Но вот она, Адалия, его бывшая невеста, спокойно едет рядом. И он больше не зол на нее – растерян, напряжен, печален, но никак не зол. Неужели ей вновь удалось его провести? Его и всех окружающих, включая саму Эрин.
– Далеко нам на север? – неожиданно заговорил Даниэль. Его спокойный тон, обращенный к Адалии, подтверждал догадки, но не давал ответов на главные вопросы.
На широкой дороге все четверо ехали почти рядом. За мрачно-серыми облаками весеннее солнце покинуло горизонт, и тягучие сумерки сгущались вокруг путников. Даже Газарт, не замолкавший весь день, уже полчаса сонно клевал носом. Но никто не спешил объявить привал.
– Я не была там с самого детства и плохо помню дорогу. Дня четыре после того, как пересечем границу Весталии и вернемся в Авелор. За первым горным хребтом.
– А мне казалось, что замки демонологов должны быть южнее. Где-то ближе к пеклу, – вновь подал голос Газарт.
– Не важно где, лишь бы подальше от охочих глаз, – отрезала Нимира.
Вот кто был по-настоящему мрачен. Такой Эрин свою наставницу еще не видела. Спокойной, злой, уверенной, целеустремленной, веселой и доброй, но эта новая печальная Адалия будто потеряла какой-то стержень внутри. Она по-прежнему шла к цели, но при этом будто утопала в апатии.
Эрин чувствовала себя так после недавних событий в Горне, но в отличие от Нимиры не могла даже подняться с кровати. Что бы ни случилось у наставницы, силой духа этого человека Эрин всегда восхищалась.
– Может, остановимся на ночь? – робко выдала она спустя еще полчаса. Они медленно брели по опушке небольшого леса, где-то рядом с границей Авелора. После целого дня молчания язык еле ворочался.
– Границу лучше пересекать утром, согласен, – Рид осадил лошадь. – Переход будет не из легких.
– Ночевать под открытым небом? Не хотелось бы… – устало произнесла Адалия, но тоже остановилась.
– Для сна есть места и похуже, – вставил Газарт и первым спешился.
Адалия не спрыгнула, а плавно спустилась на землю и сразу же зашептала незнакомую Эрин формулу. Из тонких красных нитей, больше похожих на дымку, над головами быстро сплетался округлый купол. Не прошло и минуты, как он полностью сформировался, от него спустились пологи со всех сторон до самой земли. Графиня восхищенно прикоснулась к одному из них, но рука прошла сквозь, не почувствовав препятствия. Лишь легкое теплое покалывание в пальцах.
– Это просто иллюзия, зато укроет от ветра и чужих глаз. – Нимира встряхнула руками и зашептала новое заклинание.
Тем временем Рид щелчком пальцев поджег одно из сложенных бревен в центре иллюзорного шатра и протянул Эрин свой дорожный плащ, оставшись в одной серой рубахе.
– В двух теплее.
– А ты? – Она отвела глаза, но не отказалась.
– Я не шутил, маги стихии огня никогда не мерзнут. Будто часть тебя всегда стоит перед самым большим костром в мире.
– В самой большой печке, я бы сказала, – буркнула Адалия. – Магия огня – это дар и проклятие для нас. Печет, как в преисподней.
Нимира закончила заклинание, и четыре скромных, но вполне материальных деревянных кровати плавно опустились на землю. Пробурчав что-то неразборчивое, похожее на смесь «спасибо» и «замолкните наконец», Газарт улегся и мгновенно уснул. Не раздеваясь, Адалия последовала его примеру.
Рид же, напротив, проигнорировал новоиспеченные удобства и уселся на мокрую землю прямо у костра. Пламя заплясало в зрачках, будто откликаясь на зов огня и подтверждая последние слова Адалии.
Эрин нерешительно застыла рядом, накинув второй плащ на плечи. Почему-то сон, уже несколько часов карауливший эту передышку, сбежал без оглядки, а глупое сердце заколотилось о ребра, как загнанная птица в клетке.
– Поговорим? – Даниэль перевел огненный взгляд на нее.
– И огрызаться больше не будешь?
– Нет. Я бы извинился, если бы это могло тебе помочь.
– Я соглашусь на такое щедрое предложение, пожалуй. Даже если не поможет, хотя бы удивлюсь, – улыбнулась Эрин впервые за долгое время. Спокойный, ровный тон ее собеседника слегка выбивал из колеи. Она прекрасно помнила, как резко он меняет настроение, но до сих пор не привыкла.
– Хорошо. Прости меня, Эрин.
Несмотря на всю обстановку, на спящих рядом Адалию и Газарта, на собственные невеселые мысли и четкое обещание не думать, не испытывать ничего к Риду, внутри что-то болезненно кольнуло. Вихрем прорвало барьер напускного спокойствия, в клочья разметало последний островок стабильности, чудом выживший в воспаленном разуме. Да, плохая была идея. На глазах закипели жаркие капли слез.
Даниэль рывком поднялся и обнял ее за плечи.
– Давай прогуляемся?
Эрин кивнула в ответ, не в силах произнести ни слова. Безумно хотелось обнять его и разрыдаться, но позволить себе такую роскошь графиня не могла.
В ночной тишине леса они углублялись в чащу довольно долго. Дорожные сапоги блестели от мокрой травы, но влажная прохлада, пробиравшаяся под одежду, уже не имела значения. Эрин будто не чувствовала ее, хотя тело колотила мелкая дрожь. Она шла на еле гнущихся ногах следом за мрачной спиной Рида. Ночью небо наконец-то прояснилось, и яркий свет луны освещал тропу впереди сквозь голые ветви. Лес тихо пел голосами ночных птах, шуршал талой полусгнившей листвой под ногами и баюкал заходящееся нервным стуком сердце.
Звуки оборвались резко, будто невидимые руки сдавили уши. В голове зазвенело, но мысли тут же прояснились. Она успела забыть, с кем отправилась на ночную прогулку…
– Как всегда не вовремя, – прошептал Рид и замер.
– Это духи леса?
– Да, негодуют на присутствие демона.
Он сделал еще пару шагов, медленно опустился на колени и вытянул вперед руку, закатав рукав почти до плеча. В этот раз он не стал прятаться и оставлять ее одну посреди пугающей тишины, и Эрин замерла, не в силах отвернуться.
С минуту ничего не происходило, а потом ближайшая ветка будто от порыва несуществующего ветра вздрогнула и хлестнула его по запястью. Рид не вскрикнул, но отчетливая даже в ночном полумраке кровь пролилась на палую листву.
В тот же миг лес как ни в чем не бывало вновь наполнился птичьими трелями. Духи отступили.
Даниэль медленно поднялся, укрывая рукавом свежую рану, и повернулся к Эрин. Его лицо было спокойным.
– Они никогда не могут поверить мне на слово. Всегда приходится доказывать, что демон надежно связан и не имеет надо мной власти, – объяснил он и нехотя добавил: – Что кровь все еще человеческая.
– Тебе больно…
– Пустяки.
Они молча застыли напротив друг друга. Эрин хотелось сделать шаг вперед, но разум подсказывал, что это ошибка. Каждое их сближение наносило непоправимый ущерб всему вокруг. И все же…
Она тихо выдохнула, когда шаг сделал Рид и заговорил первым.
– Я вижу, что с тобой творится. Не вступай на этот путь, Эрин. Путь вины и нескончаемого раскаяния погубит любого, не повторяй моих ошибок. Ведь ты гораздо сильнее. Ты прогнала из мира саму смерть…
– Прежде впустив ее в себя, – слова вышли громче и жестче, чем она хотела. Газарт был прав, она добровольно отдала себя дару, отказавшись от ответственности. В ту короткую секунду, когда Эрин принимала решение на балу… Она ведь даже не усомнилась!
В ночных тенях она не могла разобрать выражение лица Рида, но голос говорил обо всем.
– Нет! – Даниэль сделал еще шаг, последний, что разделял их. – Я знаю, ты никогда бы не причинила зла намеренно. Прости меня, тысячу раз прости… Адалия права, я слабый дурак. Я не должен был вновь оставлять тебя одну, и мой проклятый язык не имел права говорить о тебе так. – Даниэль поймал взгляд Эрин и взял ее за руку. В голосе засквозила обреченная решимость. – Пусть хоть весь мир сойдет в Бездну, но я готов попробовать.
– Попробовать? – прошептала Эрин, не веря в реальность происходящего.
– Я буду с тобой. Пока ты сама этого хочешь.
Гром не грянул посреди ясного неба, но сознание Эрин разлетелось на тысячу мельчайших осколков. Она затаила дыхание в ожидании затишья, но желанный покой не приходил, а буря внутри только разгоралась.
– Почему?
– Хотелось бы надеяться, что я поумнел, – улыбнулся Рид и притянул ее в свои объятия.
Эрин прижала ладони к горячей груди Даниэля и все-таки расплакалась.
Адалия проснулась первой. За пологом разгорались яркие лучи солнца, пробиваясь сквозь хрупкую иллюзию. Прошло всего несколько часов с момента, когда она легла, но сон отказывался возвращаться. На душе уныло скребли кошки.
Она тихо поднялась с кровати, жестом отправив ее в ближайший трактир, откуда позаимствовала вчера. Аккуратно поправила замятое платье, уложила длинные черные кудри, подвернула высокий ворот, и только после усталый взор упал на спутников.
Кровати Эрин и Рида стояли почти вплотную, и свисающую вниз ладошку графини сжимали пальцы Даниэля.
С минуту она молча наблюдала эту картину, не в силах отвести глаз. А потом услышала тихий шорох справа. Резко обернулась и наткнулась на спокойный, изучающий взгляд некроманта. Он тоже заметил перемену и теперь ждал реакции.
– Это не повод для шуток, – отрезала Адалия.
– И мысли не было.
Газарт тоже поднялся, расправляя одежду, и в глубине его карих глаз заиграло искреннее сожаление. Но оно пропало прежде, чем Адалия успела придумать достойный ответ.
– Меня нужно замаскировать перед границей. Я могу и сам справиться с этой задачей, – он снова протянул вперед укрытые язвами руки. Черные синяки на запястьях не проходили, выделяя ужасные бугры под ними.
– Тебе не надоело?
– Вы снимете с меня эти браслеты, в этом нет сомнений. Но с каждым днем руки болят все сильнее, – как ни в чем не бывало улыбнулся некромант. – Я понимаю, чего вы боитесь.
Адалия повернулась к Риду. Он тоже проснулся и не сводил настороженного взгляда с Газарта.
– И чего же?
– Что как только с меня упадет этот проклятый андат, я получу силу богов, как и собирался. У вас нет гарантий, что мой план не сработал, ведь малышка Дорс Велен запустила Слияние.