Все выше, выше… и срывает крышу.
И нет уже ни дна нам, ни покрышки.
Похоже, мы опять хватили лишку.
Из недавно прочитанной замечательной филологической статьи:
«Владение языком топосов сходно с принципами музыкальной вариации: эстетический эффект достигается за счет верно найденного баланса между узнаваемостью темы и оригинальностью ее интерпретации».
В который раз,
Цитируя пародийную присказку Сережи Гандлевского,
Восклицаю:
«Как больно и как верно!»
А больно потому,
Что и предполагаемый читатель подобных текстов
Должен ведь овладеть
Этим упоительным языком
И уподобиться завсегдатаю
Большого зала консерватории,
А не любителю авторской песни
Или панк-рока.
Ну а для того чтобы писать зашифрованные послания
Грядущим филологам
И прозревать «читателя в потомстве»,
Необходима блаженная уверенность
В том, что эти потомки
Вообще будут читать.
Как говорил саркастический премьер Черномырдин —
«Где возьмешь?»
Мораль:
«Что ж! Поднимай удивленные брови,
Ты, горожанин и друг горожан,
Вечные сны, как образчики крови,
Переливай из стакана в стакан…»
О. Мандельштам. «Батюшков»
Но и для политологов,
и историософов,
и геополитиков,
и секретарей совбеза,
и телеобозревателей,
и спичрайтеров,
и политтехнологов
и даже для администрации
Президента
У меня тоже есть конструктивные предложения.
Постоянная отсылка к двум
взаимодополняющим
наборам классических текстов
Не представляется мне продуктивной.
Ни «звон победы раздавайся!»
Ни «прощай немытая Россия!»
Не описывают, на мой взгляд,
«Цветущей сложности» русской жизни,
Д а же если присово купить «Ре футацию г-на Беранжера»
И бессмертного де Кюстина.
Вместо этого
надоевшего пуще горькой редьки бубнежа
Рекомендую два текста А. П. Чехова.
Для внутренней политики —
Рассказ «Злоумышленик»,
В котором, как мне кажется,
Нашли наиболее адекватное выражение
Актуальные проблемы
Русской культуры,
Государственного строительства
И модернизации хозяйства
Всего петровского периода
Нашей истории.
Ну а для внешней политики,
Конечно же, «Дочь Альбиона»:
«– Мисс… э-э-э… – обратился он к англичанке. – Мисс
Тфайс! Же ву при… Ну как ей сказать? Ну как тебе
сказать, чтобы ты поняла?»
Уверен, что те из вас, ребята,
Кто уже читал эти сочинения,
Согласятся со мной
И немедленно перестанут
Призывать «только верить»
Или «пальнуть пулей в святую Русь».
Мораль:
Под сению клюквы, под посвист пурги
Мечтает Манилов, буянит Ноздрев.
И все недосуг им учить языки,
Учить языки и учить мужиков.
Эпилог моей третьей поэмы будет называться
«Непостыдная кончина»
Мы с сестрами опоздали
На похороны бабушки.
Хотя сочувствующий водитель
домчал нас из аэропорта с немыслимой скоростью,
На кладбище оставались уже
только самые близкие родственники.
Джемма Борисовна, оглядев меня сквозь слез,
Улыбнулась и сказала:
«Тимурчик, как хорошо, что ты бритый и в костюме.
Мама была бы рада!»
Не помню, чтобы бабушка ко гда– нибудь говорила мне об этом.
На поминках было очень много народу.
Замечательно, что большинство называло покойницу
не Розой Васильевной
И даже не на осетинский манер Розой Баккериевной
Или просто Розой,
Родственники и земляки,
Многие из которых годились бабушки в правнуки,
Звали ее старым деревенским прозвищем —
Кизга,
То есть девочка, девушка.
Очень скоро,
Во всяком случае, за нашим столом,
Все перестали важничать и скорбеть
И принялись вспоминать бесчисленные
Трогательные и смешные
Истории из долгой бабушкиной жизни.
Я тоже рассказал, как бабушка,
Чтобы хоть немного приблизить
Любимого, но непутевого внука
К своему идеалу мужественного достоинства,
Учила меня курить «как настоящие мужчины»
И, величественно приосанясь,
Медленно и торжественно
Подносила сигарету к сурово сжатым,
Чтобы не расхохотаться,
Губам.
Перед сном Джемма Борисовна,
Опять расплакавшись, сказала:
«Умерла так тихо, спокойно. С Библией в руках!»
Зная артистическую способность мамы
Впадать в господствующие дискурсивные практики,
Я немного раздраженно протянул:
«Ну ради Бога, ну какая Библия!»
И оказался, как ни странно, не прав.
Последние дни моя внерелигиозная бабушка
Действительно не расставалась с принесенным отцом
Новым Заветом на осетинском языке,
Вернее с его переложением для детей.
Она внимательно рассматривала картинки
И, преодоле вая нежелание у ко го – нибудь одалжи вать ся,
Просила почитать.
На девятый день мы пошли на базар,
Чтобы закупить продукты
К вечернему приходу соседей и родственников.
Мамина знакомая торговка сыром сказала:
«Джемма, все говорят, твоя мать умерла как святая —
С Кораном в руке!»
Надеюсь и верю,
Что не найдется ни одного кретина,
Который сочтет эту историю
Вольтерьянско-экуменистической притчей.
Мораль:
Любезный читатель!
Собираясь навестить любимую бабушку,
не забудь побриться.
И, если ей так уж это нравится, надень костюм.
Чего тебе стоит?
Синхрон. Он меж печатными строками
Читал духовными глазами
Другие строки.
Новый блокбастер
От создателей «Братвы-4»!
Синхрон. Спор громче, громче, вдруг Евгений
Хватает длинный нож, и вмиг
Повержен Ленский!
Море адреналина!
Синхрон. Под грудь он был навылет ранен,
Дымясь, из раны кровь текла.
Настоящие мужчины!
Синхрон. Они друг другу в тишине
Готовят гибель хладнокровно.
Настоящие женщины!
Синхрон. Которых позднею порой
Уносят дрожки удалые
По петербургской мостовой!
Настоящий драйв!
Синхрон. Вот пистолеты уж блеснули,
В граненый ствол уходят пули,
И щелкнул в первый раз курок.
Гоша Куценко!
Синхрон. Мое, – сказал Евгений грозно.
Жанна Фриске!
Синхрон. Она должна в нем ненавидеть
Убийцу брата своего!
Ксения Собчак!
Синхрон. Уж хитрость ведает она,
Уж изменять научена!
Дима Билан!
Синхрон. Он, правда, в туз из пистолета
В пяти саженях попадал!
Саундтрек группы «Бикфордов шнур»!
Золотой «Броненосец Потемкин»
За лучшие спецэффекты!
Синхрон. Все в изумленье. Ленский сам
Не верит собственным глазам
НАША классика!
Синхрон. О Русь!
На НАШЕМ TV!
Синхрон. Онегин, верно, ждет уж нас!
Криминальная драма
«Две пули – больше ничего!»
Синхрон. И шайка вся сокрылась вдруг!
Спонсор показа – пиво «Три толстяка».
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЙ ВЕНОК СОНЕТОВ
Let us inspect the lyre, and weigh the stress
Of every chord, and see what may be gained…
Не так уж страшно все, как я его малюю.
Не все, наверное. А если малевать,
Пример, конечно же, с Вакулы надо брать
И так живописать вражину эту злую,
Чтоб оседлать его и гнать напропалую
За черевичками! Пошел,!
Но Черномырдин прав – действительно, где ж взять
Такую веру нам, уверенность такую?
Нет, не Армагеддон вялотекущий наш