правый правил,
Богатых и сильных не стыдился,
Нищих и убогих не гнушался.
Послал Бог на Феодора бесчастье:
Умерла у него честная княгиня.
Стал по ней Феодор сокрушаться,
Стал он Господу Богу молиться:
«Господи, Господи, Спас милосердый!
Чем я тебя, Господи, прогневал,
За что меня грешного казниши?
Не будет мне в старости утехи.
Али я тебе, Господи, не молился,
Святыим постом не постился,
Али суд неправый коли справил,
Али когда нищих не призрел?»
Так рыдающе он изнеможе,
Ложился спать он на ложе;
Во сне Феодор князь видит:
Пресвятая Мать Богородица
Сидит на златом она престоле,
А у ног Антоний с Феодосьем.
Говорит Феодору Мать Пресвятая Богородица:
«Ты не плачь, Феодоре, не кручинься;
Любя тебя сын мой наказует;
За то, что ты Господу молился,
Святыим постом ты постился,
За то, что ты правый суд правил,
За то, что убогих призреваешь,
Ты пойми другую супругу, —
Принесет она тебе плод честнейший,
Родит двух сынов тебе святыих,
Свет Давида да Константина».
Благоверный княже Феодоре и с чады!
Избавите раба [имярек] от зельныя печали,
Яже имат по рабе [имярек],
И да утвердится сердце его.
Аминь.
95. ПЕТР МИТРОПОЛИТ
Долго ли, робята, нам во зле-то погибать?
Как пора-то нам, братцы, воспокаяться,
Воспокаяться, святыим мужам помолитися:
«Ой вы мужие святые, угодники Божии!
Вы простите грехи наши беззаконные,
Помолите за нас Бога вышнего,
Бога вышнего, отца милосердого,
Чтоб избавил царя нашего от ужасной от войны,
От ужасной от войны и от моровой язвы!»
А уж князь-то наш московский Симеон Иванович,[179]
Он и смотрит, сам рыдает, на погибший на народ,
Возрыдаючи речь он взговорил:
«Ох я грешный человече, прогневил Бога мово!
За грех-то мой Бог козни наслал!»
Как услышал Бог молитвы угодника своего,
Угодника своего, Петра митрополита московского,
И избавил град Москву от ужасной от войны,
От ужасной от войны и от моровой язвы!
96. ДИМИТРИЙ ДОНСКОЙ
Накануне субботы Димитровской,
Во соборе святом Успенскиим,
Обедню пел Киприян святой,
За обедней был Димитрей-князь
С благоверною княгиней Евдокиею,
Со князьями ли со боярами,
Со теми со славными воеводами.
Перед самой-то было перед «Достойной»,[180]
Перестал Димитрей-князь молиться;
Ко столбу князь прислонился,
Умом князь Димитрий изумился;
Открылись душевныя его очи,
Видит он дивное виденье:
Не горят свечи перед иконами,
Не сияют камни на златых окладах,
Не слышит он пения святого,
А видит он чистое поле,
То ли чисто поле Куликово.
Изустлано поле мертвыми телами,
Христианами да татарами.
Христиане-то как свечки теплятся,
А татары-то как смола черна.
По тому ль полю Куликову
Ходит сама Мать Персвятая Богородица,
А за ней апостоли Господни,
Архангели, ангели святыи
Со светлыми со свещами,
Отпевают они мощи православных,
Кадит на них сама Мать Пресвятая Богородица,
И венцы с небес на них сходят.
Вопросила Мать Пресвятая Богородица:
«А где ж да князь Димитрей?»
Отвечает ей Петр-апостол:
«А Димитрей-князь в Московском граде,
Во святом Успенскиим соборе,
Да и слушает он обедню,
Со своей княгиней Евдокией,
Со своими князьями, боярами,
Со теми ли со славными воеводами».
И рече Мать Пресвятая Богородица:
«Не в своем Димитрей-князь месте:
Предводить ему лики мучеников,
А его княгине в моем стаде».
Тут явление пропало
Свечи во храме загорелись,
На окладах камни засияли.
Образумился князь Димитрей
Да слезно он восплакнул,
Таково слово он промолвил:
«Ах, знать, близок час моей смерти!
Скоро буду в гробе я лежати,
А моей княгине быть в черницах!»
А на память дивного видения
Уставил он Дмитровску субботу.[181]
ИЗ СТАРООБРЯДЧЕСКОЙ ИСТОРИИНОВЫЕ СТИХИ
97. О НИКОНЕ
По грехом нашим на нашу страну
Осени облак зело мрачный.
Солнце угаси лучи светлые
И свет свой не яви на лице земли.
Поздно с вечера в часы дневные
Наступила тьма несветимая.
По пророчеству Даниилову[182]
Станет мерзость запустения
На святом месте,
Во церквах святых.
В тысящи шестьсот
Шестьдесят шестой[183]
Антихрист возмути всю вселенную,
Отнял благолепие церковное,
Издал же свою печать мерзкую.
Вместо Христова креста — крыж латынский,
За святыя иконы — картины.
Обладали святыми местами вместо учителей — злые мучители,
Издали свое лжеучение вместо святых поучений;
За крещение — обливание,
Вместо ладану — табак мерзкую;
В знамение креста двоеперстного —
Щепоть гнусную троеперстную;
За благолепие — брадобритие;
Возлюбили тьму, ненавидим свет.
Никон лютый и с поборники
Потребил книги старописьменны,
Издал пес свои — новоумыслены,
На погибель душам христианским,
Да увязнут в сеть в неизбежную,
Да наполнен будет ад вселютый,
Тьма кромешная, огнь геенский.
Никон лютый и с пособники
Воздвиже гонение великое
На содержателей благочестия и пресветлого правоверия.
Погубил наших верных пастырей:
Павла, епископа Коломенского,
Царского отца духовного архимандрита Никанора;
Разорил обитель киновию соловецких чудотворцев;
Погнал веру христианскую в темны леса и пустыню;
Истребил наших верных пастырей,
Запустели церкви без учителей,
Разогнал овец по лику земли,
Наполнен овцами восток и запад,
Юг и север и вся концы,
Пожал пшеницу несозрелую,
Уморил верных без причастия.
Пришли ко овцам злые волки,
Губят верных пожиратели,
Лютые бегуны и предатели,
Кровопийцы и ругатели.
Взъемлют с нищих за крещение,
Грабят с больных сирот за причастие.
Оле, увы, горе православнии,
Горько и люто бысть сиротами...
Нет уже прежних наших верных пастырей,
Кои душ своих не щадили,
За Христову веру положили.
Преставились наши патриархи,
Скрылись с глаз наших цари и князи!
О горе, братие, в сие время,
Аще помяну благочестие
И пресветлое правоверие,
Когда процветал крин церковный,
Зело блистал чин священный,
То не можно быть без рыдания
И без горького воздыхания!
Помолимся мы к высшему Творцу,
Да подаст нам верных пастырей
Отогнати от нас злые волки,
Лжи учители и мучители,
Патриарха Никона ученики,
Лицемеры, хищные ехидники
И чего еще хочем ожидать,
Посреде мира долго пребывать?
Уже наша жизнь скончавается,
А день судный приближается.
98. О ВРЕМЕНАХ АНТИХРИСТОВЫХ
По грехам нашим, на нашу страну
Осени облак зело мрачный,
Постигла нас тьма несветимая,
Солнце угаси светлая,
Свет свой не яви
На лицы земли.
Прежде вечера, в часы дневные,
Наступила нощь зело темная,
Лучи измени естество свое,
Светлая луна во тьму преломися;
Звезды в небеси
Свет свой угаси,
Земля и вода свой плод сократи;
Паде с небес сап горящий,
Пшеницу сломи несозрелую.
Из расселин горы каменны
Изыде змий многоглавый
И со многими крокодилами,
Огради стадо овец мысленных,
Умертви овцы и со пастыри.
Обагрись земля от овец крови,
Воссмерде воздух от овец плоти;
Премени море естество свое,
На себе зря телеса святых.
Наступи зима зело лютая,
Уби виноград всезеленый.
Дух антихристов возвея на нас,
Смути веру всю православную,
Оскверни души христианскии.
В тая времена во плачевная
Всякая душа православная
Не могла пребывать без рыдания.
И ныне о том вспомянет кто,
Каковых святынь мы лишилися!
Живем, грешнии, по своей воле,
Не слышим ныне гласа пастырей,
Наставляющих ко спасению,
В число времени настоящего,
Изменения тривременного,
Треволнения всегубительна,
Благочестия нарушения,
Церковного колебания
От самого основания,
Богословия противления.
А мы, грешнии, за грехи наша,
После сих времен породилися;
Живем, грешнии, по своей воли,
Живых нас гробам что не предали!
Не видали бы плачевных дней,
Не терпели бы глада нужного.[184]
Не имеем мы покаяния,
Умираем без причастия,
Лишаемся мы жизни вечныя!