Их не добудится пурга, Ни зверь, ни окрик человечий... Чу! С домовихой кочерга Зашепелявили у печи.
Какая жуть. Мошник-петух На жердке мреет, как куделя, И отряхает зимний пух Предвестье буйного апреля. [1913] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Теплятся звезды-лучинки, В воздухе марь и теплынь,Веселы будут отжинки, В скирдах духмяна полынь.
Спят за омежками риги, Роща - пристанище мглы, Будут пахучи ковриги, Зимние избы теплы.
Минет пора обмолота, Пуща развихрит листы,Будет добычна охота, Лоски на слищах холсты.
Месяц засветит лучинкой, Скрипнет под лаптем снежок... Колобы будут с начинкой, Парень матёр и высок. [1913] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Я люблю цыганские кочевья, Свист костра и ржанье жеребят, Под луной как призраки деревья И ночной железный листопад.
Я люблю кладбищенской сторожки Нежилой, пугающий уют, Дальний звон и с крестиками ложки, В чьей резьбе заклятия живут.
Зорькой тишь, гармонику в потемки, Дым овина, в росах коноплю... Подивятся дальние потомки Моему безбрежному "люблю".
Что до них? Улыбчивые очи Ловят сказки теми и лучей... Я люблю остожья, грай сорочий, Близь и дали, рощу и ручей. [1914] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Уже хоронится от слежки Прыскучий заяц... Синь и стыть, И нечем голые колешки Березке в изморозь прикрыть.
Лесных прогалин скатеретка В черничных пятнах, на реке Горбуньей-девушкою лодка Грустит и старится в тоске.
Осина смотрит староверкой, Как четки, листья обронив, Забыв хомут, пасется Серко На глади сонных, сжатых нив.
В лесной избе покой часовни Труда и светлой скорби след... Как Ной ковчег, готовит дровни К веселым заморозкам дед.
И ввечеру, под дождик сыпкий, Знать, заплутав в пустом бору, Зайчонок-луч, прокравшись к зыбке, Заводит с первенцем игру. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Пашни буры, межи зелены, Спит за е 1000 лями закат, Камней мшистые расщелины Влагу вешнюю таят.
Хороша лесная родина: Глушь да поймища кругом!.. Прослезилася смородина, Травный слушая псалом.
И не чую больше тела я, Сердце - всхожее зерно... Прилетайте, птицы белые, Клюйте ярое пшено!
Льются сумерки прозрачные, Кроют дали, изб коньки, И березки - свечи брачные Теплят листьев огоньки. [1914] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Просинь - море, туча - кит, А туман - лодейный парус. За окнищем моросит Не то сырь, не то стеклярус.
Двор - совиное крыло, Весь в глазастом узорочье. Судомойня - не село, Брань - не щекоты сорочьи.
В городище, как во сне, Люди - тля, а избы - горы. Примерещилися мне Беломорские просторы.
Гомон чаек, плеск весла, Вольный промысел ловецкий: На потух заря пошла, Чуден остров Соловецкий.
Водяник прядет кудель, Что волна, то пасмо пряжи... На извозчичью артель Я готовлю харч говяжий.
Повернет небесный кит Хвост к теплу и водополью... Я - как невод, что лежит На мели, изъеден солью.
Не придет за ним помор Пододонный полонянник... Правят сумерки дозор, Как ночлег бездомный странник. [1914] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Талы избы, дорога, Буры пни и кусты, У лосиного лога Четки елей кресты.
На завалине лыжи Обсушил полудняк. Снег дырявый и рыжий, Словно дедов армяк.
Зорька в пестрядь и лыко Рядит сучья ракит, Кузовок с земляникой Солнце метит в зенит.
Дятел - пущ колотушка Дразнит стуком клеста, И глухарья ловушка На сегодня пуста. 1914 или 1915 Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * На темном ельнике стволы берез На рытом бархате девические пальцы. Уже рябит снега, и слушает откос, Как скут струю ручья невидимые скальцы.
От лыж неровен след. Покинув темь трущоб, Бредет опушкой лось, вдыхая ветер с юга, И таежный звонарь - хохлатая лешуга, Усевшись на суку, задорно пучит зоб. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Галка-староверка ходит в черной ряске, В лапотках с оборой, в сизой подпояске. Голубь в однорядке, воробей в сибирке, Курица ж в салопе - клёваные дырки. Гусь в дубленой шубе, утке ж на задворках Щеголять далося в дедовских опорках.
В галочьи потёмки, взгромоздясь на жёрдки, Спят, нахохлив зобы, курицы-молодки, Лишь петух-кудесник, запахнувшись в саван, Числит звездный бисер, чует травный ладан.
На погосте свечкой теплятся гнилушки, Доплетает леший лапоть на опушке, Верезжит в осоке проклятый младенчик... Петел ждет, чтоб зорька нарядилась в венчик.
У зари нарядов тридевять укладок... На ущербе ночи сон куриный сладок: Спят монашка-галка, воробей-горошник... Но едва забрезжит заревой кокошник
Звездочет крылатый трубит в рог волшебный: "Пробудитесь, птицы, пробил час хвалебный, И пернатым брашно, на бугор, на плёсо, Рассыпает солнце золотое просо!" 1914 или 1915 Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Сегодня в лесу именины, На просеке пряничный дух, В багряных шугаях осины Умильней причастниц-старух.
Пышней кулича муравейник, А пень - как с наливкой бутыль. В чаще именинник-затейник Стоит, опершись на костыль.
Он в синем, как тучка, кафтанце, Бородка - очёсок клочок; О лете - сынке-голодранце Тоскует лесной старичок.
Потрафить приятельским вкусам Он ключницу-осень зовёт... Прикутано старым бурнусом, Спит лето в затишье болот.
Пусть осень густой варенухой Обносит трущобных гостей Ленивец, хоть филин заухай, Не сгонит дремоты с очей! [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * В овраге снежные ширинки Дырявит посохом закат, Полощет в озере, как в кринке, Плеща на лес, кумачный плат.
В расплаве мхов и тине роясь,Лесовику урочный дар,Он балахон и алый пояс В тайгу забросил, как пожар.
У лесового нос - лукошко, Волосья - поросли ракит... Кошель с янтарною морошкой Луна забрезжить норовит.
Зарит... Цветет загозье лыко, Когтист и свеж медвежий след, Озерко - туес с земляникой, И вешний бор - за лаптем дед.
Дымится пень, ему лет со сто, Он в шапке, с сивой бородой... Скрипит лощеное берёсто У лаптевяза под рукой. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Лесные сумерки - монах За узорочным часословом, Горят заставки на листах Сурьмою в золоте багровом.
И богомольно старцы-пни Внимают звукам часословным... Заря, задув свои огни, Тускнеет венчиком иконным.
Лесных погостов старожил, Я молодею в вечер мая, Как о судьбе того, кто мил, Над палой пихтою вздыхая.
Забвенье светлое тебе В многопридельном хвойном храме, По мощной жизни, по борьбе, Лесными ставшая мощами!
Смывает киноварь стволов Волна финифтяного мрака, Но строг и вечен часослов Над котловиною, где рака. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Не в смерть, а в жизнь введи меня, Тропа дремучая лесная! Привет вам, братья-зеленя, Потемки дупел, синь живая!
Я не с железом к вам иду, Дружась лишь с посохом да рясой, Но чтоб припасть в слезах, в бреду К ногам березы седовласой,
Чтоб помолиться лику ив, Послушать пташек-клирошанок И, брашен солнечных вкусив, Набрать младенческих волвянок.
На мху, как в зыбке, задремать Под "баю-бай" осиплой ели... О, пуща-матерь, тучки прядь, Туман, пушистее кудели,
Как сладко брагою лучей На вашей вечере упиться, Прозрев, что веткою в ручей Душа родимая глядится! [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * Болесть да засуха, На скотину мор. Горбясь, шьет старуха Мертвецу убор.
Холст ледащ на ощупь, Слепы нить, игла... Как медвежья поступь, Темень тяжела.
С печи смотрят годы С карлицей-судьбой. Водят хороводы Тучи над избой.
Мертвый дух несносен, Маета и чад. Помелища сосен В небеса стучат.
Глухо божье ухо, Свод надземный толст. Шьет, кляня, старуха Поминальный холст. [1915] Николай Клюев. Избранное. Москва: Советская Россия 1981.
* * * (Из цикла "Ленин")
Есть в Ленине керженский дух, Игуменский окрик в декретах, Как будто истоки разрух Он ищет в "Поморских ответах".
Мужицкая ныне земля, И церковь - не наймит казенный, Народный испод шевеля, Несется глагол краснозвонный.
Нам красная молвь по уму: В ней пламя, цветенье сафьяна,То Черной Неволи басму Попрала стопа Иоанна.
Борис, златоордный мурза, Трезвонит Иваном Великим, А Лениным - вихрь и гроза Причислены к ангельским ликам.
Есть в Смольном потемки трущоб И привкус хвои с костяникой, Там нищий колодовый гроб С останками Руси великой.
"Куда схоронить мертвеца",Толкует удалых ватага. Поземкой пылит с Коневца, И плещется взморье-баклага.
Спросить бы у тучки, у звезд, У зорь, что румянят ракиты... Зловещ и пустынен погост, Где царские бармы зарыты.
Их ворон-судьба стережет В глухих преисподних могилах... О чем же тоскует народ В напевах татарско-унылых? 1918 Строфы века. Антология русской поэзии. Сост. Е.Евтушенко. Минск-Москва, "Полифакт", 1995.
* * * Не верьте, что бесы крылаты,У них, как у рыбы, пузырь, Им любы глухие закаты И моря полночная ширь.
Они за ладьею акулой, Прожорливым спрутом, плывут; Утесов подводные скулы Геенскому духу приют.
Есть бесы молчанья, улыбки, Дверного засова, и сна... В гробу и в младенческой зыбке Бурлит огневая волна.
В кукушке и в песенке пряхи Ныряют стада бесенят. Старушьи, костлявые страхи Порука, что близится ад.
О, горы, на нас упадите, Ущелья, окутайте нас! На тле, на воловьем копыте Начертан громовый рассказ.
За брашном, за нищенским кусом Рогатые тени встают... Кому же воскрылья с убрусом Закатные ангелы ткут? 100 Стихотворений. 100 Русских Поэтов. Владимир Марков. Упражнение в отборе. Centifolia Russica. Antologia. Санкт-Петербург: Алетейя, 1997.